Нам Шекспиры нипочём!

      — А-Адриан? — негромко позвала Мари, стараясь привлечь что-то бурчащего одноклассника, — Ты меня звал?       Блондин дёрнулся и резко развернулся к ней. Его глаза испуганно бегали по героине, а щёки покрылись лёгким румянцем. Он внезапно развёл руками, воскликнув:       — Маринетт! Вот так встреча! — «Что? Он ведь сам меня пригласил, разве нет?» — То есть, не так. Я тебя позвал, да.Закиспу… Засипку… Записку отдал! — Её бывшая любовь неловко махала руками и говорила с ней запутывающимся языком. Неужели, она выглядела так же при каждом их разговоре? Вот и поменялись ролями! А когда он, зажмурившись, стал бить себя по лбу, Маринетт не смогла удержаться, хихикнув в кулак. В ответ она получила чуть измученную неловкую улыбку. Адриан выдохнул, а Дюпэн-Чэн внезапно заволновалась. Всё это поведение: неловкие движения, заплетающийся язык и краснеющее лицо — это напоминало девушке её же поведение. Но она вела себя так только из-за безумной любви к Адриану… Так неужели… Она нравится Адриану?!       Но что ей теперь делать, ведь она уже решила для себя, что влюблена в Кота… С другой стороны, это же её давняя мечта… А что, если Нуар — лишь недельное увлечение, а младший Агрест — судьба? И вот, сейчас она откажет ему, а потом будет всю жизнь жалеть… Что же делать… Ей нужно будет время, чтобы всё это как следует…       — Я… — вырвал из размышлений голос модели, — Я хотел поговорить по поводу вчерашнего. То есть, извиниться сначала, потом поговорить. Если, конечно, ты меня простишь… И вообще, не только по поводу вчерашнего. Вообще по поводу всего, что произошло… То есть, не прям всего, а только…       «О чём он говорит? Вчера в школе разве что-то произошло?» — Маринетт нахмурилась, стараясь восстановить потускневший на фоне вечерней сцены на крыше школьный день.       — В общем… Прости. — наконец выдохнул Агрест. Нет, в голову никак не приходило ничего необычного, связанного с уроками. Но Леди Баг радовало уже хотя бы то, что это никак не признание в любви. Радовало, да… Но почему-то, ей всё же хотелось получить это признание… Может, потешить самолюбие? Или она ещё чувствует к нему что-то? Погодите, куда-то её не туда занесло:       — Эм… Знаешь… — супергероиня кашлянула, заставляя себя вернуться к разговору, — Я не совсем понимаю, за что ты извиняешься… И никак не могу вспомнить, что такого произошло вчера, за что ты мог бы чувствовать вину…       Кажется, она удивила его своим заявлением. От этого она почувствовала неловкость и на автомате стала теребить край толстовки. «Ну, хоть убей, ничего странного не произошло!»       — Постой, но ведь ты сама вчера накричала на меня… — Не было такого. — Я подумал, ты злишься из-за того, что тебе из-за меня и моей безалаберности придётся врать Алье… — Врать Алье? По поводу чего?— Ведь если бы я лучше скрывал свою настоящую личность, ты бы ничего не поняла и тебе не пришлось бы нести груз ответственности за мою тайну… — Настоящую личность? Т-тайну? Н-нет… Быть не может… — Правильно говорила Миледи, никто не должен знать, кем на самом деле являются герои Парижа… Да, я не справился… Плохой из меня конспиратор…       «Сомнений больше нет. «Тайна личности», «Герои Парижа», «Миледи», «К.Н.»… Ну конечно! Но этого… Просто быть не может… Адриан… Он… Да нет… Ха-ха…» Подняв дрожащие руки к своему лицу, она обхватила его и крикнула:       — Ты… Кот Нуар?! Из губ Маринетт вырвался лишь шёпот.

***

      Чта простите? В каком это смысле «Ты — Кот Нуар?»? Что ещё за вопросительная интонация? Что за шокированное выражение лица?       — Погоди, погоди… — замотал головой Адриан в смятении, — Ты же не хочешь сказать, что… Ха-ха… Что ты не знала, кто я на самом деле? Ха-ха…— Кажется, начал накатывать истерический смех. Или он просто сходит с ума? Маринетт скривилась в улыбке:       — Н-нет… Ха-ха…В первый раз… Слышу… Ха-ха… Ха-ха-ха!       Они засмеялись. Засмеялись громче. Из глаз Маринетт потекли слёзы. Они продолжали смеяться.       — В-выходит, любовь всей моей жизни, — всхлипнула, улыбаясь, — оказалась моим напарником, — голос сломался, и она заревела в голос.       Это отрезвило Адриана. Любовь всей её жизни что?! Он перестал смеяться. Истерика от странности и абсурдности всей ситуации прошла, а вот причины этой истерики наоборот, лишь росли.       Младший Агрест не глупый, он всё понял с первого раза. В голове быстро сошлись образы милой Маринетт и боевой Леди Баг. Какой же он идиот!       Маринетт продолжала плакать, утирая нескончаемые слёзы. Адриан заключил её в объятия. Самые крепкие, которые только мог позволить себе по отношению к этой хрупкой девочке, которая практически ежедневно спасает Париж, рискуя своей жизнью. Девочке, которая столько времени была для него недосягаемой мечтой, а теперь льёт слёзы на его плече. Он твердил ей на ухо, обжигая дыханием:       — Всё хорошо, Моя Принцесса… Всё хорошо…       Прозвенел звонок.