Я и Мистер Совершенство

чего не сделаешь, чтобы не умереть от скуки и болезненных процедур. Вот и я проду накатала, хотя не собиралась этого делать еще недели три. кого-то обрадует, а кого-то огорчит, но следующая глава - последняя. Когда я была маленькой, Аманда частенько издевалась надо мной. Ей доставляло удовольствие мое отчаяние, возможно, она просто не особо меня любила. Случаев ее издевательств не сосчитать на пальцах обеих рук: моя сестра с раннего детства отличалась изобретательностью. Именно она продумала, как открыть дверь ночью так, чтобы та не скрипнула, и мама не проснулась…. Аманда изображала эпилептические припадки, когда хотела повеселиться за мой счет; я же, маленькая, наивная и испуганная, начинала вопить и бегать вокруг нее, не зная, как ей помочь. Однажды в глубоком детстве я проглотила кусочек гудрона – чисто из любопытства, хоть это и глупый поступок, конечно. Сообщив Аманде об этом, я получила в ответ расширенные от ужаса глаза сестры и ее возглас: «Ну вот, теперь ты умрешь! Умрешь совсем скоро!». Я до сих пор с содроганием вспоминала, как написала прощальное письмо маме, легла на кровать и зарыдала, прижимая маленькие кулачки к глазам и жалея себя, умирающую. Аманда, изображая участие, тихо хихикала про себя. Видите, я всегда была наивной, поэтому не стоит удивляться моей ситуации с Биллом. Все же все наши проблемы корнями уходят в детство. Я всегда была какой-то бесхитростной, поверхностной, прозрачной – вся, как на ладони. Но сегодня я решила пойти на хитрость, не впервые в жизни, но впервые по отношению к одному иногда жутко меня раздражающему парню, горе-ловеласу, известному также под скромным именем Том Каулитц. * * * Близнецы только вернулись из поездки в Японию. Они улетели на следующий день после прихода сестры Сюзи, улетели как-то воровато: быстро и тихо. Дафна молчала, не желая разговаривать о Томе. - Я уже все ему сказала. Пусть делает, что хочет, - заявила она, а я подумала, что она, в принципе, и не имеет права ему что-то указывать, и Том априори может делать то, что пожелает. Но я вовремя прикусила язычок, не давая словам сорваться – не хватало мне еще и с Дафной поругаться. Нас с ней ничего особенно не связывало. Мы даже не были друзьями, по крайней мере, я не ощущала себя ее другом.…Мы были сестрами по несчастью: и меня, и ее сгубили проклятые близнецы Каулитц. Ни я, ни она не остались девушками этих неугомонных братьев. Но что-то чувствовала я такое в русской, что-то такое, что заставляло меня болтать с ней, развлекать, отвлекать от грустных мыслей. «Наверное, так и поступают друзья, - снизошло на меня озарение одним утром. - Просто ты, Лили, понятия не имеешь, что такое дружба. Откуда же тебе знать, как ведут себя настоящие друзья?». Дафна вернулась в Россию, потому что у ее отца случился сердечный приступ. Ей сообщили об этом по телефону, она слушала и тряслась от волнения. Вот так вот стало понятно, что Дафна очень любит отца, хоть и тщательно скрывает это маской равнодушия. В тот же вечер она вылетела на родину. К счастью, сейчас ее отец шел на поправку, а Дафна, кажется, даже почти нашла общий язык с мачехой. Я же работала в отделе сувениров в одном крупном торговом центре. Работа была так себе, я, наконец, задумалась о своем будущем и с унынием признала, что совсем не стремлюсь вперед, раз все еще являюсь продавцом. Сегодняшнее утро выдалось приятным, с щемяще-нежным рассветом, от которого сердце заходилось в груди, а в душе поселилось ясное предчувствие чего-то чудесного, невероятного. Светило солнце, еще не ослепительно и довольно холодно, но так прекрасно и волшебно. Город пробудился от зимней спячки, все зашевелились, повыскакивали из домов на утренние улицы, кутаясь в легкие шарфы и улыбаясь прохожим, идущим навстречу. Казалось, встань с кровати, открой окно – и солнце само шагнет к тебе в комнату. Так я и сделала: открыла окно, впустив прохладный ветерок. В свитере и джинсах я села на подоконник и смотрела, смотрела на восходящее солнце. Именно так я встретила утро двадцать первого апреля. Несколько часов спустя я ехала на своей машинке в студию, где должен был находиться только Том, без Билла, который в этот день был занят какой-то другой ерундой, связанной со звездной жизнью. Планы близнецов мне выдал Густав. - Ну что, Томми, посмотрим, что ты сможешь мне рассказать, - вслух протянула я, со смешком представляя реакцию Тома, услышь он это «Томми». Дело в том, что я собиралась разговорить старшего близнеца, вывести его на откровенный разговор. И, чтобы разговор действительно был откровенным, я была решительно настроена на ударную порцию алкоголя, которую мы разделим с Томом напополам. Благополучно пройдя «фейс-контроль» в лице Йоста, подозрительно добродушно поприветствовавшего меня, я все-таки нашла Тома, который в гордом одиночестве сидел на диване и что-то бренчал, дергая струны одной из своих любимых гитар. Я невольно залюбовалась его образом: и сгорбленной донельзя спиной, и косичками, и длинными ловкими пальцами. В такие моменты понимаешь, что человек тебе по-настоящему дорог. - Кто же сидит тут один и скучает? – тихо и ласково сказала я, заставляя Тома дернуться от неожиданности и посмотреть на меня. Парень, который секунду назад с сосредоточенным серьезным видом что-то наигрывал, тут же расплылся в своей фирменной улыбке. Я вспомнила давно минувший день их возвращения летом. - А кто постоянно меня пугает? Кто рано или поздно доведет меня до инфаркта? – в тон мне ответил Том. - Типун тебе на язык, инфаркт ему, конечно!.. Кажется, Том далеко не сразу смекнул, для чего я все это затеяла. Когда мы сидели и выпивали на кухне в моей квартире, он вдруг покосился на меня хитрым взглядом и сказал: - Я понял, почему ты не хотела звать Билла. Я зарделась и передернула плечами. У нас с Биллом вообще были какие-то странные отношения и разговоры. Он почему-то был абсолютно уверен, что мы все вместе уедем жить в Америку. Он рассказывал мне о доме, который хочет там купить, о преимуществах. Я слушала и не понимала, что происходит. Билл словно сошел с ума, не разу не вспоминая прошлое и прерывая любые разговоры о нем. «Давай жить в настоящем и смотреть в будущее!» - сказал он мне. Что-то мне подсказывало, что без разговора о прошлом наше будущее не состоится. Том был еще не настолько пьян, чтобы выдавать мне тайны брата, но я все же спросила: - Так значит, Билл давно встречался с Сюзи? Парень поперхнулся пивом, явно не ожидая такого вопроса. Но я хотела спросить об этом именно Тома, а не изворотливого Билла, который вознамерился смотреть только вперед. - Я бы так не сказал, - Том покачал головой, глядя в сторону. - Это были какие-то недоотношения. Как только появилась ты, Билл полностью переключился на тебя, ни разу не вспомнив о….ней. Откуда ты вообще об этом узнала? - Неважно, - мило улыбнулась я. - Ты пей, пей. Значит, Билл не встречался с Сюзи, когда я….? - Когда ты появилась на нашем дне рождении в клубе? Нет, - парень улыбнулся в ответ, словно вспоминая тот день. – Ты и сама не знаешь, как можешь притягивать к себе. Зачем Биллу нужна была Сюзи, когда была ты? - В смысле? – не поняла я, напрягаясь. - Вспомни свои действия в клубе. Ты подошла к нам первая, так смело и просто. Знаешь, я немало удивился, когда ты ринулась танцевать со мной, - засмеялся Том. – Это было….необычно, потому что ты была такой милой и домашней. - Но Билл все равно вернулся к Сюзи. - Ой, ну я так и знал, что разговор сведется к этому, - вдруг вмиг нахмурился парень. – Давай не будем об этом снова, а? Я понимаю, что ты обижена, и, наверное, никогда Билла до конца не простишь. Но у меня уже сил нет говорить об этом. Да и у тебя тоже. Он был прав. Я и сама не знала, что заставляет меня постоянно вспоминать предательство Билла. Не проще было бы молчать, постараться забыть, раз уж наше общение продолжается? - Ладно, - легко согласилась я, чувствуя какое-то облегчение. – Значит, Билл обратил на меня внимание уже тогда, в клубе? - А вот этого я не буду тебе говорить, - снова развеселился забавный пьяный Том. - Что же у вас случилось с Дафной? – продолжила допрос я. Эмоции Тома менялись как калейдоскоп: он то хмурился, то веселился. Вот и сейчас он снова напрягся, прячась за насмешливой улыбкой: - Ничего. Просто ничего. Мы слишком….разные, но даже не в этом дело. Ни мне, ни ей не нужны серьезные отношения. И теперь мне непонятны ее срывы на меня; она ведь соглашалась со мной всегда, что заставило ее так поменяться? « Может быть, чертова любовь?» - подумала я, но вслух не сказала. Сами разберутся, не маленькие. Мне бы в своей жизни разобраться….