Star Wars for the Avenger

      После махинаций Стрэнджа Тея чувствует себя непривычно. Ей кажется, что ее лицо вот-вот отслоится от черепа и сползет с головы, что ее лицо более ей не принадлежит. Она трогает брови, щеки, кусает губы. Непривычно.       — Как думаешь, — выдыхает она, — как долго это продлится?       Питер выходит из ванной, вытирая лицо полотенцем с африканскими узорами. Он, должно быть, рассматривал себя в зеркало над раковиной, долго, пристально, вглядываясь во все изменения, которых на самом деле нет. Заклинание Стрэнджа теперь будет влиять на восприятие их другими людьми, а не их настоящие лица.       — Не знаю. Но, надеюсь, это побочный эффект, и он скоро пройдет. Я все жду, что мои губы зашевелятся без моего желания.       Тея быстро-быстро кивает.       — Вот-вот! А я боюсь, что у меня кожа с лица сползет!       Они нервно смеются друг другу и падают на кровать. Питер привлекает девушку к себе, и Тея, кутаясь в его длинные руки, оборачивая все его тело вокруг себя, как одеяло, с удовольствием вдыхает его запах. Что бы там ни сделал величайший маг Земли, запах у Питера остался тем же: словно свежеприготовленный хлеб, который только что поставили в печь.       Он все еще просыпается посреди ночи и в испуге шарит рукой по подушкам в поисках Теи. Когда она сквозь сон пододвигается к нему ближе, Питер стискивает ее так сильно, что наутро она обнаруживает синяки на плечах и ребрах. Но это ничего. Тея стирает их с помощью встроенного в ее кимойо заживляющего лазера от Шури каждое утро, пока Питер не видит.       Сейчас он лежит без сна, двигая челюстями, а Тея, успокоившись насчет своего лица, которое сползать с нее не думает, гадает, как скоро они оба смогут спать спокойно. Завтра им предстоит отправить в свои вселенные всех их новых друзей, пауков, которые были с Питером эти полгода и держались рядом, как настоящие соратники. Завтра ей предстоит вернуться домой и встретить родителей и брата с сестрой.       Тея вздыхает. Ох, это будет непросто.       — Питер? — хрипло зовет она. Тот медленно поворачивает к ней голову.       — М?       — Как думаешь...— Тея кусает губы, — мои мама и папа, они... Они смогут меня простить?       Питер приподнимается, чтобы посмотреть ей в глаза. Встревоженный больше, чем хочет показать, заранее пугающийся их расставания, потому что прошло слишком мало времени, чтобы он успокоился, слишком мало, чтобы его одиночество перестало быть для него спутником. Он боится отпускать ее в семью, даже если это означает для Теи счастливое воссоединение с родными. Девушка понимает это лучше, чем Питер думает.       — Тея... — шепчет он еле слышно, — ты ведь ни в чем не виновата. Послушай, это не... я знаю, это избитая фраза, и она бесит меня до ужаса, но это не твоя вина. Тут нет твоей вины. И они будут счастливы, что ты вернулась к ним целой и невредимой.       Тея молчит. Касается пальцами белой в лунном свете скулы Питера. Тот прикрывает на миг глаза, падая в ощущение ее горячей руки на своей коже.       — Ты вернул меня, — наконец, говорит девушка. — Ты ведь пойдешь со мной домой? Останешься рядом?       — Конечно, — Питер целует ее руку, чуть повернув голову. — Мы со всем справимся, вместе.       И когда он просыпается среди ночи и снова в приступе ужаса зовет Тею, она привычно обнимает его и крепко целует, и уже не ждет, что Питер погрузится в новый виток беспокойного сна, потому что сегодня последняя их ночь в Ваканде, и будет глупо тратить ее на сон...

***

      — Готовы?       Все, как один, кивают. Все, кроме Питера.       Все многочисленные паучки стоят рядом с порталом Евы и Адама на специально созданной платформе суверенного корабля. Дует прохладный ветер. Ярко светит вакандское солнце. Чуть позади сегодняшних героев стоят взрослые Мстители и контролируют процесс. Все идет, как надо.       Тея стискивает руку Питера и прикусывает нижнюю губу. Ему тяжело прощаться с новыми друзьями. Какими бы раздражительными они ни были, как бы тяжело им не пришлось в эти полгода, Питер… ох, он привязался к ним. Такая помощь и поддержка не остаются просто воспоминанием. И было бы так здорово, если бы все они могли в будущем хотя бы общаться.       Но Ева ясно дала понять, что обратной дороги не будет. Никаких больше технологий дока Пима или технологий Старка, никаких порталов от Стрэнджа и фокусов других гениев. Их реальности так сильно пострадали из-за разлома, что теперь единственный для них путь к сохранению — полная изоляция друг от друга.       Они больше никогда не увидятся.       Тея смотрит на Гвен, копию своей подруги, которая стоит рядом с Эндрю Паркером. Они вновь прощаются и теперь уже — ого, не верится! — целуются. Может быть, в своем измерении Гвен Стейси пересмотрит отношение к бывшему однокласснику?..       — Эй, Паркер! — зовет Эндрю. — Береги ее, понял? Не для того спасали, чтоб ты все профукал!       Он салютует покрасневшей Тее и серьезному Питеру.       — Не волнуйся, — хмурится он, стискивая пальцы Амидалы в своей руке. — Обязательно о ней позабочусь.       Эндрю подмигивает расстроенной Гвен Стейси и исчезает в яркой вспышке бледно-голубого света.После приходит черед Мэй Паркер. Она исчезает в розовом пятне, напоследок обернувшись к Тее.       — Удачи тебе, Мэй Паркер! — кивает девушка. Они обе знают, что эти слова значат не просто напутсвие: когда Тея ждала возвращения Питера со встречи с мистером Старком, Мэй поймала ее в вестибюле и попросила поговорить.       «В моем классе учится мальчик», — запинаясь, поделилась Мэй. — «Он милый и добрый, и стеснительный, он… похож на меня. Мне кажется, он мне нравится, но я не хочу подвергать его опасности из-за своих дел. Как ты и Питер справились с этим?»       «Никак, — ответила Тея. — Мы не были готовы, моя семья пострадала, когда мы только познакомились. Но, эй. То, что ты делаешь для своего мира, потрясающе. Ты смелая и сильная, и будет очень несправедливо лишать себя возможности заводить новых друзей из-за этого.»       «Но Гвен говорит, что…»       «У Гвен своя история. У каждого из нас. И у тебя. Будь собой, Мэй. Я больше чем уверена, что этот мальчик с радостью будет с тобой дружить.»       Сейчас Мэй возвращается в свой мир, и Тея думает, что эта храбрая девочка все-таки подружится со своим одноклассником. Иначе и быть не может.       — Она плачет? Я думала, ты будешь плакать! — слышится голос Тессы. Она и Пит подходят к ребятам последними перед тем, как свет в портале превращается в зеленый.       Тея стирает с глаз невольные слезы и поворачивается к своей копии.       — Все путем? — спрашивает Тесса.       — Да. Да, все в порядке.       Они смотрят друг на друга, такие похожие, такие разные, и не находят слов. Обняться им не позволяет внутреннее противоречие, а сказать что-то… В итоге они слушают тихий разговор своих парней.       — Позаботься о Тессе и тете Мэй, — говорит Питер.— У вас теперь все будет отлично, верно?       — Да, точно. Будь спокоен за нас, — отвечает его двойник. — Береги себя и Тею, хорошо? Мы тут с Тессой подумали, что еще одного апокалипсиса не переживем. Не стоит провоцировать, конечно, но… Хотя девчонки стоят того, чтобы ради них весь мир перевернуть.       — Эй! — шикает на него Тесса. Оба Питера ойкают.       — Что я такого…       — Мы не устраиваем апокалипсисы, — сердито говорит Холланд и гордо вскидывает голову. — Мы их предотвращаем.       Оба Питера с сомнением осматривают девушек.       — Кое-кто недавно чуть все миры не спалил дотла… — осторожно замечает Пит. Тесса фыркает, Тея смешно морщится.       — Валите уже отсюда, — просит Питер, закатив глаза. — Иначе миры спалят эти золотозадые.       Они все, как по команде, оборачиваются к ждущим исхода суверенам. Питер качает головой.       Ему грустно, Тея чувствует это. Она обнимает Пита на прощание, тянет руку и, наконец, обнимает Тессу. У этих двоих все будет хорошо, определенно. Они есть друг у друга, и они справятся со всеми трудностями на своем пути. Конечно же, их будет немало, некоторые они создадут себе сами. Но это всего лишь часть их многогранной, сложной жизни. И хорошо, что в ней всегда найдется место любви.       Тея приобнимает Питера, наблюдая за исчезновением их двойников в зеленом свете портала. Потом Ева кивает Адаму, и вдвоем они закрывают дыры в иные вселенные навсегда.       Свет гаснет, дребезжащий звук стихает, и на платформе воцаряется абсолютная тишина. Мерно стучит в груди Питера его сердце. Тея прижимается к нему боком и глубоко вздыхает.       Все заканчивается. Всему приходит конец. И этому сложному, нелепому, безумному путешествию — тоже.       — Ты в норме? — тихо спрашивает девушка. Питер, помедлив, качает головой.       — Не очень. Но буду в норме. Идем?       Они поворачивают к ждущим их Мстителям, Питер опускает руку на плечо поникшего Майлза.       — Ты чего, парень?       Тот мотает головой и шмыгает носом. Столько переживаний для подростка — это слишком. Но Тея ловит себя на мысли, что, вообще-то, им с Питером тоже еще нет и двадцати. Они все здесь подростки. Поразительно.       У края платформы их ждут Старк, Стрэндж и Т’Чалла.       — Что за кислые мины? — усмехается Тони. — Радуйтесь, сейчас вернем вас домой! Выше нос, принцесса!       — Домой? Уже?       Взрослые переглядываются и хмурятся. Тея должна бы радоваться возвращению к родным, но ей страшно. Она смотрит на побледневшего Питера, понимая его куда больше, чем он думает, и вздыхает. Это будет непростая встреча.       — Мистер Стрэндж откроет портал прямиком к порогу твоего дома, Тея, — кивает Старк. — Но ты… не выглядишь радостной. Что случилось?       «Страшно», — думает Тея, но вслух ничего не говорит. Что тут скажешь?.. Она находит руку Питера, сжимает ее и проводит пальцем по внутренней стороне его ладони. Та дрожит.       — Ты пойдешь со мной? — тихо спрашивает девушка. Питер уверенно кивает. — Хорошо.       И когда Стрэндж открывает перед ними портал, Тея шагает в него чуть смелее.

***

      Двор ее дома изменился. Тея помнит его голым, покрытым снегом, а теперь здесь поросший зеленой травой газон и не особо стриженные кустики вокруг сада. Обычно мама приводит их в порядок перед летом и в середине сезона, а сейчас они выглядят несколько неопрятно. И двор, и выступающая вперед стена дома кажутся неухоженными, словно его хозяева наплевательски относятся к внешнему виду. Но это не так. Мама всегда следит за всем, словно цербер, и такого явного пренебрежения Тея не видела никогда.              — Нам остаться, принцесса? — спрашивает позади нее мистер Старк. Тея рвано вздыхает.       — Д-да, пожалуйста.       Питер терпеливо ждет (впрочем, Тее кажется, что он и сам не торопится отдать ее родителям), а потом шагает чуть впереди девушки, закрывая ее плечом. Тея сверлит взглядом входную дверь своего же дома и страшится людей в нем. Все в порядке, все в порядке. Она повторяет про себя эту мысль, которая почти не помогает, и покрепче сжимает руку Питера.       — Готова? — хрипло зовет он. Тея едва ощутимо кивает.       Питер нажимает на кнопку звонка. Внутри раздается знакомая переливчатая трель. Спустя долгое мгновение, зависшее в напряженном воздухе — Тея успевает сосчитать тринадцать ударов своего сердца — за дверью раздаются торопливые шаги.       — Кирк! — кричит голос мамы. — Убери со стола перчатку, просила же!       И она открывает дверь, немного сердитая, немного уставшая, глаза шире, чем Тея помнит, словно осунулась, и с волосами темными, а не светлыми, как прежде.       — Питер? Как ты, дорогой?       От ласкового обращения к парню плакать хочется Амидале. Она несмело показывается из-за плеча Питера, застывшего на пороге, как изваяние, и смотрит в глаза маме. Та медленно распахивает рот.       — Привет, мам…       Она плачет, когда мама, охнув, бросается ей на шею, плачет, когда в дверях показывается Кирк с игрушечной перчаткой Железного Человека — повзрослевший, подросший, с короткой стрижкой, делающей его еще старше.       — Тея? Тея! Тея вернулась! Тея!       Крики брата несутся вглубь дома, на них тут же сбегаются Селеста — длинные волосы с косой, какая раньше была у Теи, — и папа, с поседевшими висками и в новых очках. Все плачут, стискивают Тею в коконе из рук, и стоять на пороге теперь вдвойне, втройне сложно, но никто не сходит с места, все толкаются, втискивают в этот комок и Питера, и плачут, плачут, плачут…       В конце концов родители утаскивают в дом всех — и Тею, и Питера, и мистера Старка, и даже Стрэнджа с Майлзом, которые должны были отправиться к родителям последнего, а не ждать Амидалу. Теперь все они сидят в гостиной, заплаканные, растрепанные, но счастливые.       Тея осматривается: обстановка в доме почти не изменилась, только на потолке новая люстра, а на диване пара новых подушек. И все же ей кажется, что она не была здесь не десять дней (как она сама знает), не полгода (как есть на самом деле), а гораздо дольше. Словно дом перестал быть для нее родным. От этого ощущения становится неуютно и снова страшно.       Она находит взглядом фотографию на каминной полке. Там Тея и Питер, сразу после школьного выпускного. Уставшие (потому что только что поймали и оставили на поруки полицейским Скорпиона) и смущенные (потому что Мэй заговорила о детях). Они держатся за руки, прямо как сейчас, и все же счастливо улыбаются. Тея поворачивается к сидящему рядом с ней Питеру, вздыхает. Они оба так сильно изменились, что теперь вряд ли узнают себя прежних с фотографий.       Кирк приносит Тее все свои новые игрушки, Селеста рассказывает о школе и вредном мальчишке по имени Говард (на этом имени мистер Старк смешно фыркает), который соперничает с ней в учебе. Мама держит Тею за другую руку, постоянно приглаживает ей волосы — «Как же ты изменилась, моя девочка» — папа не сводит с нее глаз. От всего этого внимания Тее хочется плакать и бесконечно извиняться за то, в чем она совсем не виновата, но как, скажите, исправить эти полгода, как вернуть время вспять и обратить одиночество и горе собственной семьи в пыль?       Но самое главное: как излечить Питера, чей взгляд вонзается Тее в сердце и лишает ее и слов, и мыслей, и сил? Ей вдруг кажется, что Питер оставил в прошлом какую-то важную, необходимую часть себя, и теперь он не сможет вернуться к ней прежним. Она тоже изменилась безвозвратно, но это пугает ее не так сильно, как изменившийся Питер Паркер.       — Нам пора, пожалуй, — кашляет мистер Старк, когда заканчиваются все первые эмоциональные разговоры. — Время позднее, а нам еще вот этого ребенка домой отправлять. Да и мой проказник дома заждался…       Стрэндж без подсказки поднимает с места Майлза. И тут Тее становится страшно. Если уйдут они, Питер ведь ее не оставит? Она не сможет объяснить, почему боится оставаться с родителями — со своими родителями! — и братом и сестрой наедине. Но ее пугает нависающее над ними молчание, словно оно запечатает им не только рты, но и сердца, и нечего будет говорить и ощущать.       — Мистер Старк, я…       — Все в порядке, принцесса. Вам о многом стоит поговорить.       Тони идет к дверям (хотя все они могли бы воспользоваться порталом Стрэнджа), и оборачивается, чтобы пожать руку отцу и маме, а Кирку подмигнуть и пожелать свершений на мальчишеском поприще. Майлз неуклюже прощается с четой Амидала.       — Напарник?       Он смотрит на Питера, выжидает. Питер переминается с ноги на ногу.       — Я, наверное…       — Останься, — выдыхает Тея. «Останься со мной. Останься навсегда. Не уходи.»       Но мама вдруг обнимает его за плечи и что-то шепчет ему в ухо, так что лицо парня искажается — не от боли или неприязни, но от испуга, какой Тея уже видела в его глазах. О, нет. Нет-нет-нет, только не теперь, их нельзя разлучать сейчас!       — Мам, подожди, — лепечет девушка. — Мам, я только…       Питер коротко мотает головой — не надо, все в порядке — и делает шаг к выходу, следуя за мистером Старком и остальными.       — Я навещу тетю, — хрипло говорит он. Тее не нравится его голос. — Я позвоню тебе попозже. И зав-втра. Увидимся завтра.       — Питер-       Он кивает, выходит на улицу, Кирк на прощание машет ему руками, Селеста деловито закрывает дверь за гостями, оставляя Паркера за порогом. У Теи сердце уходит в пятки.       Ему нельзя оставаться одному. Он не сможет так.       — Мам, пап, я не думаю, что Питер…       Они смотрят на Тею, ее родители, которые не видели дочь полгода, и Кирк сразу же хватает ее за дрожащую руку, и Селеста тянет обратно в гостиную. Тея сглатывает ком в горле и послушно следует за семьей. Они ведь тоже заслужили этот день. Может быть, заслужили больше остальных, потому что терпеливо ждали ее, ничего не зная.       И тогда Тея позволяет себе отбросить сомнения. Совсем ненадолго. Она отключает кимойо и остается с родителями.

***

      Мэй приготовила лазанью — наконец-то она стала получаться у нее не просто сносно, но даже вкусно! — и разливает по бокалам вино.       — Как же хорошо, что все вернулось на круги своя, правда? — без конца повторяет она и кивает сама себе. — Все живы и здоровы, и дай Бог, никто нас больше беспокоить не станет! Питер, детка, ты можешь спать спокойно.       Питер кивает, только чтобы она не нервничала из-за вещей, повлиять на которые не может. Пустая съемная квартира его пугает, он даже не стал туда заглядывать. Пустая кровать в доме Мэй тоже вызывает неприятное холодное ощущение, слишком знакомое ему по одинокому полугодию. Но не может же он, в самом деле, хвататься за Тею, как за спасительную соломинку, она ему не мать, а он не малолетний пацан.       Господи, как же тяжело дышать, от страха аж в груди перехватывает.       — М-можешь налить и мне? — просит Питер. Мэй удивленно вскидывает бровь, но вопросов не задает. И без пояснений понятно, что время у Паркера выдалось так себе.       Тетя ставит на стол третий бокал.       — Хэппи, тебе добавки положить?       Хэппи Хоган. Самый неожиданный ухажер Мэй, которого Питер мог бы себе представить, но, эй, кто он, чтобы судить. Хэппи помог его тете, когда от него самого толку не было никакого, когда ей казалось, что родная семья в лице Питера ее покинула насовсем. Да и вообще, Хэппи же хороший парень. Просто очень уж внезапный, что скрывать.       Он просит еще лазанью, спрашивает у Питера, хорошо ли добралась Тея и что там с малым. Питер отвечает через раз.       — Майлз в порядке, да. Он дома сейчас, с родителями.       — Это правильно, — поддакивает Мэй. — Бедный мальчик, столько всего натерпелся! Настоящий храбрый герой.       Да, верно. Храбрый и безрассудный. Совсем, как Питер.       Он опрокидывает в себя бокал вина и просит еще, не замечая, как переглядываются с беспокойством Мэй и Хэппи. Ноющее чувство в груди скребется, подобно зверю, и просит выхода, и Питер пока не знает, когда сможет избавиться от него и оставит ли оно его окончательно. Какой позорный страх — одиночества. Какой позорный для героя, спасшего вселенную не один раз.       Если бы он не был сейчас так рассеян и погружен в себя, то услышал бы приближающиеся к двери квартиры Мэй шаги, торопливые и неуверенные. Но он поднимает глаза от стола уже в тот момент, когда в дверь звонят.       — Кто бы это мог… — удивляется тетя и идет открыть незваным гостям. И тогда Питер слышит ее удивленное и радостное:       — Тея? О, боги, Тея, солнышко!       Питер соскальзывает со стула с мыслью, что ему послышалось что-то не то — пора лечиться, Паркер! — но заворачивает в коридор и видит обнимающихся Тею и Мэй. Тетя почти плачет от счастья.       — Детка, я так соскучилась! Я так рада, что с тобой все в порядке! Посмотри-ка на себя, ничуть не изменилась, ох, подумать только! Питер сказал, ты сейчас дома, что же ты здесь?..       Тея отвечает очень тихо, и Питер почти не слышит ее из-за бухающего в груди сердца.       — Не могу так, без него трудно, я родителей попросила, они поймут, но я просто… мне…       Она замечает Питера за плечом Мэй и мгновенно вспыхивает.       — Я тебе жучок прицепила, — говорит девушка. — Он в твоем кимойо, меня Шури давно научила. Питер, прости.        — Ох, глупая!..       Мэй отпрыгивает и ойкает, когда Питер резко шагает к Тее и заключает ее в крепкие объятия, и дрожит всем телом, отпуская подкрадывающийся к горлу испуг. Тея, Тея, Тея…       — Твоя мама попросила об одолжении, я не мог ей отказать, — шепчет Питер куда-то в шею девушки. Она быстро-быстро кивает, не разжимая рук, обхватив его за плечи, зарываясь пальцами в волосы на затылке.       — Знаю, но я не могу сейчас тебя оставить, задыхаться начинаю, так сложно. Они меня возненавидят, я пообещала, что завтра с утра же домой явлюсь, с тобой вместе приду, Питер, можно?       Можно. Все, что угодно. Как угодно. Когда угодно.       — Спасибо, — выдыхает он. — Я бы не справился.       — Я тоже, — шепчет Тея.       Она тоже, представляешь, парень. Питер вдыхает аромат, исходящий от ее кожи, и медленно расслабляется. Вот теперь он сможет уснуть спокойно.       Они с Теей стоят так с минуту, пока девушка неожиданно не охает.       — Хэппи?       — Привет, маленькая заноза, — смущенно отвечает Хэппи Хоган. — Рад тебя видеть.       И Тея вдруг смешно фыркает и, оторвавшись от Питера, качает головой.       — А я-то думала, меня после Гарри Озборна уже ничем не удивить! Расскажите мне все!       Она идет на кухню следом за веселой Мэй и краснеющим Хэппи Хоганом и ведет Питера за руку. В этот момент Паркер думает, что никуда не отпустит эту девчонку. Они ведь уже взрослые, верно? Они могут жить сами.       Это будет непросто. Поборол Таноса и суверенов? Ох, парень… Попробуй-ка теперь одолеть ревнивых родителей самой лучшей девушки на Земле.