0 3 7 2

Мотор автомобиля стынет под капотом. Обивка руля больше не сжимается в руках хозяина. Лобовое стекло гудит от стучащих капель дождя, переростающего в ливень. И, казалось бы, в такую непогоду владелец машины должен уже давным–давно выйти из салона, но Кирилл неподвижен на водительском сиденьи. Рука всё ещё кровоточит, но Кирилл гордо делает вид, что всё нормально, что ни конечности, ни ребра не болят. Ни капли. Боль сводит точёные скулы. На языке вкус победы, и, наверняка, это лишь кровь, которая всё ещё саднит губы. Погода слишком его. Чисто под настроение. Ему до жути не нравилось сегодняшнее восходящее солнце. Оно горело красным цветом, что более характерно для заката. Не нравилось, ведь оно светило, но светило не для него. Теплые лучи подчеркивали его резкие черты лица, и, пробираясь сквозь светлые ресницы, освещали голубые глаза. Солнце светило настолько ярко, что можно было заметить в зрачках, как вся та жизненная энергия, которой Кир заряжал всех окружающих, пропала. Глубокий вдох, прежде чем покинуть салон тачки. Размереный выдох делает уже на улице, вдыхая аромат летнего города с нотками мокрого асфальта. И был бы этот запах по-настоящему приятным ему, если бы Кирилл его чувствовал. Нет никакого признака настоящей жизни в нём, лишь признаки существования. Промокший и наполненный дикой жаждой напиться, добирается до квартиры. Особо не запомнил свою дорогу от машины до своей двери. Незборецкий иссяк. Ему плевать на вопрос в голове, который звучит как неумелые, но сильные и частые удары по барабаной установке. Что вынуждает его думать о девчонке уже долгое время? О девушке, что находится на той самой тонкой грани в темную пропасть. Капли воды, стекающие с его мокрой одежды, падают на пол чаще, чем его кровь с посеченных ран, образуя следы от двери до бара. Но открытая бутылка не сразу заливается внутрь, ведь рингтон смартфона противно нарушает выстроенную тишину в квартире Незборецкого. Парень достаёт из кармана предмет, который порядком действует на нервы своим существованием. — Кирилл Игоревич, простите за звонок в столь познее время, но я вынужден сообщить. Настя впала в кому. Больнее любого удара. Больнее, потому что резко, неожиданно, а самое главное, боль приченена не тебе, а близкому. И ты не можешь унять ни свою муку, ни забрать эту боль себе от дорогого человека. Молчит. Та самая тишина, когда внутри всё рушится и горит. Каждая мышца напряжена, зубы стиснуты, а глаза закрыты от внешнего мира. Ведь в нем что-то гараздо хуже "темной пропости". Условный паралич наступает на пару секунд, становится невозможным вымолвить хоть слово Во-первых, всё тело стянуто напряжением, во-вторых, больно. Он прекрасно понимает, что молчит довольно долго, но ничего не может с собой сделать. Звуки не могут вырваться с уст. — Я приеду. — Нет, не стоит. Сейчас дело стоит за нами, мы оказываем всё возможное. Щелчок. В нем загорается истерика, но без слёз. Мужчины не плачут. Так вот этот щелчок даёт волю эмоциям. Он кричит в трубку о том, что оказывать всё возможное нужно было раньше. Ведь что сейчас? "Сон разума" даёт самый крохотный процент того, что никаких отклонений в её организме не будет. Всё зависит от времени, проведенного в состоянии комы. Он не повторяется и не кидает телефон в стену. Капли крови, кстати, тут снова есть. Повторился Ти в другом, когда после своего рыка, Кир заливает в себя и новость, и злость, и отчаянье, и усталость. Почему всё так? Задаётся этим вопросом не в первый раз. Зачем, да почему? Не может быть всё постоянно хорошо или плохо. Никогда. Поэтому, если призадуматься, то по жизни человек имеет смесь черной и белой полосы. Какой у неё оттенок, светлый или темный, решаешь не только ты, но и самая царица судьба. Глупо это отрицать, точно так же, как и отрицание существования судьбы. Если ей надо, она сделает что угодно. Перевернёт тебя на 180 градусов, отведёт от близких, поменяет в тебе что-то за секунду и сведёт тех, которые однажды разошлись. Кирилл не покажет никому свою боль. Просто закончит этот день алкоголем, пачкой сигарет и свинцом в глазах. Изрядно напьётся в задымленной от никотина кухне, сидя где-то на полу под окном. Будет бормотать что-то малоразборчивое себе под нос, будто ведет диалог. Временами пускает ироничный смех, звук которого убивает. Он подбирался к Кириллу эхом, забираясь в кору головного мозга. Шатаясь, Ти рухнет на кровать в одежде и моментально погрузится в сон. Сегодняшний день почти убил его, но он в порядке. Флэшбэк. Восемь утра. Незборецкий не спал со вчерашнего вечера. Режим сна немного сбился за последнее время. Но благо, всё ещё есть время на сон. Как полноценный, так и трехчасовой. Но это стало обычным делом. Но нормально ли то, что Кирилл Игоревич сейчас не на студии, не в городе, даже не зависает где-то, а в универе? С одной тетрадкой и ручкой в одной руке, а в другой держит телефон. Голова гудит от студентов вокруг. Ти искренне не понимает, зачем люди ходят ежедневно на пары. Он же тут появляется либо из-за возможности поиграть в баскетбол, или же решить мелкие вопросы по учебе. Но сегодня два в одном. А пока он бредет к старосте своей группы дабы узнать, в какой аудитории находится их куратор. Забыл, а не не знал. Отрывается от телефона лишь когда правое плечо что-то протаранило. Ноющая боль была последствием неуклюжости какого-то первокурсника. А этому бедному парнише не повезло, ведь будь любой другой день и Кирилл бы сам извинился, но не сегодня. Виноваты звёзды, ставшие не так, упадок настроения и усталость. Поэтому Ти-бой не стесняется сказать чего-то лишнего, да и когда он стеснялся своих слов? Мальчика можно поздравить, он стал последней каплей в настроении Кирилла. Пожалуй, лучше не размышлять, что было бы, если бы боковое зрение не заметило силуэт в солнечных лучах. Можно ли тут сказать "и вот ему уже абсолютно всё равно на мелкий конфликт, ведь улыбка заиграла на его лице при виде брюнетки?" Однозначно можно. Мелкий трёп между девушками у аудитории никаоим образом не привлекает внимания людей. Они стоят у окна, а кто-то разместился на подоконнике и получает приятные зимные лучи солнца не в глаза, а в спину. Это приятнее. — Я говорю тебе, лучше не крась волосы. Твой цвет будет зелёным, а не блондом. Камон, у тебя темный каштан, ты не добьёшься блонда. Да и волосы к херам испортишь. Будем честны, чисто женские разговоры не интересовали Кирилла, в отличае от особи, которая нагло, но комфортно, расположилась на подоконнике. Настя, в свою очередь, замечает блондина лишь когда его рука крепко схватила её за локоть. И вот секунды стали долгими. Кажется, если бы его волосы не были в этих потрясных косичках, а просто уложены назад, то её глаза бы ослепились от их золотостого сияния при взаимодействии с солнцем. Голубые глаза щурятся от падения на них сонечных лучей. И почему её это умиляет? Но данное чувство проходит, когда он забирает её от подруг. Конечно, может Насте такой расклад и нравится где-то в глубине души, но снаружи она всеми силами показывает своё возмущение. — А ты знаешь, что хорошие девочки в девять вечера сидят дома? И берут трубки. Хотя бы с юбилейного, десятого звонка. — Ты, бедняга, перетрудился, аж десять раз позвонил. С чего же такая честь? — Настя ещё не впустила к себе в горову осознание своего положения. Она плотно прижата спиной к стене, дыша в шею белокурому. — Надо было, если искал. — Искал значит. И чем же я так понадобилась тебе, раз уж ты целых десять раз позвонил мне? — Где ты была? Она хмыкает, не понимая, что ему вообще от неё надо. Не появлялся неделю, а сейчас ещё требует обьяснений. Да и не поверит она, что он не знает, где её носиловчера и всю неделю. — А не кажется ли тебе, что ты перегибаешь? Недоволен. Ему не нравится то, что она сейчас перед ним исполняет. Не может терпеть её гон. И вообще он тут старается подчеркнуть своё звание доминанта. — Где ты была? — В кино была. Да, это то, что ему нужно было. К слову, искал он её вчера для того же. Дружеский поход в кино был на радаре, но перерос в чисто дружеские выяснения. И только как другу ему интересно: — Могу ли я узнать с кем? — А вот тебе надо, ты и узнай. Откидывает напряженную руку Ти со стены, вальяжно покидая его компанию. И под немногословным ответом "всё в порядке" для подруг, она прячет широчайшую улыбку. Конец флэшбэка. 20 июня. Третий день с момента, как Настя впала в кому. Третьи сутки страданий близких. Этот день особый, ведь именинница уже почти как семьдесят два часа не может прийти в себя. Сегодня ей двадцать. Настя хотела отмечать день рождения загородом, ей хотелось праздника, множества людей и музыки. Естественно, исключая его музыки. Кучма хотела хотя бы на вечер сменить обстановку перед глазами. Немного отключиться и уйти в отрыв. А потом проснуться на год старше и продолжить свою рутину. Незборецкий долго стоял у входа в больницу, прежде чем войти. Его тошнит от больничного запаха больше, чем от аромата пьяных шкур у себя на хате в Москве. Осмелился переступить порог после доносящей сирены ему в уши. Знает, что сейчас у неё никого нет. Её брат с Димой были у неё с утра, с ними встретиться желания нет. Ната с Максом только проснулись после нескольких суток без сна. В палате ничего не изменилось. Гробовая тишина разве что может сниться после вечно работающего кардиографа и аппарата для вентиляции легких. Дьявольское комбо. Сегодня Кирилл сменил костюм от adidas на черные джинсы и белую футболку. Конечно, спортивный бренд всё же остался на нем в виде обуви. В черно-белом луке гармонирует его фирменная кепка 0372. Даже огромный букет цветов в его руках не выделяется по цвету от цветовой гаммы вещей. Белые розы. Среди всех букетов, которыми наполнены 20 квадратных метров, его цветы самые нежные. — С днем рождения, малышка... Это тебе, я помню, ты любишь белые розы... Ставит букет в заранее заготовленную вазу. Уже привычно говорит с ней, не получая ответов. — Я сегодня немного задержался к тебе, прости. Подхватывает её запястье, как обычно прислоняя его к своему лбу. Сдаётся, таких способом он хочет настроить особый контакт с ней. Но на деле всё гораздо проще. Тепло её холодных рук успокаивает. — Проснись, девочка моя. Меня никто так не понимал, как ты. Голос дрожит. Из-за отсутствия слабостив его характере, он ни в коем случае не пустит мужскую, скупую, но говорящую о многом, слезу. Время тут замедляется. Место, наполненное болью людских сердец, действует на Ти, вызывая самую острую боль в груди. Как жаль, что боль приследует его не только здесь. Он уже будто и не помнит себя без неё. Не смотря на самую желанную просьбу Фэста, глаза она не открывает. Да и было бы это фрагментом небылицы, бывающей лишь в фильмах. — Я сегодня проезжал мимо YUGO, вспомнил, как мы сидели там. А потом, как ты села за руль моей тачки. Знала бы ты, насколько мне стремно было тогда... Так вот, о чем я, как только тебя выпишут, я отвезу тебя туда и заставлю съесть половину их меню. А на десерт закажу твой любимый чизкейк с голубикой... Как ты это ешь, это же кислятина какая-то? А знаешь, зачем я это сделаю? Потому что ты, по всей видимости, ничего не ела уже месяца три. Разве так можно? Я это исправлю... только проснись. Открыв глаза, только сейчас замечает её новую длину волос. Отстригла по плечо всё-таки. А ещё понимает, что ни разу не видел Настю без косметики. Она ей не нужна, даже сейчас, когда состояние отобразилось на её коже. — Помнишь, ты говорила, когда будет лям просмотров хоть на одном из клипов, то я получу награду? Три клипа, каждый из которых набрал более пяти миллионов... так вот, очнись, пожалуйста. Глаза с надеждой смотрят на плотно прикрытые веками карие глаза. Точнее лишь на веки. Делание увидеть цвет глаз велико, но оно не сбудется ни в эту минуту, ни в последующие. — А помнишь, как нам говорили, что нам нельзя общаться? Я не понимал, почему. Нэт говорила, что мы просто идиоты. Кто-то говорил, что я тебя порчу. И знаешь, это так, наверное... блять, мне иногда хочется самого себя нахуй послать. Особенно сейчас. Чувство того, что он - последняя мразь, не покидает его. Выдыхает весь воздух из легких, неприятный спазм в груди кажется песчинкой в отличие от боли на душе. Даже если учитычать, что душа находится в районе груди. — Ночью записывался, я очень жду твоей оценки. А ещё скоро клип выйдет, "Улети"... помнишь, текст показывал тебе? Я доделал трек и мы отсняли клип. В Казахстане. Там очень красиво, невероятно... если понравится картинка в клипе, то я точно заберу тебя с собой и покажу барханы. Непреодолимое желание сделать это любой ценой станет целью Кирилла с того момента, как она придет в себя. Кардиограф режет слух, наверное поэтому Кир так хочет говорить вслух. Просто чтобы осознание реальности было перекрыто их историями. Правда, в последствии чего дома он будет загонять себя. — Ты так красива... Всегда, в джинсах, толстовке, платье с вырезом, огромном свитере и так хороша в майке босиком. И как я это всё помню?! *** Сидя на церковной скамье, он отпускает пару десятых процентов своих переживаний. Всё реже его видят с присущей ему улыбкой на лице. Всё чаще его можно видеть с положением соприкоснувшихся ладоней у лба. Казалось бы, как один человек, один случай, одна секунда может повернуть твою жизнь. Ти знал это с малых лет, когда решил делать музыку и бабки. Переживания всегда были редкостью для него. Фэст никогда не говорил о том, что лежит на душе. Привык выслушивать от близких, а не наоборот. Так легче и проще? Ничего подобного. Может, позже он поймет, что это некое саморазрушение, которое приведет его к самопознанию и нужной ему сейчас определенности. Но это будет потом, не сразу. А пока он на церковной скамье с прикрытыми глазами и что-то шепчущими губами.