Летний дождь

В клубе накурено и душно. В воздухе неуловимо витают запахи мускуса, сладковатых женских духов (писк моды, что вы хотите) и секса. Все как обычно. Сюда стекается молодежь со всей Франции. Девушки всерьез рассчитывают встретить своего принца, парни - найти подходящую кандидатуру для горячей ночи. Так примитивно и мелочно. Все эти расфуфыренные красотки настолько же доступны, насколько глупы и наивны. Габриель провожает безучастным взглядом очередную парочку, решившую уединиться в туалете. Лицо ярко накрашенной девушки светится счастьем, а парень еле скрывает предвкушение быстрого перепихона. Бедняжка, неужели она всерьез думает, что секс в сортире может положить начало хоть каким-то отношениям? Габриель горько усмехается, поглаживая тонкими пальцами запотевший стакан. Она часто здесь бывает, но предпочитает проводить время, сидя за барной стойкой, наблюдая за людьми и изредка размышляя о своей жизни. Не то чтобы во Франции было мало клубов - нет - просто Габриель постоянна в привычках, пожалуй, даже чересчур. Сегодня посетителей больше, чем обычно. Какой-то новомодный диджей крутит пластинки, сверкая белозубой улыбкой, ослепляя близстоящих дам непревзойденным, как ему, видимо, кажется, шармом. Омерзительно пошло. Она кривит губы и жестом указывает бармену на опустевший стакан. Музыка замолкает, но едва ли это заметно из-за шума голосов. Вспыхивает яркий свет прожектора, указывая на диджейский пульт. Он, надвинув пижонскую шляпу на глаза, держит в руках микрофон. Это что-то новое. Толпа вмиг стихает, оборачиваясь на смутьяна, посмевшего прекратить веселье. Парень смотрит спокойно на возмущенную публику и спустя пару секунд произносит чуть хрипловатым голосом: «Следующий трек посвящается особенной девушке с лазоревыми глазами, в которых я однажды утонул, но так и не захотел выплыть. Я всегда буду тебя помнить, моя сладкая девочка». Габриель с любопытством рассматривает его, ловя себя на мысли, что он кажется смутно знакомым. В этот момент парень поворачивается, и их взгляды встречаются. Искрящаяся зелень и морозное небо. Габриель сначала бросает в жар, потом в холод, по позвоночнику бегут противные мурашки. Не может быть. Нет, иллюзия. Всего лишь больная фантазия, выдающая желаемое за действительное. Ложная надежда. Она резко отворачивается и делает большой глоток коктейля. Алкоголь обжигает горло, но она даже не морщится. В сердце больно колют воспоминания, которые она загоняет в самый дальний уголок души. Иногда ей даже кажется, что их отношения были сном. Впечатляюще прекрасным, но нереальным. Она делает еще один глоток и хмурится. Слишком больно. А может все дело в лайме? Над Лондоном полыхает яркая молния, расчерчивая небо пополам. Юной Габриель страшно, в солнечной Франции не бывает такого буйства стихии. Гроза там деликатнее, спокойнее и тише. Редкие капли дождя неторопливыми струйками стекают по стеклу, но с каждой секундой их становится все больше. И вот уже они барабанят по крыше, заставляя Габриель содрогаться всем телом. Она смотрит в окно, но ничего не видит. Дождь пеленой застилает окружающее «Ракушку» пространство. Она всегда была любопытной, поэтому выходит на улицу, пока Флер успокаивает расплакавшуюся Виктуар. Запах озона ударяет в ноздри, заставляя ее чуть поморщиться от свежести и неожиданно нахлынувшего чувства свободы. Она раскидывает руки в стороны и выходит под дождь, поднимая лицо к небу. Он омывает ее красивое личико прозрачными каплями, смывая усталость, неопределенность и сомнения. Габриель чувствует себя птицей, будто стоит чуть оттолкнуться от земли, и она воспарит к небесам. Впервые за долгое время ей, наконец, хорошо. Она не обращает внимания, что дождевая вода забирается в нос и уши. В душе она мурлычет, радуясь долгожданному избавлению, а на губах играет счастливая улыбка. Габриель не замечает, как кто-то подкрадывается к ней сзади, пока над ухом не раздается хриплое: «Не замерзла?» Она резко оборачивается и видит перед собой промокшего до нитки, но улыбающегося Гарри Поттера. Габриель чуть краснеет, ведь последний раз она видела Гарри десять лет назад, когда покидала Хогвартс после Турника Трех Волшебников. Он изменился. Тогда Гарри был совсем мальчишкой, а теперь перед ней стоит молодой мужчина, знающий себе цену. Мокрая футболка так облепляет мускулистую грудь, что, кажется, будто ее и нет совсем. Почему-то от осознания этого становится жарко. - Привет, Гарри, - говорит она, чтобы сгладить неловкое молчание. - Привет, а мы знакомы? - Габриель округляет глаза, глядя в смеющиеся напротив, и пытается понять, шутит он или, действительно, не узнает. В конце концов, десять лет внушительный срок, да и она была совсем маленькой в то время. - Я Габриель, - отчего-то ей становится стыдно. Из-за срывающегося голоса или недвусмысленных желаний, всплывающих в ее голове при виде натренированных мышц? Или чего-то еще? Он смеется, запрокидывая голову. Громко, задорно и так заразительно, что она улыбается в ответ. - Малышка Габи, конечно, я тебя узнал, - он порывисто обнимает ее и взлохмачивает мокрые волосы, - сложно забыть ту, что спасал из плена русалок, рискуя жизнью. К тому же ты очень похожа на Флер, не нужно быть особо наблюдательным, чтобы заметить это, - Габриель тяжело вздыхает. Вот так всегда. Ее сравнивают с Флер все без устали, словно они однояйцевые близнецы. Иногда ей кажется, что даже родители видят в ней лишь продолжение сестры. Никакой индивидуальности, а ведь она совершенно другая. - Да, как две капли воды похожа, - она снова вздыхает. - Ты чего? Обиделась? - он заглядывает ей в глаза, словно пытается там прочитать ответ. - С чего бы? Все в порядке, - она дергается, выворачиваясь из его рук, и спешит уйти в дом. Дождь утрачивает свою привлекательность, а груз обреченности и боли возвращается. Ее всегда будут сравнивать с сестрой, не видя, насколько они отличаются. Косые струи хлещут по лицу, а холодный ветер сдувает с ног, словно сама природа хочет, чтобы она вернулась к ничего не понимающему Гарри, который изумленно смотрит ей вслед. Но Габриель упорно продолжает идти к дому, не замечая ничего вокруг. И как она умудрилась уйти так далеко от дома? Она вязнет в песке по лодыжку, он мешает идти, упирается. А может, это ей не хочется возвращаться в дом, где каждый не перестает удивляться, как же она напоминает Флер в год их с Биллом свадьбы? Габриель встает как вкопанная, наконец, понимая, что ей нужно сделать, чтобы ее начали воспринимать как самостоятельную единицу, отдельную от сестры личность. Она падает на песок и разводит в стороны руки, снова подставляя лицо дождю. Через несколько минут Гарри опускается рядом, закрывая глаза и беря ее за руку. - Ты такая странная, - он чуть сжимает холодные пальцы и улыбается. - Надолго к нам? - Завтра уезжаю, - с каждой упавшей с неба каплей решение только крепнет. - Жаль, а я хотел показать тебе Лондон, - он чуть хмурится, разглядывая ее черты лица. Габриель пожимает плечами. А что она может сказать на это? Ничего. - Знаешь, тогда в озере я очень боялся, что не смогу вытащить вас обоих на поверхность и только осознание, что тебе не на кого надеяться, придавало сил. - А покажи мне его сейчас, - Гарри изумленно вскидывает взгляд и долго всматривается в ее глаза. - Что, прямо так? Под дождем? В насквозь промокшей одежде? Ты и так уже неизвестно сколько находишься на улице, простынешь, и тогда Билл меня убьет! - К Мерлину все, я хочу гулять! - она вскакивает на ноги, утягивая Гарри за собой. - Гулять, так гулять, - отвечает он, лукаво улыбаясь, и утягивает ее в аппарационный поток. Глаза начинают слезиться, но Габриель упрямо убеждает себя, что дело в курящем рядом соседе. Просто дым в глаза попал. Как же. На дне стакана плещутся остатки рома. Это уже третий коктейль, пить больше нельзя, но как заглушить эту чертову боль, внезапно вспыхнувшую с новой силой? Кто-то решительно опускается на соседний стул. - Девушка, можно вас угостить? - Габриель даже не поворачивает головы. Как же ей надоели эти упитые малолетки! - Нет, - этот холодный тон всегда отсекал дальнейшие расспросы. - Девушка, я настаиваю, - может иностранец? Она смотрит на наглеца и каменеет. Поттер! - Молодой человек, идите, куда шли. Я и сама в состоянии заплатить за свой коктейль, - одному Мерлину известно, чего ей стоило сохранить невозмутимое лицо. Сердце рвется из груди, ладони потеют, а колени подкашиваются от нахлынувших эмоций. Как он ее нашел, черт возьми? - Я и не отрицаю, просто грустно смотреть, как красивая девушка потягивает вот уже третий коктейль в гордом одиночестве, - он склоняет голову набок, а в глазах загораются знакомые чертики. Он что, всерьез думает, что может вот так появиться из ниоткуда, и она бросится ему на шею? - Зато я нахожусь в гарантированно приятном мне обществе, - чеканит каждое слово Габриель и отворачивается от назойливого соседа. Не вспоминать, не думать, не чувствовать. - А ты изменилась, - он тянется убрать упавший на глаза локон волос и ее обдает терпким запахом его парфюма. - Разве мы знакомы? - она чуть отклоняется, чтобы Гарри не смог дотронуться до нее, и вопросительно изгибает бровь. - Брось, Габи, к чему эти игры в кошки-мышки, тебе уже давно не семнадцать, - он устало проводит рукой по лицу, прикрывая глаза. Давно не семнадцать, ты прав, Поттер, но это ничего не меняет. - Ваше лицо мне не кажется знакомым, извините, - она подает знак бармену, чтобы он повторил коктейль. Выбора не остается, если она сейчас не выпьет, может сорваться. Нестерпимо хочется неразбавленного виски, чтобы перед глазами поплыли круги, а ноги превратились в желе, но заказать янтарный напиток означало признать свое поражение. Они оба это знают. - Чем занимаешься? - он что, издевается? - Месье, найдите себе более сговорчивого собеседника, благо недостатка женского пола в клубе не предвидится. - Ты права, но мне не нужны другие, их и так было слишком много. Габриель, ты ведь знаешь, что я не отстану, пока не скажу все, что хочу, - удивительно, как он умеет вывести ее из себя всего несколькими фразами так, что все предохранители летят Мерлину под хвост. - Поттер, - она раздраженно шипит, - шел бы отсюда по добру по здорову. Я тебе уже давно сказала все, что думаю, а повторяться не в моем характере, - глаза потемнели от гнева, напоминая теперь грозовое небо. - Узнаю знаменитый темперамент Делакуров, - он горько усмехается, знает, что ее это раздражает. - Ты не сообщил мне ничего такого, чего бы я уже не слышала, - она фыркает и пытается отвернуться, но мужские пальцы впиваются в локоть и не позволяют этого сделать. - Ты меня выслушаешь, или я не Гарри Поттер, - близстоящие люди начинают оборачиваться, предвкушая скандал странной парочки у барной стойки. - Черт, не здесь, - он чуть не силой вытаскивает ее из клуба в поисках безлюдного переулка, из которого можно аппарировать. Габриель не сопротивляется, потому что близость его тела опьяняет, мысли путаются, а уверенность и решительность испаряются со скоростью света. Ее обдает новой волной воспоминаний. Рядом с ним она летает, словно за спиной выросли крылья. И дело было совсем не в чистой и непорочной любви. С Гарри она чувствует себя свободной от предрассудков, единственной в своем роде. Он не сравнивает ее с Флер, и это как глоток свежего воздуха. Она все-таки осталась в Англии из-за него. Или ради него. Собственно, сей факт не имел особого значения, главное осталась. Они гуляли по набережной, посещали музеи, однажды даже забрались на Биг-Бэн, с которого открывается потрясающий вид. В эти моменты Габи чувствует себя абсолютно счастливой. Гарри был таким милым, понимающим и нежным. Она и не замечает момент, когда в девичьей душе чувство благодарности гипертрофируется в трепетную влюбленность. Просто был Гарри, рядом с которым остальной мир перестает существовать. Она не обращает внимания на обеспокоенные взгляды сестры, не слышит упреки матери о затянувшихся каникулах, не видит укоризненных взглядов всех Уизли. Габриель дышит им, захлебываюсь тихим дыханием, ласковыми взглядами и ненавязчивыми касаниями. Откуда ей было знать, что Гарри видит в ней лишь младшую сестренку, если он мягко держал ее за руку и рассказывал о своих школьных приключениях, трудностях службы аврором и ночных вылазках в пабы с друзьями? Да, сердце замирает от сострадания к мальчику, на долю которого выпали столь тяжелые испытания, заходится в трепете от опасностей, преследующих на службе, и колет от ревности к друзьям, разделяющим его жизнь в то время, когда он не с нею, но разве это имеет значение, когда он приходит, чтобы развлекать малышку Габи? Она наслаждается первой влюбленностью, и только это важно. И каковы могли быть последствия, если бы не двадцать четвертое сентября? Небо обволакивают свинцовые тучи, и с минуты на минуты должен пойти дождь. Это их с Гарри погода. В такие промозглые дни они встречаются у Темзы и гуляют по набережной. Держась за руки. Но сегодня он задерживается. Габриель не находит себе места от беспокойства, и в тот момент, когда она уже собирается послать ему Патронуса, он появляется в зоне видимости. Не один. Под руку с Джинни Уизли. Оба выглядят до неприличия счастливыми, и сердце Габи сжимается от нехорошего предчувствия. - Привет, малышка, - он обнимает ее и целует в щеку, словно не было этой чужой в их мире девушки рядом. - Привет, Гарри, - она выразительно смотрит на Джинни, вопросительно изогнув бровь, намекая, что не понимает причину ее присутствия здесь. Отказывается понимать. - Мы с Джинни только что обручились, и мне очень хотелось сообщить тебе первой, - он лучезарно улыбается, в то время как ее розовый мир разваливается по частям. Как? Как возможно, что ее Гарри женится на какой-то рыжей замарашке? Вон, все лицо в веснушках и глаза карие, совсем некрасивые, волосы тусклые и совсем не золотистого оттенка. Нет, он не может, не может, это неправильно. Вот сейчас он скажет, что это неправда, дурацкая шутка. Все вместе посмеемся, эта Джинни аппарирует домой, а мы как всегда будем гулять по набережной. Она напряженно вглядывается в глаза Гарри, но вместо ожидаемого крика: «Розыгрыш», в них все отчетливее проступает недоумение. - Помолвлены? - шелестящим шепотом переспрашивает она. - Свадьбу назначили на канун Рождества, - Гарри несмело улыбается. - Все заметет белый-белый снег, и я смогу тебе его, наконец, показать, - он неуклюже треплет ее по волосам, вызывая вспышку негодования у Джинни. - И давно ты это решил? - она намеренно игнорирует Джинни, не так больно, Гарри изумленно распахивает глаза. - Не то чтобы… - наконец, сконфуженно протягивает он. Габриель задыхается, понимая, какой дурой она была. Она чувствует, как в груди расползается зияющая дыра в том месте, где раньше было сердце. Поднимает на него лазоревые глаза, в которых счастливый блеск сменяется колючими льдинками, и утопает в сверкающей зелени его взгляда. Она запоминает его, потому что больше не увидит. Габриель больше ни за что не вернется в Англию, потому что Гарри Поттер совсем скоро будет женат. Все предупреждения и запреты вмиг обретают смысл, а он становится чужим. Прощай, Гарри. - Желаю счастья в личной жизни, - произносит она на автомате. Через секунду на набережной у Темзы остаются лишь изумленный Гарри и тщательно скрывающая свое торжество Джинни. Габриель безразлично осматривает гостиничный номер, в который аппарировал Гарри. Наедине с собой она до сих пор не в силах назвать его Поттером, только Гарри. - И что дальше, Поттер? - ему-то об этом знать необязательно. - Тебе что, совсем на меня наплевать? - он изучающее рассматривает ее лицо, видимо, используя профессиональные навыки. Аврорам приходится часто работать с преступниками, а они зачастую отпетые вруны, наверняка, ему пришлось научиться считывать по мимолетному изменению выражения лица информацию. Вот только с ней это не пройдет. Пришлось научиться убедительно врать, чтобы не вызывать лишних подозрений. - Отвечать вопросом на вопрос невежливо, но откуда тебе знать о манерах, - она презрительно кривит губы, а Гарри шумно вдыхает воздух, на дне зеленых глаз разгорается пламя. - Действительно, я же простолюдин и невежа, ничего не смыслящий в этикете. Да, Габриель? - он зло щурится. - Вот только в лето две тысячи четвертого тебе это не мешало проводить со мной все свободное время, - он знает, как ударить больнее. - Приемлемой альтернативы не нашлось, только и всего, - он рычит, как раненый зверь, резко кидается к ней, хватает за руки и припечатывает в стене. Она смотрит в его глаза, пытаясь прочесть ответы на интересующие ее вопросы, но видит лишь ярость и боль. Габриель чувствует его рваное дыхание на своем лице, напрягшиеся под одеждой мышцы и терпкий запах одеколона. - И что ты сделаешь теперь? Ударишь или поцелуешь? К чему эти порывы, Поттер? Жена не дает, недотрах замучил? - и она смеется ему в лицо, хрипло, горько, обреченно. Лучшая защита - нападение. Габриель твердо усвоила это правило за годы истязания неразделенной любовью? - А если я скажу, что не женился тогда? - сдерживается из последних сил, тяжело выдыхает ей в шее. - Скажу, что не верю не единому слову, - Габи смотрит в стену, борясь с подступающими слезами. Она уже давно утратила веру в счастье. - Тогда мне придется убедить тебя в обратном, - и Гарри уверенно накрывает ее губы своими. Порывисто, отчаянно, дерзко. А она все равно не верит не единому его слову. Это слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. Но у него есть время, много времени, чтобы помочь ей обрести эту веру снова. И совсем неважно, что он так и не сказал ей то, что намеревался. Нужно найти подходящий момент, а сейчас… Сейчас он будет ее целовать, потому что и так слишком долго ждал.