Дай счастью шанс

      Весь следующий день Мирон гасился от друзей, пытаясь дозвониться до Наташи и ожидая Соню, которая как-то долго не появлялась. Окси от тоски начал перебирать вещи в одной из коробок, хранившейся на антресолях. Вдруг, краем глаза, он увидел старый фотоальбом, который Наташа собирала довольно долго, стараясь оформлять как можно красивее. Она говорила Миру, что однажды покажет его детям, и расскажет, как познакомились их родители и как полюбили друг друга. Конечно это было наивно, учитывая маленький срок их отношений, но почему-то, Мирону очень нравилось вместе с ней придумывать надписи к фотографиям и предаваться мечтам об общем будущем. Но почему они прекратили это делать? Когда этот альбом с общей полки с книгами перекочевал в коробку на антресолях? Ответа он увы не знал…       — О, что ты смотришь? — голос появившейся за спиной Софии, был вновь неожиданным, но все же приятным.       — Это альбом, который должен был рассказывать нашим с Наташей так и не появившимся детям о том, как мы познакомились… — Окси был подавлен.       — А можно посмотреть?       — Держи…       Детские пальчики выхватили альбом из рук мужчины, перетягивая его к себе. Артист невольно повернулся к источнику шума и увидел перед собой Соню, которой на вид было уже лет 7, не больше.       — Тебе же вчера еще 10 было, как так? Ты еще меньше!       — Я же тебе говорила, часики тикают… Это моя загадочная история. Слушай, а почему тут пустые страницы в конце? — Сонечка недоуменно листала пустые страницы не понимая, от чего их не заполнили.       — Не заполнили, просто не успели…, а может, тупо забили. Я не знаю… — Мужчина, сидя на полу откинул голову назад, понимая, что не знает, как ответить на простой вопрос.       — Так это же отличная идея! Давай заполним их, и ты подаришь ей заполненный альбом, в котором будут все страницы! Она все вспомнит и простит тебя! — Малышка радовалась.       Джинсовый сарафан, детские черты лица и два милых хвостика, торчащих в разные стороны. Это все напоминало Мирону кого-то. Но он отчаянно не мог вспомнить кого.       — Думаешь прокатит? Хотя куда уже хуже…       Окси тихо согласился, и прошествовал к своему ноутбуку, дабы найти совместные с Натой фотографии и скинуть на флешку для распечатки. Маленькая Соня, как и любой любопытный ребенок все время расспрашивала о назначении тех или иных предметов, на что Миру приходилось каждый раз терпеливо отвечать. После этого начался марафон в поисках фотопечти, где Мирон проторчал около часа, ожидая фотографии и раздавая автографы. Ему впервые стало настолько противно общество фанов, что пришлось возвращаться домой в капюшоне. Все это время сопровождалось писклявым голоском Сонечки, все время спрашивающей обо всем, что попадалось ей на глаза.       «Господи, такая маленькая, а уже такая болтливая… Как истинные женщины…»       Все, что успевал подумать Мир перед новым вопросом Сони. Прохожие не видели девочку, зато видели взрослого мужчину, разговаривающего с самим собой. Но Миру было плевать. Весь вечер он убил на то, чтобы приклеить фотографии в альбом. На то, чтобы придумать к ним надписи. Попутно он оттаскивал Софу то от плиты, то от душа. Интересным открытием для него стало то, что Соня не имела ощутимой оболочки, но вполне могла двигать предметы и взаимодействовать с ними. Данный факт не радовал Мирона, но он как примерная няня, старался сделать все, чтобы ребенок не поранился или не облил себя, а заодно и всю квартиру. По итогу, к полуночи фотоальбом был почти готов, а маленькая леди мирно сопела, лёжа на ковре рядом с уставшим Мироном Яновичем.       «Ну и что мне делать дальше? Наташа по-прежнему не берет трубку… Соня –маленькое бесячее приведение, спит без задних ног, а я… Я как полный дебил клею альбом с фотографиями. Почему? Потому что так захотела маленькая девочка, которая мною легко помыкает… Страшно подумать, как себя ощущают родители двоих или троих детей… Так, кажется, она там утащила у меня ручку и листок? Надо бы найти…»       Впоследствии Окси пришлось обшарить половину квартиры, в поисках места, где эта непоседа могла сидеть и рисовать. По итогу около стиральной машинки (согласна, странное место), лежал одинокий лист бумаги и ручка. На листе А4 красовались двое — Мирон и Наташа. Они держались за руку и между ними было нарисовано сердечко. Все это выглядело совсем по-детски, но почему-то Мирону стало очень тепло на душе. На обратной стороне было написано следующее:

«Ты открывал ночь, Всё что могли позволить. Маски срывал прочь, Душу держал в неволе. Пусть на щеке кровь, Ты свалишь на помаду. К черту барьер слов, Ангелу слов не надо»

      Весьма взрослые строки для ребенка. Но по сути и дети могут понять всю глубину страданий, стоит к ним только прислушаться. Остаток ночи Мирон просидел рядом с сопящей Сонечкой, сам не заметив того, как уснул.