Любовь по контракту

       Сгустившиеся сумерки окутали участок пугающим мраком. Былое солнце, что светило днём, скрылось за тяжёлыми облаками. Синоптики обещали ночью дождь и, кажется, в этот раз не ошиблись с прогнозом. В лучшем случае обойдётся без грома и молний, хотя гарантии никакой не было. Выйдя на улицу, Олеся почувствовала, как прохладный ветер пробрался под лёгкую майку и обволок тело. По коже тут же пробежалась стая мурашек, однако девушка не спешила возвращаться в тёплый дом. Она любила такую погоду. Дождь, буйство стихии ей всегда нравились намного больше, чем ясное безоблачное небо. - Не продует? – услышала она позади себя. - Не-а, - мотнула головой Ума, даже не оборачиваясь.        Тарасов встал в дверях веранды и обвёл взглядом территорию дома. Ветки сосен издавали треск, качаясь от порывов ветров, в то время как листья на невысоких деревьях отчаянно шелестели, словно испугавшись непогоды. Атмосфера приближающегося хауса царила в пригороде Санкт-Петербурга. - М-да, не шепчет… - А мне нравится! – улыбнулась Олеся, собирая растрепавшиеся волосы. - Кто б сомневался, - хмыкнул Борис и ненадолго скрылся в доме.        Взяв с камина плед, Тарасов вернулся к Умановой и накинул его ей на плечи. Девушка сначала растерялась, а потом с благодарностью посмотрела на мужчину. - Замёрзла же, - заботливо произнёс он, притягивая к себе Уму. Положив ей руки на живот, Борис опёрся спиной о дверную раму и позволил девушке откинуться на его грудь. - Спасибо, - тихо сказала она, отчего-то боясь поднимать на него взгляд. - Пожалуйста.        Они простояли так, Бог знает сколько времени, смотрели куда-то вдаль и даже не делали попыток пошевелиться. Олесе вообще показалось, что повторяется вчерашний вечер. Тогда она вряд ли была способна получать наслаждение от той атмосферы в салоне машины, когда Борис нежно прижимал её к себе, давая ей возможность успокоиться и расслабиться. Зато сейчас старалась впитать в себя эти пленительные ощущения, словно губка, не упуская ни единой капли. - Когда у нас следующее мероприятие? – поинтересовалась Ума, тихим голосом разорвав молчание. - После выходных, не помню точно... - Что там будет? - Модный показ, - без эмоций ответил Тарасов. – Мы ежегодно спонсируем один дом моды, у которого как раз на следующей неделе запланирован показ новой коллекции. Сходим туда? - Ты мне даёшь право выбора? – удивилась Леся. - А ты не хочешь? Я думал, девушки обожают такое, к тому же там есть возможность что-нибудь приобрести… - Нафиг надо! – воскликнула Олеся. – У меня нормальный гардероб, буду я ещё его всякой фигнёй забивать! - Вот понравится тебе какое-нибудь платье… - Я джинсы люблю! – перебила его Ума. – Футболки! Майки! - Ты же девушка! - И что? – не поняла Олеся. – Я ношу платья, но это не означает, что я их люблю. - Странная ты. - Это не я странная, это ты мыслишь слишком стереотипно! - Ладно, но мне всё равно нужно там быть…        Уманова замолчала, а после, когда смысл услышанного дошёл до её ушей, резко развернулась к Тарасову. - Без меня?! - Ты ж не любишь платья! – хохотнул Борис. - Я – твоя невеста, так что черта с два я отпущу тебя туда одного! - Ревнуешь? - На правах невесты – да! - А на правах свободной девушки? - А на правах свободной – ревновать мне некого! – звонко рассмеялась Леся.        Её заразительный смех вызвал бурю эмоций в душе Тарасова. Она была такой искренней, словно маленький ребёнок, который говорит «люблю» только тогда, когда действительно любит, чьё маленькое, но такое доброе сердечко ещё не успело заточиться от лживых фраз и мира лицемерия. Залюбовавшись девушкой, Борис неволей потянулся ладонью к её волосам, чтобы забрать за ушко выбившуюся из-за порыва ветра прядку волос. Олеся не сразу осознала, что происходит, лишь кожа предательски вспыхнула алой краской, когда чуть шершавые подушечки пальцев почти невесомо коснулись её щеки. В этом коротком мимолётном мгновении было что-то особенное, какая-то своя, едва уловимая прелесть.        Затерявшись в собственном урагане чувств, Ума смотрела на Бориса с волнением, непониманием и… нежностью. В его глазах отражалась темнота ночи, опустившейся на приусадебный участок. Такая пленительная, будоражащая и загадочная. Голубая радужка скрылась под натиском более тёмных оттенков, улыбка померкла под влиянием самых разных ощущений, а рука, задержавшаяся на волосах, резко потяжелела. Всё нутро натянулось, как одна большая струна в руках музыкальных дел мастера. Внизу живота, вдруг откуда не возьмись, поселилась целая стая бабочек, трепещущая от одного только взгляда мужчины. И всё это походило на какую-то непонятную сказку, доступную только им двоим.        Одновременно потянувшись друг к другу, Борис и Олеся замерли в нескольких миллиметрах от желанных губ. Сейчас это была не игра, не постановка кадра, не спектакль для широкой общественности. Этот поцелуй желали они сами, их сердца отчаянно требовали этого прикосновения, а они, будто безвольные марионетки, слепо следовали этому велению.        Собираясь поддаться искушению, пара неожиданно услышала незамысловатую мелодию телефона Олеси. Словно очнувшись от наваждения, Ума чуть отстранилась, однако по-прежнему смотрела в глаза Тарасова. Её грудная клетка тяжело вздымалась от нахлынувших эмоций, а по коже пробрался неприятный холодок, который совершенно не ощущался ранее.        Смартфон, тем временем, не умолкал. Раз за разом одни и те же переборы нот пытались переключить внимание хозяина на пытливого абонента, и, в конечном итоге, им это удалось. Сделав шаг назад, Уманова достала из кармана домашних шорт аппарат и, взглянув на экран, не слабо удивилась. - Дима? – решила уточнить она на всякий случай.        Борис, стоявший рядом и наблюдавший за девушкой, нахмурился. - Неужели вспомнила? – раздался язвительный голос в ответ. – Или ты до сих пор не удалила мой номер? - Какая разница, - отрешённо проговорила она. – Зачем звонишь? - А ты ничего не хочешь мне рассказать?! - Нет, - пожала она плечами, отходя к перилам, подальше от Тарасова. - А мне вот интересно, сколько ты мне уже рога наставляешь! – громко воскликнул он. – Давно ты спишь с этим мужиком?! - Во-первых, не смей на меня орать! – потребовала Олеся. – А, во-вторых, тебя это не касается! - «Не касается»?! Ты была моей девушкой, а сама спала с этим олигархом! За сколько ты ему продалась?! - Да пошёл ты! – задрожав, бросила она и отключилась.        Борис, так и стоявший у двери, резко преодолел разделявшее их расстояние. Обняв Уму, привлёк её к себе и почувствовал, как девушка тут же уткнулась носом ему в грудь.        Телефон вновь зазвонил. Олеся уже собиралась сбросить, как Тарасов неожиданно забрал аппарат из её рук и принял вызов - Не смей бросать трубку, когда я с тобой разговариваю! – донесся до его ушей грубый голос парня. - Ещё раз позвонишь на этот номер, я тебя из-под земли достану! – угрожающе прорычал Борис в ответ, по-прежнему не отпуская Олесю. - О-па! А кто это такой защитничек нашёлся? Уж не ты ли - тот богатенький папик с видео? - Папик. И не просто богатенький, а ещё и со связями. Так что пеняй потом на себя, сынок. - Да как ты?!… - Я предупредил, - напоследок сказал Тарасов и отключил телефон, чудом сдержавшись, чтобы не выбросить его куда подальше.        Девушка подняла на Бориса красные глаза. По её взгляду было понятно, что она удивлена, но вот на лице появилась робкая улыбка. - Спасибо, - шёпотом произнесла она. - Пожалуйста, - улыбнулся мужчина. – Пошли в дом.        Не хотелось уходить, не было желания расставаться, однако, найдя в себе силы, Олеся кивнула и, пожелав Тарасову спокойной ночи, отправилась к себе. На душе было легко и спокойно, а потому по-детски готова была обнять весь мир. И даже былые мысли о чуть было не свершившемся поцелуе куда-то быстро улетучились, едва услышали, как мужчина, кажется, всерьёз собирался достать Дмитрия из-под земли. Такая забота была приятна. Нет, даже чертовски приятна! И лишь чудом Уманова сдержала чеширскую улыбку, заменив её на более скромную и едва заметную!        Утро девушки началось с громкого стука по двери. Вера, так и не дождавшись приглашения, уверенно вошла вовнутрь, не испытывая никаких угрызений совести. Олеся что-то бубнила на тему: «Кому не спится в этом доме, и куда этого человека надо послать», чем вызвала смех старушки. Женщина потормошила её за плечо. - Ума, вставай! Вам с Борисом уже выезжать через полчаса… - М-м? – не открывая глаз, промычала она. - Подъём говорю! – уже громче произнесла Вера. – Время уже двенадцать! - И? - Ещё немного и Боря съест тебя вместо шашлыков! - Твою дивизию! – воскликнула Леся, сбрасывая покрывало.        Как только она вчера забыла завести будильник?        «Вот ведь растяпа!», - мысленно добавила она, забегая в ванную. На радостях от приятного вечера, этот пункт плана совершенно выпал из головы. Умывшись и переодевшись, девушка надела спортивный костюм и кеды, и сбежала вниз. В кой-то веки без этих ненавистных каблуков! - Я готова! – улыбнулась она, войдя на кухню.        Тарасов, высматривая что-то в баре, повернулся к засоне, окинул её взглядом и улыбнулся каким-то своим мыслям. Ума выглядела, как девочка-подросток, которая пришла к родителям, чтобы отпроситься в турпоход. Никакой косметики на лице, никаких юбок и шпилек, даже волосы забраны в высокий хвост! Человек точно знает, куда он собирался, а потому остановил свой выбор на самом подходящем «костюмчике». Помнится, когда одна из предыдущих пассий узнала о поездке на природу, то брезгливо поморщилась, а после – надела на себя до безобразия короткие шорты и туфли на высокой платформе. Собственно говоря, во время этого отдыха они и расстались! Спасибо Ионовой, которая, опешив, сначала наорала на «крашенную тупую куклу», а потом, почувствовав вседозволенность, и вовсе вызвала ей такси и собственноручно усадила её на заднее сидение. Тарасов долго ржал, наблюдая за происходящим - по большому счету, ему было все равно.        Рассказав эту историю Уме в машине, он услышал заливистый смех девушки. Она зажала рот ладошками, дабы хоть немного успокоиться, но получалось у неё это с трудом. - Так... – начала она, но из-за душившего её смеха, не смогла продолжить. Пришлось ещё раз попробовать. – Так Женька и меня в такси усадить может?        И вновь разразилась громким хохотом. - Тебя – вряд ли, - улыбаясь, сказал Тарасов. – Вы с ней ладите, да и одета ты весьма прилично! - Как же я её люблю! – выдохнула Олеся, усмехнувшись. - Я поразился, как быстро вы нашли общий язык! – признал Борис. – Обычно она никого из моих… знакомых на дух не переносит… - Нам просто делить некого и нечего! - В каком смысле? - Васька мне чужой, на тебя я тоже виды не имею! – максимально беззаботно и нейтрально говорила она. - Вчера мне так не показалось! – вспомнил минувший вечер Тарасов.        Олеся мысленно чертыхнулась. - Просто вчера был ужасный день, вот я и потеряла немного над собой контроль… - Так вчера ты всё-таки была настоящей? – прищурившись, повернулся к ней мужчина. - Смотри за дорогой! – коротко ответила она. - Нет, ты ответь! – настаивал Тарасов, обратив свой взор на дорогу. – Или это из той серии, где правда глаза колет? - Что ты несёшь! - Так скажи!        Только Уманова хотела повторить уже некогда произнесённое оправдание своим вчерашним действиям, как неожиданно в салоне раздался громкий хлопок. Мужчина тут же дал по тормозам, отчего машину немного занесло, и они съехали на обочину. Борис едва слышно выругался, а после с тревогой посмотрел на девушку, которая явно не понимала, что произошло. - Ты как? Цела? – не сильно схватив её за плечо, спросил он. - Да, порядок, - отрешённо кивнула она. – Что это было? - Колесо, похоже, пробили.        Выйдя из автомобиля, Тарасов обошёл капот и удручающе посмотрел на шину. - Ну что там? – опустив стекло, поинтересовалась Ума. - Дыра, - вынужденно констатировал Борис.        На протекторе виднелся огромный разрез, будто кто-то специально провёл по резине острым ножом. Чертыхнувшись, мужчина открыл багажник и достал всё необходимое оборудование. Благо, запаска была куплена ещё несколько месяцев назад. - Помочь? – спросила Олеся, разглядывая пробитое колесо. - Чем? – усмехнулся Борис. – Ты же не механик! - А ты покажи, что тут, куда вставлять надо, и я быстро выучусь, - улыбнулась Олеся. - Пока я тебя учить буду, все шашлыки съедят без нас! - Тогда у тебя есть десять минут, чтобы поменять всё тут! – демонстративно взглянула на часы. - Вот наглая! – устанавливая домкрат, рассмеялся Тарасов. - Скорее, просто не позавтракала, - поджала плечами Ума, вспомнив, что за всё это время ей перепал только один единственный крекер. - Там Вера нам бутерброды вроде какие-то сделала, положила их в корзинку… - Я столько времени голодая, а он молчит! – негодующе всплеснула руками Олеся и тут же побежала за снеком. – Ничего себе тут запасы! – донёсся до Бориса её удивлённый возглас. – Три бутылки вина! Сок! О, и овощи есть!        Тарасов рассмеялся, стараясь не отвлекаться от работы. Всё-таки какой же она ещё ребёнок! - Ты там всё-то не ешь, нам что-нибудь оставь! – хохотнул он. - Ты чини-чини! Не отвлекайся!        Когда спустя полчаса с колесом было наконец-то покончено, мужчина довольно посмотрел на результат своего труда. Всё это время Уманова подозрительно молчала, а когда он решил уточнить, насколько убыло содержимое продуктовой корзины, получил слабо обнадёживающее «Вам хватит!». - Готово! Можем ехать дальше…        Подойдя к багажнику, Тарасов увидел девушку, сидящей внутри него. Будучи пойманной с конфетой в руках, она счастливо улыбалась. Вокруг валялись ещё несколько фантиков, а между коленками был зажат небольшой стаканчик с соком. В общем, Штирлиц в очередной раз потерпел фиаско. - Ешь, значит? – прищурился Борис. - Ага! – кивнула она, не потупляя взгляд. - А я там работаю? - Угу! - И тебе не стыдно? - Не-а! - Ну, держись!        Позабыв о том, что неплохо было бы помыть руки, мужчина вылил остатки сока на обочину и схватил Уманову за талию. Она пыталась вырваться, брыкалась, но Борис не ослаблял хватку. Вместо этого принялся её щекотать, не обращая внимания на истошные «Не-е-ет!», «Ну, пожа-а-алуйста!», «Пусти-и-и-и!», «Я больше не буду-у-у!». - Не будешь? – смеясь, спрашивал он. - Не-е! Честно-честно!        Смиловавшись, Тарасов сделал шаг назад, как бы говоря: «Ладно, пока с тебя хватит!». Однако не успел он поднять руки в знак перемирия, как недовольное возмущение донеслось до его ушей: - Ты меня всю испачкал! – глядя на свою некогда чистую футболку, воскликнула Ума. - Не испачкал, а… задекорировал! - Что?- рассмеялась Олеся. - Это такое дизайнерское решение! – поддержал смех Борис. – Стало намного лучше! - Ну, я тебе щас устрою, дизайнер недоделанный!        Угрожающе насупившись, Уманова резко приблизилась к Тарасову и схватила его за нос. Он сначала растерялся, а после громко рассмеялся. Вот чего-чего, а подобного он никак не ожидал! - В следующий раз думай, прежде чем хватать меня грязными руками! – старательно сдерживая улыбку, произнесла Ума.        Однако вместо ответа она почувствовала, как Борис слегка прикоснулся к её ладошке губами – она как раз была на их уровне. Оторопев, Олеся резко разомкнула свои пальцы и одёрнула руку. Однако Тарасов тут же притянул девушку к себе. Их лица разделяли считанные миллиметры, а всё происходящее больше напоминало нелепую игру «Кто не выдержит первым». Любой бы оператор отдал бы целое царство за такой нежный и волнующий кадр, однако вокруг не было ни одного репортёра – этот момент, также как и в предыдущий вечер, принадлежал только им.        Почти коснувшись её губ поцелуем, Борис ощутил, как Уманова подалась назад и высвободилась из его объятий. Девушка, не поднимая на него свой взгляд, тихо произнесла: - Нас ждут, пора ехать. - Подожди, - остановил её, взяв под локоть. – Чего ты боишься? - Ничего, - слишком быстро ответила она. - Я же вижу! - Тебе показалось… Нам действительно пора.        Не став больше задавать никаких вопрос, Тарасов отпустил Уму и первым направился к машине. Девушке оставалось лишь понуро следовать за ним. Ей хотелось почувствовать этот поцелуй, но какой-то противным и непокорный внутренний регулятор не дал ей этого сделать.