***
— Нет, Валтор, ты должен посидеть один дома! Да, ничего с тобой не случится! Не трогай это, да я тебя умоляю! — умоляюще просил кудрявый паренёк, пытаясь привести в чувства неугомонного щенка, но он не ставил Броннера ни в какие рамки. Школьник взвыл, надеясь, что случится чудо — он успокоится. Но этого ждать всё равно, что ждать пока рак на горе станцует «Ча-ча-ча». Он закрыл двери в комнаты, выгнал члена семьи с кухни, прихлопнув дверь, а затем пару раз дал наставлений этому непослушному «ребёнку». — Так, Валтор, запомни, пожалуйста, самое важное правило, которое встречается в жизни: давай жить дружно. Ты не будешь баловаться, а я тебе вкусненькое сегодня куплю в магазине. С игрушками ты играть можешь, а мебель не грызть, понял? — продолжал свою речь Маар, показывая пальцем, что можно делать, а что нельзя, повышая голос. Парень запинался, ему не хватало времени, чтобы ещё подробнее расписать и показать. — Ты меня понял? — ещё раз задал вопрос Броннер, строго смотря на него. Парень надеялся, что Валтор даст ему знак того, что последует его инструкции о том, как подобает себя вести одному. На удивление Маара щенок звучно тявкнул, вытянув свой светло-розовый язык, улыбаясь. Юноша громко засмеялся счастливым смехом.***
— Девушка, на улице не месяц май, а всё-таки осень. Василиса, застегнись, — крикнул молодой человек, подбегая к своей знакомой, очароваясь её неземной красотой. Огненные длинные волосы развивались на ветру, пару прядей выбились из-за ушек, но она была прекрасной во всех смыслах для Маара. Расстёгнутое белоснежное пальто, которое открывало вид на тёмно-синюю блузку, заправленную в обтягивающие чёрные брюки. Всё это дополнялось классической обувью. — Мне тепло, — мило ответила Василиса, пытаясь вывести из транса молодого человека, специально поправляя свой шарф. Она хотела громко рассмеяться от изумлённого и растерянного вида Броннера, но сдержалась, пытаясь не проявлять нотки сарказма. — Маар, ты девушек, что ли не видел никогда? Юноша несколько раз поморгал ресницами, сфокусировал взгляд на озорно улыбающийся девушки, поняв, что выглядел сейчас очень глупо и растерянно. Маар пытался найти оправдание в своих действиях, но разве стоит сказать, что его затмила её красота? — Я не хочу опоздать школу, поэтому идём. Какую бы ты страну выбрал посетить, если бы тебе предложили? — резко заговорила Василиса, устремляя свой взгляд на парня, который уже во всю думал над ответом. — Наверное, я бы ещё раз посетил Италию. Италия — удивительная страна со своими причудами, но это и делает её особенной. Там люди искренние, не скрывающие своих настоящих чувств, вечно весёлые, несмотря на все неудачи, поэтому они являются счастливыми людьми, — рассудительно произнёс Броннер. — Отвезёшь меня туда? Просто скажи, что да. Выполнишь или не выполнишь — это не важно, — заворожённо произнесла Огнева, приоткрывая уголки губ. Она никогда не думала, что эта страна необычна, но после рассказов Маара ей сильно захотелось посетить Италию и начать путешествовать. — Ой, да обязательно. Ещё Валтора прихватим с собой, уверен, ему понравится эта затея. — Кого? — Потом расскажу!***
Захарра стояла в тени и до боли в ладонях сжимала кулаки. Огнева не понравилась ей сразу. С первого же дня. Она вызывала отторжение, хотелось ударить, задушить. Хотелось, чтобы она исчезла. После увиденного сегодня, захотелось вдвойне. Она гуляла с Мааром, с её Мааром. Да, он не знал, что он её, ну и что? Плевать. Узнал бы. Если бы не она. Захарра резко развернулась и зашагала прочь. Ничего, она покажет Огневой, где её место. Никчёмная жирная мышь. «Она уже не жирная, уже даже не мышь». «Ой, заткнись, а? В моих мыслях она всегда такая». «Твои мысли — я, и я её вижу другой». «Я разговариваю сама с собой, что ты там видишь?» Бред.***
Захарра сделала глубокий вдох. Нет, их образ до сих пор стоял перед глазами. Мозолил и жужжал, напоминая, что в его объятьях не она. Василиса светилась. Светилась и доводила до красноты глаза Драгоций. — Захаррка, привет! — Маар прошёл мимо, но даже не улыбнулся. Для него это всё было обыденно. — Привет, Маар… Я… я видела тебя сегодня с Огневой, вы… — Мы просто говорили, — дружелюбно пояснил Броннер. — О дружбе, любви, о путешествиях, Италии… — О… любви? Ты никогда раньше не говорил со мной о любви… — Ну, наверное, я просто не любил, — Пожал плечами Маар. — А я любила… — Да? И кто же этот счастливчик? «Твою мать, я вслух сказала?» — А… да так… «Это всего-лишь ты, а так впрочем-то, никто». В класс вошёл Фэш. По его мимике можно было определять, кто умер, а кто воскрес. В данный момент, произошёл апокалипсис, и с жизнью мог прощаться каждый второй, кто попадётся ему сегодня под руку. Он плюхнулся на место рядом с сестрой и немигающим взглядом уставился в спину Василисы. Какая это по счету дырка в её спине? Двадцатая? — Может, хватит? — Не лезь. — И что ты сделаешь? Ударишь? Пф, братик, она мне тоже цветов и счастья не дарила, но я же не поджидаю её в каждой подворотне, чтобы мысленно раздеть и разрезать на части? — Ты представляла её голой? — Усмехунся Фэш. — Идиот. — Да и кто тебе вообще сказал, что я мечтаю раздеть её? Скорее только второе…***
Фэш кипел как чайник. Кипел и не могу унять дрожь. Он… нет, он не ненавидел, но он даже не любил! Ничего, он не чувствовал ничего. Только пустоту, она будто бы поглощала его. Эти гладкие рыжие волосы, ровная осанка, лучезарная улыбка. Все слишком идеально. Так не бывает. После всего, что с ней было, так не бывает. Он же сломил её. Он не мог отвести взгляд. Не мог думать больше ни о чем. Зачем она вернулась? Досадить ему? Посмеяться спустя столько лет? Мол, смотри, ты хотел сжечь, но вместо этого разжёг. Ты хотел убить, но вместо этого ранил, преподав урок. Хотел возненавидеть, но вместо этого… Что, вместо этого? Она даже не поворачивается в его сторону, случайный взгляд наполнен ненавистью и упреком. Он больше не страшил её. — Фэш, очнись, — трепала его сестра. — Чего тебе? — Драгоций! Ты сегодня чересчур внимателен, не подскажешь, о чём мы говорим? — Не подскажу, кто здесь учитель? — съзвил Фэш, всё ещё пребывая в своих мыслях. — Ещё один такой ответ, и пойдёшь к директору. — Да мне наплевать, хотите сам выйду, — Драгоций встал под общий недоумевающий взгляд и вышел. Вышел, но перед этим глянул на Василису. Но она не смотрела на него.***
— Это всё из-за тебя. Захарра догнала Василису и припёрла к стенке. — Что из-за меня? Твой брат психует? Смирись, он был таким всегда. — Нет! Это ты, ты сломала его! Он же… ты и не знаешь, как он жил, пока ты не свалилась и в этом не обвинили его! Всё! Всё из-за тебя! — Ты сходишь с ума! Он чуть не убил меня! Я чудом выжила, прошла девять кругов ада! Что ты вообще об мне знаешь?! Пусти меня! Василиса зажмурилась. Её позвонок пронзила нечеловечная боль, ей потребовалась звериная выдержка, чтобы не закричать. — Ну нет, ты ответишь за всё… Захарра занесла руку и ударила, вложив в удар все свою ненависть. Василиса вскрикнула и ударила Захаррк в грудную клетку. Они катались с по полу, из глаз Огневой текли потоки горячих слез. Казалось, ещё один удар, и позвонок разломиться надвое. Но они даже не думали останавливаться. В крови закипал адреналин. Адреналин и ненависть.