стань для меня...

      «Я постараюсь стать для тебя кем-то особенным, кем-то, кто станет частью твоего мира. Я поселюсь в твоей голове, стану твоей кожей, проникну в твои лёгкие. Я стану тобой, безоговорочно. Хочу быть, как можно ближе к тебе, чтобы мы не расставались ни на секунду. Была бы возможность, я бы жил тобой, в тебе. Дай мне хотя бы возможность, малейший шанс на то, чтобы я мог прикоснуться к твоему телу. Я вовсе не сумасшедший, не спятивший, я просто люблю тебя.       Ты появилась в моей жизни неожиданно, я был совершенно не готов к такому. Ворвалась в мой привычный ритм и сбила с толку, словно окатила ледяной водой. Я увидел тебя и влюбился. Слишком пафосно? Но что я могу поделать? Если кто-то скажет тебе, что не существует любви с первого взгляда - ударь его! Потому что я тот, кто доказал, что это вовсе не миф. И ты стала тому причиной. Не беги от меня, не прячь лицо, как только я появляюсь на горизонте, я вовсе не маньяк. Не стоит бояться меня, я просто люблю тебя.       Я слежу за каждым твоим действием: мне так нравится, как ты красиво убираешь волосы со лба, зачесывая их назад ладонью. Ты выглядишь невероятной, когда улыбаешься, а когда грустишь, мне становится больно. Твои снимки на моём фотоаппарате... я храню их, как своё единственное сокровище. Так ты словно ближе ко мне. Надеюсь, ты не против, что некоторые я поставил в рамку, рядом со своей кроватью? Не бойся, ничего такого я с ними не делаю, просто желаю тебе спокойной ночи прежде, чем ложусь спать.       Я не сумасшедший. Не больной! Я отдаю тебе все вещи, хоть как-то связанные с тобой. Только не бойся, ладно? Я не стану больше следить. Ты не увидишь меня. Теперь я ухожу, чтобы дать тебе возможность жить нормально.»       Письмо Венди выбросила сразу после прочтения. Не хотелось хранить записки какого-то ненормального. Просто бред! Этот парень следил за ней на протяжении года, и в его коллекции собралось немало фотографий. Он прислал с ними целую коробку: несколько действительно оказались в рамках, которые, видимо, и стояли на его прикроватной тумбе. Это так грязно и ужасно...       Венди не из пугливого десятка, но подобное поведение со стороны незнакомца точно выбило её из колеи. Это все СЛИШКОМ. Когда он следил за ней, она все списывала на свою мнительность, но как же ужасно, что всё оказалось правдой. У неё был личный маньяк, ну не ужас ли? Рассказать бы об этом своем жениху, да только есть ли смысл? Они не найдут этого спятившего сталкера, а жених распереживается, ведь он слишком ревнив, и может неправильно понять эту ситуацию. Ей не нужна головная боль перед свадьбой. Вроде, всё утихло, и теперь она может просто сжечь эту треклятую коробку с фотографиями, и никто больше не узнает, что какой-то маньяк был в её жизни.       Чанёль рисовал в своей голове картины того, как идет под ручку с той единственной, которая покорила его сердце. Ему бы прекратить, как он и обещал, да только это было сложнее, чем он мог представить. Сложно выкинуть из головы и сердца ту, что навсегда стала частью его самого. Наверное, она и не помнила его: образ Чанёля наверняка стерся из её памяти, стал смазанным пятном, очередным прохожим. Но для него эти моменты были бесценны, подобны сказке. И сейчас он лелеял эти обрывки прошлых встреч, провожая взглядом Венди уходящую вдоль аллеи парка со своим женихом.       Это было больно, видеть, как единственная любовь досталась какому-то олуху, не умеющему обращаться с ней подобающе. С его стороны было глупо ревновать такую девушку, как Венди. Только вот, Чанёль это понимал, а тот парень нуждался в чьих-то разъяснениях. Но Чанёль не станет говорить с ним, потому что это добавит проблем его любимой, которая не знала бы и дальше о его существовании, не отошли он ей коробку со всеми фотографиями, накопившимися за полтора года.       Почему он их отдал? Сам не знает, так просто вышло: наверное, совесть замучила, ведь она не его. А разве было бы правильно каждый день смотреть на фотографии чужой невесты? Наверное, нет, потому он, как честный человек, все вернул. Разве что, одну фотокарточку оставил, сохранил в своём кошельке, чтобы иногда поглядывать на улыбку самой прекрасной девушки на свете.       Наверное, будь Чанёль хоть немного смелее, он бы сделал все возможное, чтобы сейчас оказаться на месте того самого жениха.       Столько раз он прокручивал в своей голове, как подойдет к прекрасной Венди и скажет, как красива она сегодня. Они учились в одном университете и пересекались лишь на лекциях по истории, только вот, она его вряд ли видела, а если и видела, то не задерживала на нём свой взгляд. Лишь пару раз они говорили: она спрашивала тетрадь с лекциями, а потом возвращала её через несколько дней. Наверное, этого мало, чтобы влюбиться. Чанёль это понимал, но продолжить беседу было так страшно, потому и оставалось лишь наблюдать со стороны за прекрасной Венди. Он не собирался следить, просто она каждый раз оказывалась недалеко, а Чанёль просто фотограф, что ему оставалось? Каждый раз он оправдывался тем, что учится фотографировать, а фотографировать прохожих нормально для фотографов. Только вот, чаще всего прохожие - разные люди, но, видимо, не в его случае.       Силуэты Венди и её жениха скрылись, и Чанёль осознал всю свою никчёмность. Он сглупил еще будучи студентом, и теперь, всё, что оставалось, заставить себя забыть об этом, потому что так надо. Это будет правильно и честно по отношению к девушке.       В фотосалон он пришел ближе к пяти. Милая секретарша сидела на своём месте, разговаривая по телефону с клиентами. Она улыбнулась, показала пальцем в сторону студии и снова опустила взгляд в блокнот, где старательно вырисовывала какие-то каракули. Чанёль работал здесь только пару месяцев, но уже зарекомендовал себя, как хорошего фотографа, и теперь он мог работать самостоятельно, а не как бесполезный помощник.       – Я бы хотела что-то нежное, милый, – женский голос был так знаком, Чанёля передернуло.       Уже не хотелось открывать дверь в студию, где его ждали новые клиенты; руки дрожали и единственное, чего желал сейчас Чанёль — сбежать, как маленький. Только тогда его уволят, а этого хотелось еще меньше. Уверяя себя, что Венди не знает его, он раскрыл дверь, которая со скрипом открылась, извещая посетителей, что их одиночество прервали.       Она смотрела на него с улыбкой, как на его фотографиях, которые он ей отдал. Если бы только она знала, что это он — Чанёль — был тем самым "сталкером", то не стала бы так улыбаться. Наверняка бы просто сбежала, либо попросила бы своего жениха побить его. Наверное, после этого Чанёля бы уволили, а еще засудили, и он бы не мог подходить к Венди.       – Здравствуйте, я ваш фотограф, Пак Чанёль! Рад буду работать с вами!       – Пак Чанёль? – она радостно улыбнулась, смотря ему прямо в глаза, а он, кажется, забыл, как дышать, потому что она стоит перед ним, такая красивая, и улыбается для него, а он всё сильнее ненавидит себя за то, что не заговорил тогда, в университете, ведь было так много возможностей. – Я помню тебя, мы учились в одном университете! Ну, помнишь, ты еще давал мне списывать лекции по истории?       Наверное, будь Чанёль немного увереннее, сейчас бы мог называть Венди своей невестой. И наверняка в их доме везде бы стояли рамки с её фотографиями, где она улыбается только ему. Наверное, будь он увереннее хотя бы на грамм, она бы называла его милым прозвищем и целовала по утрам. А он бы мог обнимать её со спины, прижимая к себе и зарываясь носом в её волосы, пахнущие яблоком и мятой. Она стала бы его единственной, самой прекрасной, самой любимой, только вот сейчас она стоит в объятиях другого, и всё, что их связывает — лекции по истории.