Пришла — деловито, за рыком, за ростом, взглянув, разглядела просто мальчика. Взяла, отобрала сердце и просто пошла играть — как девочка мячиком. Владимир Маяковский
***
Элли сидела за партой, нервно и быстро вычерчивая на зеленом стикере слово «Субъективно», подчеркивая его несколько раз, краем уха слушая речь молодого преподавателя. Месье Заиди на несколько секунд вновь задержал взгляд на миловидной девушке, подмечая про себя, что она чем-то раздражена, а после продолжил так же четко вести лекцию, изредка жестикулируя. Студентки смотрели завороженно, влюбленными глазами, словно это был последний самый красивый мужчина в их жизни. — Элли, что Вы думаете насчет моих слов? — Спросил месье Заиди, когда понял, что та его совершенно не слушает. — Субъективно, — машинально произнесла она, но после, словно опомнившись, подняла взгляд, быстро хлопая ресницами. — Прошу прощения. Кажется, вы говорили о современном искусстве, как, например, сериал. Уже второе занятие вы затрагиваете эту тему, — несколько человек позади нее тихо прыснули в кулак от смеха, отчего рыжеволосая лишь усмехнулась. Месье Заиди промолчал, а после продолжил свою речь, медленно прохаживаясь по аудитории. Элли была странной девушкой, но из-за этого интерес мужчины лишь становился все больше, хоть он и сам не отдавал себе в этом отчета. Кажется, он стал смотреть на нее только чаще.***
— Я могу подсесть к Вам? — разнеслось над ухом, и Дрейфус медленно подняла голову, а после указала рукой на место рядом с собой, кивнув головой. — В столовой для преподавателей закончились свободные места или вам стало интересно, чем живут студенты? — негромко произнесла она, поедая свой салат, насаживая на вилку кусочек курицы. — Мне захотелось перемен. В столовой для преподавателей слишком навевающие скуку разговоры, — кажется, месье Заиди хотел сказать что-то еще, но девушка тут же подняла голову на мужчину, заглянув ему в глаза, отчего он вдруг замолчал. — Реалисты — странные люди. Как Вы думаете, реалист может нарисовать сердце и душу? Элли говорила спокойно, так, словно в радиусе десяти метров от них не шептались так нагло и даже чуть громче, чем нужно. А Райан лишь смотрел на нее, улыбаясь одной из своих шикарных улыбок, которыми очаровывал аудиторию. — Реалисты не могут воплотить в картине то, что не видно внешне. Из-за этого мне больше интересен сюрреализм, — Он говорил, иногда забывая, что у него на подносе лежит еда, которую он должен, вообще-то, съесть. — Меня прельщает Ван Гог. Но давайте не будем говорить об искусстве. Вы делаете это каждый день, — через какое-то время тарелка студентки оказалась пуста, и девушка, откинувшись на спинку стула, стала смотреть только на мужчину. — Вы верите в то, что может существовать человек, способный мыслить и анализировать так же, как Шерлок Холмс? Они говорили ни о чем и обо всем, как это показано в романтических фильмах. Райан выбрал хорошего собеседника.***
У Райана болела голова. Он массировал пальцами лоб, сидя за столом в пустой аудитории и прожигая взглядом то место, где всегда сидела она. Элли была смешной. Ее жесты, улыбка, неуклюжие удары бедром каждый раз, когда она входила в аудиторию и ударялась о ближайший стол. Он так часто наблюдал за ней, что уже знал ее привычки: когда ей было по-настоящему интересно слушать его лекцию, она снимала очки и прикрывала глаза, стараясь сосредоточиться на его словах. Если то, что он говорил, не несло какой-либо пользы, она незаметно для себя задумывалась, приставив большой палец к уголку рта, покусывая свои губы и устремляла взгляд в определённую точку, словно в никуда. Когда же он видел вторую реакцию, то почему-то всегда ставил себе цель заинтересовать ее, словно она была единственная, кто был на тот момент в аудитории. Когда Райан первый раз вошел в здание университета, он пообещал себе, что никогда не влюбится в студентку. Но ее голубые глаза заставляли его каждый раз терять надежду на спасение. Наверное, первый раз он заинтересовался ею уже при регистрации. Она нервно стучала пальцами по столу, кажется, выстукивая какую-то знакомую ему мелодию. Ее волосы были небрежно собраны в небольшую косу на плече, делая ее образ неряшливым на первый взгляд, но при этом она выглядела достаточно серьезной. Когда она подошла к нему, Райан тут же заметил небольшую книгу, торчащую из ее сумки. — «Единственное волшебство, которое подействует, — это любящее сердце. А для него вы достаточно красивы. Или вернее — ваша суровость пленительнее всякой красоты» — произнес он, ведь это была одна из его любимых книг. — Нехорошо смотреть туда, куда не надо, месье. Джейн Эйр вы бы не понравились, — улыбнувшись краем губ, произнесла Элли, отчего вызвала улыбку и у мужчины. Наверное, Дрейфус стало бы неловко, если бы она знала, что в тот момент он, частично, упомянул ее саму.***
— …Делай, что хочешь! Гори, как желаешь! Я буду делить тебя с солнцем, ты знаешь, Пусть нехотя. А ты все пылаешь, Не дав мне и шанса спастись от огня*, — Элли сидела на скамье рядом с месье Заиди, а он, словно завороженный, смотрел в ее глаза. Если бы она знала, как ее слова близки к истине. Ходили слухи. Но ни он, ни она, не обращали на них внимания. Он — потому что это его не интересовало, а она — потому что предпочитала общество Райана обществу идиотов. — И много Вы знаете стихов, Элли? — Столько, сколько точно не знаете Вы. Его удивляло, когда она могла так спокойно позволить себе сказать своему преподавателю что-то подобное. Он лишь вновь улыбнулся. Но с ней его улыбка была другой. Искренней, но совершенно не той, которой он одарял аудиторию. Она была ласковой и заботливой и, может быть, даже слегка мечтательной. — Тогда я могу услышать еще? — Моя девочка, Сотканная из нежного солнца и дальней луны, Давай на Земле, где-нибудь сбоку, Выбьем разноцветные: «Здесь мы одни» И плюнем на возгласы скучных зевак. Я любил тебя ещё миллиарды, тысячи лет назад*. Элли говорила медленно, а Райана очаровывал ее голос. Он рассматривал ее черты лица и ему так хотелось к ней прикоснуться. Она имела дар вызывать у него восхищение, хотя это не удавалось почти никому другому.***
— Ты встречаешься с месье Заиди! Я точно это знаю! Почему ты не сказала мне? Моя маленькая Элли очаровала такого мужчину! — Розалия улыбалась так, словно с самого начала пыталась подобрать своей подруге жениха и наконец-то это у нее получилось. — Я с ним не встречаюсь, — коротко произнесла Элли, как вдруг сзади них раздался чей-то возглас. — Ох, наконец-то я Вас нашел! Элли, Вы забыли на парте свой телефон. Будьте осторожнее, иначе в следующий раз помочь я уже не смогу, — Месье Заиди громко дышал, а прическа его была слегка растрепана. На самом деле, мужчина мог не оббегать весь кампус в поисках своей любимой студентки, но это был лишь еще один повод заглянуть в ее голубые, словно небо, глаза. И он это понимал, хоть и в мыслях старался отрицать. Когда преподаватель ушел, Элли могла даже не смотреть на Розу, точно зная, каким будет ее выражение лица. — Ты просто не видишь, какими глазами он на тебя смотрит! И к тому же, он так запыхался, чтобы отдать тебе твой телефон. Это явно не просто помощь студентке! — может быть, Элли и согласилась бы с ней, если бы не была такой спокойной ко всему. Наверное, ее спокойствие было слишком велико, чтобы позволить сердцу наконец прокричать то, что оно чувствует на самом деле.***
Райану впервые было так тяжело вести лекции, когда он не видел ее за партой. Его взгляд, по привычке каждый раз останавливающийся на том самом месте, все время бегал, стараясь увидеть ту, которую он так хотел. Элли лежала в постели, а температура ее превысила отметку в 38°С. — Ох, подруга, хватит уже чихать! Всю комнату мне обчихала! — жаловалась Элин, отходя как можно дальше от болеющей соседки. — Прости, Эл… Я очень редко болею и совершенно не знаю, что делать при простуде, — хриплым голосом произнесла рыжеволосая, отпивая немного горячего чая из кружки. Элли не было еще четыре дня на занятиях, но простуда так и не прошла. Температура практически не снизилась, хоть и Элин пыталась как-то помочь. Насморк так же остался, покрасневшие глаза, вялые жесты и хриплый голос. И в таком виде она решительно отправилась учиться. — Совсем что ли?! Быстро обратно в постель! — ругалась Розалия, стараясь не дать подруге пройти в аудиторию, чтобы не заразить там всех. — Роза, я в медицинской маске, никого я не заражу! Со мной все… Апчхи! — резко чихнув, пряди волос вновь выбились из прически. — Я же говорю! Тебе нужно в постель! Немедленно! — Взяв девушку за запястье, Розалия стала тащить ее в сторону выхода, но Элли, быстро отдернув руку, с высокой скоростью убежала в аудиторию, услышав вдогонку всякие фразы наподобие «Ты у меня получишь!». Когда студентка вошла в кабинет, Элин оглядела ее с ног до головы, а после лишь дружески похлопала по плечу. Месье Заиди не сразу заметил ее, ведь что-то усердно писал в своей тетради, не поднимая головы. — Месье Заиди, я бы хотела извиниться за свое отсутствие, — хрипловатым голосом разнеслось у него над ухом, и мужчина, резко остановившись, поднял свой взор на студентку. Он никогда не видел никого красивее, даже если она была в таком состоянии. — О… Здравствуйте, Элли. Почему Вы отсутствовали на двух лекциях? — преподаватель говорил спокойно, но его глаза быстро бегали по лицу девушки, словно восстанавливая образ той, которую он так хотел увидеть за последнее время. — Меня одолела простуда. Она до сих пор побеждает, но я не хочу пропускать занятия в самом начале учебы. Мне жаль, что вам приходится видеть меня чихающей на других студентов, но, увы, я не могу ничего поделать с этим, — Райан лишь слегка улыбнулся, отложив ручку. — Не беспокойтесь. Вы выглядите просто прекрасно, — наверное, он сказал это, совершенно не задумываясь, отчего девушка приподняла бровь, а после тихо усмехнулась, уходя на свое место. Ему было намного легче проводить занятие, когда он видел ее спокойный взгляд.