Я и Мистер Совершенство

Глава 2. - А теперь я жду твоих объяснений, Билл, - строго сказала я, сидя на кровати в шортах и майке, когда парень вышел из душа, и начал рыться в шкафу, совершенно не стесняясь своей наготы. Правильно, чего я там не видела. Или не трогала. В другой раз я бы захихикала, но не сейчас. - Насчет чего? – да, дорогой, включай дурачка. - Ты не звонил и не писал мне долбанные два месяца! Два месяца, Билл! Ты забыл, что у тебя есть девушка, милый? Билл закатил глаза и натянул черные джинсы на голое тело, после чего сказал: - Почему я каждый раз должен тебе объяснять элементарные вещи, м? Слово «занят» тебе что-нибудь говорит? Я не мог следить за телефоном каждую минуту, уж прости. Я его даже не заряжал, когда он разрядился. - Настолько занят, что не мог зарядить и включить телефон? – мои глаза заслезились от сдерживаемой обиды. - Даже Том был на связи! Почему ты не позвонил мне вчера сам, не сказал, что прилетишь сегодня? Почему это сделал Том, а не ты, ответь мне, черт возьми! На последних словах мой голос подозрительно задрожал, и я поспешила выскочить из комнаты, чтобы не разреветься прямо при Билле. Он терпеть не мог, когда при нем кто-то начинал жалеть себя. Он просто не уважал таких людей. Мне совершенно не хотелось терять его уважение, поэтому я решила притвориться, что жутко хочу поскорей заварить нам кофе. С Биллом я еще успею разобраться. Однако кто-то меня опередил. Этот кто-то сидел ко мне спиной на моем любимом высоком стуле, ужасно ссутулившись, смотрел новости и попивал свежесваренный кофе. На спине у этого кого-то лежали черные брейды, завязанные в хвост. Боже, ну ты и тупица, Лили Эванс. Конечно, Том прилетел вместе с Биллом, и все это время был с нами в одном доме. От мысли о том, что он мог нас слышать, мои щеки опалило жаром. Я наверняка сейчас была вся пунцовая, а мне еще здороваться с ним, вот черт. - Это кто у нас тут сидит? – ласково пропела я, стараясь не напугать ничего не подозревающего Тома, который все равно дернулся и повернулся ко мне, едва не облившись горячим напитком. На его губах сразу расцвела добрая улыбка, от которой у его глаз появились лучики смешливых морщинок. Мой чеширский котик. Сразу хочу сказать, чтобы не было сомнений. Мы с Томом хорошие друзья, я люблю его, как друга, и он, кажется, отвечает мне взаимностью. Думаю, в этом плане мне очень повезло: понятия не имею, что бы я делала, если бы с Томом у меня не сложились такие дружеские отношения. По меньшей мере, отношения с Биллом складывались бы тяжелее, ведь ему очень важно мнение старшего брата. - А кто это выполз, наконец, из спальни, м? – ехидненько пропел мне в ответ Том. Поддел, зараза, промолчать ведь не мог. - А кто… - я покосилась на плиту, - не умеет варить кофе? Кто загадил мою белоснежную плиту? - Кто не приготовил к нашему приезду ягодный пирог, хотя обещал? – обвиняюще смотрел на меня парень, и в его глазах блестели смешинки. Чеширский котик «непонимающе» пожал плечами и раскрыл свои теплые объятия, куда я поспешила нырнуть, ткнувшись носом во вкусно пахнущую шею. Я провела ладонями по сутулой спине, и выдохнула: - То-о-ом. - Лили, - промурлыкал тот, проходясь легкой щекоткой по моим бокам. Я, счастливо засмеявшись, вывернулась и отскочила от этого коварного чешира, тем более что Билл уже спускался сюда. Нельзя сказать, что он ревновал меня к брату, потому что Билл был по большей мере человеком рациональным, рассудительным, и уж точно понимал, что я люблю его, Том любит его, и мы никогда и не подумаем предать его. Однако даже самый здравый человек может в какой-то момент приревновать и натворить глупостей. Этого бы совсем не хотелось, поэтому при Билле мы старались держаться на расстоянии. Билл преувеличенно весело попросил меня сделать ему кофе и уселся напротив брата, который снова переключился на просмотр новостей. И что ему там так интересно, я не пойму? Цена на нефть? Или погода в Гамбурге? - Итак, расскажите мне все, - попросила я, когда сделала кофе себе и Биллу, и демонстративно села рядом с Томом. - Все было как обычно, Лили. Концерты, концерты, концерты, репетиции, фотосессии, интервью, фанаты, фанаты, - как зомбированный проговорил Том. - Ну, то есть красивые горячие фанаточки, ммм… Я закатила глаза, когда Том облизнулся и погладил себя по животу. Вот любит же построить из себя мачо и Казанову, хлебом не корми. Билл молча пил кофе, поглядывая на меня своими темными глазищами. - Том, окажешь мне услугу? В следующий раз, когда вы уедете так надолго, следи за зарядкой телефона Билла, ладно? А то он сам не в состоянии, - мило прощебетала я Тому, косясь на нахмурившегося Билла. Том уткнулся в чашку и поглядел на меня непонятным взглядом, как-то виновато и немного с жалостью. Я решила не заострять на этом внимание сейчас. Где-то на подсознательном уровне я чувствовала, что не надо рыться во всем этом, что это выйдет себе дороже. - Успокойся, не устраивай здесь цирк. Я не собираюсь перед тобой оправдываться, понятно? – кинул мне Билл, вставая и выливая недопитый кофе в раковину. Я обиженно следила за его действиями. Билл, не обращая на мой обиженный взгляд никакого внимания, вышел из кухни. Послышались шаги по лестнице. - Забудь об этом, Лил, - мягко попросил меня Том, и я непонимающе моргнула. - Это ведь уже прошло, сейчас все по-другому, мы вернулись, мы рядом с тобой, дай Биллу время все обдумать, и тогда он извинится…может быть. Да, особый пунктик Билла: он терпеть не мог извиняться. Просто патологически этого не выносил, даже когда был неправ. Ему легче было притащить какой-нибудь примирительный подарок или букет цветов, сводить в ресторан – это у него такой особый способ бессловесного извинения. И ты что хочешь делай, но прощай его за это. Хотя прощать иногда совсем не хотелось. - Лил, налей мне сока, - бросил мне Билл, печатая что-то Густаву по Интернету, ну конечно, ведь он у нас всегда такой занятой, куда деваться. Я, расслаблено лежа на диване, пошевелила пальцами ног. Боже, как ноги устали, словно я от Китая ползла на корточках. Или занималась на тренажере. Или…в общем, как ни говори…Я очень устала. Я была буквально без задних ног. А все почему? Потому что Сенди Фишмен не смогла выйти на свою смену, которая следовала сразу после моей. Небольшой магазинчик цветов со скромным названием «DieBestenBlumen» находился почти на окраине Берлина, но в него всегда приходило много клиентов, так как хозяйка магазина, фрау Мэй, чистокровная англичанка, каким-то ветром занесенная в Берлин, оказалась очень щепетильна и совестлива в вопросе своего цветочного бизнеса. Цветы в магазин поставлялись часто и с многих концов мира, поэтому товар всегда отличался свежестью и разнообразием. Работы в магазине было невпроворот, поэтому фрау Мэй продлила работу магазина не до 21:00…а до 6:00. Теперь я частенько работала цветочной феей по ночам. Билл очень злился, когда я вместо ночи с ним бодренько собирала сумочку, целовала его щеку, и упархивала на работу на своей машине. «Нафига тебе работать? – недоумевал Билл. - Тебе ведь ничего не нужно, я же тебе ни в чем не отказываю!». «Это твои деньги, а не мои. А мне нужна работа, Билл, я должна чем-то заниматься. Тем более я люблю эту работу. И потом: я не хочу сидеть у тебя на шее!» – твердо отвечала я. Сегодня утром Сенди Фишмен не вышла на работу, потому что нечаянно сломала замок в квартире, закрывая дверь. Вы спросите, как можно сломать замок своим ключом? Я и сама этого не понимаю, но можете спросить у Сенди, ведь она в таких делах настоящий спец. И в итоге я осталась еще и на дневную смену. Диван в гостиной казался мне самым удобным местом на земле. «Божественно», - пропели бы мои ноги, если бы могли. - Лили, я попросил тебя налить мне сока, тебе сложно? Билл, наконец, посмотрел на меня, и в его глазах сквозила укоризна. Что? В чем он меня укоряет, черт возьми? Я отпахала две смены в магазине, несколько часов мучалась с заказом требовательного клиента, которому надо, чтобы в букете были «белые-синие-голубые» цветы, и каждый из них с бантиком соответствующего цвета. Билл со вчерашнего дня сидит дома, и спал сегодня до пяти вечера. - Почему бы тебе не поднять свою звездную задницу и не сделать все самому? Я устала, как вол, поэтому отстань, милый. - Устала? Да что ты там делаешь? Подливаешь воду? Составляешь букеты? – ну все, Билла не заткнуть, он тут решил оторваться на мне за все свои ночные «обиды». - Да, а еще повязываю бантики на стебельках! – огрызнулась я, вытягивая и подтягивая ноги, чувствуя, как хрустят суставы. Билл молчал минуты две, так что я решила, что он решил от меня отстать, но потом он выдал: - Так ты нальешь мне сок или нет? - Бля*дь, Билл! У тебя совесть вообще есть, нет? Я же сказала, что чертовски устала. Клиент такой попался… - Ах, клиент ей плохой попался, какая прелесть. Ну, хоть заплатил достойно? – противненько заулыбался Билл, вставая со стула и уходя на кухню. Я резко вскочила и заковыляла за ним, преодолевая боль в ногах: - Что ты сказал? Это что это ты имеешь в виду, милый? - А ты не поняла? Так я повторю, - сказал Билл, наливая себе злополучный апельсиновый сок в мой любимый стакан с ангелочком. - Меня не устраивает эта твоя работа. Пропадаешь по ночам, приходишь никакая. Клиенты плохо платят. Слушай, а ты точно работаешь с цветами? Мне казалось, что мои глаза вот-вот заискрятся молниями, которые прожгут Билла насквозь. Я, будучи Весами по знаку зодиака, терпеть не могла несправедливости. А в данный момент Билл был крайне несправедлив ко мне. - Ну конечно, милый, - приторно протянула я. - Ты ведь всегда во мне сомневаешься, не так ли? Хочешь, приезжай в мою смену, проверишь все сам. Я тебя обслужу по высшему разряду, как самого лучшего клиента. Билл опасно сощурился. Не стоило этого говорить, ой как не стоило. Еще одна фишка Билла: когда его заносит, не раззадоривайте его, лучше промолчите и скройтесь с его глаз на какое-то время, дайте ему время поостыть. Но иногда так надоедает придерживаться всех этих негласных правил. - Лили, ты знаешь, что твое призвание – клоунада? – процедил мой единственный, ставя стакан на стол с такой силой, что по нему поползли мелкие трещинки, и я досадливо поморщилась, видя варварское уничтожение моей любимой вещи. - Может, бросишь, наконец, свои цветочки и будешь проводить время со своим молодым человеком? Или тебе с цветами интереснее? Ты скажи, может, я чего-то не понимаю. - А тебе с музыкой интереснее, чем со мной? Может, бросишь свое пение? – передразнила я его, хотя эти мои слова были полным бредом. Я прекрасно понимала, что значит для Билла его работа, и что она ему приносит, и никогда в жизни бы всерьез не заикнулась о своем желании видеть его почаще в ущерб его карьере. - Мое пение приносит мне миллионы, дорогая. А что тебе приносит твое ковыряние в земле? - Билл презрительно смерил меня взглядом и зашагал прочь из кухни. - И да, еще кое-что – с музыкой мне действительно интереснее! И Билл ушел, гордо задрав голову. Надо же, какой банальный и коронный номер – сказануть что-нибудь колкое в дверях и быстро выйти, не дав оппоненту возможность ответить, тем самым показывая свое превосходство и остроумие. Бред собачий, а не остроумие. Я поставила стакан с ангелочком, на веселом лице которого проходила трещина, превращая его в злобный оскал (какая ирония), к раковине. Включила воду и поднесла стакан, который сразу среагировал окончательным распадением на осколки. Ангельская голова со злобной рожей оказалась на одном кусочке стекла, а тело на другом. Что ж, пусть этот ангел будет последним павшим смертью храбрых в наших домашних боях.