***
Приехав домой, Ульяна покормила своего любимого щенка и пошла готовится ко сну, ведь было уже 20:38. Полина переоделась и пошла в душ. Антона дома не было до сих пор. Овечкина была удивлена, почему это он ещё не пришёл, но как только она вспомнила о нём, в замке повернулся ключ и в квартиру зашёл Антон. — Привет — сказал он. — Привет, ты где был? — На работе надо было задержаться — сказал он и поцеловав её в щёчку, ушёл в душ. Полина легла спать со своими разными мыслями. «Может, я должна была признаться Лёше, или всё-таки не надо, что же мне делать?! Я же не могу ему всю жизнь врать. Он уже почти сам всё узнал — думала она и погрузилась в чудотворные сны.»Глава 6.
21 апреля 2018 г. в 20:46
Утром следующего дня Полина проснулась и как обычно приготовила завтрак. Она до сих пор не разговаривала с Антоном со вчерашнего вечера. Полина с Ульяной уже позавтракали, Антон ушёл на работу по-английски, не прощаясь. Вдруг раздался телефонный звонок.
— Слушаю — ответила Полина.
— Здравствуйте, Полина Андреевна, это воспитательница детского сада, в который ходит Ульяна — послышался милый женский голос в трубке.
— Да, доброе утро Кристина Викторовна, я вас узнала, в чём дело?
— Дело в том, что сейчас ходит эпидемия, все дети заболевают ветрянкой и из нашей группы большая часть заболела и нас закрыли на карантин, на две недели, так что Ульяну можете не приводить.
— Да, хорошо, я вас поняла — сказала Овечкина и положила трубку — Солнышко, у меня хорошие новости для тебя, ты не пойдёшь сегодня в садик.
— Ура!!! А почему?
— Вас закрыли на карантин, ну, хорошо, что ты переболела ветрянкой год назад и… О Боже!
— Мама, ты чего?
— С кем мне тебя оставить, папа уехал на работу, бабушки с дедушками в другом городе.
— Может ты со мной останешься?
— Зайчик мой, я не могу, иначе меня уволят, если я не полечу сегодня в Токио.
— А с тобой можно?
— Нет, Ульяна, ты ещё ребёнок, тебе нельзя, ладно, так и быть позвоню Степанову и отпрошусь у него на один день — сказала Овечкина и начала набирать номер — Алло, Виктор Юрьевич, это Полина.
— Овечкина, я тебя узнал, говори чего тебе? — послышался весёлый голос начальника.
— Можно мне выходной, в садике карантин, а Ульяну одну дома не оставишь.
— Полина, ты понимаешь, что Кулагин один лететь не может, потому что одному пилоту летать нельзя, только со вторым, ты это и без меня прекрасно понимаешь.
— Виктор Юрьевич, ну, что мне делать?
— Не знаю, сделай так, как делал твой отец — наруши правила и возьми её с собой в кабину самолёта, только не разрешай ей нажимать на разные кнопочки!
— Всё, я поняла, спасибо огромное Виктор Юрьевич — обрадовалась Полина.
— Давай, Кулагину скажешь, что я разрешил, пока.
— До свидания — попрощалась она и положила трубку — Ну, что, повезло тебе, начальник разрешил лететь тебе со мной.
— Это я полечу на самолёте в кабине пилотов? — с восхищением спросила Уля.
— Да, моя хорошая, собирайся — сказала Полина и пошла одеваться.
Через двадцать минут они были уже в аэропорту. Они пришли в кабину пилотов во время, там уже сидел Кулагин. Ульяна тихо подошла к Лёше и закрыла ему глаза своими крохотными ладошками.
— Это чьи такие маленькие ручки? — улыбнулся Лёша.
— Это мои — ответила Ульяна и убрала руки, чтобы обнять Кулагина.
— Ты, что здесь делаешь, ребетёнок? Овечкина, ты зачем её привела?
— В садике карантин, сейчас дети все заболевают ветрянкой — объяснила Полина, усаживаясь в кресло второго пилота.
— Ветрянкой? А Ульяна?
— Она ей уже переболела.
— Понятно, а я не болел в детстве — сказал Лёша — А ведь взрослые тяжелее переносят ветрянку, чем дети.
— Кулагин, успокойся и, да, кстати, Степанов разрешил, чтобы она с нами полетела, не с кем мне её оставить — сказала Овечкина.
— Ну, если Степанов разрешил, то значит полетит с нами — улыбнулся Кулагин и уже начал набирать высоту — Овечкина, шасси убери и штурвал потяни.
— Шасси убрано, штурвал тяну — сказала она и, когда ребята набрали нужную высоту, был включён автопилот.
— Ладно, я сейчас приду, а вы ничего тут не натворите — пригрозила им Полина.
— Овечкина, ну, как ты могла такое подумать?..
— Да, мам, мы же культурные и адекватные люди — поддержала его Уля и Полина с недоверием вышла за пределы кабины. После этого Лёша и Ульяна засмеялись над своими словами.
— Дядя Лёша, а вы болели ветрянкой? — отсмеявшись спросил ребёнок.
— Нет, не болел — ответил он.
— Но вы же сейчас можете заболеть.
— Ничего со мной не случится, а ты я так понимаю, ещё в два года переболела?
— Почему в два? В три, мне же сейчас четыре года — улыбнулась она.
— Четыре? — задумался Кулагин — Твоя мама говорила, что тебе три.
— Она просто считать не умеет, ну, я-то точно знаю, что мне четыре года.
— Я и не сомневаюсь — усмехнулся Кулагин и погрузился в свои мысли.
POV Леша.
Так, значит, Овечкина мне соврала, зачем? На это может быть только два ответа. Либо она просто захотела надо мной поиздеваться, либо… Ульяна и в самом деле моя дочь. Я больше склоняюсь ко второму ответу. За этот маленький промежуток времени, я успел выучить Ульяну вдоль и поперёк. Она точно также смеётся, как я. Также морщит нос, если ей что-то не нравится. Да, даже походкой мы с ней похожи, я уж не говорю про внешность. Теперь все мои сомнения отпадают. Ульяна точно моя дочь. Теперь только надо вывести Овечкину на чистую воду.
Конец POV.
— Дядь Леш, ты меня слушаешь?
— Да, я тебя слушаю — уверил он её.
— Ага, ну, и о чём я говорила?
«Вот в это точно похожа на свою мать — подумал Лёша и улыбнулся своим мыслям.»
— Ладно, хорошо, да я не слушал тебя, но ты же не обижаешься?
— Нет, конечно, но, если ещё раз так будет я точно обижусь!
— Я тебя понял — улыбнулся он.
— А можно мне за штурвал подержаться?
— Нет, нельзя, иначе мама будет ругаться, но можешь включить и выключить свет в салоне, вот эта кнопочка.
— А мне никто ничего не сделает?
— Не бойся, я тебя в обиду не дам — уверил он её и Ульяна начала нажимать кнопку.
В это время Овечкина разговаривала с Никитой и увидела, что свет, то включается, то выключается. Попросив Никиту, чтобы он успокоил пассажиров, Полина направилась в кабину пилотов.
— Ну, что вы здесь делаете? Уль, сядь на своё место — сказала Полина и Ульяна села на своё место.
— Да, ладно тебе, это всего лишь свет — сказал Кулагин.
— Всего лишь свет?! А потом ты её на место первого пилота посадишь?!
— Послушай, на место первого пилота я тебя даже не сажал…
— Сажал — прошептала Полина.
— Чего ты там бормочешь?
— А ты не помнишь? Я уже сидела на месте первого пилота и вела самолёт весь полёт.
— Точно — усмехнулся Лёша — И, как я мог забыть? Я тогда успел все молитвы прочитать, раз сто себя похоронить, да, я тогда…
— Ну, всё, хватит, не такой уж я и плохой пилот.
— Это точно — улыбнулся он.
— Мам, а можно я пойду самолёт посмотрю? — подала голос Ульяна.
— Ну, хорошо, только далеко не уходи.
— Мам, ну, куда я уйду? В открытое небо?
— Овечкина, ты как что-нибудь скажешь, хоть стой, хоть падай — сказал Лёша и они с Ульяной засмеялись, после чего девочка вышла за пределы кабины.
— Слушай, Овечкина, а ты считать умеешь?
— Ну, да… — ответила Полина, странно посмотрев на первого пилота.
— А я сомневаюсь, Ульяна говорит, что ей четыре года.
— Да, она просто…
— Что?
— Ну…
— Овечкина, ну, давай уже придумывай отговорку — сказал Кулагин — Знаешь, что? Ты не можешь придумать отговорку, потому что у тебя её нет, ты просто не хочешь мне признаваться.
— В чём это интересно, я должна тебе признаться?!
— В том, что Ульяна — моя дочь!
— Это бред, она дочь Антона или ты думаешь я не знаю, кто отец моего ребёнка?!
— Овечкина, хватит врать!
— Я тебе говорю правду и всё, закрыли тему! — крикнула свои последние слова Полина и тут в кабину вошла Уля.
— А когда мы прилетим?
— Через десять минут — спокойно ответил Лёша.
Полёт обратно, в Москву выдался трудным. Мало того, что все японцы кричали что-то непонятное, так ещё одна японка решила родить прямо в салоне самолёта. Хорошо, что рядом был Никита, который недавно принял роды своего второго ребёнка.
Прилетев в Москву, Кулагин и Овечкина всё также не разговаривали, а Ульяна не понимала почему они вдруг поссорились.
— Всё, Уль, поехали домой — сказала Полина.
— Пока, дядь Леш — сказала Ульяна и обняла его.
— Пока, Улька, увидимся.
— Точно увидимся ещё?
— Конечно — тепло улыбнулся Лёша и поцеловал Ульяну в макушку.
— До завтра, Кулагин.
— Пока, Овечкина — сказал Кулагин и девчонки уехали домой.
«Всё равно ты, Овечкина, мне признаешься — подумал Лёша про себя.»