Глава 22.
29 мая 2018 г. в 19:08
Мария лежала в частной клинике. Палата у нее была двухместная, но соседки с ней не было, чтобы поболтать, и Мария умирала от скуки. Читала книги, сидела в интернете, общалась с поклонниками в Инстаграме, не рассказывая впрочем, почему находится в больнице. Поклонники изо всех сил ее поддерживали, писали разные пожелания и советы. До сих пор Маше удавалось сохранить от публики свое положение, но она понимала, что скоро ее тайна откроется всем. И морально была готова к этому.
В клинику Марию положили, когда у нее появились тянущие боли в животе, похожие на спазмы. Максим тут же отвез ее на осмотр, и врач посоветовала подстраховаться и полежать недельку, во избежание угрозы. Пришлось ложиться. И вот уже пару дней она лежала в этой палате, и не знала чем себя занять. Ванечка был у отца, они вчера к ней заезжали, проведывали. Сестра и подруги тоже заезжали или звонили. И конечно, Максим от нее буквально не отходил. Ему пришлось даже отказаться от участия в некоторых программах. Мария невольно чувствовала себя виноватой перед ним. Ей было неудобно, что он из-за нее жертвует своей работой, своим временем… Она не хотела быть ему помехой, но пока, по ее мнению, получалось именно так, и ей было от этого не по себе.
Дверь палаты открылась и в палату заглянула Анна с букетом цветом и гостинцами.
— К вам можно, сударыня?
— Нюся! — обрадовалась Мария, и протянула к ней руки. Подруги обнялись.
— Ну, рассказывай, как ты, как здоровье твое и ребенка, почему не позвонила? — засыпала Анна ее вопросами.
— Прости, Нюсь, что-то закрутилась совсем. Съемки, Ванёк с подготовительной школой… И вот видишь, какой результат. Лежу здесь, как растение, за которым ухаживают, поливают, кормят витаминами…. Я уже тут новые программы в телефоне освоила, лежу, развлекаюсь…
— Эх ты, беременная женщина, совсем себя не бережешь. А положили тебя наверно, из-за… — Анна осеклась на полуслове, вспомнив, что Максим велел ей держать язык за зубами. Маша не должна знать о том, что ее пытались лишить ребенка.
К счастью, Мария истолковала замешательство подруги по-своему.
— Сказали, из-за переутомления. Возраст у меня уже не юный, беременность пошла на второй триместр, а там всякое бывает…. Лучше подстраховаться.
— Ну да, конечно, всё правильно. А ребенок как?
— Шевелиться начал, — улыбнулась Мария. — Вчера сидим тут с Максом, он меня гладит по животу, и я чувствую изнутри пинок какой-то. Шевельнулся.
— Почувствовал папку рядом, — тоже улыбнулась Анна. — Надо же, я прямо удивляюсь, как за последнее время изменился Макс.
— Вот это меня и беспокоит, — вздохнула Мария. — Он стал не таким, как прежде. И в этом виновата я. Из-за меня он жертвует своей работой, гастролями своими, от нескольких передач отказался, вокруг меня порхает, а я вместо радости испытываю вину перед ним.
— Да брось! Это наоборот, хорошо, что он так изменился.
— Он ни в чем меня не упрекает, но я сама чувствую, что стала помехой в его жизни. Своей беременностью я невольно привязала его к себе, даже не спросив, надо ли ему это вообще…
— Да что ты такое говоришь, Мань? Ну какая ты помеха? Он тебя любит, ты поверь мне, я его как облупленного знаю.
— Любить-то может и любит. Только я чувствую себя перед ним виноватой. Ведь если бы не эта беременность, все было бы как прежде.
— Ага. И сколько бы вы так прожили? Год, два?
— Не знаю, — вздохнула Мария. — Ты знаешь, я даже подумала о том, что согласна, если бы Максим жил своей прежней жизнью, которая была у него до меня. А я бы растила нашего ребенка одна. Как Ваньку.
Анна прижала к себе Марию.
— Моя ты дорогая, совсем запуталась… Я, знаешь, тебе одно скажу. Всё, что ни делается, всё к лучшему. Раз ты забеременела от Максима, значит, это судьба. А ему знак свыше, что надо что-то менять в своей жизни. Не вечно же ему кататься по гастролям и заводить пустые романы… Пора и о семье подумать.
— Но ведь я его даже не спросила, нужен ли ему этот ребенок…
— Маня, глупости не говори. Ишь, выдумала… Да я никогда раньше Макса таким счастливым не видела. Как он заботится о тебе и ребенке, просто образцовый будущий папаша!
— Но ведь ему может когда-нибудь это надоесть.
— Мань, я понимаю, что у беременных иногда бывают сдвиги. Но ты фигню не гони. Максим никогда не бросит ни тебя, ни ребенка, между прочим, единственного своего ребенка в свои сорок два года. Да он жизнь готов отдать за вас обоих! И я уверена. он сможет стать хорошим отцом.
Мария улыбнулась.
— Наверное, ты права. Не буду больше думать об этом. Расскажи, что у тебя нового?
Подруги поговорили еще немного, посмеялись, потом Анна засобиралась домой.
— Ладно, пойду я, а ты отдыхай. Не волнуйся ни о чем. Когда тебя выпишут, мне сообщи. Я буду твоей личной сиделкой. Идет?
Маша рассмеялась.
— Идет. Ой! — вздрогнула она.
— Что такое?
— Шевельнулся опять. С тобой наверно прощается.
— А, ну пока, пока, — Анна погладила Машу по животу.
Мария немного проводила Анну, они еще поговорили, обнялись и распрощались. Якунина поехала домой, а Мария отправилась в свою палату, отдыхать.