17
7 марта 2016 г. в 07:29
Проверено :)
Вместо того, чтобы направиться в сторону Вайтрана, я полетел к Виндхельму. Мне нужно было проведать Авентуса и узнать, все ли в порядке с мальчишкой. Ведь именно благодаря ему я нашел Братство, и этот факт вызывал чувство некоторой благодарности. Кроме того, я хотел навестить могилу Мионы на ферме Аргола.
Возле до боли знакомой фермы я приземлился под утро. Дом, отгороженный от дороги деревянным заборчиком, был все таким же и за прошедшие месяцы не изменился. Перепрыгнув через ограду, я подошел к входной двери и осторожно толкнул ее. Внутри все было таким же. Разве что на мебели и полу появился толстый слой пыли, да зола в давно остывшем очаге была покрыта цепочками мышиных следов.
Осторожно пройдя по комнатам, я замер на пороге той, где некогда лежал со сломанной ногой. Уже прошло столько времени... Удивительно, насколько же я изменился с того дня. Был таким глупым, самонадеянным, когда направился к Ветреному Пику. Чего я тогда хотел? О чем мечтал? Ну, кроме того, чтобы вернуться домой? Ни о чем. У меня не было промежуточной цели и, отдав камень магу ярла, я собирался найти ее. Но мой план провалился, и я очнулся здесь. Познакомился с Арголом, Мионой, а потом отправился в Виндхельм. Хах, можно сказать, что мой путь начался именно здесь. В этой комнате, а не в повозке, рядом с сестрой. Там начался ее путь, но не мой.
Развернувшись, я прошел через зал и вышел из дома. Солнце уже встало над горизонтом и его лучи, отражаясь от белого снега, слепили глаза. Поправив капюшон на голове, я обошел здание и направился к опушке небольшого леса. Там, возле самой лесной кромки, находилась могильная плита. Подойдя к ней, я достал заранее приготовленный цветок паслена и аккуратно положил его на могилу Мионы, после чего стряхнул с камня снег. Вот и вновь свиделись...
Простоял я у могилы около часа, после чего, пообещав навестить ее еще раз, направился к городу.
Виндхельм напоминал встревоженный улей. Из разговоров я понял, что вчера ночью произошло еще одно убийство. Теперь стража города проверяла каждый дом, ища следы преступника.
Спокойно пройдя от ворот к таверне, я зашел внутрь и подошел к местной хозяйке.
– Добро пожаловать, – женщина попыталась выдавить из себя дружелюбную улыбку. – Будете снимать комнату или принести вам что-нибудь поесть?
– Нет, спасибо.
Наклонившись к ней, я поинтересовался:
– Я слышал, ваш маньяк опять напал этой ночью?..
– Да, – трактирщица тяжело вздохнула. – На этот раз он убил двух девушек. Отрезал бедняжкам головы и насадил их на пики возле входа в городской Некрополь, а тела выпотрошил и...
Женщина позеленела, а я ободряюще погладил ее по плечу и спросил:
– А что ярл? Кроме обысков домов он собирается что-нибудь делать?
– Ульфрик обещал жителям подключить к поиску этого монстра своих лучших людей. Но поговаривают, что это сделал... вампир, - последнее слово нордка произнесла шепотом.
А я задумался. В принципе, это весьма вероятно. Такие шутки были как раз в духе моих сородичей. Но в таком случае можно с уверенностью заявить, что в Виндхельме завелась семья изгоев. И, судя по работе, это изгои из клана Харкона. Что-то в последнее время их слишком много развелось. Сиродильские, похоже, вообще собираются основать свое гнездо, не подконтрольное главе их бывшего клана. Ну, это если верить вампирам из замка Волкихар. Я многое тогда услышал. И теперь эти знания пригодились.
– Да брешут твои люди!.. – раздался пьяный рык норда из-за одного из столов. – Оборотень это, я вам отвечаю!
Я прислушался.
– Да нет, сердца же не съедены, – задумчиво протянули из-за другого.
– А если некромант?
– Тогда почему он тела не поднял?
– Вампир это!
– Оборотень!..
Потеряв интерес к спору, я спросил у трактирщицы:
– Я ищу информацию о Авентусе Аретино.
– Так он с караваном вернулся обратно в приют! Как померла их Грелод, и утихли все проблемы с ее делишками, так он собрался и уехал. Представляешь, - всплеснула руками женщина, - оказывается, эта женщина мучила воспитанников! А еще и прозвище имела «Добрая». Вот верь после этого людям...
– Порой они такие лгуны, – я улыбнулся под маской, глядя, как нордка, согласная с моими словами, кивает головой.
И именно в этот момент я увидел Вилкаса. Норд выглядел уставшим, несмотря на то, что вошел в зал со стороны комнат. Круги под глазами делали его похожим на панду, а выражение лица не на шутку встревожило меня. Сев за свободный столик, оборотень усталым жестом потер лоб и рыкнул подошедшей к нему трактирщице:
– Черноверескового две бутылки! – и, не глядя на поспешно отошедшую от него женщину, замер, принявшись принюхиваться.
А я замер, ожидая реакцию. Она не замедлила себя проявить. Вилкас подскочил и принялся оглядывать зал, ища источник. Увидев меня он махнул рукой, подзывая к себе. Подойдя к столу, я, сняв маску, сел напротив и спросил:
– Где Эйла и моя сестра?
Волк поник. На его лице отчетливо проступила вина, а я почувствовал, как от него пахнуло стыдом. Крепко сжав челюсти, подавил злое шипение. Руки же сами собой сжались в кулаки... Резкая боль в ладонях дала минутное отрезвление, и я успел подавить свой гнев с тревогой, сосредоточив все свое внимание на оборотне. Тот завороженно уставился на мои окровавленные руки, но потом все же перевел взгляд на мое лицо и начал говорить.
По мере того, как он рассказывал, изредка отхлебывая из бутылки, принесенной трактирщицей, в моей душе поднималась волна ярости. Серебряная рука покусилась на мое, а этот бесполезный щенок даже не смог защитить их! Дрю ранена, а с Эйлой вообще неизвестно что. Хотя, тут я пристрастен, ведь иного выхода из описанной ситуации я тоже не увидел. Но оставить мою волчицу?..
Не желая слушать, как Вилкас вез на своей спине Дрю, я с шумом выдохнул из легких практически бесполезный для моего организма воздух и спокойным голосом спросил:
– Как сейчас Дрю?
– Регенерирует, – с явным облегчением ответил Вилкас. – Но в сознание практически не приходит. Это последствия яда. Самый тяжелый момент она уже пережила и теперь идет на поправку.
Это хорошо. Если бы она не выжила, я мог бы и сорваться. О чем бы потом, возможно, очень жалел. А возможно, нет.
Прикрыв глаза, я начал обдумывать, как поступить. Нет, оставлять свою волчицу в вампирском гнезде я не собирался ни в коем случае. Но и соваться туда в одиночку было бы неумно. Хотелось бы подкрепление в виде Вилкаса, раз уж он так неудачно попался мне на глаза, но и оставить больную сестру без поддержки я не мог. Еще можно было позвать своего птенца, но он раньше, чем через недели две не придет. Попросить помощи у Сангвина? Смешно, ему будет скучно, а я докажу свою полную бесполезность. К тому же, я так еще и не прочитал ту книгу. Собирался по пути в Вайтран, но сейчас все с ног на голову перевернулось. Ведь как чувствовал, что будут неприятности! Оставался лишь один кандидат в помощники. Харкон. Но именно его-то мне звать и не хотелось... С него станется потом припомнить мне это и потребовать ответную услугу.
Открыв глаза, я пристально посмотрел на Вилкаса и поинтересовался:
– Сколько там вампиров?
Оборотень нахмурился, вспоминая.
– Мы видели двенадцать. Один мастер и остальные новорожденные, - заметив мой насмешливый взгляд, он пояснил: - Дурные совсем, вампирские штуки ваши совсем не применяли. Как щенки после первого оборота - силы своей не знает, мозги отшибло, только и мыслей, что жрать, жрать, жрать... Засаду устроили... хорошую засаду, мы не почуяли. Так они сами не выдержали, выскочили на нас - дикие, в глазах голод. Скьор первым шел, так его голыми руками разорвали, даром что он обернуться успел...
– Значит в районе пятнадцати-семнадцати, – сделал вывод я и пояснил оборотню: – Мастер не может обратить столько за раз, а значит у него уже есть взрослые птенцы. Вероятно, они были на охоте, когда вы нагрянули к ним... Проклятье аэдра, придется звать его.
– Кого? – с удивлением спросил Вилкас.
– Моего создателя.
Глядя на слегка побледневшего норда, я негромко рассмеялся. И, резко оборвав смех, жестко сказал:
– Я сделаю все, чтобы Эйла выжила.
– А чем это чревато для тебя? – задал неожиданный вопрос оборотень, чем очень удивил меня.
– Чем? – я оскалился в улыбке, показывая острые зубы, и честно ответил: – Он потребует ответную услугу. И я не смогу отказать. Даже если и захочу.
– А кто твой родитель?
– Нет-нет-нет, – поправил я оборотня. – Родитель — это тот, кто обратил. А я говорю про... отчима, назовем его так. Он принял в меня в свой клан, род и семью... Обучил владеть собой и указал на горизонты возможностей. А я поблагодарил и ушел. Связь между нами есть, но она... – я задумался, прикидывая, как точнее передать свои мысли, – будто равная. Никто не выше. Именно поэтому, когда я воспользуюсь ей, он получит право ответного вызова, если согласится ответить на зов. То же правило действует и в обратную сторону.
– Так кто он? – вновь спросил Вилкас и я с улыбкой ответил:
– Харкон.
Первые несколько секунд оборотень хмурился, вспоминая, а потом вздрогнул и шепотом воскликнул:
– Это же глава клана Волкихар! Это значит, что ты из его клана...
– Это что-то меняет? – я посмотрел на что-то лихорадочно обдумывающего оборотня.
– Нет, просто до нашей стаи доходили слухи о том, что недавно в клан Волкихар наконец-то вернулась дочь главы и Харкон, впервые за несколько сотен лет, принял в главную семью еще одного вампира. Если честно, то я так и не понял хитросплетения в твоем клане, но насколько я знаю, некоторые из вас могут... оборачиваться.
Наклонив голову к плечу, я позволил себе усмехнуться:
– Да, нас немного, но достаточно, чтобы опустошить этот город меньше чем за сутки. А теперь позволь откланяться. Я должен идти за своей волчицей.
Вилкас кивнул и негромко произнес:
– Будь осторожен. И спасибо тебе, я верну этот долг.
– О, даже не сомневайся в этом.
Выйдя из таверны, я завернул за угол и ушел в тени. Уже там, погрузившись в себя, стал искать ниточку связи с Харконом. Оборванная двойная черная нить - с родителем и Древней - слегка шевелилась и воспринималась, как своя. Рядом спокойно мерцала багрянцем нить, связывающая меня с птенцом. А вот алая пульсирующая нить, соединяющая меня с Харконом, казалась самой крепкой. Осторожно потянув ее на себя, я послал мысленный импульс.
Ответ пришел неожиданно быстро.
«Что случилось, сын мой?»
Сын мой? Если бы не тон голоса, то я бы решил, что Харкон немного головкой стукнулся. Интересно, а я, когда мне будет за две тысячи лет, буду так же прикалываться над всеми?
У меня возникла проблема и нужна твоя помощь.
«Говори.»
Из голоса Харкона пропали веселые нотки и он стал серьезным.
Нужно уничтожить гнездо изгоев в Висельной Скале и вытащить оттуда одного оборотня.
Харкон молчал примерно полминуты. А потом ответил:
«Хорошо, я буду через четыре часа. Не забудь про условия.»
Его ответ заставил меня с облегчением выдохнуть и я поспешно произнес:
Да, я помню. Теперь ты имеешь право позвать меня на битву и у меня не будет права отказать.
«Не волнуйся, мы вытащим твою подружку.»
К-как?!
«Ты недооцениваешь нашу связь, Саерус. Я знаю все, что происходит с тобой и Сераной. Но если с моей дочерью все понятно, то ты... это загадка и для меня. А теперь не мешай. Перемещаться под солнечными лучами весьма неприятно.»
Я застыл, пытаясь осознать, что имел ввиду Харкон. Связь, такая же, как и с Сераной? Забавно.
Вновь погрузившись в некое подобие транса, я принялся изучать нить, сравнивая ее с другими. Он был прав, она отличалась от остальных и была похожа на нить, соединявшую меня с Дрю. Как же жаль, что я пока слишком слабо разбираюсь в этой паутине... Лишь после принятия родительства над Верелом я смог впервые погрузиться в это состояние. Пусть оно пока давалось мне с трудом, но с каждым разом я мог все дольше оставаться в этом полутрансе. Мир вокруг в такие моменты поразительно менялся, позволяя увидеть намного больше. Выйдя из этого состояния, я направился тенями прочь из города. Четыре часа! Вот тебе и Древний Лорд-вампир. Подобная скорость просто поражала. А ведь ему предстоит пересечь почти весь Скайрим...
И все-таки Харкон отличный мужик, Серана зря бесится. Со своими тараканами, но у кого их нет? За то время, пока я жил в замке клана, он несколько раз показывал свое настоящее лицо. Лицо существа, которое давно забыло, что значит быть человеком. Его логика поражала, но больше меня удивляло то, что я прекрасно понимал его и даже думал так же. И так же я знал, что в ответ потребует Харкон. Близилась битва между кланом Волкихар и Рассветной Стражей. До этого эпохального события оставалось около года. И если раньше я мог спокойно пропустить его, понаблюдав со стороны, но теперь... похоже, придется участвовать на стороне вампиров.
Когда вампир вышел из трактира, Вилкас позволил себе расслабиться. Саерус стал жутким. А холод, которым веяло от вампира, заставлял его волка испуганно рычать, что очень сильно давило. Впервые оборотень ощутил настолько неконтролируемый страх. Да, с момента их последней встречи, когда Саерус еще был человеком, парень изменился слишком сильно. Как будто два разных существа. То, что недавно сидело перед ним, было трудно назвать даже мастером-вампиром. Действительно, один из правящей семьи клана Волкихар. Однажды норду уже случалось встретится с представителем этого клана. Настоящим представителем, а не одним из изгнанников. Вампир не был лордом-вампиром, но и того, что он тогда показал, хватило, чтобы Вилкас понял одну вещь – эти твари были намного ближе к своему создателю, Молагу Балу, нежели другие кланы. Недаром ходили легенды, что именно этот клан стоял у истоков вампирской расы и что остальные кланы основали изгнанные из него в древности вампиры.
Тяжело вздохнув, норд допил первую бутылку меда и потянулся за второй. Теперь, обдумывая весь диалог, оборотень понимал, что Саерус явно не горел желанием встречаться со своим «родителем», да еще в качестве просителя. И что-то подсказывало норду, что, когда придет время выполнять ответную просьбу Харкона, ему, Вилкасу, придется отдуваться наравне с Саерусом. Кажется, зря он произнес те слова про долг. Хотя, судя по странному ответу вампира, долг с него Саерус собирался стрясти в любом случае.
– Даэдра побери! – ругнулся норд и покосился в сторону трактирщицы.
Стоило заказать еды и отнести ее Дрю, которая должна была скоро очнуться.
Организм, борющийся с ядом и ранами нуждался в тщательной подпитке. А голодный вервольф в таверне посреди города будет весьма некстати. Особенно, если учитывать, что по ночам на улицах орудует какой-то психованный потрошитель...