Обратное отражение

- Ну, здравствуй, Януш Малахай, - поприветствовала Ева. – Или лучше сказать – Эзус? Я был готов поклясться, что слышал, как отвалилась челюсть Лёна, громко клацнув об пол. Моя шмякнулась неподалёку… Эзус?! По нашим предположениям Януш служил богу Смерти, но мне и в голову не приходило, что Малахай и есть тот самый Эзус! - Догадались-таки, - тонкие губы старика растянулись в холодной усмешке. - Это было несложно, - тон Евы мог бы посоперничать с ледяными гримасами Януша. – Кстати, тебе привет от Верданди! Эзус машинально дернул правой рукой, пряча её за спину, и разозлился, осознав свои действия. На тыльной стороне ладони чернела руна смерти. - Так это всё же её работа? – прошипел он. «О чём это они?» - удивился я про себя. Неужели Стихия каким-то образом повлияла на Еву, и именно благодаря ей манипуляции Малахая не увенчались успехом? - Значит, ты побежала к ней за покровительством? Глупо, – самодовольно заявил старик чуть погодя. - Это мой мир и у неё нет здесь власти! - О, нет, всё было не так, - возразила Ева. – Она сама обратилась к нам за помощью. - Вот как? – презрительный смешок холодными мурашками пробежался по спине. – Не думал, что она падёт столь низко… Связаться с такой швалью… Тяжелый взгляд бога почти физически давил на плечи, принуждая встать на колени и молить о пощаде. Я стиснул зубы, чтобы не поддаться его влиянию. Я не склонился перед Тьмой, не собираюсь пресмыкаться и перед каким-то божком чужого мне мира! Ева вдруг рассмеялась. Звонкий смех казался неуместным в тёмном подвале, но на меня он произвел живительный эффект – я словно вдохнул свежего воздуха, и сразу стало легче на душе. Лён переступил с ноги на ногу, тоже сбрасывая с себя гнет мрачного воздействия Эзуса. - Кто бы говорил о глупости! – всё еще посмеиваясь, сказала ведьмочка. – Ты совершил столько ошибок, что считать замучаешься! Малахай вздернул губу, как рычащий пёс. Ева ответила невинным взглядом. Мы с Лёном замерли по бокам от нашей любимой, не зная, какой у неё план и есть ли он вообще, но готовые в любой момент её поддержать. - Если ты поняла кто я, то тебе бы не стоило забывать о почтении, - процедил Эзус. - Без обид, но я не верю в богов. - Даже когда один из них стоит перед тобой? – его выражение лица не изменилось, но я был уверен, что Януш удивлен. За столько лет своего существования он привык к беспрекословному подчинению, раболепию, страху, в конце концов, но спокойствие и холодная вежливость были ему в новинку. - То, что ты называешь себя богом, не делает тебя таковым. Бог должен не только наказывать, но и благословлять. Бог – это гармония добра и зла. Он карает плохих и одаривает хороших. Если ты несешь всем свет и проповедуешь о мире, пацифизме и белых кроликах, тебя назовут наивным романтиком и отправят считать бабочек на хуторе, - Ева сделала паузу, чуть склонив голову на бок, словно прислушиваясь к чему-то. Где-то за стеной упал камень, и я подумал, что здание могло пострадать гораздо серьёзнее, чем это казалось на первый взгляд. - Но и творить то, что устроил ты, тоже недопустимо, - продолжила девушка. – Ты не приносил никакой пользы, лишь убивал. Уж не знаю во имя ли тщеславия или самоутверждения, но ты погубил столько жизней! Эзус не перебивал, он внимательно слушал рассуждения Евы, и ему вроде действительно были интересны её слова. - Я не идеалистка и прекрасно понимаю, что не существует только черного и белого, хорошего и плохого, добра и зла. Всё зависит от ситуации, обстоятельств и самих людей. Убийство человека – это зло, но что если этот человек надругался над твоей сестрой? Ты вправе отомстить или должен переступить через свой гнев и бросить великодушное «прощаю»? Ведьма громко фыркнула: - Да я бы первая глаза выцарапала тому, кто посмел обидеть моих близких! Но ты… ты перегнул палку… и кто-то должен тебя остановить! Последняя фраза эхом отдавалась под сводами потолка. Никто не торопился высказываться. Малахай, видимо, переваривал информацию, Лён хмуро всматривался в далекий выход из подвала, а я с отеческой гордостью смотрел на Еву. С нашей первой встречи она очень изменилась. Да, в ней еще проскальзывала неуверенность, сомнения и робость, но Ева научилась видеть суть вещей. Она никогда не шла на поводу у общественного мнения, предпочитая делать личные выводы, а теперь еще и начала отстаивать свою точку зрения, бороться за то, во что она верит. «Повзрослела наша ведьмочка!» - с теплотой подумал я. - Это всё, конечно, интересно, - заговорил Эзус, - но неужели ты действительно думаешь, что вы сможете меня остановить? - Да, - просто ответила Ева. - И как же? - Скоро узнаешь, - заверила девушка, - но сперва я бы хотела кое-что прояснить на счет Лиз, ты не против? Я напрягся и невольно подался вперёд. Ева успокаивающе мне улыбнулась. Малахай развел руками: - Я не спешу, - с издёвкой сказал он. - Почему она согласилась помогать тебе? - А почему люди обращаются к богам и начинают служить им? Она попросила меня исполнить её желание. Насмешливые интонации Януша жутко бесили. Хотелось врезать ему по морде, но сейчас было не время обрывать переговоры и начинать банальную драку. Но какая же он сволочь! - Какое? – спросил я, сжимая кулаки. - Пусть она вам сама расскажет, - приторная улыбочка обнажила желтые зубы. – Ты ведь здесь, Лиз? Темнота у входа шевельнулась, от неё отделилась тень и направилась к нам. - Ты же давно там стояла? – уточнила Ева. – Всё слышала? Блондинка показалась в круге света и кивнула. - Тогда объясни, почему ты с ним? Крестовски оглядела всех нас, задержав взгляд на мне, и тихо сказала: - Он обещал вернуть Криса… *** Разве я не говорил, что из Евы получится великолепная королева? Любимая не переставала меня удивлять с самого начала нашего знакомства, но нынешняя ситуация доказала, что она все еще учится, растет духовно и способна не только отважно сражаться за то, во что верит, но и отстаивать свою точку зрения в переговорах. Может, на неё так повлияло общение с Верданди, может, Блек был прав и наша вредина действительно повзрослела, но в любом случае, сейчас она поступила мудро. Эзус был не тем противником, на которого стоит бросаться опрометью и бить в лоб, и Ева это поняла. Она настороженно следила за каждым его движением, ведя философскую беседу и, наверняка, обдумывая подходящий способ разобраться с возродившимся божеством. - Ты уверена, что вы сможете меня остановить? – с насмешкой спросил Малахай. - Да, - твёрдо ответила Ева. Её тон не вызывал сомнений, хотя, признаться, я всё еще не понимал, почему это Януш оказался самим Эзусом и как любимая об этом догадалась. Со стороны входа послышался тихий звук, похожий на крадущиеся шаги, и я на время отвлекся от разговора, прислушиваясь. - А почему люди обращаются к богам и начинают служить им? – спросил старик, наслаждаясь собственным величием. - Она попросила меня исполнить её желание. - Какое? – прорычал Блек. Предательство Лиз его сильно взволновало, и я опасался, как бы он не наделал глупостей. - Пусть она вам сама расскажет, - самодовольство в голосе Эзуса достигло апогея. Из тени у входа выступила маленькая фигурка и несмело приблизилась к освещенному пятну. Фантазм напрягся, сжимая кулаки и бросая гневные взгляды на Малахая, Крестовски он старательно игнорировал. - Ты всё слышала? – спросила Ева. – Тогда объясни, почему ты с ним? - Он обещал вернуть Криса, - тихо ответила девушка. - Криса? Твоего напарника? – удивилась ведьмочка. Я вообще не знал ни о каком напарнике, как, похоже, и Блек, судя по его недоумённо вытянувшейся физиономии, а вот Ева определённо была в курсе. - А причём тут он? И почему ты сказала, что я бы тебя поняла? Лиз кусала губы, смотря куда угодно, но только не на нас. - Он погиб из-за меня, - наконец, произнесла она. - Это же списали на несчастный случай, - нахмурилась Ева. Видимо, она знала подробности этого дела, чем немало поразила лейтенанта. Та резко дернулась и уставилась на ведьму цепким взглядом холодных глаз. - Откуда ты?.. - Оттуда же, откуда узнала про него, - любимая кивнула на Малахая. – Но с удовольствием послушаю и твою версию. Блондинка опять замялась и неуверенно глянула на Януша. Старик стоял с совершенно непроницаемым лицом, и девушка медленно заговорила: - Мы тогда поругались… Крис не хотел браться за это дело, говорил, что у него плохое предчувствие, но я не послушала и отправила его проверять секту, - было заметно, что вспоминать об этом ей тяжело, но Лиз упрямо продолжала: - Его нашли на третьи сутки, без сознания… он так и умер… не приходя в себя, врачи ничего не смогли сделать… Я так и не извинилась перед ним, не успела помириться… Крестовски стиснула зубы. Мы молчали. Затем Малахай открыл было рот, собираясь что-то сказать, но девушка этого не заметила и заговорила вновь: - Он был моим единственным другом! – она посмотрела в глаза Еве, силясь донести до неё всю свою боль. – Представь, если бы погиб кто-то из них? Ты бы сделала что угодно, разве нет? - Верно… - Вот! Я знала, что ты поймешь! – Лиз улыбнулась с таким облегчением, словно с её плеч упал тяжкий груз. - Но я бы скорее отдала свою жизнь, чем пожертвовала целый город, - жёстко продолжила любимая. Улыбка лейтенанта пропала. - Он сказал, что им ничего не грозит. Нужно просто собрать немного энергии, чтобы провести обряд… - И ты купилась на это?! – воскликнула Ева. – Тогда ты типичная блондинка! Девушка отшатнулась, как от удара. - Они просто спят! - Они умирают! – эхо Евиного крика зазвенело в пустом подвале. Лиз растеряно отступила, переводя взгляд с нас на Малахая. - И знаешь еще что? – безжалостно добавила ведьма. – Не существует обряда или заклинания, способного оживить мертвеца. - Но ты ведь… ты вернула их! – дрожащей рукой Крестовски указала на меня и Блека. - Нет, я выдернула их из эпицентра взрыва до того, как они бы погибли. Технически они не успели умереть. - Значит, ты мне соврал?! – мне стало искренне её жаль. Лиз была совершенно разбита и уже не могла сдерживать льющиеся из глаз слёзы, хотя, казалось, она их даже не замечает. Малахай словно нехотя посмотрел на неё и презрительно поджал губы. - Я не отчитываюсь перед смертными! – выплюнул он. - Ты появилась весьма вовремя и помогла осуществить мой план, за это я думал принять тебя в круг избранных, достойных служить мне, но теперь… ты можешь послужить мне по-другому. С этими словами он поднял правую руку, на которой чернела руна, и потянулся к девушке. - Лиз! – Блек метнулся вперёд и, схватив блондинку за плечо, оттащил от зловещего бога. Ева загородила их спиной: - Со мной не получится, ты же знаешь, - сказала она, и не пытаясь уклониться от протянутой руки. - Не будь так самоуверенна. Верданди не настолько сильна, как ты думаешь. - Пока, может быть, - не стала спорить ведьмочка, - но я собираюсь это исправить. Её заявление сильно позабавило старика. Смеясь, он запрокинул голову и даже отошел на пару шагов назад в густую тень у стены. - Ха-ха! И как же это, позволь узнать? - Если не станет твоих последователей, то никто не будет убивать новых магов и со временем волшебство вернется в этот мир, а вместе с ним и Верданди - олицетворение стихий. - Открою тебе один маленький секрет, - всё еще посмеиваясь, театрально прошептал Эзус. - Мои слуги будут существовать, пока существую я, а меня ты убить не сможешь! Я – бог и я бессмертен! - Я в курсе, - спокойно ответила Ева. - Ну, тогда всё это пустая трата времени, - теряя интерес к разговору, отмахнулся Януш. – Я заберу вашу магию, как и планировал, а души заключу в роще, там давно не появлялось новых украшений. - Точно! – вдруг хлопнула себя по лбу любимая. – Я вспомнила, где его видела! Мы все дружно уставились на неё, ошарашенные и непонимающие. Просияв улыбкой а-ля Блекворд, она сказала: - Зря ты упомянул про рощу. Считай, это был последний гвоздь в крышку твоего гроба! *** Теперь мне были известны мотивы поступков Крестовски, и я на самом деле понимала блондинку. Лиз мучило чувство вины, поэтому она натворила столько глупостей, мечтая вернуть своего друга и извиниться перед ним, хотя, по сути, девушка была ни в чем не виновата… Но это не означает, что я одобряю такие действия или, тем паче, прощаю её. Хотя это так же не повод, чтобы отдавать лейтенанта на растерзание Эзусу – лишь только Блек оттащил её подальше от простершего длань бога, я преградила ему дорогу, уповая на защиту Верданди. Надеюсь, тот фокус сработает еще раз или Януш просто побоится проверять. - Со мной не получится, ты же знаешь, - главное, говорить убедительно, авось поверит. - Не будь так самоуверенна! – ой, кто бы говорил? - Верданди еще не так сильна. Здесь он прав. Влияние Стихии в моём мире ограничено, сейчас лишь мы трое способны открыть для неё дорогу сюда, но это временно. - Я собираюсь это изменить, - сообщила я и была оглушена взрывом издевательского хохота. Да, это, наверно, действительно забавно – какая-то смертная девчонка уверяет древнего бога, что устроит глобальные перемены в целом мире, но я же не утверждаю, что сделаю это в одиночку и прямо в эту минуту. Я терпеливо подождала, пока Малахай успокоится, и продолжила свою мысль: - Если не будет твоих слуг, никто не станет уничтожать новых магов и со временем волшебство вернется. К сожалению, мои здравые доводы опять не оценили. Эзус был уверен в своей непобедимости, и для этого существовали вполне обоснованные причины. Бессмертного бога трудно напугать какими-то карами, только вот Стихия не зря обратилась за помощью именно ко мне. Я могу быть не такой уж всемогущей ведьмой, да и наличие королевского лоска спорный вопрос, но есть у меня одно качество, которым я заткну за пояс любого. На самом деле два, но от вредности в данном случае будет мало пользы. Я очень упрямая и, если мне что-то или кто-то не нравится, костьми лягу, но сделаю всё по-своему и проучу негодяя! А Малахай умудрился достать меня по полной программе! - Я заберу вашу магию, а души заключу в роще, - пригрозил-объявил Эзус, не допускающим возражений тоном. И тут меня осенило! Я вспомнила, где раньше видела напарника Крестовски, и это стало последней каплей. Мы не встречались где-то на улице, я никогда не разговаривала с ним и не улыбалась в ответ на его чистую и искреннюю улыбку, с какой он был запечатлен на снимке с Лиз… потому что, когда я его увидела, он был уже мертв. Душа Криса Мельдуна заключена в жуткой роще Эзуса. Молодой, жизнерадостный парень повешен среди прочих магов на корявой, засохшей ветке, обреченный на вечные муки неупокоенного духа. - Зря ты упомянул про рощу, - сказала я, чувствуя, как губы растягиваются в зловещей усмешке. - Это - последний гвоздь в крышку твоего гроба! Януш свел брови, и глубокие складки пересекли лоб. Он не понял, что сейчас совершил еще одну ошибку, а я… я собрала все подсказки Верданди и осознала, чего от меня хотела богиня. - Эй, Крестовски, - позвала я, чуть повернувшись к девушке, но не выпуская из вида Малахая. Лейтенант выглядела потерянной, словно у неё из-под ног выбили опору, лишили смысла жизни, и теперь она не знала, что ей делать дальше. Блек обнимал дрожащие плечи блондинки и шептал на ухо что-то успокаивающее, хотя, судя по выражению его лица, парень бы с большим удовольствием выкрикивал ругательства. - Ты ведь слышала весь наш разговор? – я дождалась едва заметного кивка и задала следующий вопрос: - А ты поняла, кто такой Эзус? Неуверенное качание головы и тихий голос: - Не совсем… - Тогда я объясню. Эзус – древний бог Смерти, который был в спячке последние пару тысяч лет, а сейчас решил вернуться и вновь навести в мире свои порядки, убивая всех без разбора, сея ужас и страх. Старик скривился, словно лимон проглотил. - Я опять выразилась без должного почтения? – вежливо поинтересовалась я. – Прошу простить моё невежество, я не привыкла общаться с богами. - Мне начинает это надоедать, - заметил он, дернув плечом. Остатки серой дымки, что держала нас в ловушке, заклубились по полу. - Проявите снисхождение к несчастным смертным, нам же хочется понять волю вашей божественности, - я не удержалась от лёгкого сарказма. - Ваш мир отвратителен! Вы совсем отбились от рук без власти единого бога! – презрение пропитывало каждое его слово. - Я всё еще не понимаю, почему Малахай стал… таким, - Лиз сделала неопределенный жест, указывая на фигуру своего бывшего сообщника. - На самом деле не Малахай стал таким, а Эзус, - это была самая интересная часть моего «озарения». – Януша Малахая никогда не существовало, он был и остается Эзусом, но для того, чтобы заручиться твоей помощью и спокойно творить свои дела, а так же приехать в город, ему пришлось назваться вымышленным именем и притвориться человеком. - Но… разве такое возможно? – лейтенант неверяще посмотрела на старика и вновь на меня. Блек хранил угрюмое молчание, а вот Лён спросил: - Как ты это поняла? - Всё дело в руне. Она – знак бога. То, что ей отмечено, принадлежит Эзусу, но человек не может получить метку бога Смерти и остаться в живых. Впавшие в летаргию не умерли сразу, потому что он еще не вошел в полную силу, но они подпитывают его существование и скоро отдадут всю свою жизненную энергию, возродив божество. - Это правда? – спросила Крестовски, обращаясь к Эзусу. Тот не снизошел до ответа. Я решила, что на этом разговорную часть можно заканчивать. - Ошибка номер один – ты выбрал не тот мир. Ошибка номер два – ты пришел не в тот город. Ошибка номер три – ты покусился не на тех людей – моя мама и мои друзья неприкосновенны даже для богов! Старик вздернул бровь: - Ты всё еще думаешь, что сможешь меня одолеть? - Если ты не оставишь мне выбора, я… мы будем сражаться! - Мне не терпится выпить ваши души, - Эзус облизал сухие губы, словно пробуя изысканное лакомство, и меня передернуло. - Извращенец чёртов, - бросил Блек. Маг и так слишком долго сдерживал свой гнев. Лицо бога исказилось гримасой злости, он взмахнул рукой, растопырив пальцы – руна зловеще вспыхнула - и туманный шлейф, лениво клубящийся за его спиной, как пёс, получивший команду, метнулся к нам.