Откройся

      Эльза немного устала ночевать на работе и порывалась на нынешних выходных отправиться домой. Теперь, когда Нацу нашёл место, где сможет жить на время ремонта, оставаться здесь казалось совершенно бессмысленным. Девушка ещё острее ощущала собственное одиночество. Теперь она молча выходила из кабинета, шла в уборную, чтобы привести в порядок волосы и одежду, выходила из клиники за кофе и кусочком нежнейшего клубничного торта… всё совершенно молча. За последние несколько дней накопилось много работы, появились новые клиенты, требующие большого внимания, и близость конца месяца означала, что вскоре придётся заниматься отчётами для начальника и всех мыслимых и немыслимых контор, благодаря которым клиника существовала. «Может, взять бумаги домой? — подумала было Эльза, но эта мысль быстро была отброшена. — Нет, я же не могу каждый день разъезжать на такси, а везти такую кучу на общественном — себе дороже».       Взглянув на часы, психолог тяжело вздохнула, допила латте и, выбросив стаканчик, убрала со стола разложенные бумаги. Если подумать, их не так уж и много, и до субботы вполне можно успеть сделать всё и отправиться на заслуженный отдых. Конечно, только в том случае, если не добавится новая порция работы. Раздался стук в дверь, и Эльза даже обрадовалась, ведь в такую рань, кроме Нацу, никто прийти не мог. В конце концов, ей было интересно, хорошо ли им с Люси живётся вместе, и смогла ли девушка, в конце концов, покорить его сердце. — Нацу, заходи! — сказала девушка, и дверь тут же открылась. Через неё, вздыхая, прошла девушка с красивой фигурой и длинными светлыми волосами, она несла что-то тяжелое, и идти было ужасно неудобно. Эльза спохватилась и поспешила помочь подруге, забирая лишние пакеты, которые не были тяжелыми, но и не добавляли удобства. — Люси, ты что тут делаешь? Где Нацу? — Нацу заболел, — ответила девушка и поставила в угол мольберт, который непонятно зачем принесла с собой. — У меня сегодня выходной, и он попросил подменить его. Не возражаешь? — Может, лучше отдохнёшь? — обеспокоенно спросила психолог, зная, как тяжело Люси приходилось работать, чтобы жить независимо от отцовских денег. — Я и сама справлюсь денёк-другой. — Мне всё равно хотелось с тобой увидеться, — девушка махнула рукой и наконец обняла Эльзу так крепко, как могла. — А ещё я принесла тебе мольберт и некоторые вещи для рисования. Думаю, тебе это пригодится, а в квартире с переездом Нацу оно только занимает лишнее место. — У вас с ним всё в порядке, или… — спросила психолог, глядя на время. Уже скоро должен будет прийти первый клиент. — Всё так же, как и всегда, — ответила Люси, и в её словах прозвучала лёгкая грусть. — Но лучше расскажи, что я должна делать на этой работе. Может быть, ты уволишь Нацу и со временем возьмешь меня вместо него! — Ну посмотрим, — Эльза улыбнулась, откидывая за спину прядь алых волос. — Тебе нужно сидеть в приёмной, отвечать на звонки и записывать клиентов на конкретное время, предварительно сверяясь с моим расписанием. Для одного дня работы с тебя хватит и этого. — Думаю, с такой работой я справлюсь! — с уверенностью заявила Люси, и её оптимистичный настрой воодушевлял. — Тебе помочь поставить мольберт? — Да, если не сложно, — согласилась девушка, и снова послышался стук в дверь, оповещающий о приходе первого клиента.       Люси не стала особенно вслушиваться в разговоры психолога и пациента, ведь не так давно сама посещала сеансы Эльзы и прекрасно знала, что она определенно лучшая в своём деле. Она установила мольберт на свободное место и подготовила всё необходимое для будущей арт-терапии, но ни психолог, ни пациентка даже не обращали на присутствие ассистента в кабинете никакого внимания. Когда девушка закончила, Эльза кивком головы поблагодарила за работу.       Люси, на самом деле, не знала, чем можно заняться. С самого утра, конечно, никто не стал звонить, и в расписании Эльзы на следующий день не было свободного места. Девушке даже стало интересно, чем Нацу занимался целыми днями, но, увидев в меню «Пуск» около десятка игр, поняла, что работа не такая уж тяжелая. Люси даже улыбнулась, когда представила, что будет, если начальница застанет парня за чем-то подобным, но сложно сказать, на чьей стороне в этом случае останется она сама. — Здравствуйте, Вам назначено? — с улыбкой спросила девушка, заметив, как в приёмную прошёл совершенно безразличный с виду мужчина. Он показался красивым, но холодность взгляда пугала. — Да, — последовал короткий ответ. Жерар никогда не любил лишний раз говорить с кем-то незнакомым без особенной необходимости, и по нему это было видно. — Доктор занята? — Она освободится через пять минут, — ответила временная ассистентка, и её слова оказались правдивыми. Ровно через пять минут пациентка покинула кабинет.       Психолог поставила на полку личное дело и сняла очки, от которых уже успели устать глаза. На этот раз приём выдался утомительным, но показывать это и нарушать профессиональную этику Эльза не собиралась. Конечно, настроение с самого утра не задалось, но привычки жаловаться на проблемы она не имела. Как однажды она сказала самой себе: «Все мои проблемы может решить горячая ванна и романтический ужин с настоящим мужчиной». Однако о том, что настоящего мужчину в нынешнее время найти весьма трудно, если на поиски нет времени, девушка предпочитала думать как можно реже. — Арт-терапия? — спросил Жерар, когда психолог подвинула рабочий стул к мольберту и предложила присесть. Он даже немного удивился, заметив, что всё необходимое уже расставлено, и в стакан даже набрана чистая вода для промывки кистей. — Мне часто советуют нечто подобное. — В таком случае, Вы знаете, что делать? — на всякий случай уточнила девушка. Она прекрасно знала, что многие ненавидели очевидные объяснения, поэтому предпочитала для начала спрашивать. У многих пациентов она была не первым психологом. Дождавшись кивка, Эльза продолжила. — Можете использовать любые имеющиеся материалы. Нарисуйте то, что Вы любите. Это может быть человек, предмет, ощущение… всё что угодно. Я никак не ограничиваю Вас. Справитесь? — Вполне, — согласился мужчина и для начала взял в руки простой карандаш, чтобы сделать им разметку на бумаге. — Но мои навыки рисования далеки от идеала. — Это не имеет значения, — сказала Эльза, доставая из шкафа нужные бумаги. Вместо того, чтобы сидеть без дела лишний час, можно посвятить это время разбору документации. К тому же никому не нравится, если во время творческого процесса будут стоять над душой, ограничивая личное пространство. — Мне важно лишь то, что Вы чувствуете.       Жерар не стал ничего отвечать, он поудобнее устроился на стуле, и в тишине кабинета были слышны лишь росчерки простого карандаша. Он решил, что пользоваться краской смысла нет, особенно с учётом того, что времени мало. На удивление, определиться с предметом не так уж и сложно, но сейчас настроение мужчины было не самым хорошим. Он рисовал бушующее море и раскрашивал его тёмно-синим, надавливая на карандаш неравномерно и оставляя на бумаге неряшливые разводы. Где-то вдалеке над морем возвышалась одинокая скала, неподалеку от которой била ярко-желтая молния, чётко выделяющаяся на фоне мрачных серых туч, покрывающих небо.       Если бы Эльза смотрела на пациента в это время, то бы заметила, как в его глазах отражался огонёк злости, которая со временем стихла и превратилась в слабую грусть, подобную тлеющим углям. Такие, в конечном итоге, оставались после большого пожара, который по началу уничтожал всё на пути в порыве ярости, а после — потихоньку угасал, пока не исчезал окончательно. Девушка отложила бумаги, заметив, что Жерар уже закончил и оставил предметы для рисования в покое, терпеливо ожидая внимания. Она взглянула на картину и даже несколько удивилась увиденному… всегда удивлялась, видя, как столь холодные и с виду безразличные ко всему люди выплескивали на бумаге всё, что накопилось в душе. — Вы чувствовали злость, когда рисовали это? — спросила психолог, рассматривая росчерки, сделанные с особенно сильным нажимом. — Да, — Жерару осталось лишь согласиться. Он действительно ощущал, как в груди появился неприятный щемящий комок, который вызывал желание кричать и разрушать всё вокруг, но не смог бы описать это словами. — Но теперь я спокоен. — Вы, должно быть, думаете о своей судьбе? — предположила Эльза и, как обычно, оказалась права. Он действительно много думал об этом. — Да, — снова согласие, ведь скрывать что-то от столь проницательной девушки совершенно бесполезно. Мужчине и не хотелось этого делать, ведь доктор Скарлет была одной из немногих сумевших заслужить доверие. — Но я уже в порядке. Вы помогаете мне многое понять. Спасибо Вам, Эльза. — Вам не стоит благодарить меня, мистер Фернандес, — психолог слабо улыбнулась. Время сеанса уже подошло к концу, и нужно успеть сделать запись в личном деле. — Это всего лишь моя работа. — Мне казалось, мы теперь называем друг друга по имени, — заметил мужчина. Создавалось ощущение, что он совершенно не хотел уходить, и, пожалуй, так оно и было. — Хорошего дня, Эльза. — Спасибо… Жерар, — сказала девушка вслед и уже не могла сдержать улыбку.       Жерар действительно был самым необыкновенным из всех её клиентов, и, не будь это нарушением профессиональной этики… впрочем, нет! Девушка ещё во время учёбы запретила себе думать о том, чтобы связывать работу и личную жизнь, засматриваться на пациентов. Эльза тяжело вздохнула, возвращаясь с небес на землю. Она уже успела привыкнуть к этому — открывать чужие сердца и лечить души, но не иметь возможности исцелить свою…