Любовь во времени

– Встаньте сюда... Нет, не так... По вернитесь... Да что же такое... Мы не можем поймать её на фото. Детка, с тобой все хорошо? Я посмотрела на фотографа и кивнула. Ещё чего! Конечно, все хорошо... Я встала в правильную позу и началась съёмка... По крайней мере, им не нужно знать о том, чем я занималась пару часов назад. А именно: – Ты не сможешь выгнать меня дорогая, мы прожили столько лет! – Ты не можешь выгнать меня, –перекривила я своего бывшего парня. Думаю, имя теперь не так важно, но главное, что он был мудаком, – Могу! Так что, проваливай отсюда! –и выкинув его сумку с вещами на лужайку, я заперла дверь. Причина расхода? Ну, обычная : измена с лучшей подругой, имя которой уже тоже не так важно. Мне казалось, я единственная, кто не мог попасть в такую ситуацию, но опа, и я в заднице. В тот момент я не плакала, я рыдала, ведь пять лет – это не хухры-мухры. Этот человек был важен для меня и я думала о свадьбе. В прочем, все о том, что и как должно быть. Сейчас я, уставшая, с опухшими глазами и бледный лицом, приперлась на эту гребнаю съёмку. Но косметика и фотошоп делают свои прекрасные дела. Наконец, весь этот ад закончился, и ко мне подбежала Митси с таблеткой от головной боли. – Спасибо, Митси. – Знаешь, он был козлом. Я тебе это говорила. – Что у меня дальше на сегодня? –проигнорировала я её комментарий. Митси моя помощница и по совместительству подруга. – Тебе к часу на съёмки фильма. Точнее на пробы. В Рост-Айленд. – Хорошо, я буду там через час. И сев в машину я поехала к своему любимому месту. Туда, где продают бургеры и многое другое. Припаркованная машина стояла на против кафе, а я купила бургер с колой, и поблагодарив симпатичного кассира, улыбнулась ему. Уже на выходе мне позвонили, и я стала копошиться в сумке, ища телефон. Так я открыла дверь и спустилась по лестнице. И тут... Бам! Я медленно подняла голову на ругающегося мужчину, который пытался очистить свою белоснежную рубашку от моей колы и остатков бургера. – Прошу прощения, – извинилась я. Он медленно поднял на меня глаза, в которых говорилось как сильно он меня ненавидел. А я утонула в этих глазах, не замечая ничего вокруг, даже не рассматривая его внешность. Никогда не думала, что меня могут привлечь просто глаза. – Ты вообще видела, куда идёшь? Смотреть надо, а не в сумке капошиться! Я поморщилась. Опустила голову, и мой взгляд зацепился за его правую руку. Я усмехнулась. – Вы, я вижу, тоже не следили за дорогой, –и прежде, чем он успел ответить, добавила: – Знаете, некоторым мужчинам идёт больше, когда они не открывают рта. Я обогнула его и выбросила в мусорку остатки моего неудавшегося завтрака. Я села в машину и достала телефон. Перезвонила тому, кто так рьяно меня добивался. – Ты где? Стелла. Отлично. – Еду. Слушай, ты так не вовремя позвонила, и я врезалась в какого-то козла,– симпатичного козла. – Ты машину разбила? – удивилась она. – Нет, ты что... Колу и бургер отпечатала на его белоснежной рубашке. – Ох, да, –усмехнулась она, – Это весело. – Ладно, я еду, а то мне кажется, что это на сегодня не все, – следя за дорогой, ответила я, полностью погруженная в движение машин. – Хорошо. Не разбей машину. Я отключила телефон и врубила музыку на полную громкость. По радио играла песня знаменитой молодой певицы Музы Мелодии, а я стала ей подпевать. Всегда хотела с ней познакомиться, но ещё не удалось. Мои мысли вернулись к тому парню. Он показался мне знакомым, точнее его голос, ведь я даже не смотрела на его внешность, просто глаза... Приехав в офис подруги, меня встретила прохлада. Это было хорошее состояние, ведь на улице был жаркий солнечный летний день, но я все равно поёжилась от почти резкого перепада температур. Я быстро поднялась на третий этаж. Стелла является режиссёром кино, а в данном случае того проекта, в котором я участвую, то есть буду участвовать. Зайдя в кабинет без стука, я потянулась в кресло и съехала с него, уперевшись ногами в стол. Стелла усмехнулась, и я услышала, как открылась дверка шкафа возле её рабочего места и ударилась стеклянные бокалы друг о друга. Она поставила все добро предо мной на стол , а я открыла глаза. – Садись ровно. Она села напротив меня в другое кресло. – Я не ела ничего. Если у тебя есть еда... – Галатея! В комнату ворвался блонлинистый вихрь, под названием, торнадо Галатея, и выслушав свою начальницу, быстро умчалась. Через пять минут я ела домашнюю еду. – Вкусные котлетки, –пробормотала я с набитым ртом. – Мама всегда даёт мне две порции, когда знает, что мы с тобой проводим время, – ответила подруга, протягивая вино из бокала. Я улыбнулась. На улице было примерно одиннадцать утра, пели птички, а я ела домашнюю еду, любезно приготовленую мамой подруги. Пюрешка и котлетки. Что может быть лучше? Мы со Стеллой разговаривали на все темы, включая сегодняшний день. – Представляю, как он её берет везде, где хочет, не боясь, что откроется дверь и войду я. – Надеюсь, он её затрахает до смерти. –А я то как. Приятно, когда вы с подругой на одной волне... Стелла рассказала мне про проект, что, как и к чему. Я буду играть главную героиню по имени Келли, которая влюбляется в самого влиятельного бизнесмена. У нее очень крутой характер: она дерзкая, прямолинейная, но в тоже время очень добрая и дарит всем любовь. В принципе, обычная драма для людей. Практически ничего нового. Правда есть одна загвоздка... – А кто играет главного героя? – Я хочу сдержать это в секрете. Не все карты сразу открывать. Я согласна. Так веселее. Сказав, что скоро вернусь, я пошла в туалет. С зеркала на меня смотрела странная девушка: её причёска была взлохмочена, приятно ухоженные волосы, теперь были в беспорядке; в глазах тоска и грусть; лицо бледное, и даже водостойкий макияж не менял дела; губы под помадой стали сушиться... Кто-то смыл туалет, и это привела меня в чувство. Я умылась, не беспокоясь испортить макияж, и вытерла лицо бумажным полотенцем. В кабинет я вошла с улыбкой и со словами: – Подруга, уже почти час. И моя челюсть познакомилась с полом раньше, чем, повернувшийся ко мне лицом мужчина смог усмехнуться и иронично произнести: – Я раньше никогда не верил в судьбу. – Вот дерьмо, –единственное, что я смогла сказать, все ещё стоя в дверях.