Изгнать Наполеона.

В детстве мама всегда говорила, что я вредный, но я не верил и, обидевшись, уходил делать пакость. Сейчас же я убеждаюсь в правильности ее слов в сотый раз: вместо того, чтобы наладить контакт с больным посредством выполнения его (скажу мягко) просьбы, я заляпал одну руку в шоколаде (уборщица в клинике ест только подтаивающий шоколад, и всегда им делится, добрая). Он, конечно, может заметить такую вот подлянку, но я, почему то уверен, что он даже не удосужиться на меня взглянуть, а значит, гадость удалась. Зайдя в свой кабинет, первое, что я увидел, было перекосившееся от ужаса лицо секретарши, забившись в угол, она выдирала себе волосы. Как и предполагалось, взгляд «сам я пришел к тебе» был устремлен в противоположную от меня сторону и выражал крайнюю заинтересованность кактусом (по моим расчетам он смотрел именно на него). Привлечь его внимание оказалось нелегко, для этого пришлось спалить свою шоколадную руку. - Я, конечно, понимаю, что ты хотел сделать мне приятно,- он кивает на мою руку- но в следующий раз все-таки приноси шоколад в том виде, в котором его выпускает производитель. Сейчас же я вынужден отказаться от него.- сказав это, он снова возвращается к рассматриванию кактуса - Знаешь, что я тут подумал…-после минутного молчания задумчиво протянул он. - Не знаю…- сказал я предельно честно. Моя «бедная» (заслужила) секретарша все так же выдирала себе волосы. - Не перебивай. Ты ведь еще не дал имя этому кактусу? На его вопросительный взгляд я отрицательно покачал головой. Кто будет давать имя Кактусу? Ему срочно нужно вправить мозги…. - Ну вот и отлично, а то мне подумалось, что ты способен на такую глупость. Но глупость ты все-таки совершил.- он усмехнулся. Отвечать мне не хотелось, я все еще переваривал кактус. На мое молчание он только вздохнул. - Ладно, не напрягайся. –тишина- Где я? - Ты не помнишь? В клинике, частн…- я сделал сочувственный взгляд и ожидал увидеть страх в его глазах, ущемленное самолюбие требовало расправы, но, увы. - Не то. – Раздраженно бросил он.- Страна какая, идиот? - Страна? – я реально ощущаю себя идиотом. – Япония.- вышло очень медленно, словно я пытался вспомнить, ужас, я ведь действительно пытался вспомнить… - Тогда я Бё. - А я….- договорить мне не дали. - Тццц, ты снова перебил меня. Кхм. С этого момента я нарекаю тебя именем Джин. – очень торжественно. – Почему не спрашивай, я сам не знаю. В университете нам всегда говорили: не возражайте, в следующую минуту они уже не вспомнят, о чем вам толковали. - По твоему лицу я вижу, ты хочешь, чтобы я рассказал о себе больше?! – и его больше не остановить.- Начнем с того, что я Император (я сказал тебе это по секрету), перечислять все титулы не стану, ибо слишком долго. Считаю своей главной заслугой то, что в ходе своей деятельности смог заложить основы современного французского государства, я надеюсь, ты понял, что живу я уже давно…… В общем, его речь продолжалась очень долго. За это время я успел поставить ему диагноз – Маниакальный синдром, в котором Мания величия или же Бред величия (лично мне нравится больше второй вариант) является одним из симптомов. Мне даже удалось составить примерный план его лечения, конечно же, без нейролептиков не обойтись, ну а также основными станут наши беседы «тет-а-тет». Прошло два месяца. Мне кажется, если бы в институте открыли отдельный факультет «История. Наполеон 1 Бонапарт, жизнь и подвиги», то я бы стал самым проинформированным в этой области (исключая, конечно же, Бё). За прошедшее время он рассказал о Наполеоне практически все, к счастью, я не знаю, в каких носках был Бонапарт на том или ином сражении, будем надеяться и не узнаю. Даже нейролептики, как будто, устали его слушать: таблетированные рассыпались, только попадая на его ладонь, про внутримышечные и говорить нечего. Устал и я, иногда ночью просыпаюсь с мыслями, что в Аустерлицком сражении я поступил трусливо и теперь мне надо как-то это искупить. Не бред ли это? Энтузиазма Бё еще хватит на многих, не думаю, что после моего бесславного падения, он остановится. Думаю я его не первая и не последняя жертва….. Прошло еще два месяца. Мы пошли по второму кругу, но теперь веселее: я могу предугадать следующую фразу моего пациента, и очень часто слово в слово. И кстати, мой Тико умер (так я назвал тот кактус). Нейролептики я исключил, берегу для себя. Помните, я говорил вам о своей рыбке? Сейчас я готов……. А что это мысль…. - Аустрерлицкое сражение вошло в …… - историю как "битва трех императоров". – привычным тоном заканчиваю фразу. Коджи (Масахито Коджима, а именно так зовут нашего японского Наполеона) уже привык к таким вот моим выступления, перебивать его уже разрешено, хоть не официально, но все же. - Сегодня ты обещал, что я смогу рассказать тебе о своей рыбке.- напоминаю ему я. Он слабо кивает, на лице явное неодобрение всего происходящего.- Началось все, когда мне было 18 лет,- его незаинтересованность можно увидеть даже в покачиваниях его шевелюры - для меня это был период самосовершенствования. Я решил потренировать свою силу воли, и чтобы не сорваться на кону была жизнь моей горячо любимой рыбки. Тренировка заключалась в том, что ночью, часа в два, я должен был ее кормить.- глубоко вздохнув, продолжаю.- но как ты уже понял, я срывался и очень часто, в итоге рыбка умерла.- беру в руки ту самую книгу, которая в мой первый день придавала мне серьезность.- Знаешь, как я потом себя возненавидел? - пересаживаюсь на стул, находящийся ближе всех к Бё.- Знаешь, сколько воды утекло?!- на этих словах прицелившись, впечатываю книгу в лицо наполеоноведа. Удар оказался не слабым…… Прошел месяц. Каждую нашу встречу я как бы ненавязчиво ему говорю "Наполеон мертв" и частенько это бывает не в тему,но он уже воспринимает их спокойнее. Влетает от него мне тоже частенько и даже не книгой... Как говорится, все было не зря. Данный этап нашего лечения можно охарактеризовать как «прививание нужных слов, словосочетаний; создание новых норм поведения, идеологических принципов», а если кратко «начинаем с начала». -Книга о психологии животных очень полезна человеку-, экспериментальным методом доказал я. Конечно, в Бё еще остались замашки Наполеона, да и все знания заблокировать не получилось, но теперь его можно назвать «полунаполеоношизанутый». К этому стоило стремиться. Еще месяц. В течение прошедшего месяца мы закрепляли полученный результат. Каждая наша беседа начиналась со слов: - Как мне тебя называть? По началу был довольно уверенный ответ «Бё» ( из него дурь выбивается очень долго), затем уже ответ был не уверенный. Позже снова не уверенный, но уже «Масахито?», все шло к уверенному «Масахито». Это все было похоже на обучение малого дитя разговору. Сначала слова из двух букв и так по нарастающей, а в итоге уже собственное имя. ______________________________________________________________________________ - Здравствуй, как мне называть тебя сегодня? – воодушевленно начал я, предчувствуя хорошее продолжение. - Ага, и тебе не помереть, Масахито Коджима, так можешь величать. ______________________________________________________________________________ - Ну что больной, сегодня пришло время вас поздравить, прогресс налицо, нам, конечно, есть еще над чем поработать, но…. - И это вы называете прогрессом???- озлобленное шипение- Шесть месяцев назад я был Наполеоном, а сейчас - никто.. Я же говорил, что еще есть над чем работать… Следующий этап, поднятие самооценки. ( Мне кажется, что сейчас я могу вернуться к тому, что имел в начале, то бишь к маниакальному синдрому). Удачи мне!