Неправильный номер

      На фотографиях они выглядели счастливыми. Она не заметила, как это воспоминание стало одним из тех, которые она перебирала с грустной улыбкой, все еще не обрубив последние нити, связывающие ее с тем, что было, и совсем не хочет ставить точку, даже когда чувствует, что ее прошлое и она сама словно ускользают сквозь пальцы. Она знает, что должна прекратить. Закончить, чтобы начать новые отношения, но словно не может выбросить лежащие в глубине неразобранного шкафа вещи, потому что эта память ей дорога. Она все видит: их отношения никогда не смогут быть прежними, они изменились и все это не может стать настоящим, — но все равно не может расстаться.       Но все это: бесконечные слухи о новых отношениях и ее желание их, мысли о том, что он, скорее всего, тоже уже задумывается над ними, — заставляет ее говорить себе снова и снова, что она должна быть достаточно сильной, чтобы порвать последние нити.       Ее кольцо лежит в шкатулке с дорогими украшениями на фотографии, где они оба счастливы. Она старается не смотреть на нее, когда забирает его, сбегает по лестнице вниз, на улицу, и садится в машину, набирая высокую скорость, несмотря на то, что хочет оттянуть момент прощания как можно больше. Не поздно ли ей вернуться обратно и жить этим прошлым? Она боится не успеть среагировать на внезапно появившийся автомобиль, но не едет медленнее. Ее сердце бьется, и она не знает, что скажет, но вдруг чувствует, что именно сейчас полна решимости закончить с этим. Начать жить в настоящем.       И только когда она наконец приезжает к его дому, она спрашивает себя о том, должен ли он быть там сейчас. Она уже на месте и не хочет разворачиваться, потому что весь этот путь, не считая физический, она проделала с таким трудом.       Он не открывает дверь, но от этого она не чувствует облегчения. Она не знала, что сказать, но знала, что больше не могла тянуть. Она достает телефон и пытается понять, должен ли он быть в другом штате, работает он или ненадолго отъехал. Она замечает пост с его фотографией на съемочной площадке и тут же садится в машину.        — Привет! — Она оборачивается на громкое обращение и улыбается его коллеге по съемкам. Она ее помнила. — Кого-то позвать?        — Нет. — Кажется, у нее есть решение. Плохое по отношению к ним обоим, о котором она потом будет жалеть, потому что поступила так несправедливо, что не сказала ничего напоследок, а только сбежала. Но так она точно не передумает. — Ты можешь, пожалуйста, передать Тейлору… — Она достает из сумки коробочку с кольцом и, на секунду задумавшись, вырывает из тетради с набросками песен лист и достает ручку, совсем не красиво записывая на весу: «Прости за такой конец и спасибо за все», складывая пополам и отдавая все вместе.        — Это… — Она берет коробочку, и ее прерывают.        — Стеф! — Он узнал ее со спины. Он кладет руку на ее плечо, и она разворачивается. Она надеялась успеть убежать. — Ты чего здесь? Слышал, ты очень занята подготовкой к…        — Привет. — Она слабо улыбается и прерывает его, потому что ей было стыдно говорить о себе, когда она собиралась сбежать в их последнюю нормальную встречу. — Как твои дела?       Ей не хотелось оттягивать, но теперь ей казалось, что она не могла начать сразу, когда он начал говорить с ней и обнял. Неужели он не понимает, что она приехала не просто так, раз не звонила по телефону? Не думает ли он, что ей хочется начать все сначала?        — Ты знаешь, я… Приехала не только повидаться, — говорит она и чувствует, как краснеет от мысли, что и не хотела видеться.       Она все еще помнит его. Помнит, как ощущались его прикосновения, помнит, с каким беспокойством он смотрел на нее, когда что-то было не так, помнит, как он целовал ее, когда она плакала, помнит, как он обнимал ее, когда она просыпалась. Помнит, как вместе они выглядели счастливыми не только на фотографиях.        — Да? О чем ты хотела поговорить? — спрашивает он, когда пауза становится слишком длинной. На самом деле, он видит все и сам. Ему кажется, что он уже догадывается, что будет, но не хочет расстраиваться раньше времени. Это тяжело.       Она думает, как сказать ему, что приехала закончить все. Ей кажется, что он в хорошем настроении, — может, самое время? Она вдыхает.        — Я приехала вернуть кольцо.       Вот и все. Что-то в ее сердце разбивается прямо сейчас. Она закусывает губу, грустно улыбается и чувствует, как ее глаза наполняются слезами. Неужели она собиралась поставить точку, когда будто еще не все закончено и, возможно, еще можно вернуть? Она не может перестать думать о том, расстроен ли он, и боится, что ему может быть все равно.       Почему она вспоминает об этом только сейчас? Ведь она не думала о нем раньше и, будь все хорошо, они бы никогда не расстались. Она жила без него месяц назад, два, три, четыре, но мысль о том, чтобы расстаться с ним совсем, забыть о том, что когда-то они хотели делить друг с другом каждую минуту, быть семьей, что-то больно задела в ней. Сможет ли она повторить все с другим или останется одинокой навсегда? Она знает, что все должно быть впереди, что будущее ждет ее и настанет только тогда, когда она закончит с прошлым, но почему тогда так не хочется расставаться с этой памятью о времени, когда она мечтала быть его женой?       У нее есть тысячи слов, которые она могла бы сказать. Об ошибках, о будущем и прошлом, о том, как она хочет что-то изменить, чтобы не расставаться вот так, но она молчит, потому что чувствует, что стоит ей сказать хоть что-нибудь — и она тут же расплачется.       Что он сделает с кольцом? Положит туда, где совсем недавно лежала ее память о нем, — куда-то на верхнюю полку шкафа, куда всегда так сложно дотянуться и с которой не хочется ничего доставать, — выбросит, подарит другой? Последнее так ранит ее. Он ведь тоже продолжит жить, начнет новые отношения, кто-то еще будет просыпаться в его руках, кого-то еще он будет гладить по волосам, успокаивая. Когда-то он будет мечтать, чтобы другая стала его женой.       Что-то разбивается и в его сердце. И он молчит. Потому что это было так неожиданно для него, хотя он догадывался, что рано или поздно это произойдет. Он тоже думал, что может оставить это все в прошлом, что все закончилось. Он тоже иногда вспоминал о ней, но не думал, что однажды она решит поставить точку тому, что зашло так далеко. Он пытается прийти в себя, но не знает, что сказать. Он не готов отпустить ее вот так, потому что она была частью него слишком долго. Это она просыпалась рядом с ним, это она была рядом даже на расстоянии в тысячи километров. Это она всегда любила его, это она плакала, когда он делал ей предложение. Это вместе с ней он смеялся, когда смеялась она, это за нее он переживал, когда что-то шло не так. Она растеряна, даже несмотря на то, что знала о том, что этот момент настанет, и поджимает губы, чтобы не заплакать. Она всхлипывает и лезет в сумку, чтобы достать кольцо, но вспоминает, что просила его передать.        — Спасибо... за все, — наконец выдавливает она, — я не думала тебя увидеть и отдала кольцо Монике. — И, порывисто обняв его, убегает из павильона, на секунду коснувшись его пальцев, как можно скорее.        — Стеф, — опомнившись, кричит он, не зная, чего хочет, и догоняет ее на выходе. Он не может поверить, что она не хотела ничего говорить ему на конец, видеть его. Она останавливается, и оба они молчат. По ее лицу уже текут слезы, и она не знает, что еще может сказать. Она знает, что будет жалеть, что прощается с ним так: не проговорив ничего из того, что могла бы, не поблагодарив его за разделенные с ней годы, что плачет и убегает от него, лишь бы не дать ему сказать что-то, что разобьет ей сердце еще больше.        — Мне очень жаль, что все заканчивается так... — говорит она, и он пытается сделать шаг к ней, но она упирается рукой ему в грудь, заставляя держать дистанцию. Нет, она не хочет больше ничего слышать. Она чувствует себя такой ошибшейся, хотя знает, что это не так, и не может перестать вспоминать только хорошее, забывая, как она плакала из-за него. — Нет... нет.       Она всхлипывает еще громче и чувствует себя такой расстроенной, что не может поставить эту точку красиво, а уходит так: плача, не давая ему сказать ни слова, отталкивая от себя. Она мотает головой и сквозь слезы делает шаг назад, все еще вытягивая руку вперед, не давая ему приблизиться к себе. Она без конца шепчет, как ей жаль, и, развернувшись, убегает в сторону машины.       Она захлопывает дверь и кладет руки на руль и теперь плачет. Она громко всхлипывает, кусает губы и сжимает пальцы вокруг руля еще сильнее. Она бьет по рулю, откидывает голову назад и не может поверить, что он остался в прошлом. Она все еще может вернуться, может что-то исправить, но должна ли она и хочет ли он? Нет, нет, надо перестать, она уже все сделала, ей остается только принять это – и она будет наконец готова открыться чему-то новому, начать еще одну главу и стать счастливой с другим. Теперь ей кажется, что не может. Два года назад она не думала, что когда-то он разобьет ей сердце, ведь была такой уверенной в нем. Она поднимает голову и видит Тейлора, стоящего на выходе, и тут же жмет на газ.       Больно не только ей — почему они ничего не могут вернуть? Потому что не хотят? Почему тогда больно? Он не срывается с места и не бежит за ней, потому что она ушла и все уже сделано. Он повторяет себе снова и снова, что все закончилось так давно, но почему тогда это не оставляет его равнодушным сейчас?       Они как будто снова только что расстались: чувства точно такие же. Им снова сложно начать новые отношения, но оба движутся дальше, они снова вспомнили друг друга, распоров зажившую рану. Но ведь они оба решили, что это конец, — почему так больно сейчас?       Да, они все еще помнят друг друга: казалось, каждое прикосновение, каждую улыбку и ссору. Они снова скучают: острее, чем до этого, будто обнулилось количество минут после расставания. Но они не следят за жизнью друг друга, не ищут встреч и никогда не звонят.       Он думает обо всем этом, когда крутит в руках полученное кольцо, которое она даже не стала отдавать ему сама, смотрит на их имена на нем, вспоминает, что не думал, что когда-то она его вернет. Но теперь это все так. И уже на следующее утро они будут с другими. И поэтому, если они позвонят,       они будут знать, что наберут неправильный номер.