Леденец за стойкость
2 ноября 2018 г. в 19:55
Примечания:
С днём рождения, сестрёнка Нико-сан~
Облачённый в длинное жёлтое кимоно Нимура готовился к выходу на сцену. Очередная репетиция — на этот раз в почти готовых костюмах, сшитых девочками из клуба рукоделия, — была не похожа на предыдущие. Всё было почти по-настоящему — не хватало только декораций и зрителей.
— Тебе не жмёт, всё в порядке? — подбежав к нему, живо поинтересовалась Рома, маленькая и шустрая руководительница клуба, которую никак нельзя было назвать взрослой. Скорее, она была похожа на ученицу старших классов младшей школы.
— Все нормально… вроде, — неуверенно ответил Нимура, даже не зная, что может быть не так.
— Ну хорошо. — Она упорхнула к следующему, и Нимура невольно вздохнул с облегчением.
Подходило время его выхода, и волнение постепенно подкатывало к горлу, но одновременно предвкушение заставляло бурлить кровь, и сердце заходилось в груди от смеси страха и восторга. Глаза сами собой распахнулись шире, а подбородок горделиво вздёрнулся. На сцене пожилой слуга императора произносил последние слова, и волнение Нимуры достигло своего пика.
Едва слуга договорил, он сделал шаг вперёд, выходя на сцену, затем ещё один и неожиданно споткнулся о длинный подол, будто кто-то сзади наступил на него. Потеряв равновесие, он повалился носом в пол и больно ударился рукой, выставленной вперёд в последний момент. Тут же послышались сдавленные смешки. На глаза навернулись слёзы от боли и обиды, но Нимура быстро поднялся и, дёрнув подол, пошёл вперёд, стараясь неслышно шмыгнуть носом.
Остановившись перед самураем — рослым парнем со странными бровями из средней школы, — Нимура без запинки произнёс свою речь, сверкая не только гордостью и величием, но и затаённой злостью на такой провал. Самурай, обеспокоенно глядящий на него, ровно ответил и встал на колено, завершая сцену.
Режиссёр объявил о перерыве, и Нимура обернулся, глядя на трясущуюся от смеха зеленоволосую ведьму. Она прикрывала рот ладонью, глядя на Нимуру сощуренными глазами-щёлками, и ему очень захотелось подойти и расцарапать ей лицо, что он уже и собрался сделать, шагнув к ней навстречу, но на плечо знакомо легла рука брата, который тихо произнёс:
— Тебе нужно в медпункт. Я сам с ней разберусь.
— Я отведу его, — предложил слуга императора, выступив вперёд.
— Спасибо, Коори, — кивнул Кишо, и Нимура, прижимая к рёбрам повреждённую руку, ухватил Коори-сана за костюм другой ладонью и пошёл за ним следом.
— А ты хорошо продержался, — отметил тот уже в коридоре, стягивая седой парик и оставаясь только в накладных усах, — я думал, ты разревёшься, а ты сохранил образ и сумел красиво закончить.
Нимура фыркнул: настроение было слишком отвратительным, чтобы принимать такую снисходительную похвалу.
— Эта ведьма… — зло прошипел он, но так и не закончил: от злости он не мог подобрать слов, чтобы выразить степень своего возмущения. Коори-сан, однако, всё равно понимающе вздохнул и легко похлопал по спине.
Медпункт был слишком ярким и светлым после серого полумрака коридора, и Нимура даже прищурился, вглядываясь в силуэт медсестры.
— Ах, мальчики! — неожиданно манерно произнесла она, и её голос резанул слух, как будто мел со свистом скользнул по грифельной доске. — Что произошло?
Нимура наконец привык к свету и подумал, что лучше бы не привыкал. Он никак не мог определиться, чего ему хочется больше: засмеяться или сбежать отсюда.
Медсестра выглядела очень странно: слишком короткие волосы, ярко накрашенные глаза и губы, признаки сизой мужской щетины на подбородке, совершенно плоская грудь, скрытая за обтягивающей рубашкой с цветами, короткая юбка и худые ноги в сетчатых колготках. Всё это как-то прикрывалось коротким белым халатом, но недостаточно.
— Этот мальчик… — медленно и сипло начал Коори-сан, видимо, тоже поражённый видом медсестры, — упал и ударился рукой, не могли бы вы… — он сглотнул и совсем тихо закончил: — Осмотреть его?
— Ну конечно! — воскликнула медсестра и указала на металлический табурет возле стола. — Проходи и садись, сейчас будем тебя лечить.
Пока она отвернулась, Нимура умоляюще посмотрел на слугу императора, ожидая амнистии и спасения, но тот, поджав губы, обречённо кивнул. Они вместе медленно подошли, и Нимура осторожно сел, прижимая руку к животу.
Медсестра обернулась к нему, бегло осмотрела с головы до ног и опустилась на второй стул.
— Дай мне, — с улыбкой попросила она, и Нимура в каком-то трансе послушался, протягивая ей руку и слыша на периферии, как поперхнулся Коори-сан. — О, тут ссадина и ушиб, но ничего страшного, — немного покрутив руку, заверила она и доверительно заглянула ему в глаза, и Нимура поджал губы.
Пока медсестра обрабатывала ссадину ваткой и заматывала запястье эластичным бинтом, Нимура не сводил взгляда с её неестественного и отталкивающего лица, совсем не замечая за этим боли. Он всё хотел спросить что-то, но подсознательно чувствовал неловкость и неуместность вопроса.
— Готово! — радостно объявила она, закрепив бинт, и Нимура с некоторым облегчением выдохнул. Запястье застыло в одном положении, так что им почти невозможно было двигать, но оно и не болело. — Денёк покоя — и будет в порядке, — подмигнула она.
— Спасибо, госпожа… — немного вопросительно начал Нимура, и медсестра замахала ладонью.
— Просто Нико-нээ-сан, — легко проговорила она. — Болит ещё где-нибудь? — уточнила она. Нимура поболтал ногами и почувствовал, как едва заметно саднит коленка. Мгновенно остановив движения, он отвернулся и пробормотал:
— Нет, всё в порядке.
— Ты ведь упал вперёд, да? — спросила она ласково. Нимура и Коори-сан переглянулись и неуверенно проговорили:
— Ну да…
— Понятно, — ярко улыбнулась медсестра и, быстро схватив длинный подол императорского наряда, задрала его выше колена.
Нимура, не ожидавший такой наглости, чуть не задохнулся от возмущения и вцепился пальцами в сиденье, намереваясь сказать что-то нелицеприятное, но Нико-нээ-сан звонко цокнула языком и перебила его мысли:
— Ох уж эти стеснительные мальчики, никогда не скажут, если испытывают дискомфорт. — Она театрально закатила глаза и, взяв новую ватку, быстро обработала ссадину на коленке. Заклеив её цветным пластырем с кошечками, она встала и достала из кармана халата леденец на палочке.
— Вот, возьми конфетку, ты был молодцом и стойко всё выдержал, — с улыбкой произнесла она, и Нимура с опаской взял леденец.
— Спасибо, — пробормотал он, но медсестра уже подошла к Коори-сану и протянула леденец ему тоже.
— И вам, молодой человек, — сладко произнесла она.
— Нет, спасибо, — скривившись, категорично отказал Коори-сан, однако медсестра мягко, но крепко взяла его за руку и вложила конфету в неё.
— И всё же лучше сосать что-нибудь после курения, чтобы не пахло так явно, — вкрадчиво проговорила она, наклонившись к почти самому уху. — А лучше и полезнее сосать что-то вместо курения.
Коори-сан побелел и ничего не ответил, а медсестра выпрямилась и развернулась на каблуках.
— Ну, вы свободны, и в следующий раз будьте аккуратнее, — прощебетала она и напоследок ярко улыбнулась.
— Ага, — слегка заторможенно кивнул Нимура и, взяв за руку своего слугу, поспешил с ним на выход.
— Мне нужно на крышу, — хрипло произнёс тот, когда они прошли полкоридора, и Нимура недоуменно посмотрел на него, но всё же последовал за ним вверх по лестнице, решив не спрашивать, зачем.
Едва они вышли на свежий воздух, Коори-сан прислонился спиной к стене и достал из кармана пиджака тонкую сигарету и зажигалку. Прикурив, он закрыл глаза и глубоко затянулся, а после выдохнул вверх сизое облако и опустил руку.
— Курить вредно, — поморщившись, проговорил Нимура и, развернув круглый леденец, засунул его за щеку.
Коори-сан усмехнулся и посмотрел на него.
— У меня уважительная причина. Только что я увидел некоторое дерьмо.
— Это плохое слово, — поморщившись второй раз, пробубнил Нимура.
Они замолчали. Переходя из угла в угол, Нимура рассматривал открывающиеся с крыши виды, каждый раз вцепляясь в решетку пальцами и силясь окунуться в эту высоту. Он пару раз поднял кимоно, чтобы посмотреть на забавный пластырь, а потом услышал, как щёлкнула дверь, ведущая на крышу, и резко обернулся. Из тени вышел брат, и Нимура, издав радостный возглас, быстрым шагом двинулся к нему. Кишо улыбнулся и пригладил его волосы, а после повернулся и строго спросил у Коори-сана:
— Коори, ты опять куришь?
Тот отвёл глаза в сторону и быстро ответил:
— Нет, Арима-семпай.
Кишо наклонился к нему и втянул носом воздух.
— Я же чувствую, Коори, — проговорил он тихо, и мальчик-слуга покраснел. — Баловаться этим уже в средней школе — не есть хорошо.
— Простите, — прошептал он.
— Братик, не ругай Коори-сана, — вступился Нимура, подёргав Кишо за рубашку. — Та странная тётя смутила его.
— Нико-нээ-сан? — спросил Кишо и понимающе качнул головой. — Ну, она немного специфичная.
— Специфичная?! — взорвался Коори-сан. — Да весь мир внутри меня перевернулся от её вида!
— Я понимаю, — пожал плечами Кишо. — Но она отличный специалист.
— И отличный повод не идти в эту школу, — парировал Коори-сан.
Кишо опустил глаза на Нимуру.
— Ты как? Я поговорил с Это, она передаёт свои извинения и говорит, что не нарочно.
Нимура скептично фыркнул и отвернулся, облизывая леденец.
— В любом случае ты молодец, что продолжил играть, — улыбнулся Кишо. Нимура удивленно посмотрел на него.
— Сегодня люди вокруг меня говорят какие-то неправильные вещи, — подвёл он итог, густо краснея. Брат и Коори-сан синхронно хмыкнули.