Рога

      Как правило, люди меня не замечали. Даже несмотря на мою довольно своеобразную внешность. Как думаете, вы бы смогли спокойно пройти мимо парня с рогами и хвостом, как у чёрта? Могу поспорить, что ваш ответ будет: «Нет». Однако, да. Вы бы спокойно прошли мимо меня, даже не обратив внимания. И что ж, я привык, у меня это с рождения. Даже мои родители меня почти не замечали, удивляюсь, что они вообще не забыли забрать из роддома. А ведь почти ушли без меня, если бы в тот момент мне вдруг не захотелось есть, и я не закричал пронзительным криком на всю «детскую комнату», тем самым подбив и своих «соседей», тоже начать требовать, чтобы их покормили.       Вы, наверно, спросите, как это так, чтобы родители тебя не замечали и вообще чуть не забыли в роддоме? И как же ты жил дальше? Да очень просто. Я всегда, можно сказать, был развит не по годам. Родители часто забывали меня покормить или поменять подгузники, поэтому приходилось делать всё самому. Вы только не подумайте, что они у меня совершенно не заботливые. Нет, после меня у них появилось ещё одно маленькое существо, которое они назвали Брайаном, вот о нём то они заботились, кормили вовремя, даже на ручках укачевали, когда он не мог заснуть. В общем, они любили моего брата. Иногда я думал, что не будь у меня этой особенности, когда люди замечают меня только тогда, когда наши глаза встретятся, они бы тоже меня так любили, но потом я вспоминал, что тогда бы не смог беспалевно красть в магазине всё, что захочу, и при этом потом не отвечать за это, ведь, меня кто-нибудь видел? Нет. Вот и всё.       Когда прошло уже где-то пять лет со дня моего очередного рождения на этой земле, у меня появилась сестра. Я ещё никогда не видел такого очаровательного и такого гадкого существа. Мари была очень милой девочкой с розовыми, пухленькими щёчками и невинными голубыми глазками, а внутри неё сидел бес, покруче меня самого. Она визжала ночью, визжала днём, разбрасывала еду по стенам, вечно требовала к себе внимания, щипала своего брата (в эти дни я ещё больше завидовал сам себе за то, что она меня редко замечает), вечно капризничала и была милой только тогда, когда ей дарили подарки. В общем, была настоящей женщиной. Я даже какое-то время думал, что она такая же, как и я, но рожки и хвостик у неё так и не прорезались.       Вот такой была моя семья. И, если вы вдруг спросите кого-нибудь из наших соседей что-нибудь о семье Брейс, то вам ответят, что это очень очаровательная молодая семья с двумя прелестными детишками. Да, двумя. А если вы уточните: а как же Джастин Брейс? Они нахмурят брови и задумаются. У них будет ощущение, словно они уже где-то слышали это имя, возможно, в их разуме даже всплывут какие-то нечёткие воспоминания о мальчике лет шести с маленькими рожками и хвостом, как у чёрта. Но они точно ответят вам: «Неприпоминаю такого».       Что ж, и не надо. Я был бы ещё рад, если бы мои родители, которых, за период существования моей души было немало, забывали о том, что мне надо ходить в школу.       Школа... Кажется, ни один из семи кругов Ада не сравниться с этим ужасно нудным этапом жизни каждого человека. И каждый раз, когда меня снова и снова отправляют на Землю, в этих «школах» становится всё скучнее и скучнее. Половину того, что говорят эти «взрослые», «умные» люди, каковыми они себя считают, либо можно оспорить, либо вообще не понять, зачем тебе эта информация.       В общем, в школе я прожигал десять лет своей жизни. За это время мой брат и сестра тоже успели достигнуть того возраста, когда тебя отправляют на эту каторгу, но, на моё искреннее удивление, им там нравилось.       Брайан оказался чуть ли не звездой школы. Умный, талантливый, да ещё и спортсмен. Я в нём очень сильно разочаровался, когда он пошёл в спорт и стал капитаном школьной команды по футболу. Не то, чтобы я не был спортивным. Нет, я спокойно могу остановить одной рукой автобус, который будет мчаться на меня на свой предельной скорости, но бегать с мячом в руках, толкаться и рычать друг на друга — казалось мне абсурдным занятием.       Ну, а Мари... В ней я нашёл что-то от себя. Она явно была моей сестрой. Милая снаружи, но коварная внутри. Очаровала всех парней своего класса, а потом и большую часть школы. Окружила себя какими-то глупыми девчонками и стала ими руководить, а тех, кто не подчинился, потом гнобили. Ну, в общем, делала всё то, что делают плохие девчонки в типичных сериалах для девочек. Правда, с такими задатками, она вряд ли потом окажется в проигрыше.       Что ж, могу сказать, что в этот раз моя жизнь была чуточку интереснее, благодаря моему брату и сестре, за которыми я мог наблюдать. А всё остальное было как всегда. Я часто прогуливал школу, учителя и родители не замечали этого, как и все остальные. Я ходил по магазинам, брал что хотел и уходил. За всю свою жизнь я ни разу не заплатил. Выходила какая-нибудь новая игра с ограниченным тиражом и безумно высокой ценой за один экземпляр? Что ж, извините, господа, но дисков у вас уже на одну штуку меньше. Мне понравилась какая-нибудь модная кожаная куртка, так почему я должен себе отказывать в своих желаниях? Мне вдруг захотелось покататься на высокой скорости? Простите, я, возможно, верну вам вашу машину.       Я могу войти куда захочу (ну, кроме церкви), взять что захочу (освещённые вещи всё же лучше не трогать) и делать всё, что захочу (иногда всё же лучше несколько раз подумать, прежде чем кого-то убить), ведь вы потом даже и не вспомните обо мне. В общем, всё шло, как и в мои прошлые несколько десятков жизней. Пока не появилась она — Сьюзен Перри.       Нет, господа, я не влюбился, и она в меня тоже. Произошло кое-что куда более необычное и странное: она меня заметила.       Тот день был довольно обычным. Мои рога снова за ночь выросли на один сантиметр. На дворе было немного прохладно, дождливо, и у меня как-то не было желания гулять, поэтому я соизволил прийти в школу, о чём пожалел уже через пять минут после начала урока, но тут в класс вошла она, новая ученица. Все взгляды тут же обратились на неё, а в классе послышались тихие перешёптывания. Никогда не находил что-то интересное в новых учениках. Какая разница, если в стаде баранов появится ещё один баран или овца?       Новая «овечка» оказалась из Калифорнии и переехала к нам потому, что её отца перевели сюда по работе. В общем, ничего интересного. Внешность у неё тоже была вполне обычная, и она даже не пыталась её как-то изменить покраской волос или пирсингом в носу. Единственное, что можно было в ней отметить, это родинка под левым глазом, что некоторые считали очень милым.       Ей указали на свободное место рядом со мной (я вообще удивился, что прям на меня не попытались посадить, как это иногда бывало), и она, немного смущённо улыбаясь своим новым одноклассникам, прошла к своему месту. Я понял, что больше ничего за этот день тут произойти не должно было, и собирался встать и просто уйти, как неожиданно она обратилась ко мне:       — Очень милая шапка.       Сказать, что я в тот момент офигел, ничего не сказать. Я ведь даже в глаза ей не смотрел! Как она смогла меня заметить?! Или, быть может, это она не ко мне?       — Ты это мне? — спросил я, пытаясь найти глазами ещё хоть одного человека поблизости в шапке.       — Да, а что? — мой вопрос вызвал на её лице улыбку. — Меня зовут Сьюзен, но для друзей просто Сью, а тебя?       Я тупо уставился на протянутую руку. Я ещё целую минуту пытался вспомнить, что в этих случаях делают. Её рука оказалась тёплой, даже несмотря на то, что моя температура тела выше, чем у других людей. А ещё она была маленькая, мне даже ладонь сжимать сильно не пришлось бы, чтобы сломать её. Иногда я забываю, насколько люди хрупкие создания.       — Я Джастин, — после долгого молчания ответил я и тут же убрал руку в карман куртки.       — Очень приятно, — с милой улыбкой шёпотом сказала она.        И я понял, что мне пора валить.       Но мой план побега всё время пришлось откладывать. Сначала было день рождение у Мари, а я ей обещал подарить какие-то дорогущие туфли, о которых она мечтала уже больше двух недель и которые родители ей не хотели покупать. Вы спросите, почему же, раз обо мне забывают тут же, как только наш зрительный контакт нарушается, и я исчезают из поля зрения, моя сестра ещё помнит о том, что я обещал ей подарок на день рождение? Знаете ли обещания — вещь крепкая, пообещать что-то — это почти как контракт заключить. Некоторым людям, которые меньше всего осознают свою сущность, ещё легко их нарушать, и то им потом всё это воздастся. А вот куда уж мне, кто познал, кто он есть на самом деле? В общем, нарушать обещание я не мог.       И вот, день рождение Мари прошло, я подарил ей туфли, которые взял прямо с витрины магазина и которые она проносила не больше недели, так как они ей наскучили уже на второй день. Но, как оказалось, я ещё пообещел родителям, что схожу с ними на ответственную игру Брайна где-то в конце следующего месяца, хотя, как я уже говорил, я эти вещи жуть как ненавидел. В итоге, я застрял в этом городе, в этой семье и в этой школе ещё почти на два месяца. А мои рога росли с каждым днём, и в скорем времени их уже больше нельзя было спрятать под шапкой или капюшоном. Но всё это было бы не проблемой, если бы не Сьюзен Перри, которая не только замечала меня, но и даже пыталась подружиться. Представьте, подружиться!       В школе она быстро завела себе друзей, хороших, типичных друзей, но всё равно продолжала лесть ко мне, садилась за один стол в столовой, набивалась в напарники на лабораторных работах, ходила за мной повсюду и была ужасно дружелюбной. Ещё никогда я не испытывал страх перед человеком, и с ней я впервые его ощутил. А вскоре, кажется, она даже стала догадываться, что остальные меня не замечают и не помнят обо мне, а ещё то, что под моей шапкой я точно что-то прячу. Единственным выходом было — дожидаться матча Брайана дома, что я и сделал.       Дома быстро стало скучно. Я раз по сто переиграл во все свои игры, сходил за новыми, но и их тоже быстро прошёл. Смотрел телевизор, но и там ничего интересного не было. Я даже занялся чтением книг! И прочёл всё от кулинарных книг мамы до словарей всех языков мира папы. Теперь я умел готовить и говорить на всех язык. Хотя, второе я и так умел, просто практики не было.       Говорил с родителями. Оказались неплохими людьми. Они даже что-то помнили из моего детства. Поговорил с Брайаном, оказалось, что он не такой уж зануда, как я думал. Он даже сознался мне, что недавно подрался с каким-то Эдди, который посматривал на девушку, которая им обоим нравиться. Хорошо, что я остановил его раньше, чем он стал описывать мне, какие сны ему сняться с этой девушкой в главной роли. Мари... Ну, она всегда была лапочкой и моей любимой сестрой-стервой. Все грязные делишки, которые она мне выложила, рассказывать лучше не буду.       В общем, я убивал время, как мог. Пару раз я видел, как Сьюзен, каким-то образом узнав, где я живу, приходила к моему дому. Даже в дверь звонила, но я не открывал, а других дома не было. Я просто стоял и смотрел из окна на её обеспокоенное лицо. Впервые кто-то волновался из-за меня. А, может, её волнует что-то совсем другое, а я уже тут себе фантазирую, что это из-за меня?       Пару раз я думал открыть ей, но, если хвост я ещё мог как-то спрятать под байкой, обхватив им несколько раз талию, мне совсем нечем было скрыть рога, а я был уверен, что она их не только заметит, но и запомнит. К тому же, что я ей скажу? Я вообще был не мастак в разговорах с людьми. Обычно мне только приходилось выслушивать их греховные помыслы. Иногда ты открывал для себя в этих разговорах что-то новенькое, но, как правило, это была скучная банальщина.       Но, наконец, настал тот день, который должен был освободить меня от тяжёлых мук скуки после одного последнего рывка: отсидеть футбольный матч школьных команд.       Это было ужасно. Грязь, слякоть, дождь и двадцать два испачканных, мокрых, здоровых парня, бегающих по полю за одним мячом. В тот день я ещё больше убедился, что это не моё. И знаете, что было самое странное? Я искал её. Да, среди кучи орущих болельщиков нашей школы я искал её.       Я говорил себе, что это просто так, чтобы убедиться, что она меня не увидит, что мы не встретимся случайно, но я мог прекрасно врать кому угодно, но только не себе. Я искал её и нашёл. Она сидела на несколько рядов ниже без зонтика в прозрачном плаще, капюшон которого сбросил ветер, и теперь её мокрые от дождя волосы прилипали к бледным щекам. А она, дрожа всем телом от холода, не замечала этого. Её вид был печальным, под стать сегодняшней погоде. Мне даже захотелось пойти и утешить её, но я не умел. Да и к тому же это не моё дело. С каких это пор меня интересуют проблемы других?       Матч закончился победой нашей школы. Брайн счастлив, родители — тоже, болельщики ликуют, проигравшие — угрюмей туч над нашими головами, а я, взяв чью-то тачку, еду домой, чтобы забрать собранные вещи и свалить отсюда куда-нибудь... в Австралию? Да, я там ещё не бывал, так что было бы неплохо посмотреть на кенгуру и кто там ещё обитает?       Я ехал один по дороге, за исключением редких встречных машин. По стёклам барабанил сильный дождь, перед глазами всё время мельтешили дворники, а я задумчиво давил на газ. Странное было чувство, словно мне даже грустно уезжать. Впервые со мной такое было. Я вдруг задумался, как бы Сьюзен отреагировала, если бы увидела мои рога? Почему она была такой печально сегодня? Почему мне не хочется покидать это место, этот дом, этих родителей, брата и сестру? Что в них хорошего? Чем они отличаются от тех, кто был у меня до этого?       Таким образом я чуть не въехал в какой-то столб и это подействовало на меня, как отрезвление. Я решил, что хватит думать, раз я собрался уезжать, значит, уеду.       Я приехал домой, поднялся к себе в комнату, взял рюкзак, собранный ещё утром, и, не оглядываясь и не прощаясь с домом, как это делают герои какой-нибудь драмы, вышел на улицу. Дождь ещё шёл, поэтому я решил, что идти пешком не вариант. Я хотел уже вернуться к «отдолженой» мною машине, как вдруг замер, не веря своим глазам.       Знаете, судьба — вещь довольная сложная и порою очень забавная. Так вот сейчас, если она даже и решила пошутить, мне было совсем не смешно.       Сьюзен Перри стояла передо мной мокрая до нитки, дрожащая всем телом и с ужасом смотрящая на мои рога.       — Это что, рога? — спросила она с дрожащей от холода нижней губой, которая уже успела заметно посинеть.       — Поздравляю, капитан Очевидность, вы угадали! — я закатил глаза и сделал ещё один шаг в сторону машины, собираясь прекратить этот разговор.       — Ты что, демон? — на моё удивление, она реагировала как-то довольно спокойно, может, ещё не полностью осознала, что увидела?       — Нет, — отрезал я, сказав чистую правду. — Я человек.       Вот это, кажется, её озадачило больше, чем мои рога, она даже молчала целую минуту, которой я — дурак! — не воспользовался.       — Но у людей не бывает рогов, — произнесла она снова совершенно очевидную вещь.       — Да, не бывает, если они не осознают своей истинной сущности, — зачем я вообще стою тут с ней под дождём, на холоде и что-то ещё объясняю? Почему бы просто не взять и не уехать?       — Истинной сущности? — не понимающе переспросила она, обхватывая себя руками, чтобы хоть как-то согреться, но, сомневаюсь, что ей это помогло. — Что это такое?       — Это то, кем мы являемся в действительности, — да, я определённо сошёл с ума, раз ещё стою здесь.       — Тогда, получается, ты человек, который в действительности является демоном? — немного подумав, уточнила она.       — Ну, можно, и так сказать, — я уже достал ключи из кармана, думая, что разговор окончен, раз она уже всё поняла.       — Поэтому ты в школе давно не появлялся?       Я замер и медленно поднял на неё глаза. Я спрашивал себя, почему она так спокойна? Почему она не начинает рассказывать мне всё то, что никогда не расскажет другим? Почему она спрашивает меня? Почему она меня замечает?       — Почему ты здесь?       Она пожала плечами и отвела глаза в сторону.       — Не знаю, — созналась она. — Наверно, я сбежала из дома.       Я невольно усмехнулся. Разве бывают такие совпадения?       — И куда бежишь? — с лёгкой насмешкой спросил я.       — У меня есть дедушка в соседнем штате. Думаю, я смогу добраться туда автостопом, — ответила она, подняв на меня глаза.       — Неужели ты туда собралась идти одна без ничего? — я действительно изумился ей. Глупость это или храбрость? Наверно, мне никогда этого не понять.       А она просто стояла, дрожа от холода всем телом и обнимая себя за тонкие плечи, пытаясь хоть как-то согреться, и смотрела на меня уверенным, чистым взглядом. Я впервые так хорошо рассмотрел её, хотя на улице было темно. Действительно, в этой родинке под правым глазом есть что-то милое.       — Можешь поехать со мной.       Я увидел искреннке изумление на лице Сьюзен, но я сам был удивлён не меньше. Это было на меня совсем не похоже. Кажется, я сошёл с ума. Но и пусть, безумие всегда мне нравилось.       — Серьёзно? — её лицо, до этого отражавшее всю вселенскую грусть, сейчас сияло от счастья, а в глазах загорелся тот радостный огонёк, который я заметил ещё в нашу первую встречу. — Ты действительно можешь взять меня с собой?       — Ну, если ты не против ехать в одной машине с рогатым парнем, то да, — я достал ключи и открыл машину.       — О, нет-нет, я совсем не против, — она отрицательно замотала головой. — Они, знаешь, даже... миленькие.       Миленькие?       На секунду я завис. Ещё никто никогда не называл мои рога «миленькими».       — Скажи, — начала Сью, садясь в машину на место рядом с водительским, — а если я «познаю свою сущность», то у меня тоже такие вырастут?       — Ну-у-у, — протянул я, заводя машину, — демон в каждом из нас, так что, теоретически да. Но, мне кажется, в тебе есть что-то другое.       — Другое... — задумчиво повторила она, смотря перед собой на стекающие по лобовому стеклу машины струи дождя.       На какое-то время в машине повисла тишина.       — А почему ты сбежала из дома? — решил нарушить это молчание я.       — Родители, кажется, разводятся. Мы, в действительности, с папой переехали сюда не потому, что его перевели, а потому что они с мамой хотели пожить отдельно. Но она недавно приехала, и они снова стали ссориться, — её взгляд стал печальным, и она, приобняв руками колени, уткнулась в них носом. — Я устала от этого.       Я понял, что лучше бы молчал.       — Прости, обычно мне люди, если замечают, всё сами рассказывают, даже если я не хочу, так что в общении с людьми я полный ноль, — обалдеть, мы едим в одной машине всего пять минут, а я уже извиняюсь.       — Всё рассказывают? — она удивлённо подняла на меня глаза. — Ничего себе, так можно было бы легко раскрывать преступления. Я всегда в детстве мечтала стать детективом, — она мечтательно улыбнулась. — Детективом? Нет, это не для меня, — усмехнулся я.       А, может, не такая уж плохая идея.       Маленький Траби лазурно-голубого цвета, пробиваясь сквозь нескончаемый ливень, мчался по пустому шоссе, бросая на дорогу тусклый свет фар. И никто не знал, куда едет парень с рогами и хвостом, как у самого дьявола, и девушка, единственный человек, который его заметил и не забыл.