Госпожа Болейн

      Голова секретаря раскалывалась на две части. Томасу Кромвелю казалось, что сейчас наступил судный день, и грешники отведут его в Ад. Но до этого оказалось далеко.        Министр разлепил сонные глаза и увидел, что лежит на огромной мягкой постели. Не его постели. — Анна! — простонал он.       Вскочив с неё, как ошпаренный, Кромвель суетливо огляделся. Кажется, он был совершенно один.       — Какой сейчас час? — задал министр вопрос в пустоту.       — Около одиннадцати, — откликнулся женский голос.       Анна вошла в комнату в тонкой ночнушке и недоуменно тряхнула распущенными темными волосами.       — Что вчера произошло? — надтреснувшим голосом спросила она. Королева развязывала чепец на своих волосах медленно, смеясь и терзая.       — Миледи, право, я не могу и предположить, — солгал Кромвель, поднимая лежащую на полу свою рубаху.       Анна была не глупа. Королева ходила по комнате и разглядывала свои вещи, лежащие в абсолютно разных местах.       Томас Кромвель чувствовал себя премерзко. Неужели они вчера зашли слишком далеко? Этому было только одно объяснение. Кромвель видел сон, где две фигуры сплетались воедино, но где провести грань между грёзами и явью? Что действительно происходило, а что осталось за чертой?       Встретившись с Анной взглядами, он стыдливо опустил голову, не сумев выдержать настойчивый свет черных глаз.       — Томас, — встревоженно произнесла она. — неужели…       — Да, — вскрикнул секретарь. — Да.       Ноги королевы подкосились, и ей пришлось схватиться за кровать рукой.       — Кто-нибудь мог нас видеть? — прошептала Анна на французском, словно эта мера предосторожности смогла бы стереть прошлую ночь.       Кромвель развел руки в стороны.       — Боже! — вскрикнула она и неестественно упала на колени.       Секретарь подбежал к ней и помог подняться. Губы Анны дрожали, и она прижалась к его груди, но ни слезинки не упало с её ресниц.       — Все будет хорошо, — прошептал Кромвель, успокаивающе поглаживая королеву по спутанным черным волосам.       Но он и сам в это не верил. Если раньше слухи не имели веского подтверждения, то теперь оно есть, и самое что ни на есть явное.       Прелюбодейство.       — Мы должны что-то с этим сделать, — подняла голову Анна. — Опровергнуть слухи. Принять меры…       Кромвель понял королеву с полуслова.       — Я должен жениться на принцессе Марии, — сказал он и вздрогнул, настолько противоестественно это звучало.       Анна виновато склонила голову.       — Так вы сможете присматривать за очагом восстаний и…проводить ночи там, — закончила она на французском. — В случившемся лишь моя вина. Я хотела, чтобы вы пришли ко мне. Я…       Сердце Томаса Кромвеля сжалось, но он отпустил её руки и отошел.       — Я знаю. Это может погубить нас.       Впервые в жизни он боялся. Боялся смерти женщины, которую полюбил. Осмелился.       Анна дрожала всем телом, сжимая в руках шёлковую ткань ночнушки.       — Вам нужно идти.       Боги, как это тяжело! Кромвель знал, что не может поддаваться слабости.       Он низко поклонился.       — Ваша Милость, — неслышно промолвил он и поднял голову.       Чёрные глаза Анны слезились. По её щеке скатилась слеза, и королева утерла её рукавом, не сводя взгляда с Кромвеля.       — Уходи, — слабо повторила она.       Томас Кромвель вновь поклонился и ушел. На этот раз не обернувшись.