Переемник

Тарану никогда в жизни еще не было так страшно. Даже когда он, царапая руки бежал по лесу от неведомой силы, преследующей его, или когда он лез по отвесной стене замка, готовый в любое мгновение сорваться в пучину внизу. Все его тело била нервная дрожь, конечности сковало ледяным холодом, а на зажмуренных глазах проступили слезы. Рогатый король его пугал так, как ничто никогда не пугало. Когда Таран впервые его увидел, он, несмотря на всю свою смелость и долг перед принцессой, который он возложил на себя, чуть не завопил от ужаса и не выронил меч. Но, к счастью, он сдержался, и просто прижался к стене, где бы враг его не увидел, и изо всех сил заставляя себя молчать, пытался успокоиться. Но тогда Рогатый король был далеко. А сейчас он находился в непосредственной, опасной близости от него. Таран застыл и закрыл глаза, когда в первый раз осознал, что находится лицом к лицу со своим ужасом. Рогатый король сидел на троне, его алая накидка свободно спускалась по ступеням. У Тарана холод пробежал по мышцам, когда король протянул к нему свою костлявую руку и сказал властным, хриплым голосом: — Подойди ко мне, мальчик. Таран подчинился. Не открывая глаз, он сделал несмелый шаг вперед и вздрогнул, услышав рокочущий смех Рогатого короля. — Ближе, — сказал он, но у Тарана больше не было сил, он с трудом даже стоял, так что, как бы ему не было страшно от того, что рисовало ему воображение, что сделает с ним король за неповиновение, он даже не шелохнулся. В голове всплывали образы друзей, и Тарану становилось еще больше не по себе, когда он думал о них. Ведь он был единственной их надеждой на спасение, в этой сказке он герой, он рыцарь, но… он чувствовал, что не справляется. Он низкий и маленький, а для всего мира он должен одолеть волшебную разрушающую силу Черного котла и Рогатого короля, который пугал его так сильно, что Таран не мог и пальцем пошевелить. Он коротко вскрикнул от неожиданности, когда его ноги оторвались от пола. Через секунду, когда он открыл глаза, он чуть снова не закричал, но силы внезапно покинули его. Он бы упал в обморок, если бы Рогатый король, усадивший его к себе на колени, не потряс его за плечи. — Тише, мальчик, тише. Таран с трудом снова разомкнул веки и взглянул на короля. Ветвистые рога и острые зубы вблизи казались еще страшнее, а красные глаза, словно светившиеся из-под капюшона накидки, действовали одуряюще, словно Таран был мелким пушным зверьком, которого застала врасплох королевская кобра. Сердце бешено колотилось в груди, но он боялся пошевелиться. Рогатый король улыбался своими жуткими зубами и нянчил его, как ребенка, слегка гладя по плечам жесткими костлявыми пальцами. Таран буквально чувствовал, как силы оставляют его, страх захватил всю его душу, и кажется, не осталось ничего, что могло бы вернуть его к жизни. Он молча смотрел перед собой, погружаясь во внезапное спокойствие, очищающее мысли, освобождающее. Больше ничего не было важно, остался только холод и пустота. Таран не видел ничего и не чувствовал, его тело больше не принадлежало ему. Он сидел на троне, его плечи и колени покрывала алая накидка, голову венчали тяжелые рога, а в ушах все звучал отголосками скрипучий шепот короля: «Добро пожаловать на трон, мой переемник».