Часть 1
5 мая 2018 г. в 13:09
— Да, мамуль, я хорошо поела, — произнесла в трубку пассажирка, обессиленно упав на сиденье такси. После того, как назвала адрес, она продолжила разговор: — Нет, мне привозят еду на дом, у меня ведь совсем нет времени на готовку — вся в работе.
Михён привезла пассажира к старому и посеревшему от пережитого внутри и снаружи дому. Район этот не славился своим благополучием, а дурная слава дома так и вовсе была известна даже старикам, которые помнили его светлое начало, и туристам, которые не могли прочитать об этой постройке в брошюрах. И с самого начала Михён знала, что перевозит лгунью. И ей хватило тех 20 минут в дороге, чтобы вглядеться в глаза девушки в зеркало заднего вида и узнать всю правду.
Михён слышала прошлые разговоры девушки с матерью, где она рассказывала, в какой престижной компании работает и на какой высокой должности, как хорошо ест и дорого одевается. Но параллельно со всем этим она видела картинки реальной жизни клиентки — публичный дом, богатые, но жадные клиенты; едва девушка сводила концы с концами, плакала по ночам и ненавидела себя и свою ложь. И только любовь к матери заставляла её жить и оставляла в её сердце место, что было крепко защищено от зла и тьмы. Но всё остальное пространство было заполнено ненавистью, гневом, отгнившими мечтами и кровоточащими язвами, которые каждый раз открывались, как заново, когда она врала матери. Когда так явно вживалась в роль, что на несколько минут начинала верить в свою ложь, но потом приходила в себя и видела, на каком дне находится.
Взгляды Михён и девушки встретились в зеркале, и клиентка недовольно нахмурилась, убрав телефон от уха.
— Какие-то проблемы?
— Совсем нет, — смиренно отвечала Михён. — Приехали. С вас 8 тысяч*.
— Вы уверены? — с ощутимой тревогой вопросила пассажирка, подавшись вперёд.
— Абсолютно, — спокойно ответила Михён и указала на счётчик километража.
Там была указана произнесенная ею сумма.
— Я рассчитывала на семь... — пробормотала девушка, доставая из кармана помятые купюры.
Но Михён уже знала, что ей не хватит денег и что даже имеющиеся клиентка не собиралась отдавать. В видении Михён девушка убежала, не оплатив. Поэтому юной таксистке следовало остановить лгунью раньше, чем та убежит. Но не ради денег.
— Можешь не платить.
Резко Михён развернулась и схватила девушку за запястье, заглянула ей в глаза. И та уже не смогла оторвать взгляда от горящих голубым пламенем радужек Михён.
— От-отпусти... — только и осилила выговорить та.
Таксистка в мгновение оказалась на заднем сиденье — рядом с завороженной девушкой. Но на ту такое неестественное перемещение в пространстве не оказало никакого впечатления. Руки клиентки вскоре оказались в руках Михён.
— Ты достойна большего, — убедительно произнесла Михён, словно знала, что нужно несчастной лучше неё самой. — Оставь ложь и этот путь. Иди по той дороге, с которой начала.
Девушка, производя внушение, параллельно могла видеть изнутри свою клиентку, визуализировать её мысли. И она ясно наблюдала, как тяжёлые и мрачные образы, царствующие в её голове, сменялись яркими цветами и умиротворяющими звуками. Руки таксистки вспыхнули, но словно под кожей — пламя и даже жар не выходили наружу, и дыма тоже не было. Это внутреннее пламя и его тепло перешло к рукам пассажирки и молнией пронеслось по всему её телу.
"Сработало" — в очередной раз подумала Михён и, отпустила руки незнакомки.
Та заторможенно огляделась и как ни в чем не бывало вышла из автомобиля, сжимая в только что "потухших руках" купюры. И направилась она в этот дом в последний раз, потому что под утро или завтра днем, Михён знала, девушка соберёт вещи и сбежит. А потом заживёт так, как полагается. Так, как полагается жить, чтобы быть счастливым.
***
Высокий мужчина с отточенными чертами лица и холодным, но не лишенным строгости и интереса взглядом, сел к Михён в машину и назвал адрес. С того самого момента, он не сводил с нее взгляда, наблюдая беспрерывно в зеркало заднего вида. Михён смущалась также бесцеремонно следить за ним, хоть и чувствовала не совсем обычную энергию исходящую от молодого парня. Поэтому она пыталась косвенными методами изучить его — неотрывно ментально "всматривалась" в его черный кейс, пытаясь "разглядеть" его содержимое. Но в скорее она поняла, что тот наглухо запечатан магией от её обостренных чувств. Когда очередная защитная волна ударила ей в голову сильнее прежних, все догадки подтвердились. Сомнений не оставалось — её пассажир не является человеком. Но оставался вопрос — знает ли он о том, кто она такая? Когда Михён осмелилась открыто посмотреть на него через зеркало, то увидела, как его радужка сверкнула голубым. У неё не получилось заглянуть в его голову или душу. Скорее всего души-то у него, как таковой, не было, а разум его был естественным образом заблокирован. И только одно могло быть причиной — парень был тем же, чем и она. Такое уж правило установила матушка-природа: существа одного вида не могут влиять друг на друга своими способностями и не могут читать мысли друг друга. — Заканчивай, — скучающе выдал парень. Так сказал, словно она и по сей момент пыталась проломить защиту. Да нужен он ей! Его тон разозлил Михён. — Кто ты? — Джухо, офисный служащий, — с лукавой улыбкой ответил пассажир. — И кому же ты служишь? — настороженно поинтересовалась Михён, хотя уже знала благодаря его чёрному строгому костюму, как ни банально. Его четко очерченные губы сомкнулись и затем медленно раскрылись. Он ответил шёпотом: — Сатане. — Вам на такси выдают? — с надменного тона и насмешки начала она общение. — А вам даже на еду не дают? — Джухо с отвращением оглядел потрёпанный салон старенькой машины. — Позор вида. Сказал он, и внутри Михён всё вспыхнуло. Говорит так, будто является ей кем-то. Какое право он имеет судить? А уж тем более высказывать своё никому ненужное мнение. Будто он сел в такси с названием "Платим за отзывы от шавок сатаны". Но Михён нельзя было поддаваться гневу — светлая кровь в венах обязывала, и нельзя было показывать этому парню, что его слова как-то повлияли на её состояние — зазнается ведь. — Демон проклятый, — с натянутой физиономией презрения произнесла Михён, как бы напоминая (в ответ на его напоминание о "позоре рода"), а не оскорбляя. — Не суди да не судим будешь, верно? — к чему-то поинтересовался он. — Вот и не суди, — буркнула она. — Так это твой бог так говорит, не мой. Я полностью свободен в своих мыслях и действиях, не то что ты. Он победно улыбнулся, увидя как почернела аура Михён — внешнее отражение внутренней энергии существа, которую могли видеть только демоны и им подобные. Девушка резко затормозила и остановилась у обочины, не соизволив даже удосужиться, в положенном ли месте. — Вылезай, — замогильно выдала она так, что не оставила шанса вставить какие-то возражения. Но Джухо и не горел желанием бороться за своё место в такси и за права клиента. Однако и вылезать не собирался. — Каждый нефилим в праве выбирать свой путь. Я никому не обязана. Михён говорила так, словно обязана всё-таки была. Обязана была стать служителем Сатаны, как большинство таких же, как она. Большинство это складывалось из того, что демоны и сам Сатана гораздо чаще поддавались искушению и спускались на землю, чтобы оплодотворить земную женщину, так что нефилимов-детей Дьявола было значительно больше, чем нефилимов-детей ангелов. Хотя Михён всегда склонялась к суждению, что именно святоши ангелы поддавались страсти и сношались с женщинами, а вот у слуг Сатаны это скорее было похоже на холодной рассчет или бизнес-план. Потому что его дети — его армия, и её численность намного превышала легион Светлых. На самом деле Михён не знала, кто был её отцом. Но её сущность всегда тянуло к свету и добру, так что она сама постановила, что является дитем ангела. Но все вокруг словно знали, что её отец отнюдь не слуга Бога, и она обязана была стать демоном, и каждый встречный упрекал её. — Конечно, у каждого есть право выбора, — лукаво промурчал демон, — кроме детей света. — Я сама выбрала свой путь. — В этом она была уверена и сказала убедительно. Да только она знала, что напыщенных демонов не переубедить ни одним железным аргументом. — Но твоему выбору в придачу идут ограничения, правила, рамки. Я же свободен, как никто. Могу быть кем угодно и в какое угодно время, не должен делить все на черное и белое. А ты попробуй отступи хоть на миллиметр от предписаний... Тут время победных улыбок настало для Михён. Пусть отчасти она была согласна со многими словами Джухо, она при этом не видела ничего, что давало бы ему право думать о ней с высока, что возвышало бы его положение над её. — Ну так иди и стань беленьким и пушистым прямо сейчас. Удиви свой рот и скажи что-то хорошее, например. — Не хочу. — Он пожал плечами. — И не сможешь. Вы слишком зависимы от своих пороков: тщеславие, высокомерие, гордыня, похоть, алчность. Где твоя свобода выбора? Ты ведь даже имея в себе что-то светлое, подсознательно будешь подавлять это. — И язвительно добавила: — Ведь ты же сын темноты. — Кто тебе это сказал? Он улыбнулся, будто реплика Михён не произвела на него никакого впечатления. Ну знала же она, что каменный панцирь самолюбия и самодурства не пробить, однако надеялась, что её пламенные речи хоть как-то отразятся в его разуме. Нет, ни в коем случае она не пыталась переубедить его или оправдать себя. Михён вообще ненавидела спорить, не видя в этом ни крохи смысла, и если б у неё была достаточно сил, то девушка бы вышвырнула демона прочь в первую же минуту знакомства. Она старалась вести праведную жизнь — быть терпимой и не отвечать на зло злом. И у неё получилось — потому что все это было дано природой. Но этот демон сейчас делал свою прямую работу, маскируя её под спор о свободе выбора, — пытался вывести Михён из себя, пробуждал в ней ее темную сторону. Но она держалась. Не была такой наивной; знала, что от природы ей были даны и темные качества, да только подавлять их — и означало для неё быть на стороне Света. — Сказал что? — Что я рожден кем-то из Мрачного Мира. Девушке потребовалось чуть больше мига, чтобы понять, кто перед ней. — Фу, какая гадость. Дети Сатаны, которые, воспользовавшись своей свободой выбора, выбрали светлую сторону — о них она слышала часто, но чтоб наоборот — впервые. В следующее мгновение случилось то, чего Михён совсем не ожидала, но ожидал Джухо. К машине приблизился полицейский и потребовал документы, уже заранее намекая, на то, что штрафа за стоянку в неположенном месте не избежать. — Свободен, — коротко произнёс Джухо, и полицейский кинул права Михён ей в руки и стал удаляться к своему автомобилю. — Что ты..? Кто тебя просил? — развернулась она к пассажиру с возмущением. — Я не делаю что-то только по чьей-то просьбе. Особенно твоей, — добавил он с отвращением. — Выметайся, — позволила себе более грубую форму девушка-нефилим. — Не суди... — Молча выметайся, — уточнила она. Но не смогла сдержаться и просто так отпустить его: — Господи, как тебе не надоедает так жить? Ты можешь управлять буквально каждым, тебе не противно от самого себя? Они ведь такие же люди, как и ты, пусть в тебе и течёт немного отличной от их крови. Они живые! А ты просто лишаешь их собственных мыслей и желаний, отнимаешь часть них самих... — Это она ему высказала за всех тёмных нефилимов, которых встречала до этого. Никогда не выходя с ними на контакт и не выдавая себя, она однако внимательно наблюдала: как вольные темные нефилимы заставляют девушек ублажать их, как "мирно" грабят магазины без шума и крови, как безнаказанно совершают выходки на глазах у толпы, и как работяги-нефилимы заключают сделки налево и направо, буквально из воздуха набирают слова для своих договоров. — И боже... Вы торгуете душами? Они бесценны! А вы требуете их за какие-то профессиональные успехи или за новый автомобиль. — ... да не судим будешь, — закончил он, демонстрируя, что вообще не слушал её и что её и гневно-праведные речи даже не пытался понять. Она лишь устало вздохнула, просто надеясь, что он выйдет наконец из её авто и исчезнет. — Разве ты не занимаешься тем же самым? И тогда Михён поняла, что это была совсем не случайная встреча. Если он знает, чем она занимается, чем живёт, то она была его объектом, а теперь стала конкретной целью. Вербовка или доведение до исступления? — Я помогаю. — Ты лишаешь их права выбора. Внушаешь им свою картину "Долго и счастливо" да ещё и заставляешь идти по иному пути, чем они избрали. Ты хуже меня. — Последнюю фразу он практически выплюнул. — Я делаю, как лучше для них! — возбуждено возразила Михён. — Они запутались, потерялись, я наставляю их на правильный путь. Джухо усмехнулся нарочито тихо, будто он даже спорить не собирался, будто у Михён всё потеряно было. И она поняла, что сейчас выглядела, как самодуры-демоны, которых ни одна высшая сила не могла убедить в неправильности их убеждений. — Какой смысл наставлять их на правильный путь, если он не их. — Демон пару раз мелодично ударил по кейсу ногтями и едва ли тяжко вздохнул, обозначая конец разговора. — К тому же это правильный путь только в твоих глазах. И он, скорее всего, ужасно довольный собой, покинул салон такси. Ему удалось, и как бы Михён ни продолжала всей душой болеть за свои убеждения, она понимала, что он смог посеять сомнения в её сердце. Она решила, раз он сумел вывести её из себя, идти до конца. Михён выскочила из машины и кинула в спину гордо удаляющемуся нефилиму: — Я не делаю это ради своих интересов, как ты! Просто показываю другой вариант их выбора. — Не думаю, что одним из вариантов той проститутки была смерть, — только кинул демон напоследок и испарился в воздухе. Первым делом Михён благодарно подумала, что поблизости не было людей, у которых бы появились вопросы после исчезнувшего на глазах человека. А вторым — задалась вопросом, почему субъективные суждения какого-то демона о её жизни так задели. А на третье — была очередь напоследок кинутой демоном информации. Она попыталась отыскать ту девушку. Благодаря тому, что она использовала на ней свою силу убеждения, между ними образовалась некая связь. Но нити этой связи не контактировали больше ни с чем живым с той стороны. С той стороны энергетической нити отдавало холодом. И Михён нашла лишь могилу бывшей проститутки. Прислонившись руками к надгробной плите, девушка-нефилим увидела, что бывшей жрицей любви ей удалось побыть недолго. Ночью она бежала дворами, захватив с собой лишь сбережения. На пути, на который наставлена она была Михён, ей встретилось несколько неудовлетворённых и поддатых мужчин, которые самым невежливым способом потребовали от неё ублажения. Она ответила отказом. И дальше последовала драка, в которой у девушки без оружия, сил и самоуважения не было шансов. И путь её прервался. Или закончился. Был ли это её крест с самого начала или Михён обязала её нести его? Абсолютно естественно закончился её путь или прервался по вине Михён? Даже если ей была уготована такая короткая несчастная жизнь и затем жестокая смерть — нефилим бы не хотела стать частью этого. Но стала. А было ли ей предписано стать убийцей изначально? Она действительно сама решила делать "такое" добро? Или её тоже решили права выбора, и она просто пешка в руках своего великого отца? Михён пустила пару слезинок, шёпотом вымаливая прощения у бедной девушки. Но всё-таки была уверена, что её слова не доносятся до туда, где та сейчас. И ведь никогда нефилим не задумывалась, куда приводят те пути, которые она открывает для своих, как ей казалось, несчастных клиентов. Давно она убивает своими выборами людей? Многие ли уже лишились своей, пусть и несчастной, но жизни? Давно ли её поглотила темная сторона, пока Михён гордо ходила во всем белом? Как заносчиво. Может, её отец всё-таки из Темных, и у неё с рождения не было никакого чёртового выбора? Будто ей суждено нести в мир разрушения и смерть. С этими вопросами она в голове почему-то побрела пешком по улице, и оказалась у дома по адресу, который сегодня в такси назвал Джухо. Она очень хотела, чтобы он дал ей ответы. Но демон мог представить всё только со своей стороны, со своей точки обзора, а ей так нужно было дойти самой до ответов. Но она не могла нести эту тяжесть на себе в одиночку. Не сейчас. Это казалось ей таким глупым и необдуманным — быть здесь, но она просто плыла по течению, доверилась ногам, которые привели её сюда. Михён неуверенно постучала в квартиру на пятом этаже, к которой дошла по запаху. Да, теперь Джухо источал приторный дурманящий аромат, демонический эфир, который, скорее всего, чувствовала только девушка-нефилим. Дверь оказалась открытой. Забыв о манерах, Михён вошла в прихожую, которая с неожиданной наглостью переходила в гостиную. И в этой гостиной на диване разлегся Джухо, аккурат под извивающейся, как змея на пике возбуждения, девушкой. Пол скрипнул под неуверенным шагом гостьи, и девушка-змея тут же полетела вниз с демона. Она просидела пару секунд на полу, кажется, абсолютно не понимая, что делала в чужой квартире в нижнем белье. И после этого мгновения рассуждений, которые ни к чему так и не привели, она подскочила и выбежала прочь из квартиры. Шмыгнула в соседнюю. Лениво поднявшись, Джухо сел и спустил ноги на пол. Она не хотела и близко приближаться взглядом к оголенному торсу парня, но укоризненно посмотреть в глаза бессовестному демону — для Михён было святым ритуалом. — Прошу заметить, я её не принуждал, — как бы невзначай сообщил Джухо. — Так уж и да? — Может немного нашептывал ей по вечерам через стенку, что её сосед одинокий и любит красное кружевное. — Отвратительно, — назревавшая улыбка в ответ на дружелюбный голос демона, резко пропала с лица нефилима. Бесстыдно воззрившись на гостью, парень широко развел ноги, вновь каждым сантиметром тела демонстрируя своё мнимое превосходство, и откинулся на спинку дивана. — Зачем пожаловала? Она, избегая его взгляда, словно соседка Джухо минуту назад, осматривалась Михён пыталась понять, что же она и правда тут забыла. — Ты прав, зря я пришла. Вновь нащупав в кармане своё достоинство и честь нефилима, она не стала корить, а тут же простила себя за минутную слабость и развернулась к выходу. Уверенно зашагала. Но дверь открыть не смогла. О, она правда надеялась, что Джухо её просто так пустит? — Привел ли тебя сюда твой правильный путь или ты давно с него свернула? — ехидно задался риторическим вопросом хозяин квартиры. — Я думаю, что свернула не туда. Так что позволь мне, пожалуйста, продолжить свой правильный... Вдруг горячие руки его коснулись её плеч. Она стояла лицом к двери и спиной к нему, и Джухо воспользовался этим. Она вздрогнула, но не издала ни звука, хоть и изрядно перепугалась. Что-то горячее передалось от его ладоней к её телу, проскользило от рук к голове, а затем к сердцу. Оно больно вспыхнуло. Но боль тут же утихла и стала едва ощутимой. Михён подняла глаза на Джухо, который в тусклом свете бра вдруг показался ей привлекательнее, чем при дневном свете. Его, словно Пикассо рисованные, губы стали тем, что она возжелала прямо сейчас. — Что со мной? Почему я вдруг хочу тебя поцеловать? — пролепетала изрядно напуганная нефилим. — Это желание твоего сердца, светлейшая, — усмехнулся он. Перед ней стоял всё тот же демон, с которым она спорила днём, те же холодные глаза с высокомерным взглядом смотрели на неё; она помнила те мрачные чувства, что испытывала недавно. Но сейчас эти чувства как бы потеряли актуальность, будто мозг кричал, что пора забыть обиды и начать любить, — как и предписывает её вера. И неважно кто перед ней. — Со мной что-то не так, — заключила она, долго всматриваясь в его лицо. — Почему же? — Он склонил голову набок. — Ты просто пошла не по тому пути. Как мне кажется, тебе стоило развернуться и прильнуть к моим губам. И вот ты здесь. Я тебя просто направил. — Его губы растянулись в улыбке. — Ну, знаешь, показал другой вариант выбора. Она понимала, что это его чары, но сами одолевающие её чувства принимала за свои собственные. И прямо сейчас ненавидела его за такую злую шутку, а также себя за то, что всё это время ничем не отличалась от него. Были ли предначертаны несчастья и боль тем людям, которых она "спасала", или же это результат их выборов, она в любом случае не имела права вмешиваться. Да пусть хоть была бы дочерью самого бога! Какой же она к черту воин Света? Ведь та девушка могла вернуться домой или убить себя, но она выбрала проституцию — эти последствия такого решения были полностью её ношей. Не Михён. Но нефилим так поздно это поняла. — Страданиями да очиститесь, — на свой лад перефразировал Джухо слова её бога. — Мы не делаем зло или добро, мы просто исполняем наше предназначение. Каждый для чего-то нужен. Уж природой заведено, что для баланса нужны и грех, и праведность. — Он дождался пока в её глазах полыхнуло понимание. — Нельзя все делить только на два цвета, да и вообще делить... Таковы законы баланса. Ведь как не посмотри, каждое доброе дело для кого-то да будет злом. И эта неоднозначность есть суть нас. Михён все ещё не могла побороть заклятье демона. Негодуя внутри, почему он имеет власть подчинять себе подобного, она однако продолжала идти на него с диким желанием получить хоть один поцелуй. — Люди сами решаются и приходят ко мне, до конца не уверенные, что слухи правдивы. Но они правдивы. Я даю им, что пожелают, что угодно, и честно говорю, что взамен хочу их душу. Они знают, на что идут, знают цену и добровольно платят. Я лишь один из вариантов их выбора — и они делают его в мою пользу. Не все и каждый, но... С довольной миной пятясь назад, Джухо наконец уткнулся ногами в диван. Михён настигла его. Он обошёл диван и упал на него, позволив ей сесть к нему на ноги. Он удерживал её, не давал разрешения трогать себя, при том не отменяя приказа хотеть. — Ты же просто не оставляешь им выбора, делая всё по-своему. И каждое твоё вмешательство... чревато. — Он позволил ей трогать его, и она коснулась рукою его горячей груди, с ужасом понимая, что совсем не может противиться. — Но нельзя всё делить на чёрное и белое. По крайней мере так грубо. Миру нужны мирные дни так же, как и войны, нужны завораживающие водопады, как и смертоносные смерчи. Нужен я, и нужна ты. Повторюсь, это баланс. А Михён хотелось так много сказать ему ласковых, но на первом плане у неё сейчас стояла цель заткнуть Джухо поцелуем. Всё остальное словно уходило в дальний ящик. Она представила себя на месте той самой бывшей проститутки. Она также, держа в голове только наказ Михён, мчалась по улицам, отложив в дальние корки мозга инстинкт самосохранения. И это её убило. Губы демона не убьют Михён, но зато помогут ей сбить с него спесь. Он ведь так презирает её — позор рода. В какой-то момент Джухо довольно залился беззвучным смехом; тут же Михён почувствовала, что заклятье спало. — Хоть каждый из нас на своём месте, я однако ж не считаю, что ты сделала правильный выбор. Я бы хотел видеть тебя в своей команде. — Он прищурился, как довольный кот. — И ведь необязательно нам с тобой враждовать. "Сказал тот, кто весь так усердно пытается меня вывести из себя и унизить" — подумала девушка. Он упал на спинку дивана, но девушка резко вернула его в прежнее положение, руками обхватив его лицо. Она приблизилась к его губам, чем заставила демона усомниться, что он также хорошо, как и раньше, контролирует свои силы. Или желания. — Это мой выбор, правильный он или нет, и мне одной нести мою ношу, — всё, во что вылилась огромная масса мыслей и восклицаний в её голове. — Не суди да не судим будешь. После этих слов, она прильнула к его губам, обвив руки вокруг шеи. А Джухо, казалось, был не так уж и против, чем заставил Михён усомниться в его ненависти к "позору рода". Он ответил ей, зная, что после не сможет простить себя. И все мышцы его тела напряглись, готовясь нести тяжесть последствий выбора.***
— К мэрии, пожалуйста, — произнёс полный низенький мужчина, с трудом залезая в такси. Автомобиль Михён тронулся, но она не наблюдала за дорогой, а сканировала пассажира через зеркало заднего вида. Она видела, как его короткие толстые пальцы жали на кнопки, набирая сообщение жене — "Вечером буду поздно, на работе завал". А следом этими же пальцами своей любовнице он написал "Приеду вечером". Всё, что могла сделать в этой ситуации Михён, она уже сделала, наплевав на предписания небес. Теперь она руководствовалась только своими личными правилами, которые сформировались не без влияния Джухо, конечно. Поэтому она только хитро улыбнулась, на миг взглянув в зеркало на своего клиента. В обеденный перерыв, девушка ставила свое авто у стоянки около набережной и с холма любовалась морем, жадно вдыхая йодированный воздух. И обычно на этом месте её настигал знакомый, который жаждал общения, и только здесь она не могла отказать ему. Потому что покидать её любимое место из-за желания избежать общения — много чести ему. Но так вышло, что Михён слишком привыкла к нежелательным беседам и встречам, так что теперь ей даже было одиноко здесь — Джухо не навещал её уже около месяца. Но, конечно, искать с ним встречи она не собиралась. — Пути господни неисповедимы, — пощекотал знакомый голос уши Михён. Она тут же обернулась, бездумно выдав свою радость "нежеланному", но лицо пыталась сохранять невозмутимое. — Полюби ближнего своего, как самого себя, — продолжал демон сыпать заповедями. — Спецом что ли учишь? — с ухмылкой произнесла девушка, прищурившись. — По ночам. Специально. Думая о тебе, — произнес спокойно и без улыбки, будто правду говорил. Но Михён не проведёшь. Не поддастся она больше на его чары. — Не по-сатанински как-то, — укоризненно сказала нефилим. — Гордыня твоя тоже немного не по христианской части, — хмыкнул он, резко став серьезным, видимо, из-за холодного тона Михён. — Какая гордыня?! — возмутилась Михён, испепеляюще воззрившись на Джухо. Он, не двигаясь с места, наклонился вперед и приблизился к уху Михён. Шептал так, что по телу ангельского дитя пробежались адские мурашки. — Неужели не скучала? — Демон приблизился к другому уху. — И за месяц даже не позвонила ни разу. Грубо. Только, когда девушка убедилась, что он закончил, отпрыгнула от него, делая вид, что не хочет дальше слушать его бесполезные речи. Джухо нахмурился, потому что Михён ничего не ответила, да ещё и отвернулась. Пенистые гребни волн были ей более приятны для созерцания нежели его лицо? Но разве и он не был достаточно горд? И ему пришлось перевести тему, чтобы не выдать себя и свой интерес к ней и её мотивам. — Продолжаешь вершить судьбы людей? — с упреком произнёс демон. Она знала, Джухо говорил о мужчине, которого сегодня утром (и не только сегодня) отвозила девушка. — Нет, совсем нет, — довольно ответила та. — Я отказалась от сил. Просто сделала так, чтобы телефон его несчастной жены выпал, а найден был одиноким и порядочным мужчиной, который каждый день едет домой в 9. А также предварительно посоветовала заглянуть в телефон мужа и приглядеться к более выгодным партиям. Не в контексте одного предложения, конечно. Думаю, скоро все станет на свои места. — Так ты отказалась от силы ангела, чтобы стать сводницей? — Нет! Михён густо покраснела. Ясно было, за что он принял её действия, но она не только этим занималась. — Я просто даю советы. Его жена сама заговорила со мной в такси. Она подозревает. — Михён выдохнула, словно завершила писать сложный тест. — Я уже и думать забыла, что такое внушение. — Заедь сегодня за мной на работу, я приглашу тебя в гости и напомню... — елейным голосом произнес демон. — Не дождешься. — Кстати, спасибо, что снабжаешь клиентами и делаешь за меня мою работу. — Михён обернулась, наконец, и одарила его заинтересованным взглядом. — Его любовница сегодня приходила ко мне — просила себе умного, красивого, ласкового, мужественного, богатого, угодливого, отзывчивого, храброго и идеального любовника, — без должного чувства протораторил Джухо. А затем с расстановкой и вдумчиво продолжил: — В общем, пришлось бы искать второго себя. Так что я отказал. — Так и в чем моя заслуга? — Следом пришел её муж. Не судьба ли соединяет нас через дебилов? — он подмигнул ей с хитрой ухмылкой. Михён нахмурилась. Ей не нравилось, когда он так резко и грубо клеймил людей, он знал, но продолжал так делать, чтобы заставить её проявить хоть какую-то эмоцию в его адрес. — Он пожелал продать душу за появление идеальной женщины в его жизни и исчезновение жены. А так, благодаря тебе, жена его сама уйдет, а идеальная женщина... — Он приложил руку к месту, где у него должно было быть сердце. — Она всегда тут, в сердце мужчины. — И что бы ты сделал, если бы я не помогла "убрать" жену? — Убил бы, — уверенно и без смешков ответил Джухо. — Какой же ты... — фыркнула девушка, в глубине души лелея надежду, что он пошутил, ну или хотя бы не решился на это при случае. Желая вновь перевести разговор, и не наблюдать в очередной раз осуждающего взгляда Михён, а также не чувствовать осуждающей ауры и не слышать возмущений внутри её головы, парень продолжил свой предыдущий монолог. — В этом плане с мужскими особями легче — их идеал всегда рядом, они изменяют женам со своими идеалами. В общем, я просто позволю ему быть со своей любовницей — и моя работа сделана. Душа как с куста. — А что же женщины? — О, у этого вида вечные нескончаемые поиски несуществующего. И то им не "ах" и сё — не угодно. Тут проще отказать в заключении договора, чем найти идеального мужчину в её видении. Оглядев парня с ощутимой насмешкой во взгляде, она повернула ногу в сторону, где стояла машина, намереваясь удалиться после последней реплики. — Что ж ты себя не раздаешь каждой клиентке, раз ты такой идеальный. Зуб даю, ты ещё многогранный и разносторонний, не говоря о вездесущности, — на всех хватит. И она, как и собиралась, направилась к автомобилю, громко шаркая ногами по земле, но прислушиваясь — вдруг что ляпнет в ответ этот демон. — Берегу себя для тебя! — громко крикнул он в спину, так что ни один мог не прислушиваться в радиусе пяти метров. Не дождётся, думала Михён, садясь в машину, и специально даже не смотря на демона, что остался одиноко стоять на холме. Пусть она уже не ненавидела его, смирилась с темной стороной, и пусть даже он начинал ей нравится, не будет она поддаваться. Свою тьму она признает, но властвовать ей не позволит. Если ему так охота, пусть приходит каждый день на холм, как и всегда, но в гости в пещеру дьявольского сына она не сунется. Не дождется! Если, конечно, он не возьмётся за старое. Если только опять какое-то темное заклятие не наложит на нее, и вся сущность Михён не потянется к нему против воли хозяйки. Тогда уж что поделать — придётся ей свернуть со своего правильного пути...
Примечания:
*8 тысяч вон - около пятиста рублей
