Город засыпал.

Сумерки медленно опускались на Грязный город. Мирные жители медленно расползались по домам, словно муравьи после дня труда. Город засыпал.. Подвяз, изнеможенный и уставший, давно уже храпел на весь ангельский дом, а подвижный и неугомонный Чак пристроился рядом с ним. Только сестры-ангелы не спали. Сидя на крыше дома, они наблюдали за людскими жизнями. — Чулко, — внезапно начала Труська, облокачиваясь о крышу и заглядывая в розовое небо. – Ты скучаешь? — Скучаю по чему? – не понимая, Чулко покосилась на сестру. — Ох, да не глупи ты, — сплюнула та. – Ты же знаешь, о чем я. — Прости-прости, — игриво отмахнулась сладкоежка. – Я даже не знаю. Я так привязалась к этой жизни, к людям… — К сладостям, — продолжила Труська, за что получила легкий подзатыльник. – А я вот скучаю. По всему, что мы променяли на эту грешную жизнь. Честно говоря, я уже не верю, что мы когда-нибудь сможем вернуться. Мы накопили уже столько монет, но, по-моему, чем больше мы зарабатываем, тем больше становится сумма. — Да ладно тебе, с каких пор ты скучаешь по недалекой ангельской жизни? – усмехнулась Чулко. Но, увидев, насколько серьезна ее сестра, она задумалась. Ведь она говорит так лишь потому, что знает, что сможет вернуться. А если отсеять эту возможность? Что тогда? Чулко задумчиво прилегла рядом с сестрой. Пушистые облака лениво ползли по небу. А ведь когда-то они наблюдали эту картинку сверху, а не снизу. Вместе с такими же как они. Без особых обязанностей и привилегий. А теперь.. А теперь каждый их день наполнен радугой событий. Ничто здесь не повторяется и не имеет вечную сущность. Что сестры-демоны, что Задротыш, что весь этот город… Все это было так дорого сердцу, согревая душу даже в самый холодный день. — И все же я была бы рада остаться тут навечно, — прошептала Чулко, взяв сестру за руку. Та изумленно и как-то обреченно посмотрела на сестру. – Знаешь, я завидую людям, что они могут прожить здесь с самого начала. Труська по-доброму улыбнулась. А ведь сестра права. Только тут они осознали ценность мимолетных дней. Здесь среди беззаботной молодежи и консервативных стариков можно понять, что такое жизнь. — С меня пудинг за философию! – подмигнула Труська, спрыгивая с крыши. — Ловлю на слове! – облизнулась Чулко, следуя за сестрой. Город засыпал. И что бы не случилось, он будет спать спокойно. Ведь его охраняют ангелы. Ангелы, которые ни на что это не променяют.