Лагерь для бойцов спецназа.

Бесконечное блуждание по всему лагерю опять вывело Алису на песчаный берег озера, светлые воды которого тихо бились о причал и лодки, заставляя их расскачиваться прямо на плаву. Она вздохнула, наблюдая со стороны за тем, как остальной лагерь веселился на пляже, будучи не способной быть жизнерадостной и беспечной как прежде из-за случившегося сегодня утром. Перед глазами всё ещё стояло лицо Васнецова с пошлой ухмылкой, а порой она ощущала на своём теле прикосновения его рук, которые так отчаянно стремились попасть в её самые сокровенные места, отчего пионерка тут же вздрагивала, прогоняя такие ощущения прочь. Ей не давало покоя то, что она своей нерешительностью подставила Урманова, который пришёл ей на помощь, и выставила его виновником драки, тем самым сыграв на руку Мише, который в очередной раз вышел сухим из воды. Чувствуя за собой вину перед едва знакомым юношей, который ни с того ни с сего понравился ей, Двачевская всё никак не могла придти в себя. Поэтому весь день она провела в раздумьях, отчаянно придумывая план, чтобы выбраться из этой непростой ситуации её прошлых ошибок, которые теперь дорого обошлись Яше. Она всё дальше и дальше уходила от лагеря в сторону старого корпуса по берегу, оставляя за собой отчётливые следы на песке, не обращая внимание на свежий, прохладный ветер, который в такую летнюю и яркую погоду был как раз кстати. Он развевал её рыжие локоны на ветру, но Алиса, не реагируя на какие-либо внешние раздражители, продолжала двигаться в известном ей одной направлении. Но вскоре кто-то преградил ей дорогу, встав на пути. Девушка спокойно подняла голову, отчего-то хмыкнула, скрестив руки и своим привычным, надменным голосом сказала, глядя встречному в глаза. — Хорошо же он тебе рожу начистил. Видать медсестра полдня над тобой корпела и всю тоналку извела, чтобы привести лицо в более-менее нормальный вид. — Алис, а тебе не говорили, что хамить в лицо человеку нехорошо? — с каким-то нравоучением в голосе ответил Миша, попутно ухмыляясь. — Говорили. Только потом они по этому самому лицу и получали! — сказала, как отрубила, Двачевская, демонстративно обойдя Васнецова и направилась в сторону поваленного дерева, которое уже использовалось как скамейка, о чём свидетельствовали потухшие чёрные угли небольшого костра рядом с ним. Васнецов хмыкнул и двинулся следом за Двачевской, настигнув её, когда она села на прогретый солнечными лучами ствол. Хоть Урманов буквально сделал из него отбивную, Виола смогла свести на нет страшные кровоподтёки и опухоли на лице, оставив лишь немногочисленные царапины да разбитый уголок губы, отчего это придавало юноше какую-то нотку брутальности, впрочем на Алису совсем не работающую. Поэтому он вновь мог сиять своим лицом и спокойно разговаривать, в отличии от остальных противников рукопашного боя старшего лейтенанта, которые в большинстве своем не выживали после таких «спаррингов». — Ты всё не меняешься, Алиса, — Васнецов сел рядом с ней, — Какой злючкой была, такой и осталась. — Зато ты изменился, Миша. Только далеко не в лучшую сторону, знаешь ли! — огрызнулась она в ответ, — И чего это ты за мной следишь? — Я не слежу, а просто прогулялся до нашего с тобой места. И тут ты пришла. Совпадение? — он всё также спокойно отвечал на возгласы пионерки, явно чувствуя контроль над ситуацией. — Это сугубо моё место! Я тут отдыхаю от таких уродов, как ты! — Ты меня сама сюда привела… — И сильно об этом жалею… На минуту между ними воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками речного прибоя да трелями певчих птиц. Но, как ни странно, первой нарушила молчание Алиса. — Может объяснишь случившееся утром? — А что случилось? — искренне удивился Васнецов. — Не включай дурачка… — раздражённо ответила Двачевская, — Уж мы то с тобой знаем, что ты пытался меня трахнуть. — Ну зачем так грубо? Просто немного не сдержал вспыхнувшей страсти — начал оправдываться пионер. — И поэтому ты захотел трахнуть меня на пристани? — Природа, — он лишь пожал плечами, — Все мы не без греха… — А если бы нас люди увидели, ты бы так не отвертелся… — Ну, в этом мне очень повезло. Переложить вину на другого человека, который как благородный рыцарь прилетел к тебе на помощь, да ещё с твоей помощью. Это очень удачно, но довольно больно… И, что-то мне подсказывает, что ты всё ещё любишь меня, — после этих слов он аккуратно положил ладонь ей на плечо, — Может хватит дуться и начнём с чистого листа? Забудем все ошибки и недопонимания, м? Но только он хотел обнять девушку за талию, как та вскочила на ноги. — Нет! Никогда! Слышишь?! Я не верю тебе! Ты постоянно врешь и обманываешь! Обещаешь и не сдерживаешь слово! Ты строишь из себя самого крутого, только потому что у тебя есть всемогущий отец! И я соврала только потому что ты надавил на меня и начал угрожать… Не люблю я тебя больше… Уходи… Васнецов с минуту сидел на месте, словно ошеломлённый таким громким ответом, что даже эхо отозвалось по всей округе. Затем начал медленно подниматься на ноги, самодовольная ухмылка, которая всё это время была на лице пионера, исчезла, уступая место озлобленности, его руки сжались в кулаки, а глаза налились кровью. — Слыш, Алис, лучше не беси меня… — А то ты что? — внезапно раздался позади него хмурый голос Клима, — Девушку ударишь? Юноша в мгновение ока повернулся к нему, немного удивился такому внезапному появлению постороннего, но быстро пришёл в себя, когда увидел вчерашнего оппонента их ссоры на дискотеке. — А, это ты… Чего тут забыл? Иди, куда шёл, пока за тебя не взялся… — А если не уйдет? — это уже хриплый голос Хруста донёсся откуда-то справа, — То что будешь делать? Михаил оглянулся на Виктора, потом взглянул налево и понял, что его натуральным образом окружили. Воспользовавшись временным замешательством юноши, Двачевская отошла к прибывшим ребятам, замыкая тем самым круг, из которого выбраться было практически невозможно. Но кульминацией этого странного представления стало появление Ольги Дмитриевны. Восприняв её как свою спасительницу от пионеров, которые по его мнению хотели расквитаться с ним за своего товарища, и уже было открыл рот, как вожатая тут же перебила его. И вид у неё был очень и очень недовольный. Это не сулило ничего хорошего попавшему в ловушку пионеру. — Угрожать, обманывать, подставлять, хамить и злостно нарушать правила лагеря… Как же ты низко пал, Васнецов, — вожатая, словно судья подсудимому, зачитала ему обвинения, заставив того съежиться, — Но домогаться до пионерок… У меня даже слов нету, чтобы высказать тебе всё, не сдержал вспыхнувшей страсти. И Михаил понял, что он попал. Попал в самую задницу. Его обхитрили, обдурили, провели вокруг пальца и заманили в ловушку, в которую он сам завёл себя. Он думал, что был охотником и не заметил, что всё это время он был дичью. Осознание этого факта сменилось страхом, а за ним — защитной реакцией в виде злости. — Вы ничего не докажете! Думаете мой отец поверит вам?! Да он каждого из вас упечёт так далеко, что Магадан вам покажется сказкой! — Разве? — теперь пришла очередь Алисы окончательно добить Михаила. Она подняла края своей сорочки и достала небольшой диктофон. Перемотка — и теперь Васнецов мог лично услышать сказанное им несколько минут назад. Язык у него остро зачесался, по спине пробежали мурашки, а сам юноша будто впал в кратковременный ступор. — Ты думаешь мы бы не нашли на тебя управу, Васнецов? — продолжала Ольга Дмитриевна, — Как видишь, нашли. А твоему отцу очень интересно будет узнать о твоих похождениях. Так что эта запись поедет вместе с тобой, как одно из доказательств… Допрыгался ты, Васнецов… Уводите его… Васнецов посмотрел на угрюмые решительные лица своего «конвоя» и молча побрёл в сторону лагеря, даже не помышляя о сопротивлении. Ольга с облегчением вздохнула, понимая, что этот кошмар с подонком, надевшим красный галстук, закончился, посмотрела на Алису, которая всё продолжала стоять на месте, немного улыбнулась и протянула ей ключи. — Беги уже, освобождай этого горе- рыцаря. Скоро обед, — попутно ответила она добродушным голосом, провожая удаляющуюся девушку взглядом. Ещё никогда Алиса не бегала так быстро, как сегодня. Ведь у неё впервые в жизни появилась возможность исправить собственные ошибки, объяснить всю сложившуюся ситуацию человеку, который не раздумывая пришёл на помощь и поплатился за это. И если не получить прощение за этот подлый поступок, то хотя бы облегчить душу. Спустя несколько минут она уже была в лагере. Нисколько не обращая внимание на окружающих и происходящее вокруг, Двачевская быстро вбежала на крыльцо, засунула ключ в замочную скважину и повернула ключ, дёрнув дверь на себя. Но тут же замерла прямо на пороге домика. — О, а вот и Алиса. Я же говорила, что она тебя не бросит, — спокойным голосом сказала Ульяна, будто знала, что её рыжая подруга придёт, — Проходи, мы тебя тут уже давно ждём… Девушка удивилась что Урманов оказался в домике не один. Похоже, «арестант» и его гостья только что играли в карты и Алиса прервала их в самый разгар партии. Появление Двачевской заставило их прервать игру и посмотреть на прибывшую гостью. Девушка с трудом перевела дыхание, отходя от быстрого бега. И пока она вдыхала и выдыхала, всматривалась в лицо парня. Странно, она ожидала увидеть на нём маску презрения или равнодушия. Но он смотрел на неё, как ни в чём не бывало. Спокойно и по-дружески. А может и больше чем по-дружески. Это и ввело пионерку в ступор, которая не ожидала подобной реакции от него, поэтому просто замерла на месте. — Да ты не парься, Алис. Я уже всё объяснила Яше, — продолжила Советова. — И я не обижаюсь, — закончил за неё Урманов, поднимаясь на ноги и уверенно шагнув Двачевской, — Ну что, Лисёнок? Как ты? Всё в порядке с тобой? — Ч…чт… что? Лис… Лисёнок? — опешила Алиса от такой ласкового обращения, не понимая, что сейчас происходит, — А я…я…я в порядке… Ты сам как? — под конец она начала смущённо бубнить, покраснев и надув щёки. — А, да, я ему рассказала, что он тебе нравится, — как бы невзначай сказала Ульяна, которая на самом деле только и поджидала момента, дабы ещё сильнее поставить подругу в неловкое положение. — Чего?! — тут же «вскипела» девушка, возмущённо взглянув на свою соседку по дому, — Ты же обещала никому не говорить!!! Ух, я тебе потом устрою, мелочь. Урманов прыснул со смеху, Советова лишь пожала плечами, мол по другому было никак, а Двачевская «остыла» и опять смутилась, отчего её личико запылало румянцем, а язык невольно начал заплетаться. — Я…это… Извиниться хотела… За сегодняшнее… Прости меня… пожалуйста… — она подняла свои янтарные глаза на юношу, который с умилением смотрел на попытку девушки старательно извиниться перед ним, опять улыбнулся, и немного по-хозяйски потрепал её волосы, заставив её ещё сильнее смутиться. — Ну как тут можно обижаться на тебя, Лисёнок. Хотя конечно дров ты наломала знатно. Но спасибо Ульке, она всё объяснила мне… — Я не… Лисёнок… — попыталась сохранить хоть какой-то гордый вид Двачевская, но только лишний раз мило смутилась, ведь это ласковое прозвище понравилось рыжей девушке, — Ты точно на меня не злишься? — Да точно, точно, — Урманов скрестил руки, — Ну раз мне нельзя называть тебя Лисёнком, то может быть Дваче? — Щас в лоб дам… — пунцовая, как ягода вишни, пробубнила пионерка, заставив ещё раз улыбнуться старшего лейтенанта, — Лучше Лисёнок… Я… Не против… Только не при остальных… А ты проболтаешься ещё кому-то — всыплю, причём очень крепко, — последнее было адресовано ещё одной рыжей в этом домике, которая ответ лишь хитро улыбнулась и моргнула одним глазом, мол всё будет в порядке. Как раз в этот момент над лагерем раздался протяжный звук горна, созывающий обитателей на обед. — Ну что, рыжая гвардия, идём? — Яша был в хорошем настроении, — Поедим, а там займёмся чем-нибудь… — Жрааать! — Ульяна подскочила с места и ринулась к парочке, которая уже направлялась в сторону столовой, — А то уже вся проголодалась. Кстати, у меня есть одно очень важное дело. — Какое? — поинтересовался Урманов. — Секретное и опасное, но безумно интересное, — глаза пионерки опять опасно загорелись, — Потом расскажу. Но для начала мне нужно достать немного активированного угля…

***

— Ну, как говорится, «После сытного обеда, по военному совету, полагается поспать», — с облегчением выдохнув, на крыльцо вышел Вяземский, который раньше всех закончил приём пищи. Обед сегодня был фееричным. Мало того, что приготовлен так вкусно, так и возвращение реабилитированного товарища добавило положительных эмоций. А место заключённого занял Васнецов, который получил наказание на всю оставшуюся смену в виде домашнего ареста. Конечно, по хорошему надо было отдать его в руки доблестной советской милиции, но телефона в лагере не оказалось, а транспорт в виде междугороднего автобуса должен был прибыть только через несколько дней. Поэтому и обошлись домашним арестом, а с самим Васнецовым Ольга Дмитриевна пообещала разобраться лично. И сейчас, когда долг перед лагерем был выполнен, у капитана появилась прекрасная возможность уединиться и отдохнуть душой и телом в такую прекрасную летнюю погоду. Но стоило ему сойти с крыльца, как рядом с ним, словно из-под земли появилась Виола. — Привет… Пионер, — хитро промурлыкала медсестра, заставив Владимира остановиться. — Эм, здравствуйте. Виолетта, — в этот раз спецназовец был осторожен с языком, ибо уже понял, что может произойти, если он начнёт флиртовать с ней, поэтому держался нейтрально, дабы не сболтнуть лишнее. — Ты сейчас как я погляжу свободен, пионер? — Ну, пока да. Пока, — Владимир сделал отчётливый акцент на последнем слове, ибо он уже понял, что от него хотела Виолетта, давая ей намёк на то, что он не желает выполнять её поручения. Впрочем, она этот намёк успешно проигнорировала. — Я много времени не отниму… Побудешь в медпункте, пока я отлучусь ненадолго? — Точно ненадолго? — капитан почему-то начал сомневаться в её словах — Конечно, — Виола чуть прикрыла глаза. — Ну… Тогда можно… Раз у вас с другими кандидатами на роль медбрата проблемы, — Владимир вздохнул, не в силах отказать женщине, хотя отлично понимал, что он жертвует личным временем и уже мысленно корил себя за этот «благородный» поступок. — Вот и хорошо… пионер. Там всё просто. Посидишь, посторожишь. Ну, а если уж придёт кто — дашь лекарство, какое попросит. Только не забудь записать, что кому дал. А я скоро приду. Владимир даже не успел ответить, как медсестра развернулась и ушла, оставив его совершенно одного. — Ну зашибись конечно, — в конце концов спецназовец просто сплюнул на землю и уже с не таким жизнерадостным настроением потопал к медпункту, — Нашла, блин, на кого переложить свои обязанности. То, что в прошлом… или в будущем я полевой медик, не значит, что я должен выполнять её работу. В следующий раз точно скажу нет… Дверь медсанчасти была открыта. Парень вошёл в роль медбрата и уселся на место медсестры. Растянулся, расслабился, прислушиваясь к тиканью настенных часов. Сначала он действительно надеялся на то, что Виола вернётся быстро, и ему не придётся торчать здесь долго. Но прошло десять минут, двадцать, тридцать. А её всё не было. Спецназовец начал проклинать хитрую бабу. Он уже понял, что она банально обвела его вокруг пальца, переложив на него свои служебные обязанности. Конечно были мысли уйти и бросить это занятие. Что может случиться с детьми в пионерском лагере страшнее синяка или царапины? Но он уже согласился, то есть фактически дал слово, а Владимир в этом вопросе был принципиален. Поэтому продолжал сидеть на месте, убивая скуку разглядыванием журнала женской моды и игрой с ножом. Наконец дверь открылась и на пороге медпункта возник первый посетитель. Док тут же поспешил убрать нож, но это была Лена. Она заинтересованно взглянула на парня с ножом в руках. Причём не было до конца ясно, что вызвало у неё больший интерес. — Ой, привет, Вова, — не сразу пришла в себя и ответила она, смущаясь, — А где медсестра? — Я вместо неё, — ответил он, — Вынужденно конечно… Что-то случилось? — Нет, всё хорошо. Просто у неё были таблетки от головной боли… — А-а, голова болит значит, — протянул Вова, копаясь в коробке с таблетками. — Угу, — кивнула она головой, чуть улыбнувшись. — Сейчас… Погоди секундочку… — он встал из-за стола, и шагнул к эмалированному чайнику, наливая в стакан воды. — Вот, это должно помочь, — Док протянул гостье таблетку и стакан. — Спасибо, — она сунула таблетку в рот и сделала большой глоток воды. — Немного посиди тут. Они не сразу действуют… — Хорошо. Воцарилась тишина. Девушка просто сидела на кушетке, пока Док заполнял журнал выдачи лекарственных средств. — Скучно наверное тебе тут одному… — заметила внимательная Тихонова. — Ага, — согласился Вяземский, — Но с тобой теперь не скучно — Ммм, — протянула фиолетоволосая. — Кстати, — он взял журнал в руки, — Я думаю тебе бы это подошло? А ты что думаешь по этому поводу? — Покажи, — девушка тут же оживилась и подошла ближе к Владимиру. — Вот я про э… Воу! Последнее действие Лены явно озадачило его. Ведь она уселась ему на колени, загораживая весь обзор своей спиной. Капитан невольно присмотрелся, и сквозь тонкую ткань сорочки разглядел застёжку лифчика. — Что такое? — как ни в чём не бывало спросила Тихонова, устраиваясь поудобнее. — Эм… Да ничего… Просто мне так ничего не видно… — А-а, — протянула носительница фиолетовых косичек, — А если так? Ещё лучше! Теперь она сменила позу, и сейчас они уже смотрели друг на друга. Края её юбочки так натянулись, что вот-вот можно было увидеть края её трусиков. Да-а, Лена однако умела удивлять своей смелостью. При таком скромном характере. Как говорится «В тихом омуте черти водятся…» — Ну…если тебе так удобнее будет, — ответил немного удивлённый Вяземский, и тут же подумал, — «Вот девушка. Палец в ротик не клади — откусит. Причём всю руку сразу». — Вот, как тебе такое? — всё-таки изловчившись, он открыл нужную страницу журнала и показал на изображение. — Хм… — издала она весьма равнодушно, взглянув на страницу. Потом вытащила из-под журнала нож и, разглядывая его, произнесла — А вот это миленько! — Вот это? — любопытство девушки к таким опасным вещам заставило его ухмыльнуться. Он не стал отбирать нож, просто сказал, — Нравится? Это Е-Эр Фулкрим Байонет. Итальянский. Кстати, даже не является холодным оружием. У него подпилено остриё и еще кое-что по мелочи. Эр в названии как раз про это. Его в итальянской армии используют. Горные стрелки. Довольно универсальный инструмент. Даже как штык можно использовать. Только на М16. Это автомат такой американский. — Ого, — удивлённо протянула Тихонова, — Здорово. А откуда он у тебя? — А…э… — капитан на секунду замялся, так не ожидал подобного вопроса, ведь этот Байонет — трофей, снятый с убитого им полевого командира боевиков, — У отца знакомый есть из одного ведомства. Часто ездит за границу, вот и привёз мне его, как сувенир. — Интересно… — Вот. Сталь крепкая, 690-я. К нему ещё идут вот такие ножны… Он был вынужден прервать любование девушки холодным оружием, убирая его сначала в ножны, а затем и в карман шорт. Впрочем, она нисколько на это не обиделась, и, поёрзав немного на ногах пионера, задала вопрос, положив руки на его плечи. — Вов, а я тебе нравлюсь? Вопрос был неожиданным, но не до такой степени, чтобы ввести его в ступор. Возможно, про себя он его уже давно решил его. А Лена видимо хотела получить подтверждение взаимной симпатии, иначе бы не смотрела на Вяземского таким сосредоточенным и серьёзным взглядом. Странная штука, но ещё несколько дней назад у него по отношению к ней были совсем другие чувства. И за эти три дня она буквально влюбила его в себя своей противоречивостью характера. Наверное его манили такие обманчивые женщины, скромницы с чертинкой в глазах. Впрочем, с ответом он не стал тянуть, проявил немного инициативы, приобнимая её за талию и опять улыбнулся. — А разве это не видно? Конечно нравишься! — Правда? — Тихонова осмелела вконец, наклонившись к его лицу, — И ты мне тоже нравишься… Мы с тобой очень похожи. Только ты более сильный…и смелый Вяземский опять вспомнил вчерашний вечер, когда провожал её до дома и получил в награду поцелуй. Это приятное ощущение хотелось пережить ещё раз. А Лена, будто читая его мысли, сама начала сокращать расстояние между их губами. Но сладкие прелюдии к поцелую прервал стук, причём не в дверь, а по стене. Парочка тут же встрепенулась и наконец заметила присутствие Кобрина, который хитро и нагло лыбился, будто специально поджидая момент, дабы напомнить о себе в самый пикантный момент. И коварный план старшего прапорщика сработал как нельзя лучше. Лена взвизгнула и соскочила с пионера, ретируясь на кушетку, густо покраснев. Вова смутился тому, что младший по званию застукал его за таким занятием, поэтому даже не сразу нашёл что сказать в ответ. — Тебя стучаться не учили? — огрызнулся на него Вяземский. — Стучался, честное пионерское! — возразил Змей, — Но вы так увлечённо изучали ножик, что я решил вам не мешать. Пока вы не начали изучать друг друга… Последнее предложение опять заставило этих двоих смутиться ещё раз. — Ладно, я не Клим, осуждать не буду, — махнул на это рукой Слава. — Зачем пришёл? — Да таблетки нужны. Голова болит. — На, — с этими словами он кинул целую упаковку со стола, — Три раза в день после еды. — Спасибо, Док, — поймав лекарства на лету ответил Змей и уже собирался уходить, как опять развернулся и спросил, — А резиновые изделия номер два у вас есть? — А тебе зачем? — Да не мне. Вам. Вдруг вы захотите ещё поизучать друг друга? В этот момент Вова уже захотел запустить в него ножом, но благо он был уже в ножнах, иначе Змею было бы несдобровать за такие подколы. — Слава!!! Тот тихо хихикнул и поспешил покинуть медпункт, оставляя смущённую парочку наедине. — Вот балабол, — Вяземский опустился на кресло, обратившись к Лене, — Не обращай внимание на него. Понахватался у Урманова плохого… Но и в этот раз парочке не позволили воссоединиться. На этот раз посетитель был учтив и сначала постучался в дверь. — Открыто. О, Славя, — сказал Док, увидев вошедшую к нему помощницу вожатой. Та выглядела немного обеспокоенной — Что-то случилось? — А? Да нет, просто, — не сразу осмелилась ответить русоволосая, немного замявшись в начале, — А где Виолетта? — Я вместо неё. Что-то случилось? — повторил он свой вопрос, — Я могу тебе чем-то помочь? — И да, и нет… — Славя чуть улыбнулась. — Не понял. Объясни. — Н-ну, у меня есть небольшие проблемы «этого» характера, — гостья решила что намёка будет достаточно, но капитан недоуменно посмотрел сначала на неё, потом на Лену. — У неё проблемы по женской части, — объяснила ему фиолетоволосая. И тут до Дока наконец дошёл её намек. — А-а, понял. И, что мне нужно сделать? — Да ничего. Я всё сделаю сама. Просто можешь выйти ненадолго? — Без проблем, — согласился он, вставая из-за стола, — Лен, ты поможешь? Ну, если что… Ну… Ну, ты поняла? — Конечно, — пионерка согласно кивнула головой. Оказавшись на улице, Вяземский только сейчас заметил, что солнце уже клонится к закату. Мысленно он проклинал Виолу за такую крепкую подставу с её стороны. Но и был в какой-то степени благодарен за то, что провёл вторую половину дня с Леной, за шанс объясниться с ней, отчего на душе стало легче, а улыбка не сползала с его лица. Док уселся на ступеньках, скрестил руки и начал ожидать возможности вернуться в медпункт. Вскоре дверь открылась и девочки вышли на улицу. — Спасибо большое, — кинула на прощание пионерка, прежде чем раствориться среди одноэтажных домиков «Совёнка» — Ну что, пойдём? — неожиданно предложила ему Лена. — Пойдём. А куда? — поинтересовался Док. — В столовую. Скоро ужин… — А как же медпункт? — Вернёмся, когда поедим. Да и Виола, думаю, скоро вернётся.… — Хотелось бы верить… Но подкрепиться однозначно стоит. Из-за этого дежурства не заметил, как проголодался, — признался Док, и вместе с Леной направился в сторону столовой.

***

— А ты уверен, что это хорошая идея? — с сомнением в голосе спросила Алиса. — Не знаю, но мне нравится. Ульяне видимо тоже, — ответил ей Якут. — Ага! Круто же будет! — уже сгорая от нетерпения сказала Советова. Причина, по которой самое опасное трио пришло к старому, заброшенному корпусу, была на самом деле простой. Ещё на обеде Ульяна поведала им свою идею по проведению небольшой пакости в отношении памятника, невольно попавший под прицел бойкой девчонки. В целом она понравилась Урманову своей смелостью и разрушительностью, однако он раскритиковал саму самодельную бомбу и место установки, посчитав её слабой, а памятник — слишком людным местом. Поэтому по инициативе Якута место установки взрывного устройства было перенесено на менее людное — в старый корпус лагеря. Располагался он в паре километров от «Совёнка». Скрытый за деревьями его практически не было видно. Пионеры практически сюда не заходили, за исключением особо любопытных, которые впрочем надолго в нём не задерживались. Также Урманов пообещал девочкам изготовить свою бомбу, более мощную, чем их вариант. Испытание решили провести сегодня, ближе к вечеру. Для этого Якут специально посетил свой схрон, откуда он достал толовую шашку и метр бикфордова шнура. Прибыв на импровизированный полигон, Яша наконец развернулся на полную. Общим собранием было принято решение взорвать шашку в озере. Многометровый фонтан брызг был бы эффектнее чем просто комья разлетающейся земли. Да и грохот взрыва немного бы приглушила вода. — А вообще, откуда у тебя всё это? — поинтересовалась Двачевская. — Н-ну знаешь, когда живёшь глубоко в тайге, невольно научишься добывать себе речную живность таким способом, — слукавил Яша, — Да и в походе может пригодится. Бомба уже была готова. Оставалось только зажечь шнур, бросить её куда подальше в озеро и отойти на безопасное расстояние, любуясь как столб воды подскакивает вверх на несколько метров в высоту. И вот тут-то и появился посторонний человек, а точнее Электроник, который буквально вылетел к ним со стороны старого корпуса, чуть не снеся их как шар для боулинга деревянные кегли. — Эй, Сыроежка, смотри куда несёшся! — рассердилась Алиса. — Я нашёл! — совершенно не обратив внимание на неё воскликнул радостный Эл, тряся в воздухе каким-то ботинком. — Ты совсем что-ли крышей поехал, Серёга? — нахмурился Якут, убирая бомбу за спину. — И ничего я не поехал, — возразил он, немного успокоившись, — Это ботинок Шурика! — Шурика?! — Да. Я нашёл его только что, в старом корпусе. Значит он где-то недалеко! — Погоди, ты абсолютно уверен, что это именно его обувь?! — Конечно. Это его размер! И он всегда подписывает ботинки, — с этими словами он отогнул стельку, где химическим карандашом были нанесены инициалы «А.Д.», — Вот, А.Д. — Александр Демьяненко. — Ладно, убедил. Тогда надо возвращаться в лагерь и рассказать вожатой, раз Шурик не вернулся, — спешно засобирался Урманов. — Эй! А как же бомба?! — возмутилась Советова. — Потом, — отмахнулся от неё снайпер, — У нас тут дела поважнее… Человек ведь пропал. Продолжение следует…