А помнишь, как она смеется...

Сумерки понемногу накрывали землю, ночь вступала в свои права. Появилась первая звезда, и Сейя по привычке загадал желание. Кто-то давно рассказывал о такой традиции, но раньше это не имело большого значения, потому что желать было нечего. У него было все для счастья: дом, братья, титул самого сильного воина и прекрасная рыжеволосая Принцесса, которая как-то по-особенному ему улыбалась. Вот только счастье не вечно, и мечта рухнула в один миг. Дом разрушили, а Принцесса сбежала. У него впереди была вся Галактика и братья, прикрывающие спину (хоть на этом спасибо). Кто же знал, что на третьей от Солнца планете, посреди океана, в усеянном розовыми лепестками Токио он встретит ту единственную, красивую и чистую, с волосами, как само Солнце, девушку, которой навсегда будут посвящены его желания, его песни. Из-за которой он позабудет о своей Принцессе, о братьях, о доме, что за миллионы световых лет отсюда. А она окажется еще и Лунной Принцессой на выданье. Днем и ночью грезившей о лощеном Принце, умотавшем неизвестно куда. До чего же судьба жестока. А может это наказание за то, что он забыл о своем долге? Кто теперь разберет? Вот только в памяти постоянно всплывают картинки прошлого: их первая встреча в аэропорту, столкновение на улице, то, как она злилась, когда он называл ее Куколкой. Какая же она все-таки милая тогда была, словно разъяренный котенок. А как мир своей спиной загораживала и врагам улыбалась сквозь слезы. Но самым важным было то, что он так боялся вспоминать, отчего мурашки по коже бегали и хотелось сорваться за грани Вселенной, в потаенный уголок голубой планеты. А ведь что-то внутри до сих пор тихо шепчет: "А помнишь, как она смеется"? Конечно же, он помнил. Да и как тут позабудешь, когда смех этот он слышал во всем, даже в нудном голосе Ятена, болтающем что-то о "Выкинь все это из головы". А ему казалось, что легче голову выкинуть. Знала бы она... А, впрочем, так к лучшему. Нечего ей страдать по нему. Его Куколка должна всегда улыбаться, а боль он стерпит - воин все-таки. Да вот только он бы с удовольствием умер раз этак бесконечно, лишь бы этой боли не чувствовать. "А помнишь, как она смеется"? - нашептывало все вокруг. И это проклятое Солнце, так похожее на нее, и эти не к месту распустившиеся васильки, так сильно напоминающие цвет ее глаз, и каким ветром занесло их на эту планету, сроду здесь не росли. Словно мир ополчился против него, будто подталкивал вернуться. И он бы даже с радостью, вот только знает, что лишний на этом празднике жизни. И она, возможно, сейчас такая красивая в белом платье невесты идет к алтарю прямо в цепкие лапы тормознутого Принца. Так и должно быть. Принцессы остаются с Принцами, а Метеоры скитаются по Галактике в надежде больше не помнить смеха той, что умеет воскрешать Звезды. Вот бы еще сердца не разбивать умела. И снова раздумья прервутся уже таким привычным подзатыльником от Ятена. Вот только сегодня все совсем иначе, и вместо метавшего молнии Целителя в его комнату осторожно вошла хрупкая фигурка в подвенечном платье. И пока Сейя истерически щипал себя в надежде прогнать этот сладкий кошмар, Принцесса-кролик заливала слезами его рубашку, хватаясь ослабевшими пальцами за воротник, шепча что-то про сорванную свадьбу и давно остывшую любовь к какому-то там Принцу. А когда Метеор, наконец, сообразил что к чему, Усаги только и успевала глотать воздух в перерывах между поцелуями. И под утро, когда они, уставшие, провалились в сон, Сейя подумал, что желание все-таки сбылось.