***
Виктория медленно зашла в столовую, где по традиции был праздничный ужин. Школьница была одета в темно-синее платье в пол с открытой спиной, темные волосы мягкими локонами спадали на плечи. Друзья наотрез отказывались идти, но Морозов Петр Алексеевич предупредил, что это чревато ужасными событиями. С отвратительным настроением брюнетка осмотрела помещение, останавливая свой взгляд на Уварове. Мужчина поднялся со своего места и отодвинул стул, взглядом приглашая девушку присоединиться к ужину. Именно в этот вечер нет никаких правил, и каждый может сесть с кем угодно. Кузнецова присела за столик, чуть кивнув учителю физкультуры. Она заметила, что за столом еще сидит Мария Вершинина и Алиса Ткаченко. — Приятного аппетита, — пожелала девочка, приступая к своей еде. Вика еле заметно улыбнулась и взяла в руки вилку. Есть совершенно не хотелось. Как можно праздновать что-то в этот день. В день, когда она лишилась своего лучшего друга. — Вика, а ты почему ничего не ешь? — девушка подняла голову и посмотрела на Машу. Кузнецова вновь осмотрела столовую, задерживая взгляд на каждом из своих друзей. Она боялась. Боялась потерять кого-нибудь еще. — Да что-то нет аппетита. Спасибо большое за приглашение, но я пойду, — девушка поднялась со своего места и под удивленный взгляд Уварова покинула помещение.***
Девушка вновь получила сообщение от учителя физкультуры и сейчас направлялась в его комнату. Осторожно открыв дверь, брюнетка заметила мужчину, стоящего у окна. Он был одет в синие джинсы и темную рубашку. Услышав звук открывающейся двери, Уваров перевел взгляд на девушку, оценивая прелести её фигуры, которую подчеркивало темно-синее платье. Вадим подошел к брюнетке и провел ладонью по её подбородку, заглядывая в её глаза. Мужчина грубо поцеловал девушку, разворачивая её и сажая на стол. Подняв длинный подол платья, Уваров скользнул рукой по бедру ученицы, перемещаясь на пятую точку. Он жадно целовал шею и ключицы Виктории, оставляя на них багровые засосы. Вскоре он избавил свою спутницу и себя от одежды и резко вошел в девушку, заставляя ту громко закричать от боли. Кузнецова от безысходности провела ногтями по спине мужчины, оставляя на ней красные полосы. Но, похоже, это только сильнее завело Уварова, раз он еще больше начал доставлять Виктории боль. По щекам брюнетки покатились слезы. Вадим закончил свое дело и посмотрел на девушку, ловя губами соленые слезы. — Неужели так было больно? — спросил он, отодвигаясь от ученицы. Та еле заметно кивнула, вытирая слезы. — Ванная в твоем распоряжении, — добавил Уваров, указывая рукой на дверь. Искупавшись, Виктория накинула футболку мужчины и посмотрела в зеркало. Её глаза были красными от слез. Ей было плохо, она ушла с праздника, а Вадим вновь получил то, что хотел. Ему вновь было плевать на чувства девушки. Кузнецова упала на колени, вызывая новый поток слез. Она плакала от потери лучшего друга, плакала от боли, доставленной Вадимом. Мужчина зашел в ванную, поднимая брюнетку на руки и укладывая на кровать. Он нежно гладил её по волосам, не выпуская из своих объятий. — Сегодня два года, как я потеряла своего друга, — произнесла девушка, утыкаясь в плечо Уварова. На свое удивление, учитель почувствовал угрызение совести. Он видел, что Вика сама не своя, грустная, но вместо того, чтобы узнать причину, он затащил её в свою постель. — Вадим, прошу тебя, не оставляй меня. Я не хочу больше никого терять, — неожиданно призналась девушка, поднимая заплаканные глаза на мужчину. Уваров только посильнее прижал к себе брюнетку. — Никогда не оставлю. Все будет хорошо, моя школьница, — Вадим мысленно усмехнулся над своими словами. — Я люблю тебя, — прошептала Кузнецова, прикрывая глаза, поудобнее устроившись на груди преподавателя. Вадим долго смотрел на лицо девушки, которая иногда улыбалась во сне. На лице мужчины непроизвольно появилась улыбка. Он больше не хотел видеть её слез, не хотел видеть её слабой. Поцеловав Виктория в макушку, Вадим накрыл её одеялом и прикрыл глаза.