Обед Данте

-Эрнесто, здравствуй! Проходи же! -парень затащил старого друга в дом. -С праздником, дружище, -мужчина робко протянул руку для пожатия. -Я помню, при жизни ты в этот день на год взрослел, 10 октября. Это совсем не тот де ла Крус, коим его видел Гектор год назад на День Мёртвых. Тот был в красивенном костюме, с ухоженной причёской, и в глазах читалось самолюбование. А кто сейчас стоял перед парнем? Скелет в потрёпанном костюме со старым следом от томата, костюмом это одеяние можно назвать формально, скорее просто рваные тряпки. На правую сторону лба свисают несколько прядей взлохмаченных волос. В глазах место самолюбования заняли желание поскорее забыться в мире живых, жалость к своему нынешнему существованию и некая злоба на себя самого. -Почему ты позвал меня? Позлорадствовать, что мы поменялись местами? Иначе зачем звать своего убийцу, который, к тому же, сбросил твоего праправнука с огромной высоты, просто чтобы он не успел вернуться в Мир живых с правдой обо мне... -Расслабься, Эрнесто. Это мой день, сегодня я прощаю тех, кто навредил мне и моей семье, -парень хлопнул его по плечу. -Навредил? Я тебя убил! Тебя, лучшего друга, из-за жажды славы! И Мигеля мог бы угробить, если бы ваша алебрихе его не спасла! -Здравствуй, Эрнесто, -супруга именинника спустилась со второго этажа особняка, махнула рукой в сторону гостя и прошла на кухню, где были Росита и внучка Виктория. -Не понравилось мне такое спокойствие, год назад она себя вела иначе, -мужчина прищурился. -Я попросил мою семью вести себя сдержаннее по отношению к тебе, ведь ты -мой гость. -Кто ещё кроме меня будет? -Придут несколько друзей из городка почти забытых. Но после тебя. -Чтобы они меня не уничтожили на твоих глазах? -Да. А ты никогда не думал, как бы повернулись события, дай ты мне вернуться домой в 1921? -Думал, и не раз. Ты бы вернулся к Коко и Имельде, объяснился, жена тебя простила через время и не запретила бы музыку в вашей семье. -А ты? -А я научился бы писать песни, хоть это очень сложно, сначала текст, потом ещё и мелодию походящую на текст наложить. Колесил бы без тебя. -Тогда почему ты так не сделал, как сейчас говоришь? -Я был молод, мне хотелось славы в тот же момент... А пока бы я научился писать песни, прошли бы годы. Я не могу писать, я способен петь и играть под слова, заготовленные другими. На самом же деле, ты меня не простишь, признайся самому себе. Пойду я, чтобы не портить тебе настроение. Мужчина уже собирался уходить, но Гектор схватил его за руку. -Помоги, пожалуйста, сеньорам на кухне. Близнецы и мой зять заняты в саду. -А ты?... Ах, да, именинникам не предстало пачкаться. Ладно уж, помогу, а ты отдыхай. Де ла Крус зашёл на кухню. Росита мыла овощи, Виктория пекла любимое лакомство деда, а Имельда стояла возле кухонной тумбы, держа одну руку за спиной. -С чем вам помочь? -Для начала вынеси мусор, -протягивает глава семейства ему пакет чёрный полиэтиленовый. Сказано - сделано. Возвращается. -Зачем тебе топор? -голос убийцы задрожал предательски. -Мяса хочу нарезать гостям. Да и Данте не помешало бы накормить. Мужчина нервно засмеялся. -А я уж подумал... Сходить в продуктовую лавку неподалёку? -Нет, не ходи, мясо есть. Но вот костей не хватает. -То есть...? -Ты правильно подумал. Да к тому же, я сделаю это с особым удовлетворением. Женщина замахнулась топором и стала приближаться к убийце любимого супруга. -Одумайся, пожалуйста! Имельда, не делай поспешных действий! -Не тыкай мне, де ла Крус! Он бежит от неё, она за ним, размахивая опасным орудием. Он выбегает на задний двор и по прежнему несётся от женщины с топором. В следующую секунду он падает на траву. -Спасибо, Хулио, -хранительница очага благодарит зятя за подставленную вовремя подножку, хватает того товарища за ногу и просто тащит за собой, в другой руке по прежнему держит топор. Дотягивает скелета к двери подвала и толкает внутрь, спускается следом. Мужчина прижался к стене. -Одумайся! Гектор же попросил вас всех быть ко мне сдержанней! -Не мог же он проболтаться о ловушке. Теперь я отомщу тебе и за убийство моего мужа, и за то, что ты чуть не убил моего праправнука. -Давай как год назад? Помнишь, ты свои слова закрепляла ударом сапога по голове? Давай существовать мирно? -невинно он заулыбался. Первый удар пришёлся на правую ногу, бедренную кость, сверху по рваной штатине. Ударила, да не разрубила надвое. Скелет упал на пол, схватившись за ногу. -Я не заслуживаю такой расправы, даже после того, что сделал! Одумайся, женщина! Второй удар пришёлся разом на несколько ребёр спереди. -Лежачих не бьют! Не надо, пожалуйста! Имельда, стой! -Ты посмотри с другого ракурса на происходящее. Если я тебя сейчас порублю, больше не придётся в спину выслушивать ругательства, проклинания, ибо тебя больше никто не увидит никогда. -Не лучшая перспектива, знаешь ли... Говоришь, нечем ту псину покормить? Лжёшь, Гектор по телефону проговорился про жаренное мясо на кости. Гости не станут грызть кости, их и отдай. А меня вы позвали только ради мести! -Браво. Но ты таки посмел к нам сунуться, поэтому получай своё. Дай женщине топор в руки, если жить надоело. -Я не думал, что ты такая жестокая! -Не убей ты моего мужа ради славы, думаешь, я сейчас это делала бы? Ну, отвечай! -Нет, скорее всего... -Вот именно! Смерть за смерть! -Я же всё равно не умру финальной смертью, пока меня не забудут живые. -Но намучишься изрядно! Почему ты не похоронил Гектора, когда убил его? -она снова замахнулась. -Я похоронил! Но по своему! Отойди от меня, пока я не встал и забрал этот чёртов топор! Тогда уже худо будет тебе! -Ты мне не угрожай, убийца! Ещё удар, и ещё, и несколько подряд. Суповой набор готов. Осталось только промыть под сточной водой и сделать бульон. Тогда уже можно со спокойной душой кормить Данте. Но куда деть голову? Использовать в качестве подставки для канцелярских принадлежностей? Или как украшение для сада? Глаза мешают. А впрочем, можно сделать фонари для заднего двора. Вот так, пришёл на семейный праздник и стал главным блюдом для алебрихе... -Да ну нафиг! Без меня обойдутся! -подумал де ла Крус, представив в голове вышеизложенную картину сразу после звонка Гектора, перезвонил и вежливо отказался.