Между ударом и надеждой

Люк пораженно посмотрел на него удивительно выразительным взглядом, от возмущения даже приоткрыв рот. — Я предупреждал, что тебе это не понравится, — бросил Вейдер, понимая, что терпение заканчивается. «Предатель!» — мальчишка не произнес ни звука, лишь прожигал отца взглядом, но Вейдеру не нужны были слова, чтобы понять, что думает о нем сын. «Предатель!» — потому что Люк не ожидал от него подобного, только не сейчас, когда у них уже установились хорошие отношения, и они вроде бы научились понимать друг друга. «Садист!» — читалось в таких же синих глазах, как у него. И, несмотря на настроение отпрыска, Вейдеру стало забавно. Он гонял мальчишку до изнеможения на тренировках, и Люк не жаловался, даже когда ныли все мышцы, даже когда он был на грани своих сил. Мальчишка не жаловался даже на последней тренировке, когда выслушал от него тонны критики, когда раз за разом терпеливо приходилось отрабатывать прыжки, из которых надо было при выходе быть готовым нанести удар. А тут столько эмоций! — Ну, ты же от повстанцев еще узнал, что я садист? — сказал Вейдер, устраиваясь поудобнее в кожаном кресле своего кабинета. — Но не до такой же степени, отец! — То есть, мне надо было еще там, в комнате для допросов, предупредить? — Я не умею и не особо хочу учиться это делать, — уперся Люк. — Слушай Силу, это помогает, и пусть она ведет тебя. Мальчишка несколько умерил пыл, очевидно, заметив, какое удовольствие отец получает от этого разговора. — Вот в чем темная сторона бытия твоим сыном? — Нет, это называется обязанности, и — если что — твоим отцом тоже быть не так уж и легко, но я свои отцовские обязанности выполняю. — И в чем состоят твои? — поинтересовался отпрыск, облокотившись об стену. — Заботиться о тебе, чем я сейчас и занимаюсь. К тому же, учитывая, что, если б твоим воспитанием занимались родственники матери... У тебя, по идее, это в крови... — Полеты и Сила у меня точно в крови. — И каково тебе быть потомком знатного и древнего рода? Сын вновь выразительно посмотрел на отца. — Не напоминай, а? Люк все же решил тоже сесть в кресло. — Прости, в свое время не думал о твоей наследственности. Но что-то его дернуло задать сыну вопрос. — То есть, быть сыном главнокомандующего имперских вооруженных сил лучше? Люк поднял на него взгляд. — Ты — это ты, ты мой отец. Я тебя знаю, ты можешь заставлять меня учить этикет, но не требуешь этого дома. Их же я не знаю. — Ты откажешься лететь на Набу? — этот разговор Вейдеру нравился все больше и больше. — Нет. — Упрямец. Может, Палпатин прав, и он все же ревнует сына? Правда, Император уточнил, что хорошо хоть сына, а не собственного учителя, как это было с Марой. — Палпатин ведь с Набу? Да, с Набу, и, между прочим, он находится с тобой в четвертой степени родства, мальчик, вот только тебе знать это не полагается. А вот вопрос, можно ли создать при этой степени родства связь в Силе, Вейдера лично интересовал. — Он мне рассказывал, что на Набу очень важны семейные ценности и что для мальчиков из знатных семей было обязательно владение каким-либо оружием. Это скорее связано с многочисленными войнами. Так что с этим у меня все нормально. Нормально. Вот таким именно образом Палпатин и познакомился со своим учителем, которого пригласили как мастера фехтования, но Плагеус был мастером не только меча. — В семье Наберрие и девочки владеют оружием, особенно бластером. Вейдер вздохнул. Император сам выбирает себе подопечных, его не заставить и на него не повлиять. Учитель выбрал Люка. Выбрал по причине, как выразился сын, «семейных ценностей», ибо старший в роду присматривает за младшим. Это сейчас они просто разговаривают, уроки будут позже. Учитель всегда предпочитал не торопиться и самому Вейдеру советовал думать, чему учит. И, хоть уроки будут касаться не Силы, они будут полезны. Палпатин, без сомнения, умеет учить... А потом... потом учителю захочется проверить выученный материал, испытать сына. — Тебе скоро выходить, кстати, — бросил Вейдер, поглядывая на хронометр. — Знаешь, я бы предпочел тренировку. — Считай это тоже тренировкой, подготовкой к сражениям. Поверь, светские собрания — это и есть поля битв. А тебе, как-никак, потом нашу семью представлять. — У нас есть еще три года до того как ты признаешь, что я твой сын. — Не признаю, а обнародую. Признавать и доказывать мне ничего не нужно. По законодательству отцом ребенка является муж матери, а ты родился в законном браке. Люк вздохнул и посмотрел на часы. — В конце концов, это же не смертельно. Я переживал и худшее. Сын, похоже, хотел провести как можно больше времени в его кабинете. — Знаешь, Люк, от танцев еще никто не умирал. *** Люк Дарклайтер. Возраст — восемнадцать лет. Среднего роста, среднего телосложения. Светло-русые волосы, голубые глаза. Это было обычным заданием для мандалорца. Восемнадцать лет – вполне достаточный возраст для жизни в его среде. Работа: стажер на "Исполнителе". Вот это уже интереснее. С каких пор Вейдер стал допускать на свой флагман стажеров? И кто смог навязать ему подобное? Что ж, скоро на флагмане милорда станет одним недоучкой меньше. Хотя малец мог и неплохо летать, можно это отметить, ибо никакие родители не смогли бы заставить Вейдера держать подобное во флоте. Место пребывания: правительственные районы. А вот и причина, почему за мальчонку так хорошо платят. Значит, узнал что-то лишнее. Иногда за знания приходится платить. Это будет немного сложнее. Но, к счастью, заказчик во времени его не ограничивал. *** Сила, казалось, напряглась возле Вейдера. Беспокойство оказалось предчувствием опасности для сына. Теперь он научился отделять это ощущение от прочих. Что касается самого Люка, то отпрыск только что приехал домой, и, судя по ощущениям Вейдера, не в лучшем настроении. Это было заметно не только по буре в Силе, но и по направлению отпрыска в тренировочный зал. А также по тому, что Люк смог его заметить, только когда он сам его позвал. — Я не знал, что ты уже дома. — Ты злишься. — Из-за танцев. Ты сам сказал, что это не должно нравиться. — Зато выяснил, что они тебе и не нравятся. А также пребывание в медотсеке. Сноу был очень удивлен, когда на второй день ты заявил, что сам доберешься до комнаты. — Добрался бы... — Ага, только мне бы потом пришлось вызывать врача. Все-таки упрямство сына порой забавляло его. — Как у тебя получается? Сын сразу понял, что отец вновь про занятия. — Получается, но, по-моему, это глупо. — Потом поймешь, что не так уж и глупо, — ответил Вейдер. — Ага, единственная польза — это то, что, по мнению джедаев, злость ведет на Темную сторону. — По их мнению, туда вообще многое ведет. Но злость порою затмевает рассудок, и ты становишься невнимательным. — Невнимательным? — Если хочешь что-то скрыть — просто разозли человека, он может многое не заметить. — Ну и как при этом использовать эмоции в бою? — Люк, я обещал тебе, что будет нескучно, а не легко. Ты сегодня собираешься на нижние уровни? Люк задумался. — Я думал, но почему-то не хочется. А Люк, похоже, чувствует, оттого его и не тянет покидать относительно безопасные районы. — Может быть, завтра. В сознании тут же возникло море огня. Огненная сфера, готовая вот-вот проломиться и все поглотить. Он вовремя закрылся, и все же сын упорно смотрел на него. — Ты меня сегодня потренируешь? — У нас сегодня кое-что поинтереснее. *** — Возможно, мне потребуется от тебя «зеркалка». Просто настройся на меня, если что. «Зеркалка — это прием, подразумевающий точное повторение полета другого пилота, синхронность движений. Отец, как всегда, ставил задачи. — Я хорошо знаю промышленный район. Они все же старались с отцом время от времени есть вместе, несмотря на сложный график, и обсуждение происходило сейчас прямо за столом. — Подальше от правительственного и от спальных районов, правильно. Нужно его выманить, а то он так за тобой до Набу потащится, а это не очень красиво. Вот только сегодня у них не только совместный обед и тренировка, но еще и охота. — И, Люк, ты привык обращать внимание на эмоции окружающих, но наемник отличается от обычного врага. Для него это ничего личного, только работа. — Может, я сам? — Нет, либо так, либо пускай этим занимаются компетентные люди. Не волнуйся, я дам тебе показать себя. Но все же считаю нужным подстраховать. К тому же, мне самому интересно. Интерес и любопытство, азарт. Так странно, Люк не чувствовал страха, узнав, что его хотят убить и что заказ уже сделан. В этом мире подобное стало привычным, или же он сам изменился. — К тому же, Люк, ты, может, и умеешь защищать себя, вот только разговаривать с подобными людьми пока не научился. А я бы очень хотел познакомиться с заказчиком. Скайуокер тут же представил последствия подобного разговора, ибо знакомство будет впечатляющим, но с летальным исходом. — Значит, охота на охотника? — хмыкнул Люк. *** Для охотника за головами терпение — профессиональное качество, особенно если жертва длительное время находится вне зоны досягаемости. Нетерпеливые долго не живут. А правительственные районы не место для наемника, у которого есть еще планы на жизнь. Дичь наконец покинула безопасную зону, и пришлось признать, летать парень умел, все же не зря он проходил стажировку на флагмане флота. Рисковать было нельзя, не факт, что получилось бы взорвать спидер с одного выстрела, уж слишком талантливо маневрировала дичь. Жертва развила большую скорость, интересно, а мальчишка уже знает, что его жизнь скоро закончится, чувствует ли он это, и поэтому так спешит? Наконец черный спидер шмыгнул в пролет промышленной зоны. Ну все, мальчик, доигрались. Здесь уже тесно для попытки бегства. *** Охотник был близко, уже готовый стрелять на поражение. Люк разгонялся, едва вписываясь в повороты, уходя в пике, чувствуя, как у охотника заканчивается терпение. Как где-то неподалеку заканчивается терпение и у Вейдера, позволившего ему эту игру. Он летел на огромной скорости, проулок был слишком узок для маневрирования, а ему как никогда требовалось время. «Отец, прости». Бластерный заряд угодил прямо в спидер. *** Вспыхнувшее транспортное средство, и слова, пронесшиеся в мозгу: «Отец, прости». Время, когда начинаешь проклинать правило, гласящее, что нужно учить, практически ничего не запрещая. Ситхи жестоки, сама жизнь этому способствует. Но, пока не начнешь учить, не видишь жестокости этого правила, ибо ученик всегда должен сам набивать шишки, а учитель должен вмешиваться только тогда, когда ошибки смертельны. *** Фетт спустился, чтобы осмотреть обломки спидера. Правило, что можно быть уверенным в смерти человека, только когда видишь его тело, никто не отменял. Внезапно на него что-то обрушилось, но он тут же вновь взлетел в воздух, заметив на крыше светловолосого парня с активированным алым клинком на изготовку. Так. Джедаеныш на Корусанте, надо же. А близкое соседство с ситхами мальчишку не пугало? Что-то здесь не сходилось. А еще появилась мысль, что у мальчишки должен быть учитель. Но заказ есть заказ, а теперь есть достаточный повод поднять цену, так сказать, за непредвиденные обстоятельства. Мальчишка ловко отбивал выстрелы, уворачиваясь. Все как обычно. И даже что-то новенькое — отбросил его в стену одного из зданий. Несмотря на джедайство, жить мальцу явно хотелось. Бластерная винтовка исчезла где-то в проемах нижних уровней. «Ну что, мальчик, неплохо, совсем неплохо. Это тебе учитель показал, или сам придумал? И где твой учитель? Я совсем не против убить двух джедаев...» Пора заканчивать. Есть вещи, от которых не спасает даже световой меч. Вот только мальчишка поднял руку в до боли знакомом жесте, и Фетта накрыла удушающая волна. Был только один одаренный, использующий этот прием. И он не был джедаем. — Люк, достаточно, — прозвучал знакомый низкий глубокий бас. Хватка пропала с шеи, и вроде бы стало легче дышать ровно на секунду. Тело словно парализовало, и он завис в воздухе, не способный ничего сделать. — Неплохо, — бросил Вейдер, подходя ближе к юнцу. — Хотя так все же лучше, — добавил ситх и кивнул на охотника, парализованного и висящего в воздухе. К горлу начала подкатывать тошнота, потому что он понял, кто перед ним стоит. Особенно хорошо это демонстрировала манера разговора ситха. — И сколько тебе заплатили, Фетт? Он назвал сумму. Было глупо скрывать это. Ситху нельзя соврать. Названная цена впечатлила мальчишку. — Люк, по-моему, он продешевил, — Вейдер бросил взгляд на парня. — Поверь моему опыту, это недостаточная цена. — За ученика ситха? — спросил охотник. — Хуже, Фетт, все гораздо хуже. За моего сына. Боба посмотрел на мальчишку возле Вейдера. Ситхеныш. — Так ведь бывает, иногда родители учат своих детей. Ты ведь понимаешь, о чем я? — произнес ситх, наблюдая за реакцией охотника. Он понимал. Его тоже учил собственный отец, которого убил Винду. Винду, павший от руки Вейдера. — И что за подобное делают на Мандолоре, ты тоже помнишь. Так что считай, это цена твоей собственной жизни, потому что есть вещи, которые я не прощаю никому. Говорить, что он не знал, было глупо, а глупых Вейдер не любил, но тот факт, что Вейдер еще просто с ним говорил... — Впрочем... — Вам нужно узнать, кто заказчик. — Нет, я считаю, что тебе лучше применить свои таланты на стороне Империи, чтобы больше не принимать заказы от разных подозрительных личностей. Фетт молчал. — Не хватает мотивации? - Единственные, кто хочет убить этого мальчика на данный момент, — это джедаи. Ты работал на них и, думаю, можешь привести меня к посредникам, через которых можно их найти. Ибо это уже бывшие заказчики, так как, по известным причинам, тебе придется отменить заказ, если жить еще хочется. Достаточная мотивация? *** — Как это получилось? — тихо спросила женщина, стараясь держать себя в руках. — Взятки, Майнд-Трик, любые способы. И нам было не до того, — спокойно ответил мужчина. — Как ты мог, Кос?! Ты должен был сказать раньше! Недопустимое обращение к Императору. Впрочем, сейчас здесь не было никакого Его Величества, были только брат и сестра. — Я ждал, когда он адаптируется и сам начнет задавать вопросы, Джобел. Набуанка поджала губы. — Он одаренный, так ведь? Дурой Джобел никогда не была, а еще слишком хорошо знала брата. — Да, им занимаются. — Почему не ты? — Мой ученик нашел его первым. Он справится. — Это все же дело семьи. Вейдер тоже так считает. У сестры с его учеником было полное совпадение в этом вопросе, кроме одного: чьей семьи именно. — Не волнуйся, я за ним присмотрю. Попытка успокоить. Впрочем, и присмотрит, и займется, нужно только иметь терпение. И не торопиться. — У них с Вейдером достаточно хорошие отношения. — Кос, он все-таки мой внук, он Наберрие. А вот это лучше ученику не слышать, ибо у него совсем другое мнение. — Я помню об этом. Ты скоро его увидишь. Я думаю, Люку будет полезно пообщаться и с Руви. — И с Пуджей тоже? Палпатин просто кивнул. — Эта поездка на Набу ведь неспроста? Нет, неспроста. Она понимала: у брата уже были конкретные планы по поводу судьбы сына Падме, и планы все-таки включали ее. — Я пойду, оповещу семью. Он просто кивнул. Потому что знал, что для нее это слишком. Знал, что она сейчас выключит связь, выйдет в свою комнату, закроет за собой дверь, чтобы там наконец дать себе волю и разрыдаться. Потому что так себя и не простила, когда обнаружили корабль с мертвой дочерью. Он развернулся в кресле. Вейдер стоял в дверях. — Как прошла ваша охота? — спросил Палпатин. — Есть новые сведения о джедаях, Учитель. Он ждал и не спешил. — Фетт сообщил почти на добровольной основе. - В голосе ученика прозвучало веселье. А вот и ошибка джедаев. Да, у Фетта сегодня была реальная возможность избавиться от мальчишки, вот только Йода не учел собственную ненависть охотника к джедаям. Старый магистр, как всегда, поставил на первое место цель и свой орден. А повстанцы оказались крайне неразборчивы в союзниках, за что им и придется поплатиться. И Вейдер ждет не дождется предъявления этого счета, особенно после того как он стал еще и личным. - Люку лучше сейчас отправиться на Набу, — мягко произнес Император.