Бесконечность.

1. Голос. Когда Брайони наконец оправилась от горя, она вдруг обнаружила, что вокруг нее сложилось пространство пустоты и одиночества. А еще память... Память сыграла с Брайони совершенно злую шутку, а именно, Брайони стала забывать голос Робби. Голос - вот то, что, возможно, сильнее всего ей нравилось в Робби. Бархатный, с едва заметной хрипотцой, но совершенно низкий, как будто самая большая глубина. Этим голосом он не мог управлять, как это делают почти все люди. Он мог только приводить его в действие, то бишь разговаривать с Брайони, рассказывать стихи, петь песни, но больше ничего и никогда. Голос Брайони был полной противоположностью голосу Робби. Высокий, тонкий, как струна, он мог переходить то на бас, то оглушать некоторых собеседников Брайони. Прекрасная гармония между голосом и телом Брайони давала ей возможность всегда быть в некой отстраненности от мира. У Брайони не было ни одной совместной фотографии с Робби. Они всегда боялись делать подобные фото, потому что знали, что его некому будет хранить. Эта боязнь часто сковывала их своеобразной любовью. 2. Кофе. Кофе. Робби не мог жить без него. Он мог пить его с молоком, с сахаром, а мог просто есть сухое кофе, всегда подчеркивая, что при этом он нормальный, совершенно нормальный человек. Брайони же кофе не любила. Но запах кофе притягивал ее почти всегда. Очень странно, когда не любишь саму вещь, но тебе нравится ее запах. 3. Одиночество. Спустя месяц после смерти Робби Брайони дала волю слезам. Она почувствовала свою незащищенность. Она поняла, что в любой момент ее могут убить на обочине дороги, ее могут застрелить случайные грабители в какой-нибудь забегаловке. Брайони почувствовала свою хрупкость, как чувствует ее каждый человек. Она была хрупким фарфором, стоявшем на краю стола, который в любой момент может упасть от неловкого движения руки. Брайони ощущала приток ненужности, отречения от своего прежнего "я". Она была как будто лишена способности чувствовать, думать, любить, дышать. Частые осенние дожди еще более усугубляли это чувство. 4. Осень. Уже в самом конце осени Брайони сбила машина, но Брайони чудным образом осталась жива. Потом она часто говорила, что ее спас дух Робби. Пролежав в больнице около двух недель, ее выписали и она пустилась в свою одинокую квартирку в самом центре Нью-Йорка. Одинокая душа посреди мегаполиса. Посреди сотен тысяч поцелуев, вздохов, скрипов, желаний, мыслей. Она была одна, но вместе с тем одинокой она не была, по крайней мере, ей так казалось. Наступили заморозки. Холодный ветер заставлял людей одеваться более теплее. Когда пришло Рождество, Брайони провела его в церкви. Странно было то, что Брайони не верила в Бога, но в церковь ходила регулярно, молилась, но христианкой она себя не считала. "Через духовную связь я нахожу в воздухе лицо Робби", - часто про себя думала Брайони. После осени пришла зима, затем весна, потом наступило лето... Жаркое, полное любви лето...