Вниз по наклонной

      В доме Лоджей было тихо — все были в ожидании возвращения родителей. Поэтому вместе с гостями, за исключением Джагхеда Джонса, Вероника сидела в столовой и завтракала. На столе были разнообразные блюда — пирог, пирожные, хлеб, масло, печенье, но большинство обошлись чашечками кофе без сахара, но с добавлением сливок.       В течении завтрака Лодж молча пила свой горький кофе, периодически глядя на Шерил и Тони, которые постоянно переглядывались. Брюнетка тяжело вздохнула, натянула свою улыбку, а потом сказала: — Как спалось, девочки? — спросила она, а потом сделала небольшой глоток, глядя на подруг. — Отлично, — облизнув вишневые губы, сказала Шерил, — Даже очень.       В ее словах не было скрыто никаких намеков — все было понятно без слов, а вот дальше Блоссом воспользовалась главным женским оружием — вопросом с тайным смыслом. — А твоя ночь удалась? — спросила рыжеволосая, бросая хитры взгляд на Лодж.       Война двух девушек уже давно закончилась, но будь они сумасшедшими, то сейчас бы она снова началась. — Не знаю… — сказала Вероника, сложив руки на столе, — Могу однозначно сказать, что я выспалась и не потратила ценное ночное время на глупости.       Тони усмехнулась, наблюдая за девушками, а потом поставила свою чашку на стол. Шерил тоже улыбнулась, а вслед за ней и Вероника. Девушки посидели в тишине, пока разговор не начала Тони, находящаяся в нейтральном положении. — Не боишься, что пойдут сплетни? — Нет, — сказала Ронни, даже не обдумывая вопрос, — Они не успеют ничего понять, как я уеду в Нью-Йорк. А там любые слова, сказанные в мой адрес здесь, — на последнем слове девушка сделала особый акцент, ткнув пальцем в стол, — Будут считаться клеветой и гнусными сплетнями.       Шерил поддерживала позицию Ронни, ведь понимала, пока в руках семьи Вероники авторитет и влияние, все будет в пользу брюнетки. Она кивнула, по ее мнению, Лодж была права. Кроме того, Джонс был не из тех, кто стал бы распространяться по этому поводу.       День после выпускного выдался ненастным, под стать настроению учеников, которые приходили в себя. Еще три месяца лета до поступления, которые все хотят провести продуктивно — покинуть Ривердейл, поступить, заселиться в общежитие и забыть школу, как страшный сон.       Так собиралась поступить и Вероника — вернется в Нью-Йорк, где продолжит свою привычную жизнь, возобновит старые связи и поступить на выбранный исторический факультет. Но планы родителей помешали брюнетке. — Ронни, — говорит отец, сложив руки в кулак, — Ты поможешь нам с мамой закончить наши дела здесь, а потом уедешь в свой город мечты, пока у нас будет отдых за границей.       Семья Лоджей собралась в кабинете Хирама, где с недавних пор они обсуждали все важные вопросы. Вероника была опечалена этой новостью, и скрыть свои эмоции она не собиралась — глаза были опущены, губы вытянуты, взгляд потерянный. Внезапно девушка подняла гордо голову, улыбнувшись, а потом сказала: — Но никто не говорил, что мы будет заниматься вашими делами все три месяца. Постараемся и закончим с ними раньше, чтобы больше времени посвятить отдыху, — сказала девушка, подбадривая родителей, когда на самом деле эти позитивные слова больше нужны были ей.       Еще пара лишних дней в Ривердейле. Что ж, Лодж это обязательно переживет.       По крайней мере она верила, что переживет, пока не столкнулась с Джонсом в Попсе. Увидев парня, сидящим за свободным столиком, ей пришлось сесть напротив, т.к. остальные места были заняты. Лодж поздоровалась, словно между ними ничего не было, а потом стала быстро пить свой коктейль. — Вероника, не хочешь со мной серьезно поговорить? — усмехнулся Джонс. — Как видишь, — говорит девушка, — мне, как и большинству людей, нечего с тобой обсуждать. — Хочешь сказать, что я переспал с большинством людей? — усмехнулся парень.       Вероника нервно обернулась, чтобы проверить, не услышал ли кто, а потом зло глянула на парня. Он поднял руки в знак мира. — Я не хочу это обсуждать. Забудем все как страшный сон. — Скорее, как влажный. — Джагхед!