Fake Love

Разлепила глаза я где-то в час дня. Голова дико раскалывалась, болело всё тело, и я думала, что встать вообще не смогу. Я немного подвигала пальцами. Под ними почувствовалась чья-то кожа и явно не моя. Я еле-еле приподняла верхнюю часть тела, так как вторую что-то придавило, и обнаружила рядом с собой лежащих парней. Слева мирно посапывал Тэхён, закинув на меня ногу, а справа спал, свернувшись в клубочек, Чимин. — Чё вчера вообще было…? Сказала я басом с ноткой хрипоты, от чего два находящихся рядом объекта недовольно забурчали и, кажется, проснулись. Тэхён убрал с меня ногу, а Чимин развернулся в прямую полосочку. Чима жмурил глаза, и было понятно, что у него тоже головка бо-бо. Вдруг я поняла, что дико хочу пить. Я как колбаска перекатилась через Тоху и с грохотом упала на пол. Затем села по-турецки и глубоко вздохнула. На мне была ночнушка, чему я сильно удивилась, ведь, думаю, вчера мне было точно не до переодеваний. — Почему я… — Это я тебя переодел. Ты сама вчера была не в состоянии это сделать, вот я и помог. Перебил меня Тэхён, сев на край кровати. Он смотрел на меня и мило улыбался. — Доброе утро~ В ответ на него смотрела моя опухшая харя с растрёпанными волосами, выражение которой выглядело, как излюбленная недовольная моська Шуги с приоткрытым ртом. — Ладно, я даже спрашивать ничего не буду, сейчас я просто хочу пить, — сказав это, я встала, покачнулась и направилась к люку. Я его открыла и по лестнице спустилась вниз. В гостиной на диване тюленем лежал Джин и что-то бормотал во сне себе под нос. Естественно, пройти мимо него просто так было для моей персоны непозволительно. Так что я пнула ногой его под свисающую с дивана жопу и заорала. — Вставай, говно, и иди жрать готовь! От неожиданности кореец подскочил и, сев на задницу ровно, посмотрел на меня офигевшими глазами. Затем закатил их и плюхнулся обратно на подушку со словами: — Ой, иди нахуй, сама готовь! — Ладно, сдохнешь, не мои проблемы, — промычала я и, налив стакан воды, в одно мгновение его осушила с довольным «ах». — Так блет, ща буим готовить. Я потёрла друг о друга ладони, и мой рот расплылся в дьявольской улыбке, ведь все, кто ел мою стряпню, в живых не оставались. Повар был из меня такой себе. Мои навыки в готовке заключались из: чая, макарон, яичницы и бутербродов. Я пошла к холодильнику, достала оттуда коробку куриных деток и включила плиту. Попутно зевая, я расфигачила ножом скорлупу, и она вместе с содержимым упала на сковороду. — Бл*ть… А, ну и насрать. Таким образом я испортила ещё пару яиц, и несъедобная масса из подгорелых скорлупок была готова. Я разложила это по тарелкам и понесла за стол, где уже сидело семеро парней. Максиму очень повезло, что он успел вчера свалить к себе домой. Скорее всего он сейчас сладко спит. Эх, мне бы так… Я поставила блюдо на стол, и сразу заметила отвращение парней, смотрящих на чёрный песок, а не яичницу. — Ань… это что…? — неуверенно спросил Чимин. — Яичница, Джин же отказался готовить, вот я и решила продемонстрировать вам свои умения в области кулинарии. Я презрительно посмотрела на Джина, которого, кажется, вот-вот хватит удар. Наверное, он уже сто раз пожалел, что послал меня на три весёлые буковки, а не смирился со своей участью повара в этом доме. — Ну-с, открывай ротик! Я наколола на вилку массу, что с громким хрустом проломилась под железным прибором. Ким машинально отодвинулся от меня подальше. Лицо у него было в тот момент настолько испуганное, что казалось, будто он призрака увидел. — Чего ты? Это же вкусно! Давай, давай, кушай, а то я обижусь! Я скорчила якобы обиженную моську. На удивление, это подействовало. Ким в голове себя проклинал за свои же слова. Он неуверенно, с дрожащей губой забрал в рот вилку. Но как только он почувствовал вкус, то тут же вскочил и убежал на улицу, от куда ещё долго слышались звуки блевания и мат. Все мемберы умоляюще смотрели то на меня, то на яичницу. Я довольно улыбнулась. — Кого бы мне следующего покормить? Парни в ужасе взвизгнул. — Ладно, шучу, это будет вам уроком, когда кто-нибудь из вас решит меня послать или обозвать. Пощады не ждите. Это были ещё цветочки. Я повыбрасывала то, что наготовила, достала годовые запасы Доширака из кладовки и поставила чайник. — Больше еды нет, сгоняете потом за продуктами, а пока ешьте это. Я поставила перед ними тарелки с лапшой быстрого приготовления и сама села на диван. Вернулся и Джин, весь красный и запыханный. — О! Так это же рамён! — Довольно воскликнул Чонгук. — Рамён? Джин схватил пластиковый контейнер и начал чательно рассматривать содержимое. — Не боись, я его не отравила, — шутливо сказала я, приобняв парня. — Ешь спокойно. Джин моментально схватил палочки, которые остались у меня ещё с походов в Якиторию, и метеором принялся поглащать продукт. Пока мемберы завтракали, я вышла на улицу. Моим излюбленным занятием по утрам был в прямом смысле фотосинтез. Ещё в детстве, проснувшись, я сначала выходила на солнечную полянку и молча стояла, и грелась. Только потом шла кушать. Но сегодня аппетита у меня не было, так что, постояв под тёплыми лучами, я пошла навестить Максима. Я крикнула парням, что ненадолго уйду и Мона оставляю за главного. Из дома послышалось недовольное мычание, дескать я опять их одних оставляю, но я лишь хлопнула калиткой и пошла по неровной землянистой дороге в сторону дома друга. Настроение у меня было, мягко говоря, не самое лучшее. Может быть в этом виновато вино, которое я выпила вчера, может недосып. Но, думаю, надо копать глубже, и сон с алкоголем окажется ни при чём. Мне абсолютно не хотелось видеть сейчас парней, и, мне кажется, я понимала по какой причине. То, что я вчера наговорила Тэхёну, дошло до меня только тогда, когда я заговорила вслух. До этого я старалась не обращать внимание на немножко неестественное внимание мемберов к моей личности, которую они в жизни никогда не видели и знать не знали. От этих мыслей моё состояние всё мрачнело и мрачнело. Я ускорила шаг, мотнула головой и, отбросив все эти неприятные для меня размышления, натянуто улыбнувшись, устремилась вперёд. Дверь на участок была не заперта, и я спокойно вошла. Послышался лай собак и сильный мат из дома. Дверь дома резко распахнулась, и оттуда с визгом выбежала Злата. Завидев меня, она поджала хвост и виновата ушла в свою конуру. Вслед за ней вышел и прекрасный молодец в одних домашних шортах и шлёпках. — Тупые собаки, как же вы меня задрали, как вас научить не входить в дом?! — Максим кинул злой взгляд в сторону небольшого домика и сплюнул в кусты. — Тьфу ты, зараза какая! Ты наследила, а убирать кто будет?! Правильно! Я! — он снял шлёпок и запустил его прямо в отверстие конуры, послышалась возня, а затем оттуда, как ошпаренный, выбежал щенок. — Погоди, я тебе ещё покажу, где раки зимуют! — он погрозил кулаком в сторону, куда убежала собака. — О, Аня, привет, не заметил тебя, — он наконец посмотрел в мою сторону и широко улыбнулся. — Привет, как спалось? — негромко произнесла я и вошла на веранду. — Клопы не кусали? — Не, не кусали. — ехидно улыбнулся Макс и, почесав затылок, зевнул. — Кусают меня только собаки, твари эдакие, но я их всё равно люблю. Я усмехнулась и присела на лавочку. Парень включил радио, натянул на себя футболку и поставил чайник. Открыл холодильник, стоящий в углу веранды, старый и потёртый, достал колбасу и хлеб. — Ты завтракала? — спросил друг, нарезая колбасу. — Я… — мой живот заурчал, и я вспомнила, что с утра ничего не ела. — Понятно всё, присаживайся, накормлю, — он ласково улыбнулся и указал на стул. — Я тоже ещё даже раковой мосинки во рту не держал. — Может маковой росинки? — А, ну да, я так и сказал. Макс всучил мне в руки бутер, поставил рядом кружку с чаем и плюхнулся на высокую табуретку. Он отхлебну из чашки и принялся с ног до головы меня рассматривать. — Мм, а это у нас что? — он тыкнул пальцем в засос на моей шее. — Чем вы там занимались после того, как я ушёл?