The Company

В комнате сумрачно, как обычно горит только слабый ночник на тумбе Латца. По очертаниям вижу, что сосед сидит в кресле, сложив руки на груди. От хлопка двери он поворачивает голову в мою сторону. - Ну, слава Богу, ты пришла! – грохочет он, соскакивая с грацией слона, - парни рассказали мне о том, что случилось. Как ты? Почему так долго? - Дай мне 20 минут, чтобы я приняла душ, то чувствую себя …, - не найдя подходящего определения я продолжаю, -…в общем, я скоро буду. Стаскиваю в очередной раз одежду и запихиваю всю форму в черный пластиковый пакет, чтобы отнести ее позже в прачечную. Душевая кабина манит меня своей белизной и прохладностью. Вот сейчас я встану под душ и белый пол окраситься грязной, мутной жидкостью, стекающей с меня. В первую очередь подставляю под теплые струи голову. Тут же волосы намокают и кровь, засохшая в волосах, окрашивая воду в тошнотворный грязно-кровавый цвет, стекает в сливное отверстие. Тру тело жесткой мочалкой, чтобы стереть всю грязь, осевшую на мне. Потом сажусь на пол и, зажав голову между ладонями, еще минут 10 просто сижу и наблюдаю за водой. Наконец, выбираюсь из душевой кабины, заворачиваюсь в огромный махровый халат и иду в комнату. Там пахнет свежим кофе и чем-то съедобным. Дилан поднимает голову: -Садись в кресло. Сейчас накормлю тебя. Я залажу в кресло. Оно на самом деле очень большое и широкое. Поджимаю под себя ноги и поднимаю ворот халата. Дилан тащит тарелку с горой сэндвичей, чашку кофе и банку с ореховым маслом, с воткнутой в него столовой ложкой. - Спасибо, ты вспомнил про масло? – я благодарно улыбаюсь, протягивая руки к душистому кофе. - Давай, сестренка, подкрепись, - он протягивает мне огромный сэндвич, - может, чего-то погорячее кофе? – он подмигивает. - А что у тебя есть? – спрашиваю я с набитым ртом. Он порывисто встает и направляется на кухню. - Хочешь виски? – достает бутыль Jack Daniel's и немного помахивает ей. - Где вы умудряетесь доставать хороший алкоголь и сигареты? - в очередной раз удивляюсь я, - ты должен сказать мне об этом месте. - Ну, это что-то, наподобие, черного рынка, - говорит Дилан,- только это между нами, - продолжает шепотом он, - мы должны закрывать подобные заведения, но сама понимаешь, иногда и нам хочется чего-то такого, - и он выразительно смотрит на бутылку виски и пачку сигарет, лежащую на барной стойке. - В общем, все не без греха, - понимающе говорю я, - ладно, давай тащи ее сюда. Сосед наливает по стакану крепкого алкоголя красивого янтарного цвета с превосходным запахом. - За твое посвящение, сестренка, - он умильно улыбается и чокается со мной своим стаканом. - Ага, и с первой травмой, полученной здесь, - я отпиваю из стакана и мгновенно чувствую, как горючая жидкость растекается по горлу, попадает в вены, в кровь. Организм, утомленный за ночь потрясениями, любовными утехами, легкими наркотиками, обезболивающим и, наконец, алкоголем сразу расслабляется, в голове становиться спокойно. - Может, расскажешь, что все-таки произошло? – спрашивает Дилан, закинув ноги на столик и отхлебывая виски. - Да ты и так все знаешь. Парни наверняка тебе рассказали. - В целом, да, - соглашается он, - но меня интересуют подробности. - Да я очнулась, когда парней уже не было. Гэмбл сидел рядом, ждал, когда я оклемаюсь. Собственно, вот и все, - уверенно вру я, - сама не ожидала, что могу так долго без сознания провалятся. Тут же делаю большой глоток «успокоительного». Блин, я ведь реально сейчас, как будто перед братом оправдываюсь! - Хочу дать тебе совет, - наклонившись вперед, говорит Латц, - это хорошо, с одной стороны, что ты так спокойно восприняла произошедшее, но, с другой стороны, ты не должна забывать о том, что ты смертна. Стоит быть хоть чуточку, но более осторожной и никогда не забывать, что тебя ставят работать в пару не просто так. Я смотрю на него, слегка покачиваясь в кресле. - Почему же ты работаешь один? - Это давняя история, - он снова садиться нормально и тянется за пачкой сигарет. - Не хочешь поделиться? - Хм, вообще-то мы не особо любим делиться тут подобными вещами, - закуривая, говорит он. - Мы живем вместе, считай, что не чужие люди, - пытаюсь вызвать его на открытый разговор, - да, мы соседи совсем недолго, но тут люди быстро привыкают друг к другу. - Но не обязаны раскрывать душу, - отмечает он. - Я просто предложила, - делаю глоток. То ли последняя фраза, то ли то, что я показалась ему способной выслушать, он, пуская сизый дым, начинает рассказывать. - Ты знаешь, я знаком с Брайаном уже 5 лет. Мы начинали работать в разных отделениях, в разных городах, да и занесло нас сюда по разным причинам. Я работал на лесопилке где-то в заднице Америки. В принципе, меня все устраивало: работа не была физически сложна для меня, платили мало, но во время, я никогда особо не зависел от денег, знаешь ли, все заработанные тратил на сестру. Сейчас она замужем и у нее двое детей. Но тогда, мы были только вдвоем, она еще совсем юная, подрабатывала в местной лавке, а в свободное время занималась дома. Родителей наших казнили, когда я был ребенком, а Джулии не было и трех лет. Мы долго мотались по приютам, пока я не достиг того возраста, когда смог работать. Так, в общем-то, мы и жили. Потом на лесопилке случился теракт, и многие получили серьезные травмы, а некоторые погибли, - он глотает и продолжает, - тогда мы с сестрой решили ехать в сторону Сиэтла. Там я познакомился с Фордом. Он как раз искал крепких парней в новый боевой отряд. После долгих раздумий, я подписал контракт с условием, что Джулию разместят в безопасной резервации и обеспечат хоть какую-то материальную базу. Так, я оказался сначала в Нью-Йорке, затем помотался по южным штатам, а потом Форд осел здесь, открыв отделение штаба. Здесь я познакомился со многими парнями и, в частности, с Гэмблом. Он тогда был юнец. Не то, чтобы не имел опыта или выглядел по-детски, нет. К своему возрасту, он успел многое пережить, да и опыта у него было достаточно. Мы сдружились и стали соседями, а потом и напарниками. Конфликтов у нас не возникало. Брайан – парень хороший, всегда поможет, чем сможет, поделиться последним. Он, знаешь, никогда не жаловался, всегда улыбался, не смотря на трудности. Это сейчас он, возможно, более закрытый, жесткий, но, поверь мне, это только внешне. Я с интересом слушаю парня, не подозревая даже о том, что он будет рассказывать столь личные вещи. - Что же произошло потом? - Мы работали вместе под началом одного парня. Сейчас он работает в другом штате. Три года назад, нам сообщили о готовящемся теракте в нашем районе. Источник был вполне надежным. Он сообщил нам о дате, времени и месте, где должны были собраться оппозиционеры. Мы около недели готовились, изучали план района, все варианты подхода и отступления, все лазейки, схемы фонарей, кабелей, возможных участников собрания и прочее. В то задание с нами должен был отправиться новый сотрудник. Парню было лет 27, Брайан знал его по жизни до Компании. Та операция была первой серьезной для него. По уставу мы всегда работаем парами. В тот день, новенький должен был быть третьим в нашей с Брайаном паре. После того, как мы высадились у предполагаемого здания, нас распредели по выходам, входам, окнам и прочему. Нам троим, достался черный вход, - он вздыхает, - я заходил первым, Брайан вторым, а Ник третьим. Сейчас сложно сказать, что тогда нас так сбило. Может быть, мы были слишком уверены, что все пройдет гладко, поэтому подсознательно расслабились, может, потому что, до этого у нас не было летальных исходов. В общем, Брайан и я не успели во время прикрыть Ника, и его подстрелил один из снайперов, который, как потом оказалось, засел в доме напротив. Наши эксперты просто не удосужились проверить соседние дома на возможность снайперов! – он рычит от негодования и снова наливает себе полный стакан виски, - парню нельзя было помочь, пуля попала точно в затылок и пробила насквозь голову. В тот вечер больше никто не пострадал, а Ник стал 1 из 10. После этого мы с Гэмблом решили, что не можем нести ответственность друг за друга. Поэтому после рапорта я попросился работать один. Брайан в ту операцию убил пятерых из Оппозиции, хотя, указ был привести всех живых. Он был отстранен на месяц от всех операций. После прошедшего времени Форд дал ему новую группу, которую он сейчас и возглавляет. Он закончил и посмотрел на меня. Я моргаю глазами, осмысливая все, рассказанное им. - Вы сейчас не общаетесь? -Почему же? Общаемся, – отвечает, - просто, больше не работаем вместе и предпочитаем жить отдельно. - Аа….что ты знаешь о его жизни до Компании? – как бы невзначай интересуюсь я, странным образом, но меня заинтересовал этот мужчина. - Не особо много. Я же тебе говорил, что тут не принято делиться подобными вещами. Каждый хочет сохранить свою жизнь до Компании в некоем подобии тайны и не мне рассказывать о таком, не имея на то разрешения. Почему ты вдруг так заинтересовалась? - Ну, он первый человек, с которым я познакомилась. И мы, вроде как, неплохо ладим. И знаешь что? Я рада, что меня поселили к тебе, - я искренне ему улыбаюсь. - И я. Все-таки, поговорить так с парнем вряд ли получилось бы. Мы чокаемся стаканами и закуриваем (я нагло тырю у него сигарету). -А что насчет тебя? – спрашивает он, - не хочу настаивать, но мне интересно знать, как ты сюда попала. Я размышляю о том, что я не люблю откровенничать, но Дилан рассказал достаточно личные вещи и я, в свою очередь, могла бы поделиться с ним моими. - Эмммм, - начинаю я, - не могу сказать, что у меня была интересная жизнь. Выросла я в Техасе с родителями, младшими братом и сестрой. Они сейчас живут в резервации где-то недалеко от Нью-Йорка. Я их давно уже не видела. Лет в 16 я уехала в Нью-Йорк, прошла собеседование, и меня взяли на работу в Эмиграционный отдел. Работалось там достаточно спокойно, конечно, периодически мы сталкивались с некоторыми проблемами, но, знаешь, угрозы для жизни никогда не было, - я улыбаюсь, - коллектив был хороший, в основном женщины от 17 до 45, мужчин практически не было, разве, что в соседних отделах, занимающихся продовольствием. Периодически мы собирались в каком-нибудь более или менее приличном заведении, чтобы пообщаться и расслабиться от рутинной работы. В то время я снимала вместе с одной из девушек небольшую квартирку в Бруклине, по утрам обычно бегала по улицам. Ну, знаешь, в Нью-Йорке спокойнее, чем здесь. И вот, в очередной раз, когда я вышла на пробежку, включила плеер и побежала, случилось событие, из-за которого я теперь здесь. Я не помню точной последовательности. Помню только, что бежала, а потом почувствовала резкую невыносимую боль и потеряла сознание. Очнулась в госпитале. Уже там мне сказали, что меня со спины окатили кислотой. Там я провалялась очень долго, пока врачи пытались хоть как-то подлатать меня. В той палате у меня и появилась мысль о переводе. В течение долгих месяцев я изучала все документы, связанные с оперативной деятельностью Компании, которые смогли мне найти подруги, когда начала восстанавливаться, то стала ходить в спортзал при госпитале, тренировалась, как могла. После выхода из больницы записалась в тренировочный лагерь для тех, кто хочет поступить на оперативную службу. Там меня заметил Форд, уж не знаю, чем я ему приглянулась, но он предложил мне работу у себя. Я прошла тестирование, спец подготовку, да что я тебе рассказываю? Ты сам знаешь, как это происходит. В общем, потом я оборвала все прежние связи, сделала татуировку и приехала сюда, - развожу руками, - все очень банально на самом деле. Дилан пару минут смотрит на меня и молчит. Я допиваю виски, тушу сигарету. - Спасибо, - произносит он, - я ценю, что ты со мной поделилась. А теперь давай-ка спать, тебе надо набраться сил. Я согласно киваю, поднимаюсь из кресла. Тяжесть махрового халата тянет меня вниз. Я плетусь к кровати, падаю и засыпаю, так и не сняв халата и не одев белья. Периодически я просыпаюсь и через мутный взгляд вижу, как пьет кофе Дилан, потом как он уходит, прихватив с собой спортивную сумку. Снова погружаюсь в сон. Не знаю, сколько прошло времени. Просыпаюсь от ощущения, что кто-то смотрит на меня. Открываю глаза, прямо передо мной сидит Брайан, рассматривая меня во сне. - Доброе утро - улыбается он, - как спалось? - Ммм, - я с трудом поднимаюсь и сажусь на кровати, слава Богу, вспомнив, что я без белья и вовремя, запахнув полы халата, - голова болит. - От чего именно? – интересуется он, приблизившись ко мне, - я смотрю, у вас на столе стоит бутылка «антидепрессанта» и, судя по количеству в ней, от депрессии вы избавлялись…хм…часа 2- 2,5, - отмечает он. Пропускаю его слова мимо ушей и плетусь на кухню за водой. - Не обижайся. Я просто поинтересовался, - слышу голос, - как твоя голова, в смысле, не похмелье, а травмы? - Думаю, что после пары таблеток обезболивающего я буду в норме, - отвечаю, осушив стакан воды. Роюсь на столике, куда вчера кинула посылочку от доктора. Есть! Глотаю сразу три таблетки и заваливаюсь в кресло. - Что ты здесь делаешь? – наконец, спрашиваю его, - как ты попал сюда? - Попросил ключи у твоего соседа, - пожимает он плечами. - Обалдел? – я выпучиваю на него глаза, - ты рассказал ему? - Нет. Сказал, что как командир хочу проверить твое состояние. - Хорошо, - потираю лоб, чувствую торчащие нитки, - чувствую себя разваливающейся галошей. - Отдохни сегодня, можешь, если будет желание, поизучай материалы из архива, - советует он. -Как твоя рука? – вдруг вспоминаю я. - Нормально. Это не первая моя пуля. - А сколько у тебя было ранений? - Хм, много, - он пытается вспомнить, - около 10 пулевых, может штук 5 ножевых, 2 сотрясения, ну и переломы – это наше все. - Да ты ходячая катастрофа! – хмыкаю я. - Годы бурной юности, - он разводит руками, - сейчас я несколько аккуратнее. Если честно, эта пуля первая за последние 3 года. - А серьги? – меня мучает этот вопрос. - А что с ними? – улыбается он, - я их ношу уже много-много лет, думаю лет с 20, после того, как демобилизовался. Это моя изюминка. - Тебе идет. Мне нравится. Так ты служил? - Да, 2 года в военно-воздушных силах. Потом работал в баре, а потом меня нашел Форд. - Ох уж этот вездесущий Форд, - смеюсь я, - как он отнесся к моему незапланированному травмированию? - Обеспокоенно, - почесав лоб, отвечает парень, - Тейлору влетело. Неделя в изоляции. Хотя, конечно, могло быть все и хуже. - Я фартовая, - смеюсь, - спасибо тебе за вчерашнее. - За что именно? – он дурашливо щуриться, но заметно, что его всерьез интересует этот вопрос. - За то, что прикрыл, что оставался со мной, пока я не очнулась, что показал твое тихое место. - Не за что, - он задумчиво прикусывает губу. Надо бы надеть белье. Пока парень варит кофе и роется в холодильнике, проделываю маневр, который проделывала вчера. Быстро натягиваю белье и одежду. Привожу себя в порядок, чищу зубы, умываюсь. Внешний вид, конечно, оставляет желать лучшего: кровоподтеки на лбу, синяк над бровью, нитки, торчащие из шва. Вздыхаю. В комнате пахнет свежим кофе и сигаретами. Тяну воздух носом. Просто чудо аромат. За столом меня уже дожидается Брайан с кофе и подкуренной сигаретой. - Просыпайся. Пора возвращаться к жизни! - Очень оптимистично, - благодарно беру сигарету из его рук, - сходишь со мной до кабинета врача? -Для поддержки? – он вопросительно поднимает бровь, - или у тебя на меня еще какие-то планы? - Ты можешь после проводить меня до архива. Если хочешь, можешь помочь разобраться с бумажками? - Не люблю я этой бумажной возни, - морщится он, - кстати, ты знаешь об отвязных субботах? – вдруг выдает он. - Каких субботах? - Раз в месяц мы, конечно, по разрешению начальства, устраиваем что-то типа вечеринки. Ну, знаешь, все наши, алкоголь, бильярд, музыка. В общем, расслабляемся. А сегодня как раз такая суббота. - Я совершенно запуталась в днях, - бормочу я, - и ты приглашаешь меня? - Хм, нет, - он делает глоток, - я требую, чтобы ты пришла. Так что, твоя задача до 9 вечера придти в себя. - Я постараюсь, но знаешь вечеринки – это как-то не мое. Больше предпочитаю заниматься умственной деятельностью. - Это не удивительно для девушки, работавшей в Эмиграционном, - хихикает он, - но все же, постарайся прийти. Я пинаю его под столом, и он забавно вздрагивает. - Допивай кофе, нам пора идти на перевязку. Доктор, как обычно, сидит за столом и листает какие-то папки. - А вот и вы, - он встает и направляется в перевязочную. Мы следуем за ним. Он поочередно рассматривает наши ранения, обрабатывает и собирается перебинтовать мне голову. - Может, обойдемся без этого? – заискивающе спрашиваю я, - сегодня у меня кое-какие планы и не хотелось бы ходить как мумия. - Не думаю, что на вечеринке кому-то будет дело, что у вас перебинтована голова, - замечает он, не отрываясь от моего лба. - Я вас очень прошу! - Ладно, но не забудьте обработать вечером. Спустя полчаса мы выходим из кабинета. - Архив на 1 этаже, - объясняет мне Гэмбл, - извини, но я не хочу торчать там с этими бумажками. - Справлюсь сама. -Так ты придешь? - А ты как будто не понял? – смотрю на него вопросительно. - Зайти за тобой? - Думаю, что приду с Диланом, - обрываю его я. - Как хочешь. Мы расстаемся возле двери архива. Я вхожу внутрь, чувствую специфический запах бумаги. У входа в специальной кабинке сидит мужчина лет 55-60. - Здравствуйте, - подхожу к нему, - я новый надзиратель – Кира Грин. Хочу поработать с архивными материалами с целью ознакомления с моим районом и контингентом, с которым я буду работать. Он внимательно на меня смотрит. - Ваши пальцы, - и протягивает мне сканер для считывания отпечатков. Прикладываю руку к прохладной поверхности, секунду сканер светиться зеленым цветом, потом издает писк и на поверхности появляется моя фотография с кратким досье. Примерно такое же, что я видела на коммуникаторе Брайана в день нашего знакомства. Он изучает пару минут текст, затем уже приветливее улыбается мне. - Чем могу быть вам полезен? - Хочу ознакомиться с картами, планами своего района, включая все коммуникации, отметками о жилых и нежилых помещениях и прочее. Далее с людьми, которые привлекались или подозревались Компанией в противозаконных действиях, которые стоят на учете сейчас. В общем, вы меня поняли. Все, что сочтете важным, можете также принести. - За сколько лет? – интересуется он. - Эм, думаю 5 хватит. Район №9. Он согласно кивает и удаляется в темные дебри своих владений. Я же следую в читальный зал и выбираю самый дальний столик со стационарной металлической лампой. Сижу, постукивая пальцами по поверхности. 9 вечера – сборище выпивающих мужиков и я среди этого гомона. Может, я зря согласилась? - Вот, возьмите первую партию, - слышу голос из-за спины. Мужчина стоит с огромной стопкой папок. Я помогаю ему переложить их на стол. - Это только за 2 года, - поясняет он, - советую разобраться пока с ними, все планы на сегодняшний день я положил сверху. Что-нибудь еще? - А вы можете мне принести досье на некоторых людей? Может быть, у вас есть их рапорты? – начинаю я издалека. - Зачем это вам? - Навожу справки о ребятах, с которыми буду работать. По-моему, это абсолютно нормально, - увереннее говорю я, - вообще-то у меня есть допуск к подобной информации. Он кряхтит недовольно: - Фамилии и имена, - достает блокнот. Я называю имена. Он хмуро смотрит на меня, но я уже отворачиваюсь, и раздумываю, с чего стоит начать. Так, сначала разложим в две стопки по годам. Затем, папки с нарушившими закон, отдельно от папок с подозревающимися. Перебираю стопки, отделяю папки с другой инфо и тоже откладываю. Затем беру папки с планами, которые первоначально сразу убрала. Открываю большой атлас и изучаю фото города со спутника в разных ракурсах, затем карту города, карту района, находящиеся в районе жилые дома, пивные заведения, лавки, ближайшие средства коммуникации и прочее. - Вот, - рядом со мной бухаются 2 кожаные папки, - Изучайте. -Да, спасибо. А у вас здесь случайно планшетников нет? Хотелось бы иметь эти планы при себе. - Вы можете получить компьютер в техотделе. Там же и попросите закачать то, что вас интересует, - советует он и уходит. Продолжаю изучать схемы и изображения района №9, пытаясь запомнить все важные детали. Наконец, захлопываю папки с планами и сильно тру виски. Мозг пытается сформировать определенную схему, чтобы запомнить полученную информацию. Взгляд падает на кожаные папки, лежащие по правую руку от меня. Закусываю губу и тянусь к верхней. Открываю. На первой странице фото Дилана, думаю, ему здесь лет 30, может меньше. Все те же глаза, огромные плечи и руки. Пробегаю глазами содержимое первых страниц: имя, фамилия, дата рождения, место рождения, родственники, возраст, место, где произошла вербовка, участие в операциях, награды и прочее. Также тут приложена медицинская карта, которая, по-видимому, обновляется каждый год. Здесь вся, необходимая медикам информация. Далее идут выписки с приемов у психоаналитиков ( мы обязаны раз в месяц проходить сих товарищей), описан психотип и всякая прочая мозго-выносящая чушь. Тут же нахожу фотографии с некоторых операций, вот Дилан стоит рядом с Брайаном, у обоих в руках автоматы, а на лицах довольные улыбки. Закрываю папку и откладываю. Ничего особо нового я не узнала. А вот и вторая на подходе. Тянусь к ней, медлю пару секунд, потом все же открываю. Женское любопытство меня погубит. По той же схеме, что и в предыдущей папке, представлена информация и в этой. Итак, чего я не знаю. Место рождения: Модесто, родители умерли, сестер и братьев нет. Так, армия, ничего особенного. Перелистываю уже известную мне информацию. Медицинские данные: ранения, группа крови, особенности организма, опознавательные знаки при опознании: фото татуировок, шрамов. На фото отдельных частей тела я немного останавливаюсь, потом ругаю сама себя и изучаю дальше. Когда я дошла до психотипа, что-то остановило меня, вдруг расхотелось что-либо узнавать из его мыслей. Я решительно захлопываю папку. Прочь любопытство! Отодвигаю подальше и остаток времени до 7 вечера провожу, роясь в папках с описаниями личностей, совершивших преступления против Компании. Голова гудит от информации, надо бы все это как-то упорядочить в одном месте. Наверное, стоит последовать совету мужчины и обратиться в тех службу. Выключаю лампу и иду обратно к кабинке. Мужичок сидит, что-то заполняя в тетради. - Спасибо, - говорю я, - могу я оставить папки на столе? Приду завтра и продолжу. - Оставляйте, - кивает он, не отрываясь от своего дела.