Знаете, завтра конец света

— А ты знаешь, что завтра конец света? — Правда? — Да ну его! Врет он все! — А вот и нет! Зуб даю.       Джек Вилон с раздражением слушал голоса под окном. Его пальцы, обтянутые бледной, старческой кожей, сжимали край узловатой палки.       Ах, как же он ненавидит этих… детей. Их звонкие, мерзкие голосочки врывались в его уши и бились, заставляя его голову раскалываться в болезненной агонии. — А, черти, опять за свое? Джейн… Джейн, иди-ка посмотри, что эти… эти… сделали с твоей клумбой.       На его голос вышла женщина: сухощавая старушка с глубокими морщинами. — Ничего страшного, дорогой. Им же надо где-то играть. Они же дети. А цветы… Это такие пустяки. — Вот и пусть они играют на другом газоне.       Джек нахмурился. Его беззубый рот скривился в гримасе отвращения. Как он их ненавидел! Все эти глупые разговоры, игры, конфеты. Ненавидел за то, что они молоды и юны, а их тела свежи и полны сил. И дети каждый день не уставали напоминать ему об этом: приходили, предлагали свою помощь по дому, поливали газон и клумбы. Всяким своим действием указывали Джеку на его немощность, говоря, мол: «Смотри какие мы сильные, наши сердца наполнены юностью и азартом, а ты, старик, уже отжил свое». — Мистер Вилон, вам не нужна помощь?       Джек замер у окна. Ему стало казаться, что стоящий на дорожке мальчишка ухмыляется, смеется над ним. — Катись прочь!       Мальчишка совсем не обиделся. Заложив руки в карманы, он развернулся и медленно, с ленцой, зашагал к другим ребятам. Мистер Вилон заметил, как на его лице расцвела и тут же погасла мерзкая улыбка. — Ну ничего, мы еще посмотрим, кто кого.       Мистер Вилон хрипло рассмеялся и неожиданно пустился в пляс; он бойко отстукивал ритм и безудержно кружился. — Я уйду. Да, я уйду туда, где нет этих маленьких, настырных существ. О, это так прекрасно!       Его ноги подкосились, и он упал, опрокидывая стул. Сердце его стучало все быстрее и быстрее, и Джеку стало казаться, что оно сейчас лопнет от переполнявшей его радости. Он часто задышал, и из груди его вырвался сип.       Когда Джейн вошла в комнату, было поздно: частые предсмертные конвульсии уже поразили тело Джека. Он умер.       Он их обхитрил! Этих тварей! Теперь никто не посмеет оскорбить его, указать на его беспомощность, старость. Он умер. Умер. И нет там никого!       Вилон замер в предвкушении. Вот-вот все случится. Его мысли текли вяло, будто кто-то катил в его голове меховой шарик.       Он начал ощущать тело, легкие затопил воздух с нежным ароматом трав, а под ногами Джек почувствовал упругую почву.       Наконец, свобода!       Вдруг, чьи-то маленькие ладошки схватили полу его куртки, а тоненький, звонкий голосок прозвучал в голове Джека набатом: — Дяденька, а вы знаете, что завтра конец света? Честно-честно!