Невроз

За все рано или поздно приходится платить. Видно, уж очень много задолжала Лада Фортуне - так нелепо та отобрала у нее жизнь. Какая счастливая была она в этот день - не замечала никаких дурных знаков, предчувствий. Что Вадим ее в свадебном платье увидел раньше времени - так это ерунда, суеверие. Хвалилась своей удачей, обещала поделиться - нагадала подругам женихов. Лада верила: смерть - это то, что бывает с другими. Между тем ее жизнь оборвалась - абсурдно, накануне свадьбы. Перед выходом не надела солнцезащитные очки, какой-то папарацци ослепил ее вспышкой, она вылетела на проезжую часть, прямо под колеса. Вы с Асей и Машей еще сидели в кафе и посмеивались над этой дурацкой запиской, когда кто-то вбежал с улицы, поднялась суматоха. Вы никак не могли взять в толк, что произошло. Высыпали на улицу. Увиденное - покореженный автомобиль, опрокинутая палатка цветочницы, безжизненное тело Лады на асфальте - никак не складывалось в общую картину. Приехавшая скорая уже ничем не смогла помочь. Ладу было не спасти. Она погибла на месте. Ее знаменитое везение ей не помогло. Аська билась в истерике, Маша пытала подоспевших сотрудников милиции. Ты пребывала в каком-то оцепенении. В висках стучало, перед глазами все плыло. Просто поверить не могла. И Вадим не мог. Он склонился над телом Лады, шептал что-то, сжав ее холодную руку, звал ее. Ему казалось, это шутка, дурацкая шутка. Вот сейчас Ладка откроет глаза, встанет, окинет собравшуюся толпу недоумевающим взглядом и разразится звонким смехом. Она не могла умереть так. Не могла его оставить. Со стороны Вадим выглядел безумцем. Не давал увезти тело, на окрики в свой адрес не обращал внимания. Ты оказалась рядом. Почувствовала: во что бы то ни стало нужно увести его отсюда. Стиснула его запястье, попыталась оторвать его руку от безжизненной руки Лады. Он отшвырнул тебя, даже не обернувшись. Ты отшатнулась, заглянула ему в лицо. Увидела его глаза. От взгляда мурашки пробежали по коже. Вадим смотрел куда-то вглубь себя, с тихой яростью, болью, ужасом, с какой-то сумасшедшей надеждой, что все это сон. Ты застыла, не в силах отвернуться, отойти. Понимала, что сейчас ничем не можешь ему помочь. Ни тоски, ни злости, ни страха. Только вязкая холодная пустота и осознание своего бессилия. Смерть та еще шутница. Она поджидает за углом, чтобы ударить неожиданно, забрать самое дорогое, усмехается человеческой беспомощности. И ничего нельзя сделать. - Это сон. Кошмарный, нелепый сон, - повторила ты за своими мыслями, когда подошла Маша, тронула тебя за плечо. – Что с ним будет? Маша покачала головой, не спрашивай, мол. Дома ты оказалась уже за полночь. Добравшись до квартиры, на кровать рухнула, не раздеваясь. Долго смотрела в потолок. Перед глазами была Лада. Та, живая, которая хвалилась: «У меня рука легкая». С подругами, с Вадимом, на публике. Ослепляющая своей энергией и волей к жизни, амбициозная, немного тщеславная, чуть самоуверенная Ладка. Почему именно она? Все-таки у судьбы своеобразное и довольно черное чувство юмора. Заснуть удалось только под утро. Не заснуть даже,а на время отключить сознание. Вязкие тяжелые мысли сменились фоновым шумом, помехами, как в испорченном радиоприемнике. Виски будто сдавили железным обручем, голова раскалывалась. Кофе получился отвратительным, горьким, но ты пила, не чувствуя вкуса. На журнальном столике еще лежало приглашение на свадьбу Лады и Вадима. Взглянув на часы, машинально отметила, что церемония бракосочетания должна была начаться через пару часов. При мысли об этом к горлу подкатил ком. Чтобы хоть как-то отвлечься, включила телевизор. По всем каналам уже обсасывали вчерашнюю трагедию, репортеры вынюхивали новые подробности,а Ладкины коллеги по цеху, натянув на лица фальшивую скорбь, сокрушались,втайне радуясь освободившемуся месту под солнцем. Стервятники. Ты тихо выругалась. Человеческая подлость не знает границ, на чужом горе можно неплохо подзаработать. Значит не кошмарный сон, не бред, значит, она действительно погибла. Почему она, почему не ты? А они поженились бы спокойно, пусть и со слегка подпорченным настроением. Еще вчера ты боялась, что не сможешь присутствовать на этой свадьбе, смотреть на их счастливые лица и мило улыбаться. Боялась, что еще не зарубцевалась душа, что будет больно, но пусть бы так, пусть тебе одной, чем теперь видеть его лицо, знать, что ничего не можешь сделать для него, бесконечно чувствовать себя виноватой за то, что не оказалась на ее месте. За свою любовь дурацкую, за то что когда-то могла и пожелать неосознанно, чтоб Рыбки не было, накликать, а самые черные мысли ой как материальны. Если б можно было обменять ее жизнь на твою, никому не нужную, ты бы это сделала не задумываясь. Так Вадим, по крайней мере, был бы счастлив. Дни потянулись серые,непроглядные, сливались один с другим. Были похороны. Прощались с Ладой. Ты,как положено, поцеловала ее в лоб, положила цветы. В груди при взгляде на нее всколыхнулся непонятный, мутный страх. Чужие, заострившиеся черты, в которых ничего не было от Лады. Казалось, настоящая она стоит рядом, за спинами, вглядывается в лицо этой мертвой женщины, смахивает выступившие на глазах слезы. С непонятной гордостью оглядывает внушительную толпу скорбящих поклонников. Потом подходит к Вадиму, кладет руку ему на плечо, щекой прижимается к его щеке. Ты зажмурилась, тряхнула головой, чтобы отогнать от себя чересчур яркое видение. Кинула взгляд в его сторону и тут же отвела глаза - невыносимо. Рядом Аська не сдерживала слез. Ты же просто не могла плакать, как и тогда,в неполные восемнадцать потеряв семью. Растущая черная дыра внутри для слез не оставляла места, заполняла собой все. Засасывающее ничто, пустота, потеря всякого смысла. Ты очень хорошо понимала, что он должен сейчас чувствовать. Ася хотела сказать что-то, но всмотревшись в тебя, побледневшую, с закушенными губами, промолчала. Ты обняла ее крепко, спрятав лицо у нее на плече. Жизнь вокруг текла своим чередом. Люди делали покупки перед Новым Годом, потянулась вереница корпоративов. Тебе в этом году было не до праздника,сил едва хватило на обязательную дежурную речь с бокалом шампанского перед подчиненными. Слишком тяжело, да и бессмысленно. Лада Рыбка еще исполняла свои песни в записях новогодних телешоу, но уже была мертва. Ее хиты стали еще популярнее. Журналисты на смерти Рыбки сделали огромные деньги.Журнальные страницы пестрели заголовками, обещающими открыть шокирующие тайны ее гибели. Не было никакой ужасной правды. Была нелепая трагическая случайность. Афиши ее несостоявшихся концертов сменились другими, иногда прямо поверх наклеивали изображение новой примадонны - Аэлиты. Сначала тебя это задевало, потом стало все равно. Новогоднюю ночь ты встретила в одиночестве, выслушав по телефону виноватые поздравления от подруг. Праздновать без Лады - вам это казалось чем-то неправильным. Под бой курантов хмыкнула: "С Новым годом, Нина". Еще нового счастья пожелала, но тут уж прозвучала чрезмерная доза сарказма. Зажженная свеча на столе вдруг погасла, как будто ее кто-то задул. В этой непрерывной череде выходных, когда пустоту никак было не заткнуть работой,мысли ватой забивали голову, тревога отчетливо зудела где-то в позвоночнике. Не выдержала, пришла к нему - не могла не придти. Вадим смотрел ничего не выражающим взглядом, как будто не узнавая. От него осталась тень. Глубоко залегшие круги под глазами, осунувшееся, поросшее щетиной лицо. Впустил тебя - ему просто было все равно, есть ты, нет. Ты с порога начала нести что-то бессмысленно бодрое. Выбросила неимоверное количество пустых бутылок из-под алкоголя. Вымыла посуду, пыль вытерла. Хоть как-то пыталась развеять эту атмосферу безысходности и отчаяния. Вадим бесстрастно наблюдал за твоими манипуляциями, до тех пор пока они не коснулись их с Ладой спальни. Здесь все осталось, как было при ней, даже второпях брошенные мелочи - чулок, расческа. Ты хотела что-то отодвинуть, Вадим с силой сжал твою руку. - Не смей здесь ничего трогать,- прошипел. - Вадим, нельзя же так... - Ты не знаешь, что такое потерять близкого человека, - выдохнул он. Некстати пришло воспоминание. Счастливая жизнь, которую разрушил один звонок - сообщение о том, что этот треклятый самолет упал, что нет больше ни родителей, ни брата. Ты как чувствовала - не полетела с ними, и потом кляла себя за это. Долго лежала, глядя в потолок, как кукла, ни на что не реагируя. А потом, решила жить дальше, назло всему, так, чтобы они гордились тобой. Во многом благодаря любимому, который просто был рядом, ждал, когда ты выйдешь из этого оцепенения, поддерживал одним своим присутствием. Опустившись до самого дна, оттолкнулась от него, поднялась. Тут то и случилась измена, предательство, но это уже можно было пережить. И ты жила стиснув зубы, не расталкивая других локтями, но крепко держась за свое, так чтобы на воспоминания, ни на чувства не оставалось времени. Отныне привыкла рассчитывать только на себя - люди уходят в самый неподходящий момент. Не стала говорить об этом Вадиму, зачем ему знать. А Лада... В конце концов, и для тебя она была не чужой. - Лада умерла, - отчеканила ты. - Как бы больно ни было это признавать, ее больше нет. Подумай о себе. Ты живой! - Замолчи! - проорал Вадим, еле сдерживаясь, наверное, чтобы не ударить.- Она не ушла. Она со мной. - Я не могу видеть, как ты гробишь свою жизнь, - ты заглянула ему в глаза, в них плескалась ярость. В лице его что-то дрогнуло, может, эта бешеная отчаянная любовь промелькнула в твоем взгляде, прорвалась, как бы ты ни пыталась скрыть. Но слишком сильна была Лада, она его не отпускала. - Уйди, - коротко, безапелляционно отрезал он и буквально выставил тебя за дверь. И ты ушла. Поняла, что пока он сам не захочет подняться, ты бессильна со всей своей чертовой любовью и желанием вернуть его к нормальной жизни. Слово себе дала больше не вмешиваться. Руки опустились. Умея сама вытаскивать себя из болота, ты совершенно не представляла, как помочь другому, что говорить. Могла только молчать, когда не нужно было слов, иногда это помогало. Но теперь сдалась. Сказала себе: "Я слабая". Только с облегчением вздохнула, когда он вышел на работу вместе со всеми - значит, пока держится. Старалась не разговаривать с ним, да и вообще не сталкиваться. Он не мог тебя видеть. Одним своим присутствием ты напоминала ему о Ладе. Впрочем, он и не забывал о ней никогда. Ты жила. Серой, однообразной жизнью, в которой основное место занимала работа, но жила. Случались и редкие радости. Солнечные дни,выгодные контракты, душевные разговоры с подругами. Для вас гибель Лады давно стала фактом. Вадим так и не смирился. Не разговаривал ни с кем, действовал на автомате, как машина. Уже весной, заметив его у выхода из офиса, ты почему-то не смогла пройти мимо. - Вадим, - позвала ты. В его остекленевшем взгляде промелькнуло что-то осмысленное и тут же погасло. Подошла, спросила прикурить, он протянул тебе сигарету, чиркнул зажигалкой. Вы стояли рядом, молча, ты чувствовала:что бы ни сказала теперь - все будет не то,не так. Выдыхала дым, считала до десяти, чтобы успокоить скачущие мысли. Вдруг почувствовала, что он смотрит на тебя, а не мимо, как все это время, подняла глаза. - Прости меня, - вздохнул Вадим. - Я не должен был на тебя срываться. - Это ты меня прости, - чуть улыбнулась. - Я не должна была лезть в твою жизнь. Ну вот, опять поставила точку, удержала дистанцию, сама того не желая. Устремила взгляд вперед - перед глазами дефилирующая к вам Ладка, здесь ты их и познакомила. Совсем недавно, всего полгода назад. Как будто целая жизнь прошла. Приличия ради, чтоб не молчать, завела разговор на служебные темы. О Ладе ты не упоминала.Вадим сам о ней заговорил. - Нин...- неуверенно, сомневаясь, стоит ли вообще обсуждать это с тобой. - Ты только не думай, что я с ума сошел. Мне кажется, что она со мной, все время. Ты пожала плечами. - Так мало времени прошло. Вполне естественно, что ты о ней думаешь. Ты любишь... - осеклась, понимая, что говоришь банальщину. - Ты не понимаешь, - покачал головой Вадим.- Я ее чувствую. Голос слышу. Как твой сейчас. Ты знала, как это бывает. Помнила,как двадцать лет назад еще долгое время после той катастрофы казалось, что мама садится у изголовья, гладит по волосам, утешает, советует, тревожится за тебя. Потом, когда ты твердо встала на ноги, она как будто успокоилась, ушла. - Отпусти ее, - сказала ты Вадиму, а потом, уходя, поняла, это ведь она его держит,не дает почувствовать себя живым. Нет, в мистику ты не верила. Не пристало преуспевающей бизнес-леди. Но чересчур впечатлительной стала,все улавливала. Звук, движение воздуха, чье-то случайное прикосновение. Списывала на сквозняк, нервы, усталость. Но невольно прислушивалась каждую секунду. Особенно сейчас, после этого разговора. Лампочка в подъезде мигнула. Эхо твоих шагов по лестнице звучало чуть иначе, скрывая ее, идущую следом. - Видела, как он мучается до сих пор? - вздохнул в голове голос. То ли твой, внутренний, то ли чей-то еще. - Почему ты его не отпускаешь? – в пустоту спросила ты. Опустилась на диван, легла лицом к спинке. Не думать о нем больше, вытравить из памяти его лицо. Простучали по паркету каблучки, скрипнула диванная пружина. Как будто она села рядом, как в старые времена: - Он мой. Он должен всегда любить меня. Страдать обо мне. Убежденно звякнули браслеты, приторный аромат ее любимых духов становился все ощутимее. - Собственница, - ты фыркнула, не открывая глаз. В этом вся Ладка. И попробуй ей объяснить что мир не вертится вокруг нее. - Ты меня слышишь? – чуть удивленно спросил голос. - Да, - еле слышно ответила ты. Потом поняла, что в квартире ты одна. Вспомнила, что Лады нет, и мороз пробежал по коже. Вздрогнула, оглянулась, но никого не увидела, конечно.