На болоте кто-то курит

...И как же это меня занесло в эту глушь? И получаса, наверное, не прошло, как я из деревни выбрался. А теперь чуть ли не в самой середине болота оказался. Я, конечно, все равно эти места как свои пять пальцев знаю: вон там, например, за раскидистым кустом и зарослью молодых елочек – дорога, ведущая в соседний поселок. А предыдущий ее виток я уже пересек – она там по холму идет, прямо по самой верхушке. Но дорога неудобная, длинная, все время петляет, потому я ей и не пользуюсь, а хожу все больше напрямик. И каждый раз все равно попадаю к очередному повороту – значит, правильно иду. Так что заблудиться здесь мне точно не грозит. Только вот идти здесь тяжело: все сплошь коряги, корни, а то и целые поваленные стволы. Да и грязи, чем ниже спускаешься, тем больше. Иногда и вода уже под ногами хлюпает. Гадость какая, того и гляди башмаки насквозь вымокнут... Тоска... Зачем ушел – не знаю. Куда иду – тоже. К вечеру, может быть, опять домой вернусь. Да только что мне дома делать? Нет там у меня никого. Сиротой в десять лет остался, с тех пор одна только соседка старая хоть немного обо мне думала. Прожил я у нее не помню уже сколько – не выгнала все-таки. Да и то все больше «Сет, сделай то» да «Сет, принеси это»... Родные ее вообще только из приличия меня и терпели. Потом, конечно, и дом свой построил и хозяйство завел. Хотя какое хозяйство может быть у одинокого мальчишки вроде меня? Пытался я и огород свой обустроить, да все в холодный год вымерзло, а теперь давно уж травой поросло... Пришлось вот в пастухи наняться. Подумать только... И ведь не какой-нибудь дремучий век на дворе – где-то там, далеко, давно уже ящеры железные людей перевозят и письма сами собой по воздуху летают: вот до чего ум человеческий дошел! Днем и ночью сидят люди ученые, выдумывают что-то, а мне опять на дальние луга со стадом тащиться – за что мне наказание такое... Вот я и в болоте. Уже не земля под башмаками, а один мох и трясина. Нужно совсем осторожно наступать: один неверный шаг – так в самую глубь и провалишься. С детства меня к этому приучили. А что толку? Неужто их совет спас меня от этой безнадеги, куда я и так давно уже провалился? Эх, жизнь моя пропащая... А если даже утону в этом несчастном болоте? Да будь что будет, надоело все! Глупо, конечно, да не глупее, чем жить по-старому. Что меня ждет там, в родной деревне? Ничего, кроме скуки. Девятнадцать лет впустую прошли – и что, дальше что-то изменится? Попасу скотину проклятую еще год или два – а там жениться придется. Ну, чтобы было кому по дому работать, да и соседи чтобы косо не смотрели. И буду я из девок наших местных невесту выбирать. А они все на одно лицо – и ум у них один. На всех. Почти пустой. Не хочу так! Просто не создан для этого! Ни в поле работать, ни девчонок очаровывать. Только одно у меня всегда и получалось – считаю я хорошо. Как отец в детстве цифрам научил, так и считаю все, что под руку подвернется. Но кому нужно мое умение в этой глуши? Разве что коров в стаде пересчитывать. Вон в городах люди так считать умеют, что свет заставляют ночью, как днем, гореть и ящеров железных оживляют. Вот бы и мне так... Но кто же меня научит, если даже каким-то чудом вдруг до города доберусь? Нет, застрял тут навсегда, в этой проклятой деревушке. Здесь и умру. Может, сегодня уже, в этой трясине. Не худший конец, по-моему. Что такое? В воздухе чем-то странным пахнет. Вроде как дымом, только не от костра, а необычным каким-то – сладким и тяжелым. Пойду-ка я посмотрю... Вот так, аккуратно, с кочки на кочку, только бы не соскользнуть... Ну вот, как все просто оказывается. В низине за деревьями, на крохотном сухом островке, опять охотники какие-то засели. И курят. Сейчас подойду поближе – любопытно на них взглянуть. Вот ведь счастливые люди... Сидят себе кружочком вшестером с блаженными лицами, курят огромные трубки – тоже странные какие-то – смеются и увлеченно беседуют. А одежда на них роскошная... Мундиры какие-то. Неужто из королевской армии? Тогда нужно убираться поскорее – а то еще служить прихватят. А хуже моей деревни может быть только армия... Вот только уходить никуда не хочется. Я завороженно слежу, как охотники по очереди набивают свои трубки содержимым пузатого тряпичного мешочка, лежащего неподалеку, поджигают – и в воздухе снова распространяется этот сладкий запах. И тут я все понимаю. В мешочке-то, видимо, что-то непростое лежит. Какая-то диковинная трава. А то эти ребята чересчур уж какими-то счастливыми кажутся, неспроста это. Вот бы и мне такого чудесного снадобья, чтобы забыть обо всем и наслаждаться... И ведь так близко, в двух шагах просто... Попросить у них, что ли? Да куда уж мне – они вон какие знатные... Еще и стукнут чем-нибудь, чтобы под ногами не путался – кто их знает... Ну и что? Пусть так! Мне-то что терять? А если так, то зачем спрашивать – подберусь незаметно, ухвачу этот мешочек – и в лес. Повезет – так до деревни с запасами добегу. Или еще можно на дерево забраться, сжевать эту траву да и посмотреть, что будет. А не успею – так хоть в спину пристрелят, все лучше, чем домой с пустыми руками. Хуже, если изловят и бить начнут... Ползу. Прямо по мокрому мху, отвратительно чавкающему под моим весом. Хорошо еще, они даже не смотрят в мою сторону. Теперь я подобрался к охотникам почти вплотную. В двух шагах от меня маячит длинная рыжая борода одного из них. Тот даже не оглядывается – слишком поглощен разговором со своим соседом, худым, бритым и вообще каким-то лишним в этой компании. Из любопытства смотрю на него внимательнее. Одно странно: почему у этого незнакомца такие умные глаза? Умные, спокойные и совсем не такие рассеянные, как у всех его товарищей. Прямо вылитый ученый... Вот бы с кем хотелось поговорить, вместо того чтобы травку у него таскать. Да разве он меня близко подпустит? Ему и без меня, наверное, забот хватает. А вот и драгоценный мешочек. Протягиваю руку. Изо всех сил вцепляюсь пальцами. И дергаю. Бежать! Один прыжок, другой, третий – и я уже добрался до густых зарослей. Здесь им уже труднее будет меня найти. За спиной я слышу тяжелый топот. Гонятся, причем всей компанией... Резко сворачиваю направо. Успеть бы через дорогу перебежать, пока они на нее выйти не додумались... Нет, лучше не надо. Сейчас пробегу краем леса и снова незаметно поверну в сторону дома. Им и в голову не придет. Да и разве смогут они так быстро через заросли проскочить? Их же слишком много... А то еще сами в болото провалятся – хотя это вряд ли, они там, наверное, уже каждую лужицу изучили, на то и охотники. Но меня им не догнать. К тому же я их слышу, а они меня нет. Я же говорил, что знаю эти места как свои пять пальцев! Обманулись охотники! Направились сразу к дороге – думали, туда и побегу. А я тем временем в кустах отсиделся и уже понемногу на холм забираюсь. Но все равно ведь продолжают кружить где-то рядом. Ну конечно они так просто от меня не отстанут! Теперь, наверное, начнут по дороге обходить. Так что надо все-таки отсюда выбираться, причем поскорее. А то как полезут в лес, да еще с разных сторон... и куда тогда деваться? Даже и отбиваться нечем будет. Нож дома оставил... Кто же знал, куда меня занесет? Думал – так, краем леса прогуляюсь, где даже зверья никакого не водится... А сейчас и нож не помешал бы. Вот возьму хоть эту палку – не очень-то длинная, зато тяжелая и с одного конца вроде поострее. Отбиться, конечно, не смогу, но хоть без боя не сдамся. Вот ведь глупо вышло... О чем я только думал? Может, траву здесь оставить? Глядишь – и меня не тронут... И что дальше? Опять все сначала? Ну уж нет! Пронесет – так пронесет. А нет – так, может, хоть понять этого не успею. Дорога. Прямо передо мной. Больше идти некуда. Обочина так густо заросла, что даже не выглянуть и не проверить, не идет ли кто. Только и надеяться, что на везение да на быстрые ноги... Выскакиваю. Шаги за спиной. Неужели? Взгляд через плечо. Вот ты и пропал, Сет... Все шестеро. Ноги ватные... но только на мгновение. Быстрее, быстрее... Обратно в кусты. Вот они несутся за мной, аж сучья трещат. В одной руке добыча, в другой – палка. Надеюсь, до нее дело не дойдет. Зря надеюсь. Они уже совсем рядом. Сейчас догонят и... застрелят? Да вряд ли, уже могли бы. Изобьют или в тюрьму бросят. А я даже сделать ничего не смогу. Вот и все, вот и в тупике... Снова вспоминаю про палку, зажатую в кулаке. А если... Кажется, больше ничего не остается. Сейчас подойдут. Хорошая палка, действительно острая с одного конца. Держу перед собой, конец упираю в грудь. Страшно... А вот раньше надо было думать. Ничего, тюрьма еще страшнее. Прощай, моя нелепая жизнь. И падаю лицом в землю, вниз, вниз, только бы рук не разжать... Больно. Ужасно больно. Но умирать я, кажется, все-таки не собираюсь. Пытаюсь поднять голову, чтобы разобраться, что происходит. Боль не уходит – тупая, жгучая, вездесущая. Кричу и не могу остановиться... Кто-то поднимает меня в воздух и пытается поставить на ноги... Аж искры из глаз, как больно... Кто это? Что случилось? Куда подевались охотники? И вдруг, прямо передо мной, показывается широкая рожа рыжебородого... Ударит? Почему-то ухмыляется... - Здор-рово бегаешь, пар-рнишка. Молодец какой... Такого хорошо бы пристроить куда-нибудь... - Только... не... в армию... - Сам не понимаю, откуда у меня еще есть силы думать... Кажется, я его удивил. - Не в армию так не в армию. И чего это ты хочешь, удивительный человек? Неужто просто накуриться и назад? – Он так маячит перед моими глазами, что мне его плохо видно. - Учиться... хочу... - Учиться? Это уже какой-то новый голос... Неужели... тот самый? Так и есть... с умными глазами... Подходит и подхватывает меня за плечи – я уже почти упал... Правильно, держите меня, а то сам куда-нибудь себя уроню... - Учиться, значит... Ну, это устроить нетрудно. Если только не испугаешься. Пойдем-пойдем. Сейчас все будет в порядке. Он меня куда-то тянет... Но мне так больно, я опять чуть не падаю... Ковыляю за ним, пошатываясь на ходу... - Ну успокойся, все уже позади... Как тебя звать-то, друг? - Сет... - И что же это ты наделал, Сет, глупенький? К таким бы ногам – да еще голову на плечах... Ладно, все когда-нибудь выучишь. Особенно про давление и площадь... Только применять больше не пытайся, хорошо? Странное он что-то говорит. Ничего не понять. Может, это просто оттого, что я этой палкой что-то с собой наделал? - Иди, иди... Осторожно. И веточку эту брось... В самом деле, я все еще судорожно сжимаю в руке эту несчастную палку... Разжимаю кулак, и она падает на землю. - И как же это тебя угораздило? – продолжает рассуждать мой ученый, – Вон какая палочка... Площадь-то великовата будет, никакого ускорения не хватит... Да ты не слушай меня, неважно это все... Я и так его почти не слушаю... иду и иду, ни о чем не думая... Он усаживает меня на землю. Наконец-то – а то ноги от боли уже подкашиваются... - Да ты не бойся. Все хорошо, уж я-то прослежу. Я и за ними слежу, – он показывает пальцем куда-то за спину, видимо, на оставшихся там товарищей, – ну, чтобы не наделали дел, когда накурятся. ...И я окончательно перестаю его слышать. В глазах темнеет, и сознание начинает постепенно уплывать... *** Медленно поднимаюсь по ступеням. Никак не могу привыкнуть – здесь все такое огромное... Дома высоченные, каменные, и даже небо какое-то другое... Прекрасное место. Вырвался ты, Сет, везучий парень... Приоткрываю тяжелую дверь, захожу внутрь. Я в школе третий день. В коридоре носится малышня. Я старше их всех вдвое, если не втрое... Но разве это важно? Главное – все ведь налаживается. Придет день, и я тоже буду строить мосты и запускать в небо железных птиц. А как все могло бы закончиться, если бы я был немножко глупее... Или умнее – кто его теперь знает? Ладно, теперь-то все обошлось... Вот он идет мне навстречу по коридору – мой ученый с мудрым взглядом. Вряд ли я от его первых нескольких уроков стал заметно умнее... Но жизнь продолжается, и кому, как не ему, под силу научить меня в ней разбираться? Так что все впереди! Я жив, доволен, полон сил и даже готов каждый день надевать эту уродливую тесную форму, а это многого стоит! Вот ведь повезло тебе, Сет! А кто бы мог подумать...