А глаза у тебя красивые

       Эрик не стал ничего отвечать на мои слова. А я, если быть честной, уже заколебалась пытаться общаться на сленге 19 века! Нет, ну серьезно, почему я должна так разговаривать то? Неужто Ангел перестанет испытывать наивысшие чувства по отношению к обожаемой мадемуазель Даае, если она начнет изредка выражаться как подмастерье сапожника? Ну, собственно, если разлюбит за такую мелочь, то и гроша его любовь не стоила. Мне даже стало интересно, выражались ли как-нибудь в этом времени дамы высших сословий. Не, я, естественно, к этой категории не отношусь ни в своей жизни, ни в жизни Кристины, но если бы я стала виконтессой, то могла бы я использовать хоть какие-то оскорбительные выражения, помимо банального «мужлан необразованный» или еще чего-то из той же сферы? Хрен его разберет. Я все-таки обычная балерина (вдруг ставшая певицей, но не суть), и с рабочими покутить, и сигаретку выкурить, да и посквернословить не будет для такой, как я, чем-то странным. Но не для Эрика. Эх, а жаль. - Знаешь, Эрик, ты меня извини, но мне нужно идти. Мне бы действительно хотелось еще с тобой поговорить в непринужденной обстановке, свесив тут ножки, но я хочу прогуляться по улице, пока на дворе еще июль. Не скучай! – С этими словами я ловко встала на ноги и быстрым шагом удалилась из зоны видимости. Лишь тихое «До свидания, Кристина» донеслось до моего чуткого слуха.        Забежав в нашу с Мег комнату, и найдя несколько старых (по моему скромному мнению) монет, я, убрав их в карман простенького платья, поспешно направилась к черному ходу из оперы, который не пойми когда успела заметить. Отворив дверь, я вдохнула запах свободы, цветущей зелени и… Свежего навоза. Иу. Все же есть свои плюсы и минусы этого времени, и этот запашок явно относится к последнему. Не став долго думать о такой пренеприятной вещи я, стараясь не дышать, легкой и быстрой походкой побрела по одной из улиц Парижа. Как там говорят? Увидеть Париж и умереть? Ну не знаю. Возможно в 20-21 веках да, но в 19 он представляет собой довольно странное зрелище.        Широкие улицы с неспешно передвигающимися по ним экипажами, уютные маленькие заведения с летними верандами, на которых обустроились симпатичные столики, различных форм и размеров, с такими же симпатичными стульчиками, прекраснейшей архитектуры здания, под солнечными лучами открывавшие все неуловимые штрихи и задумки автора. Все это контрастировало с темными переулками, до куда не доходил свет, и где нашли свое убежище бездомные и просто пропитые алкаши. Все эти мысли быстро осточертели моей непутевой головушке, особенно в такой теплый денек. Не для того я отказалась от времяпрепровождения с мужчиной моих грез, ух не для того. Снизив темп ходьбы, я уже неспешно прогуливалась по неизвестной мне аллее, как услышала чудный запах выпечки. Живот, познавший за сегодняшний день лишь вкус скудной кашки, быстро скооперировался с обонятельным отделом и выстроил мне маршрут до места распространения аромата. Чертов навигатор! Не смея спорить с желудком, я таки направилась в пункт назначения.        Этим пунктом оказалась маленькая, но уютная пекарня, которая так же по совместительству выпускала кондитерские изделия и была крохотной кафешкой «La Parisienne»*. Заглянув внутрь, я заприметила по всем пунктам стериотипного для меня французского пекаря: полноватый добродушный мужчина, довольно маленького роста (около 168 сантиметров, как по мне), с небольшими усами и вечной улыбкой на пухленьком лице. По этому мужчине легко было понять, что он всей душой и, к тому же, всем телом любит свою работу. Не став стоять в проходе, я подошла к витринам (это же так в этом времени называется?) и начала вглядываться в сладости. - Здравствуйте! Рад приветствовать Вас в «La Parisienne». Вы здесь впервые? – Вымолвил добрячок с приветственной улыбкой, обращаясь ко мне. В ответ на его вопрос я легко кивнула. – Что ж, тогда позвольте мне представиться, я Жан-Пьер Лавуан, здешний пекарь. Могу ли я Вам чем-то помочь? - Приятно познакомиться, мсье Лавуан, меня зовут Кристина, Кристина Даае. Если быть с Вами откровенной, то я учуяла прекрасный запах, и он привел меня сюда. – Я слегка улыбнулась, и вновь направила взор на сладости.        Несмотря на то, что заведение было маленьким, здешние вкусности выглядели очень даже. Различные виды кондитерских изделий с посыпками и без, с начинкой, с украшениями в виде шоколада и просто фруктов. Наглядевшись на эту красоту я вспомнила о том, что понятия не имею, хватит ли мне денег на что-нибудь вообще. Я же во французских франках, тем более 19 века, вообще не тю-тю. Завидев скромное пирожное по, как мне показалось, маленькой цене, я ткнула пальцем в витрину, совсем как малое дитя. - А на вот это пирожное мне хватит денег? – С этими словами я достала из кармашка все деньги, что при мне имелись, и показала их пекарю. Наверное он подумает, что я необразованная, ну и ладно, я балерина, мне можно. - Хмммм.. – Мсье Лавуан одной рукой покрутил ус, а пальцем другой руки пересчитал деньги. – Да, мисс Даае, Вам вполне хватает. – Он дружественно приподнял уголки губ и начал заворачивать вкусность, на которую я указала ранее.        Поблагодарив пекаря и взяв с собой вкусность, я вышла на улицу. Полуденное солнце снова начало нещадно слепить глаза, но я не обращала на это внимания. Заприметив все в той же аллее, по которой я добралась сюда, уютную лавочку, я неспешной походкой направилась к ней. Но уже почти дойдя до нее, меня окликнул до боли знакомый голос. Рауль.