Способы сказать "Я люблю тебя"

Спустя какое-то время Вайолет перестала давать Олафу напоминания, решив, что он и так достаточно взрослый, чтобы разобраться со всем самостоятельно. Таким образом, когда Олаф подошел к шкафчику за бутылкой вина, то вместо нее обнаружил желтую записку, аккуратно сложенную пополам и помещенную на полку. Закончилось — пошли за ним кого-нибудь. На следующий день он оставил на столешнице две новые бутылки, чтобы Вайолет поставила их на место — таким образом родилась новая система. Она в самом деле приносила пользу: у Олафа была привычка отвлекать девушку от работы и поэтому к тому времени, когда Вайолет вспоминала, что должна была ему сказать, то было уже слишком поздно и это доставляло ей еще больше хлопот. Даже когда ей удавалось вспомнить, то Олаф частенько забывал, что она ему говорила, становясь из-за этого еще более раздражительным, чем когда-либо. Идея была незамысловатой и работала очень даже хорошо. Единственная проблема заключалась в том, что когда ему нужно было оставить ей напоминалку, то не так то просто было выбрать подходящее для этого место. Иногда Вайолет находила их на зеркале в ванной, иногда в своей мастерской, а однажды она обнаружила бумажку в кофейнике. Олаф оставлял их поверх ее любимых вин, в ящичках ее стола и на подушке. Количество вкладываемых им усилий едва ли оправдывали средства, но пока он не жаловался, то и у нее не было на то причин. Его заметки начинались просто: Ужасно. Больше не покупай; Порвалось. Нужно зашить; Пятно крови на моей любимой рубашке. Пожалуйста, избавься от него, но со временем они переросли в более расплывчатые бессвязные отрывки, как будто без этого она могла не так его понять. Вайолет находила его бумажки повсюду, эти кусочки его мыслей: Не надевай сегодня зеленое платье. В прошлый раз оно слишком хорошо сработало; Верни мою одежду в шкаф, воришка, или, ее любимое: Если ты получишь от библиотеки очередной штраф за просрочку, то я продам тебя им. Это было почти подавляющим, понимание того, сколько раз за день он думал о ней. Даже когда эта система вошла в привычку и они оба перестали думать о ней, как о чем-то новом, ей все равно нравилось находить от него записки, никогда не зная, что там может оказаться. В некоторых из них был вложен более тонкий смысл, чем в других: Носи меньше черного против: Носи только красное платье, если у тебя имеется достаточно времени, чтобы я полностью и восхитительно тебя обесчестил, но все они были, несомненно, от него. Они не были длинными, по сути, Олаф никогда не оставлял больше одной-двух записок, в которых сообщались обязанности каждого из них. Вайолет последовала его примеру при написании своих собственных записок — это были ее случайные мысли или мнение, записанное на бумаге: Ты должен ЗАРАБОТАТЬ красное платье; Пополнила запасы вина на вечер; Починила рубашку. Тебе стоит носить ее почаще, если не хочешь, чтобы я ее брала. Пару раз ей даже довелось ответить на его записки, если просьба была слишком простой или достаточно нелепой. Когда они разговаривали, то ни один из них не упоминал о записках, будто они были отдельной темой для разговора. Вайолет начала использовать их в качестве книжных закладок, особенно ту, в которой говорилось, что в последнее время она тратит слишком много времени на чтение, но так или иначе, она либо выбрасывала их, либо складывала особенно забавные в свой выдвижной ящик. Девушка не знала, что Олаф делает с ее записками, ведь они никогда не были рядом друг с другом в эти моменты, чтобы она смогла ответить на свой вопрос. Уборка спальни была гораздо более пугающей задачей, чем можно было подумать. Вайолет знала, что Олаф прятал свои вещи, но в основном в комнате царил беспорядок с разбросанной по ней полузабытой одеждой и стопками книг. К тому времени как Вайолет добралась до кровати, она уже успела найти пять ножей и три ее свитера, которые ему особенно не нравились и которые, как он клялся, пропали без вести. Ублюдок. Заглянув под кровать, девушка обнаружила там неожиданно большое количество носков, кучу бумаг, которых было слишком много для прочтения одним человеком, и несчетное число коробок. Медленно, она стала вытаскивать вещи, быстро их осматривая, чтобы понять, как с ними поступить. Открыв первую коробку, Вайолет обнаружила там коллекцию спичечных коробков из разных мест. Во второй была пара туфель, которые Олаф купил ей и которые она отказывалась носить. Но удивила ее третья коробка. В третьей коробке, по-видимому, хранились все записки, которые она ему оставляла. Вайолет, высмеивая его привычку подписывать свои записки буквой O с завитушкой, скопировала его подпись, рисуя кривоватую букву В с той же завитушкой. Практически каждая записка была подписана, что говорило о том, что они, несомненно, были от нее. Этот ублюдок и в самом деле хранил их. Конечно же она тоже хранила его записки, но только самые забавные; не было никаких реальных причин хранить их как напоминание о чем-то или как взятку. Просмотрев еще несколько записок, Вайолет поняла, что глупо улыбается. Закрыв коробку, девушка засунула ее обратно под кровать, решив оставить ее в покое. Этот человек настолько тщеславен, он, вероятнее всего, умрет на месте, если узнает, что его застукали. Вайолет улыбалась все той же глупой улыбкой, когда закончила всю свою дневную работу. Даже когда день перетек в ночь, она несла в себе небольшое счастье, которое сделало ее достаточно легкомысленной, чтобы оставить записку на зеркале в ванной, когда Олаф принимал душ, и в которой говорилось, чтобы он немедленно спустился вниз, где она будет ждать его с хорошей бутылкой вина и в совершенно красном платье.