Ягами Лансель

      Очнулся Лайт в тюремной камере. Второй уровень, для знатных узников. Крепкая железная дверь и зловеще-красные отсветы факелов. Тюфяк набит свежей соломой. На соседнем тюфяке сидит Подрик.       — Сир Лансель, — обрадовался оруженосец. — Вы живы!       Морщась от сильной головной боли, Лайт осторожно ощупал лоб. Под светлой чёлкой наливалась крупная шишка. Но крови вроде бы не было.       — Сколько времени прошло?       — С тех пор, как вас по голове ударили? — уточнил Подрик. — Три дня.       Лайт вдруг понял, что зверски голоден. К счастью, Подрик оставлял ему часть своей еды, что позволило Лайту если не насытиться, то хотя бы избавиться от сосущей пустоты в желудке. Следовало также принять ванну, но это потом.       — Расскажи мне новости, — велел Лайт.       Новости, как и следовало ожидать, оказались неутешительными. Мятежники, называвшие себя «Оленьими Людьми», обратили золотых плащей в бегство и открыли врагу ворота. Красный Замок пал через час, Твердыня Мейгора — через два. Когда лорд Тайвин подошёл к столице, всё было кончено: Станнис сидел на Железном Троне, а Серсея и валявшийся без сознания Лайт были его пленниками. Выжил Лайт благодаря Подрику. Верный оруженосец вынес его с поля боя и дотащил до Красного Замка прежде, чем туда добрались люди Станниса. Когда Лайта понесли в тюрьму, Подрик не пожелал с ним расставаться и попросил, чтобы его посадили вместе со своим господином. Тюремщики охотно исполнили его просьбу.       — Простите, что порвал ваши сапоги, — добавил Подрик. — Я не смог вас поднять и тащил за подмышки, ногами по земле.       Лайт посмотрел на то, что осталось от его обуви. К горлу подкатил комок. Он почувствовал то, чего не чувствовал очень давно: искреннюю благодарность.       — Спасибо, Подрик. Когда мы выберемся отсюда, я добьюсь, чтобы ты получил земельный надел рядом с моим.       — Не выберемся, — уныло возразил оруженосец. — Тюремщики говорят, что король Станнис не ведает пощады. Самым важным врагам он рубит головы, а остальных вешает. Вам, сир Лансель, отрубят голову. А меня повесят.       — Тирион говорил, что окончательна лишь смерть, а жизнь полна возможностей. Я буду думать, Подрик. Не мешай мне.       Оруженосец умолк.       Почему Станнис не убил меня сразу? Одно из двух: или я нужен ему как заложник, или он собирается меня судить. Второе вероятней. Сомневаюсь, что лорд Тайвин настолько высоко меня ценит, чтобы не пожертвовать мной ради победы. Дядя мог бы меня выкупить, но вряд ли Станнису нужны деньги. Итак, суд. Главной обвиняемой, естественно, будет Серсея. Я всего лишь сообщник. Если я свалю всё на неё, то смогу выкрутиться, но ценой станет разрыв с семьёй, казнь Серсеи и признание её детей бастардами. Союз льва и розы рухнет: Маргери Тирелл не выдадут за Томмена Уотерса. Война, таким образом, закончится безоговорочной победой Станниса, а это совсем не то, что мне нужно. А если всё отрицать и потребовать суда поединком? Нет. Слишком рискованно. Если мой защитник проиграет, меня казнят.       Значит, суд отпадает. Надо бежать. Когда я «расследовал» смерть Вариса, то обнаружил ведущий к реке подземный ход. Первым делом нужно выбраться из тюрьмы. Для этого следует добиться встречи со Станнисом и произвести на него хорошее впечатление. Скажу, что был ослеплён ложным чувством долга перед семьёй. Скажу, что Серсея подбила Теона убить короля, и она же убедила его оболгать Старка. Сам я виноват лишь в том, что знал и не препятствовал. Но теперь я раскаиваюсь и хочу помочь законному королю.       Поверит ли Станнис? Должен поверить, если лорд Старк за меня заступится. Где он, кстати? Если ему удалось перейти Трезубец, он может быть уже недалеко от столицы. И если лорд Тайвин всё ещё стоит под её стенами, его ждёт разгром. Станнис потерял много людей на Черноводной, один он с дядей не справится, но вместе со Старком — другое дело. Тиреллы не успеют к столице вовремя, три дня назад они ещё собирали войска. Неважно. Пока Томмен жив и легитимен, шансы на победу остаются. Главное не допустить суда над королевой. Что лучше: убить Серсею или бежать вместе с ней? Пока неясно. Решу по обстоятельствам.       — Сир Лансель? Вы уже придумали, как нам выбраться?       — Да, Подрик. Придумал.       Лайт начал барабанить в дверь. Пару минут спустя он услышал шаги. Красная мясистая рожа с маленькими глазками уставилась на Лайта через зарешёченное окошко. Пропитой голос спросил:       — Ну, чего тебе?       — Я хочу увидеть короля.       — А я хочу трахнуть королеву, — ухмыльнулась рожа. — Но парни говорят, что она даёт только Ланнистерам. Ты ведь тоже ей присунул, красавчик?       — С чего ты взял?       — Да все слуги в замке знают. Везёт же некоторым, такую бабу отхватить. После этого и умирать не жалко.       Лайт не слишком удивился. Глупо было надеяться, что никто не заметил их с королевой свиданий. Пока Серсея была у власти, слуги молчали из страха, но при Станнисе-то чего им бояться?       — Не спеши меня хоронить. Лучше скажи: сколько ты хочешь за то, чтобы передать королю мои слова?       В глазах тюремщика зажёгся жадный огонёк. Он назвал сумму. Поторговавшись немного для вида, Лайт согласился. Тюремщик выглядел очень довольным: он не знал, что Лайт бы и вдесятеро заплатил, хвати у него наглости столько потребовать.       — Что мне передать королю?       Лайт взвесил несколько вариантов, отбрасывая их один за другим. Лишь одно может с гарантией привлечь его внимание.       — Передай, — Лайт вздохнул, — что я хочу сознаться в своих преступлениях.

***

      Красный Замок преобразился. Вместо красных плащей Ланнистеров — жёлтые плащи Баратеонов. Незнакомые лорды и рыцари, отпускающие шуточки при виде пленного Ланнистера. У дверей королевского кабинета сопровождающие Лайта остановились. Охранявший двери стражник быстро, но довольно профессионально обыскал Лайта. Не найдя ничего подозрительного, он жестом велел ему входить.       Станнис был не один. Справа от короля стоял пузатый, как бочонок, мужчина, с торчащими из оттопыренных ушей волосами. Герб на его дублете изображал лису внутри цветочного кольца. Флорент, родственник жены короля. Дом Флорентов был единственным домом Простора, поддержавшим Станниса.       Король поднял взгляд на Лайта. Синие глаза напоминали ледяные озёра.       — Мне сказали, что ты хочешь признаться в преступлениях. Говори.       — Я виновен, — повесил голову Лайт, — в том, что помог королеве скрыть правду. Ради любви я забыл о своём долге.       — Скрыть правду? — хохотнул Флорент. Смех у него был неприятный, похрюкивающий. — И это всё? Как насчёт убийства короля Роберта, которому ты помог осуществиться?       — Подождите, сир Акселл, — буркнул Станнис. — Сначала я выслушаю сира Ланселя.       — Спасибо, ваша милость. Как вы, наверное, знаете, я помогал лорду Старку в его расследовании. Перед отъездом он открыл мне ужасную правду. Королева изменяла мужу со своим братом, а её дети — незаконные. Зная это, я тем не менее отклонил предложение лорда Старка ехать с ним, остался в столице и присягнул Джоффри. Я поступил так из верности семье, а ещё потому, что любил Серсею и хотел быть с ней.       — Продолжай.       — Королева отвечала мне взаимностью. Я был счастлив, и охотно исполнял её указания. Я арестовал Теона Грейджоя. Я знал, что он убил Роберта по приказу Серсеи, но сделал вид, будто верю его выбитым под пыткой показаниям о том, что заказчиком был лорд Старк. Я мучился угрызениями совести и старался компенсировать нанесённый мной вред, исполняя должность мастера над законом настолько хорошо, насколько мог.       — Ты отрубал руки ворам и отправил Яноса Слинта на Стену.       — Да, ваша милость. Я был неправ?       — Нет, прав. Как Теону Грейджою удалось ранить моего брата? Роберт действительно был пьян?       — Да, ваша милость, и я виню в этом себя. Мне следовало проявить твёрдость, когда ваш брат требовал у меня выпивки. Простите, ваша милость, но когда ваш брат упрётся, ему очень трудно возражать.       — Да, Роберт такой. Упрямство его и погубило. Упрямство и его сука-жена. Когда ты узнал о её плане?       — В ночь перед убийством. Меня просветил лорд Эддард, а он узнал об этом от Вариса, — Станнис кивнул. — Я не сумел отговорить короля от участия в общей схватке, но зато я помог лорду Старку бежать. Когда я узнал, что король скончался, я… — Лайт глубоко вздохнул, — я испытал недостойное чувство радости. Серсея стала свободна и я мог быть с ней!       — Ты любил её, я уже понял. Ну а она? Что она нашла в тебе?       — Замену, я полагаю. Говорят, я отчасти похож на моего кузена Джейме.       — Почему ты решил во всём признаться?       — В битве на Черноводной я едва не погиб, — Лайт потёр шишку на лбу. — Три дня я лежал без сознания, а когда очнулся, то многое переосмыслил. Семеро вернули мне жизнь не для того, чтобы я продолжал грешить!       Станнис побарабанил пальцами по столу.       — Ты складно говоришь, сир Лансель. Признаёшь то, что и так доказано — твоя связь с Серсеей, твоё участие в лживом суде над Грейджоем — и отрицаешь остальное. И не забываешь выставить себя в максимально выгодном свете. Я не верю ни одному слову, что ты мне тут наплёл.       — Ваша милость, вы можете спросить лорда Старка…       — Лорд Старк мёртв.       Лайт почувствовал, как земля уходит у него из-под ног.       — Как — мёртв?       Станнис скрипнул зубами.       — Погиб в сражении на Трезубце. Страшный, говорят, был бой. Болтают о волках-оборотнях, о карлике во главе орды дикарей и прочий вздор. Несомненно одно. Когда всё висело на волоске и казалось, что северяне вот-вот прорвутся, Цареубийца лично возглавил атаку, прорубил себе путь через охрану Старка и сразил его в поединке. Гибель предводителя заставила северян отступить: первым повернул назад лорд Болтон, затем Мандерли, а далее все остальные. — Станнис посмотрел Лайту в глаза. — Что это ты вдруг примолк, сир Лансель Ланнистер? Радость лишила тебя языка?       Сир Акселл Флорент плотоядно улыбнулся.       — Дайте его мне, ваша милость. Он у меня живо заговорит.       Станнис нахмурился.       — Обойдёмся без пыток, сир Акселл. Сир Лансель только что продемонстрировал нам, как далеко он готов зайти, чтобы очистить себя от вины. Серсея, я думаю, поступит так же. Пускай Ланнистеры обличают друг друга перед всеми лордами — славное будет зрелище.       — Ваша милость, а если королева потребует суда поединком?       Станнис фыркнул.       — Думаешь, я не предусмотрел этого? Ты хитёр, Лансель Ланнистер, но и я не дурак. Серсея наверняка призовёт в защитники своего братца, или Гору, но по закону защищать королеву может только рыцарь Королевской Гвардии. Гора не из их числа, а Цареубийцу я из гвардии выгнал — это следовало сделать ещё Роберту. Барристана, Окхарта и Мура в столице нет: я слышал, ты отослал их вместе с Серсеиными ублюдками. Пёс тяжело ранен, Гринфилд погиб. Так что единственный защитник Серсеи это…       — Сир Меррин Трант.       Станнис скупо улыбнулся.       — Когда Ланнистерша узнает об этом, она мигом передумает в пользу обычного суда. Ты будешь топить Серсею, а она тебя. Вот так мы правду и выясним.       Лайт понял, что его вот-вот отправят обратно в камеру.       — Ваша милость, — предпринял отчаянную попытку Лайт, — вы не верите мне, ладно. Но что если я докажу своё раскаяние делом?       — Каким делом?       — Я помогу вам защитить город от врагов.       — Если ты про свои огненные жерла, то мои люди уже разобрались, как они работают. Дело нехитрое. Пироманты согласились делать для меня порох, так что ты мне без надобности.       — А если я предложу вам кое-что новое?       Терпение короля явно заканчивалось. Пальцы барабанили по столу всё быстрее.       — Например?       — Воздушные шары, — сказал Лайт. — Приспособления, позволяющие подняться в небо, чтобы сбрасывать горшки с диким огнём врагам на головы.       — В небо без драконов? — фыркнул сир Акселл. — Бред.       — То же самое говорили про мои «огненные жерла», пока они не начали стрелять.       Станнис задумался.       — Это может оказаться полезным, — наконец решил он. — Чего ты хочешь взамен?       — Комнату с ванной, для начала. И освободите моего оруженосца. Подрик спас мою жизнь и он ни в чём не виноват.       — Справедливо, — признал Станнис. — Даю тебе неделю. Если результата не будет, отправишься обратно в темницу.       — А если результат будет?       — Суд состоится в любом случае. Сумеешь оправдаться — возьму тебя на службу. Не сумеешь — лишишься головы. Мои люди будут сопровождать тебя повсюду. Попробуешь бежать или передать весть своим — будешь убит на месте. Со мной шутки плохи. Ты меня понял, Лансель Ланнистер?