Всё смешалось в доме Марии

- Что за чертовщина тут творится? – Мария быстрыми шагами прошла по залу, стараясь уворачиваться от костюмов и декораций. Резким движением она схватила недавно нанятого нового режиссера-постановщика её вечеров. - Я тебя спрашиваю! - Да успокойтесь! – пожилой мужчина вырвался и отряхнулся, после чего поправил темные очки и кепку. Важно взяв в руки рупор, он немного повел плечами аки воробей, пристраиваясь на нагретом месте в зиму. Мария фыркнула. – Пудинги, готовьтесь! - Пудинги?! – не выдержала Мария и дала затрещину особо важному маленькому режиссеру. – Я тебе сказала немного изменить мою программу, а не переписывать её целиком! Что ещё за пудинги?! Кто все эти люди?! - Профессиональные актеры, между прочим! – тоже не сдержался и перешел на крик режиссер. - И вы мне ещё должны денег за то, что я их привел! - Денег? – Мария указала на один из «пудингов». - Я видела его вчера под мостом! Он устроил костер из колготок, которые мы выкинули два дня назад! - Со всяким бывает! – возразил режиссер, краснея от вранья. - Это был творческий поиск! Я знаю этого человека уже много лет! Обычно он выступает на сцене, но в этот раз ему нужно подобрать характер для горбатого бедняги-пьяницы, оставшегося из-за немецкой гиперинфляции без крова. Он совсем один, без ноги, вынужден бороться с голодом и холодом... - казалось, режиссер даже прослезился. Он крепко сжал в руке рупор и шмыгнул носом. - Конечно же, - скептично прервала его враньё Мария и указала в другую сторону. - А вон та циркачка тоже трагическую роль играет? - Нет, она просто очень пластичная и с такими формами... - режиссер облизнулся и мерзко захихикал. Марию передернуло, поморщившись, она отвернулась и оглядела помещение. Циркачи, куча костюмов, хаотично разбросанные «пудинги», пьяный квартет, который даже не пытается притвориться трезвым и спит на инструментах. Когда Мария уже хотела закатить глаза и провести рукой по лицу в надежде, что это поможет избавиться от дурной галлюцинации, перед глазами возникла знакомая белая макушка, которая тыкала в неё странными розовыми и пушистыми шарами. - Грейс! – Мария отошла в сторону, потирая нос, который начал чесаться. Её подруга уже была с волшебной палочкой в руке, за спиной переливались крылья бабочки, а на голове на двух пружинках болтались два розовых помпончика. - Что это на тебе? - Я фея! – дама в воздухе обрисовала сердечко волшебной палочкой и послала Марии воздушный поцелуй. - Согласись, похожа, - она поправила одно крылышко и помпоны, после чего достала из-за спины розовую плетку. - Правда, я думаю, стоит заменить эту палочку, звездочки мне не идут, гу-фу-фу, - женщина коварно улыбнулась. - Грейс, – Мария нахмурилась, но почти сразу улыбнулась, злиться на лучшую подругу было бесполезно. – Ты куда феей-то затесалась? – Мария покосилась на режиссера, но тот сделал вид, что не замечает этого. - Я? У меня будет номер с Клиппером, он будет купидоном, а я феей. И у нас там спор о том, кто лучше. - Боже мой! – Мария вскинула руки и охнула. - Вы что творите-то? У вас же был нормальный номер! С песней, хорошей! Я сама вам тексты писала! - Режиссер сказал: «Меняем всё!» - Грейс наклонила подругу ниже и тихо шепнула на ухо. - Он и всех наших приплел. - Куда? Что ещё у нас поменяли? – Мария уже с ужасом и злостью смотрела на Грейс. Нет, она естественно сердится не на неё, а на того пройдоху режиссера, который ещё получит, но сначала она должна выяснить, что здесь произошло. - Ну вот смотри. У нас будет волк и два поросенка, - Грейс зажала плетку подмышкой и загнула один палец. – Волк у нас кто-то из циркачей, кажется, укротитель тигров. Ну а поросятами будут Кобакен и вон тот мужчинка в пудинге, - она указала на пьяницу-актера. – Затем у нас будет сказка про Эльзу. Ну, помнишь, там она было особо умной, за что её и не захотели в итоге. Не смотри на меня так! В интерпретации нашего режиссера она ещё и совсем голенькая будет вылезать из пшеницы, и вся такая звенит, бежит, как и в сказке, стучится в каждый дом!.. А потом она прибегает к двум поросятам, и они принимают её за морское чудище! – Грейс довольно рассмеялась. - Эсмеральда играть будет, естественно! Потом у нас ещё что-то было. Кажется, наших юных леди тоже взяли. Они вроде будут петь, Розмари, к сожалению, так и не смогла прочитать сценарий для сценки из Отелло, - Грейс покачала головой. - Хватит, - Мария схватилась за сердце и пошатнулась. – Больше не надо. Где этот режиссер? - Кажется, ушел туда. Ах! Подожди здесь! – Грейс быстро отыскала Клиппера, который пытался как-нибудь закрепить крылья и подтянуть намотанные простыни, изображающие одеяние купидона. Смотреть на худющего японца в этих почти панталонах было и смешно, и грустно, а красные веревки бондажа и вовсе портили образ мифического существа. Ох уж эти авторские постановки и режиссерская версия. Грейс вернулась. - Вот! Это примерный сценарий для всех вечерних выступлений. Вот тут пятница, на тридцатой странице суббота и последние две – воскресные изменения. - Изменения? Да он уже поменял всё! Такие люди обычно и пускают в воздух корабли на дирижаблях. - И пускают на них мушкетеров, - Грейс хихикнула, но Мария посмотрела на неё без тени улыбки. - Это же совсем порнография, не находишь? – Мария стукнула сценарием по ладошке. - Как можно Дюма-то… - А что, он и Дюма взял? – Грейс с интересом заглянула в сценарий. - Где-где? - Да нигде, - Мария закрыла убрала в сторону листы. - Просто шутка у тебя неудачная. - Вообще-то это были его фантазии! Он сам рассказывал нам на собрании! – Грейс гордо вздернула нос и ушла к Клипперу. – Кстати, тебя ждет Петер. У вас сегодня последняя репетиция! Мария, вздохнув, нашла себе стул и опустилась на него, потирая переносицу. Мимо кто-то прошел в костюме медведя с головой слона, отчего она снова закатила глаза и всё-таки открыла сценарий. На обложке тушью было выведено «Воображариум Марии Магдалены». Женщина с горестью усмехнулась. В этом сценарии от её представлений наверняка не осталось ничего. Так что и называть так смысла уже не было. Может, было ещё не поздно всё изменить? Мария бегло просмотрела программу на пятницу и с минуту сидела молча. Это даже не бред сумасшедшего. Это бред сумасшедшей лошади, случайно проглотившей лягушку, больную холерой. Мария даже не знала с чем сравнить это безобразие! Этот бардак! Подхватив листы, она, минуя бесконечные пудинги и невероятных животных, вышла в другой зал, где уже сидел Петер. У них как раз должен был быть номер. Правда, почему-то в сценарии она ещё его не нашла.