Two-way mirror

Правительство меньшинства. Недостатком данной системы является возможность частого вынесения вотума недоверия правительству. Одна из причин, сковавшая лорда Мельбурна по рукам и ногам. Как провести смелый законопроект, если за него не дадут нужное количество голосов, и, следовательно, тебя отстранят от должности? Часть тори может перейти на сторону вигов, только если закон действительно необходим. В этом и состояла незамысловатая хитрость политической стратегии премьер-министра. Многие не принимали в расчет эти крепко сжимающие виконта тиски. Говорили, что его труды непродуктивны. Но в отличие от того же Пиля, Мельбурн не кичился работой по четырнадцать часов. Для большинства он был завсегдатай клубов, участником постельных скандалов, прописавшимся в королевском дворце, любимчиком Ее Величества. Все бессонные ночи проведенные за книгами, газетами, донесениями, чтобы быть подкованным по всем фронтам государственных дел, не выставлялись на показ. Нет смысла сидеть в кабинете и мозолить глаза окружающим, если больше он сделает дома в стареньком кресле, где обеспечат необходимую тишину и чашку кофе. Здравый смысл говорил, что нужно возвращаться в столицу вечером, переночевать в доме на Южной улице 39, свежим и отдохнувшим отправиться в парламент, а затем к Виктории. Но правда была в том, что в Лондоне он не отдыхает от слова совсем. Да и дом у площади Гросвенор не был его. Дувр хаус похожий на мавзолей своим куполом и колоннами у входа навевал на него еще большую хандру. Уильям ни разу не пожалел, что избавился от фамильного дома на Парламент-стрит при первой возможности. Как и многие предшественники Мельбурна на посту премьер-министра, он не стал заселяться в дорогую и неудобную официальную резиденцию на Даунинг стрит, 10. Все эти годы там был исключительно его офис, и работали секретари. Его домом, местом, что защищало и оберегало был Брокет Холл. И не только само здание, а сады, облоги, луга с сочной зеленой травой и неспешная река, протекающая под каменным мостом – подпитывали его. Поэтому Мельбурн провел еще одну ночь в загородной резиденции, а поднявшись до рассвета, отправился в Парламент, где его ждала очередная политическая неудача -проигрыш на голосовании. В завтрашнем провале его убедил небольшой бумажный прямоугольник в руке, который Уильям перечитывал уже несколько раз.

Глубокоуважаемый, лорд Мельбурн. Спешу сообщить, что с 6 июня сего года принимаю на себя обязанности Лорд-мэра моего родного города Дублина. Памятуя о наших договоренностях, пишу вам сразу же, как только получил столь радостное для меня известие, что возвращаться в столицу Соединенного Королевства не имею желания. Полученную должность со времен последнего короля-католика не занимали мои братья по вере. Променять такую честь на напрасное просиживание скамей в Палате и грязные дрязги - не имею ни малейшего желания. PS Будь готов к голосованию, старина Лэм. С наилучшими пожеланиями, Дениэл О’Коннелл

Да. Это было предсказуемо. Пусть репутация почти восстановилась после скандала с Флорой Гастингс, но брак ее величества с немцем окончательно сгубил авторитет виконта, как премьер-министра. Вся его власть держалась на коалициях. Да. Это было предсказуемо. Но от этого лучше не становилось. Как он устал от гвалта палаты общин, от каждодневных выездов в высокое общество. Однако, занимаемая должность давала возможность видеться с Викторией наедине – без дуэньи и придворных. О, как сладко они проводили часы наедине! Воспоминания, о его королеве пробудили низменные желания. Мельбурн чувствовал бархатную нежную кожу под своими пальцами, и тонкий аромат царственных духов с нотками лаванды. Виктория сводила его с ума. Заставляла совершать опрометчивые поступки. И, несмотря на солидный возраст, порой, он стал поступать, как наивный мальчишка. Все, что занимало его ум – огромные голубые глаза и хрупкое, кукольное тело. Он желал обладать ей, он желал защищать ее. Но сил больше не оставалось для управления государством. Следовательно, он не мог осуществлять свои тайные, темные желания. судьба заставляла удалиться в безмолвие Брокета. *** После парламента Мельбурн направился в Букингемский дворец, как и обещал Ее Величеству, намереваясь отужинать в окружении королевской семьи. Поднимаясь по главной лестнице в холле королевского дома, он услышал торопливые шаги и поднял голову. На площадке в самом верху застыла невысокая фигурка Виктории с округлым животиком. Воодушевление с радушной улыбкой плавно сходило с ее лица, по мере того, как она вглядывалась в точенное лицо Уильяма. - Простите, Ваше Величество. Я оказался прав, - он опустил взор, не в силах смотреть на разочарованное, милое сердцу личико. - Нет, - Виктория отрицательно замотала головой и отшатнулась назад. - Прости, - повторил премьер-министр. Виктория рванула (насколько позволяло ее положение) вверх по боковой лестнице. Пышные бирюзовые юбки с оборками летали от бега, а ленты в волосах и на поясе развивались подобно воздушным змеям. Мельбурн устремился за ней, с каждым шагом нагоняя, благодаря длинным стройным и чрезвычайно привлекательным ножкам, которые так потрясающе смотрятся в этих бриджах и белых гольфах. Всю жизнь бы смотрела. Нет, ну, правда! ногам. К тому моменту, когда королева добралась до своего кабинета, виконт находился буквально за ее спиной. Виктория круто развернулась, чтобы захлопнуть двойные двери, но уткнулась в широкую грудь, облаченную в шалон и шелк. Пьянящий коктейль из запахов табака и лимона окутал женщину. Белое кружево ее перчаток соединилось с фиолетовыми цветами его жилета. - Я отказываюсь верить, - королева прижалась щекой к накрахмаленной рубашке. Торопливые удары сердца раздавались под ее ушком. Мельбурн на ощупь, не поворачиваясь, прикрыл двери и облокотился на них. Широкие ладони опустились на королевскую спину, прижимая Викторию ближе. - Мы обсуждали ситуацию проигрыша тысячу раз, - успокаивающе поглаживал Уильям свою госпожу и возлюбленную. - И вы обещали слушаться и быть благоразумной. - Все это замечательно в теории, но на практике: в душе моей поднимается волна негодования - желание устроить переворот и упразднить парламент, чтобы вернуть власть в руки монарха. В мои руки. И никто не имел бы права указывать, что делать, кого любить и как править, - монаршая особа крутила в пальцах маленькую черную пуговку жилета лорда Мельбурна. - Простите, Ваше Величество, но мне не даст позволить осуществить ваш план патриотизм, - произнес премьер-министр строго, хотя на лице красовалась полуулыбка, которую Виктория не могла видеть. - Вы королева величайшего государства. И что значат желания двух сердец перед судьбами миллионов... Рассудите сами, что будет лучше для страны? - Ах, Лорд М, я все отлично понимаю, но изменить чувствам не могу, - она сильнее прижалась к своему собеседнику. В дверь постучали, так что паре пришлось разорвать объятия, дарившие тепло. - Войдите, - приказала королева. В комнату вплыл паж, объявил о накрытом обеденном столе и немедля удалился. - Вы обещали мне, Лорд М, отужинать сегодня с нами. - Похоже, мне не удастся исхитриться и покинуть вас, - виконт снова заключил королеву в объятия, вновь согревая, обжигая обоих теплом. - О, если вы сядете в карету ранее девяти часов, то она повезет вас прямиком в Тауэр, - невинно округлила огромные очи Виктория. - Вы не оставляете мне выбора, Ваше Величество, - Мельбурн ближе наклонился к ней. - Над вами, Лорд М, нужна твердая рука. Иначе вы захотите реализовать утопию, - женщина хищно впилась в тонкие, четко очерченные губы. Сладостное чувство разливалось, заполняло любящих людей. Жаркий поцелуй дурманил, опьянял, заставлял руки скользить по телу родного человека, прижиматься сильнее, упиваться яростнее. - Без вас не начнут, - Уильям, как всегда, первым обратился к благоразумию, разорвав дурманящую пелену и прижавшись щекой к темноволосой макушке своей зазнобы. - Это удручает, - глубоко вздохнув продолжила Виктория, - Представьте, как бы здорово было задержаться здесь и явиться к столу, только на десерт. Как мноооого бы мы сделали на благо Отечество. Королева встретилась глазами со своим премьер-министром, и он понял какую именно деятельность глава государства имела ввиду. *** Небольшой (по меркам Букингемского дворца) круглый стол заполняли ароматные яства. Здесь были и любимые пудинги монарха, и так понравившиеся консорту шотландские деликатесы, и традиционные блюда Германии для герцогини, Стокмара и Эрнста, и крепкое вино для фаворита главы дома. Застольные беседы не стоят внимания читателя, как и не стоят внимания переплетенные ножки королевы и ее советника, что занимал всегда стул по левую сторону от нее. То, как они касались друг, как она смеялась над его шутками, как ловила каждое его слово - не нужно знать никому. Это только для двоих.