Подчиняясь его страсти

      Конец августа в Таргелионе выдался теплым и солнечным, несмотря на то, что несколько недель назад на это, казалось, можно было и не рассчитывать: дождь лил не переставая, и воздух был довольно холодным. Невольно создавалось впечатление- стоят не летние дни, а поздняя осень… Жители Арды не знали то ли Эру на них за что-то разозлился, то ли это был очередной подарок от Моргота, им оставалось лишь ждать, пока Илуватар сменит гнев на милость.       Морифинвэ, Тьелкормо и Амбруссар возвращались с охоты в крепость. Мужчины были промокшие до нитки, так как успели попасть под дождь, заставший их в пути, уставшие, но довольные. Охота удалась. Тьелкормо и Карнистир тащили на своих плечах туши молодых оленей. Охотник и близнецы приехали в Таргелион сразу, едва погода наладилась. Слишком уж нравилось им охотиться вместе, а в землях, принадлежавших их брату, дичи всегда было много. Остальные сыновья Феанора были заняты своими делами и отказались от приглашения Морьо погостить, прислав письма, в которых сообщали о том, что приехать просто не могут. Прочитав эти послания, тот только усмехнулся про себя, так как догадывался чем заняты его единокровные сородичи. Кано был как обычно увлечён сочинением музыки, Нельо гостил в Хитлуме у Фингона, а Курво засел в мастерской над каким-то новым изобретением. Кивнув стражникам, неусыпно несшим караул даже в это относительно мирное время, феаноринги сгрузили добычу на кухне и ушли каждый в свои покои, чтобы привести себя в порядок и спуститься в трапезную к ужину.       Помещение, предназначенное для семейных ужинов и приёма гостей было залом средних размеров. К приходу братьев стол уже был накрыт. Ужинали они в компании Айриона и Эстелира, близких друзей и соратников Морьо. Оленина, рыба с овощами, испеченные пироги — все было великолепным, но быстрее всего закончилось вино. За оживленной веселой беседой мужчины и не заметили, как два кувшина опустели.       — Мы сходим. — Рыжеволосые эльфы подорвались со своих мест и направились за вином в погреб. Поскольку ужин проходил в тихом дружеском кругу, слуг отпустили и все обслуживали себя сами.       — Вам на сегодня уже достаточно. — крикнул им вслед Охотник. «У нас есть еще пьяница» — со смехом отозвались по осанвэ близнецы старшему брату. «Как вам не стыдно…» — несмотря на упрек, в осанвэ Турко проскальзывала насмешка.       Айрион, Эстелир и Карнистир яростно спорили о чем-то, Тьелко же откровенно скучал, скармливая Хуану под столом остатки своего ужина. Такая уж была привычка- делиться со своим питомцем едой, независимо от того, где блондин находился: на войне, у братьев или наносил кому-то визит вежливости. Бросая псу последний кусок со своей тарелки, светловолосый эльда краем глаза заметил, что братья вернулись в компании какой-то темноволосой девицы. Аданет была одета в простое платье и держала в руках кувшин с вином.       — Она сама вызвалась. — сообщили в один голос Тэльво и Питьо, поймав взгляд единственного среди них блондина. Туркафинвэ изогнул красивые губы в полуулыбке и, прищурив глаза, посмотрел на незнакомку. Та тем временем почти дошла со своей ношей до стола, но поймав на себе изучающий взгляд Охотника, смутилась, запуталась в собственном подоле и, оступившись, упала прямо на него вместе с кувшином. Эльф, конечно, поймал ее, на миг задержав сильные руки на тонкой талии, но добрая половина жидкости успела вылиться на его одежду прежде чем злосчастную посудину успели поставить на стол. Все разговоры разом стихли. Присутствующие в зале нолдор ждали разрешения неловкой ситуации. Несколько секунд тишина стояла такая, что казалось, все ожидают смертного приговора в адрес преступника.       — Ой… простите, лорд Келегорм. — девушка высвободилась из объятий блондина, её хорошенькое личико залилось краской — Я такая неловкая.       — Ты даже знаешь мое имя. — усмехнулся феаноринг, скривив губы в усмешке и оглядывая пятно на своей одежде.       — По вам все эльфийки вздыхают. — промямлила брюнетка, становясь красной как помидор и тут же замолкла, поняв, что сболтнула лишнего.       — Мой братец не только превосходный Охотник на зверье, Хильда. — Карнистир перевел взгляд на хмыкнувшего брата, потом переключился на виновницу происшествия, с которой в свою очередь не сводил горящего взгляда блондин. Глаза Тьелко скользили по ней, как будто он раздевал ее, раздевал медленно и целовал каждый сантиметр тела… От такого пристального и откровенного взгляда девушка смутилась еще сильнее и вылетела из зала, не оглядываясь.       — Приглянулась? — Морифинвэ выгнул бровь, наблюдая за братом. Тот сидел на стуле, закинув ногу на ногу, и потягивал вино из кубка. Айрион и Эстелир ушли, и в зале остались одни феанарионы.       — Пятна она мне точно застирает. — хмыкнул Охотник, отставляя в сторону пустой кубок. Он прекрасно чувствовал смущение девушки, когда смотрел на нее, и прекрасно понимал почему она убежала. Но по-другому поступить он не мог. Желание во что бы то ни стало добиться ее, а потом сказать «прощай» одолело им.       — А соблазнить значит ты уже не решаешься? — Амбрусса задали вопрос, вырвав своего любвеобильного родича из мечтаний. — Мы не забыли, как ты обломался в Химринге. Тебя же две аданет фактически отправили к Морготу…       — Спать быстро, малышня.- Тьелкормо сверкнул глазами в сторону рыжих нахалов, посмевших вспомнить этот провал. Позорный провал, когда Келегорма Феаноринга отшили две простые смертные девчонки.       — Значит как сражаться, так мы не малышня, — обиженно огрызнулся Телуфинвэ.- а как обсуждать твои любовные похождения… — договорить он не успел, потому что Турко стремительно встал, подошел и схватил его за ухо. От неожиданности младший феаноринг вскрикнул, скосил взгляд на остальных братьев, встретив в ответ только два невозмутимых лица, ждавших окончания цирка.       — Оборву когда-нибудь за длинный язык. — прошипел Охотник и отпустил брата.       — Давай поспорим? — озорно сверкнул глазами Питьяфинвэ, из-под ресниц поглядывая на третьего брата. Сейчас он был явно в скверном расположении духа и это только больше раззадоривало. Телуфинвэ подмигнул своей копии, одобряя предложение.       — И что я должен сделать? — глаза Охотника подозрительно прищурились и по идее этот взгляд не сулил ничего хорошего, но Амбруссар бесстрашно смотрели на Турко, ожидая ответа.       — То, что ты обычно делаешь со всеми девушками. — с готовностью подсказал Питьо.       — Амбрусса… — угрожающе произнес Туркафинвэ.       — Братец ты боишься? — наконец соизволил подать голос Морьо.       — Ты бы лучше наставил своих братьев на путь истинный. — огрызнулся Охотник, бросив острый взгляд в сторону Карнистира.       — Если тебе предложили спор и ты позорно от него отказываешься…, а еще феаноринги держат свое слово… — задумчиво промолвил Морифинвэ, постукивая пальцами по столу. — Откажешься, и я расскажу всему Белерианду о твоих любовных похождениях. Даже о том, что ты делил постель с мужчиной…       — На что спорим? — глухо спросил блондин, сжав руки в кулаки и пытаясь взять под контроль свои эмоции. Хуан, почуяв состояние хозяина, тоже тихо зарычал и прижался к его ноге.       — Давай, если этой ночью Хильда будет спать в твоих объятиях, то я пришлю тебе ящик самого лучшего вина. — предложил Карнистир, не сдержав улыбку.       — Это предложили мы! — завозмущались близнецы. — Слушай, Тьелко, если мы выиграем, то ты подаришь нам еще несколько охотничьих собак. Просто мы помним, как ты возмущался, когда мы просили у тебя маленьких щенят…       — «У вас итак полная крепость» — передразнил светловолосого брата Питьо.       — Ладно, Эру с вами… — обреченно вздохнул Тьелкормо и тут же уже сурово добавил, заметив повеселевшие взгляды близнецов. — Но если я выиграю спор, то вы оба, когда приедете к нам с Курво в Аглон, будете кроме охоты заниматься еще и бумагами.       — У тебя же есть для этого эльдар. — пискнул Тэльво, понимая, чем ему угрожает старший Охотник.       — Я им дам возможность передохнуть. — светловолосый сверкнул белозубой улыбкой. В ответ близнецы только застонали, но перечить больше не стали. Не было смысла — Охотник сказал, Охотник сделал… — И да, идите уже спать…       — Мы проверим ночью, как продвигаются дела, Турко… — уходя, рассмеялись рыжеволосые братья. — Звездных снов.       — Я тоже пойду, toronya. — спустя некоторое время после ухода Амбруссар проговорил Морьо. — Охота, это конечно здорово, но есть проблемы, требующие моего прямого вмешательства.       — Пожалуй, я завтра отправлюсь обратно в Аглон. — про себя Тьелкормо отметил справедливость слов брата. Он гостил в Таргелионе довольно продолжительное время, а Курво был в Аглоне один и на нем висели все дела. Пока, слава Эру, все было относительно спокойно, но у Охотника отчего-то сердце было не на месте.       — Спор... — напомнил Морьо. -Позорно сдаешься?       — Даже не надейся… — процедил сквозь зубы Охотник. — Я сделаю так, что она будет этой ночью сходить с ума от моих ласк.       Судьба на самом деле благоволила феанариону, говоря о том, что он загостился и пора вернуться домой, потому что виновница спора встретилась ему по дороге в покои.       — Вы, простите, господин, это я не специально… — промямлила она при виде Охотника, опять краснея до кончиков ушей. Они стояли в темном коридоре почти лицом к лицу. Хуан с разрешения хозяина давно убежал по своим собачьим делам. Эльда не без интереса рассматривал девушку. Он, в отличие от нее, даже в темноте прекрасно видел каждую черточку ее лица. Темные карие глаза, красивые губы, которые Хильда сейчас нервно покусывала, нос с горбинкой и предательский румянец на щеках. Да, с точки зрения эльфов она не обладала особой какой-то красотой, но в силу своей юности была все же прекрасна… Сама брюнетка в этой оглушительной тишине могла слышать только стук собственного сердца и дыхание, рваное дыхание… Перед глазами феаноринга всплыло письмо, в котором Карнистир писал о нападении орков на племя Халет, о том, что предлагал им кров и защиту от которой они отказались, но все же в крепости оставили двух серьезно раненых аданет — молодую девушку и пожилую женщину — которые бы перевозку просто не пережили. После выздоровления обеих они все же приняли предложение остаться в Таргелионе и в итоге работали на благо эльфийских желудков. Семей ни у той, ни у другой не было. Были убиты и муж, и жених. Война не щадила никого.       — Я тебя не отпускал… — Тьелкормо, несмотря на то, что был погружен в воспоминания, поймал ее за локоть, почувствовав, что, пользуясь моментом, она решила ускользнуть.       — Да, лорд Келегорм. — Хильда послушно остановилась, украдкой прикасаясь к тому месту, где несколько секунд назад была рука Тьелко. В голову полезли непристойные мысли о том, какие у светловолосого мужчины твердые, сильные руки. Она для Охотника была в свою очередь подобна раскрытой книге. Еще в зале он заметил, как она смотрела в ответ, хотя и старалась это скрыть. Еще немного, и он добьется своего. Большего ему не было нужно. Дернув девушку на себя, он накрыл ее губы своими.        Тьелкормо целовал медленно, заставляя прочувствовать каждое движение губ, подчиняя. Горячие ладони эльфа по-хозяйски скользнули на талию девушки, по ее же венам бежал огонь, а ноги как назло стали подкашиваться. Если бы не Охотник… не давая упасть, он продолжал целовать. Запустив пальцы в его волосы, она яростно отвечала на поцелуи. Прикосновения Тьелко даже через ткань платья пробудили по всему телу табун мурашек и горячей лавы. Когда они отпрянули друг от друга, частым прерывистым дыханием восполняя нехватку воздуха, брюнетка готова была сгореть от стыда и смущения. Сейчас бы бежать куда глаза глядят, но она опустила взгляд в пол и прижала пальцы к горящим от поцелуя губам. Одно прикосновение способно было пробудить такой букет чувств и самое страшное, она в глубине души ждала продолжения. Точнее, желала его.        Охотник изогнул губы в кривоватой улыбке, наблюдая за аданет. Хильда была для него игрушкой, спором. Она стояла перед ним такая смущенная растерянная, а ведь это был всего лишь поцелуй…       — Мы можем продолжить, но только в более уютном месте, чем пустынный коридор крепости… — это было предложение, потом он взял девушку за руку и повел в сторону своих покоев. Она даже не выдернула свою маленькую ладошку из его горячей руки.       Наконец дверь покоев Тьелко захлопнулась за ее спиной и она почувствовала себя в ловушке. Зачем согласилась? Зачем поддалась? Бежать? Бессмысленно. Хильда ощущала на себе взгляд Охотника, который подбрасывал дрова в камин и продолжал наблюдать за ней.       — Ты боишься, как будто ждешь, что я тебя сейчас прирежу. Неужели я настолько страшный? Несколько минут назад страха у тебя не было. — феаноринг разжёг огонь в камине и уже в открытую смотрел на аданет.       — Вы… т-ты опасный, сильный и красивый. — тихо произнесла Хильда заметив, что Охотник был уже обнажен по пояс. Видимо, успел раздеться, пока она была занята своими тревожными мыслями.       — А ты робкая и пугливая сейчас, как маленький олененок. Я чувствую твой страх… — В свете огня улыбка была немного устрашающей. Впрочем, фирменной улыбкой Тьелкормо был оскал. Такой ласковый оскал, от которого девушки теряли голову, хотя по идее должны были бежать. Бежать как можно дальше. Кожа эльфа в свете пламени приобрела слегка золотистый оттенок и взгляд Хильды скользил и замирал, изучая каждый сантиметр мужского тела. Серые глаза, в которых сейчас отражалось пламя, красивые очертания губ, в меру мускулистую грудь и узкие бёдра. Нерешительность и желание сбежать исчезли напрочь, сменившись желанием прикоснуться.        Турко снова занял позицию наблюдателя. Теперь он хотел, чтобы первый шаг был за ней. Охотник играл со своей жертвой. Начать действовать самому — только излишне напугать, когда она подойдет сама, он поймет, что доверяет… Ради доверия блондин готов был ждать, потому что знал, осталось недолго.       Шаг, другой, и Хильда сократила расстояние между ними. Поднявшись на цыпочки, запустила пальчики в волосы и скользнула губами по губам сына Феанора. Тот только этого и ждал. Отвечая на поцелуй, блондин нашел на на платье шнуровку и его ловкие пальцы расправились с ней без особого труда. Скольжение длинных пальцев по обнаженной коже заставило девушку тихо застонать и прижаться теснее. Ткань платья все еще отделяла их друг от друга, но соприкосновение с горячей кожей феанариона вызывало ни с чем ни сравнимую эйфорию. Внизу живота все потихоньку скручивалось в тугой комок. Здравые мысли напрочь покинули аданет. Оставив рот Хильды в покое, блондин заскользил губами по подбородку, потом, чуть отстранив от себя, переключился на шею и ключицы, слегка покусывая нежную кожу и тут же зализывая укусы. Действия Охотника заставили девушку откинуть голову назад, прикрыть глаза от удовольствия и застонать. Ее пальчики скользнули к завязкам штанов Тьелко, на что тот чуть зарычал и перехватил их, не позволяя ничего сделать. Освободив брюнетку от платья, Охотник осторожно опустился с ней на ковер недалеко от камина. Соприкосновение обнаженной кожи с пушистым ворсом снова вызвало из горла Хильды громкий стон. Внизу живота становилось невыносимее, там было уже влажно. Келегорм тем временем поднял ее руки над головой и сжал запястья одной рукой, лишая всякой подвижности. Его губы снова накрыли ее, проложив дорожку поцелуев от шеи к груди, а после завладели затвердевшим соском, посылая по всему телу электрические импульсы, заставляя выгибаться под ним и громко стонать. Та же самая манипуляция была проделана со вторым соском.       — Келегорм… пожалуйста… — тихо всхлипнула аданет, ерзая по ковру и не в силах больше терпеть сладкие муки. На мольбу Охотник только ухмыльнулся, обдав горячим дыханием без того пылающую кожу и продолжил свои сладкие безжалостные терзания не беспокоясь о том, что на теле могут остаться следы от его любви, о том, что она была почти на грани. Еще немного… Проникновение пальцев, сперва одного, потом двух и, наконец, трех туда было последней каплей. Хильда выгнулась, застонала и обмякла, смотря невидящим взглядом в потолок и блаженно улыбаясь. Все это принесло облегчение, но не полное… Она по-прежнему хотела ощутить его внутри себя. У Туркафинвэ терпение тоже было на исходе. Ноющая плоть заставляла сжимать зубы и, наконец, быстро избавившись от штанов, он подмял под себя аданет всем телом и резко ворвался внутрь, начав двигаться. Аданет стонала и выгибалась от удовольствия впившись ногтями в сильную спину мужчины. Ее бросало то в жар, то в холод, а Охотник то ускорял, то замедлял толчки, доводя этим до исступления. Они не заметили, в какой миг их дыхание и стоны стали едиными. Выгнувшись и вскрикнув в последний раз, Хильда обмякла в руках Тьелкормо, уткнувшись носом в его шею. Он почти сразу последовал за ней, излившись в нее и высвободив из своих объятий.       — Можешь идти… — сухо произнес через некоторое время владелец Аглона. Девушка некоторое время лежала молча, несмотря на приказ. Тело еще находилось в сладкой истоме и пошевелиться было трудно. В комнате было жарко не только от огня ярко пылавшего в камине, но и от искорок страсти, все еще витавших в воздухе.       — А мы разве не… — осмелилась Хильда, поднявшись с пола и ища свое платье.       — Мне на это плевать. — Турко лениво перекатился на живот. — Платье твое вон там. — Эльф указал пальцем в сторону окна, возле которого валялась ранее снятая тряпка.       Аданет ничего не сказала. Молча подобрала свои вещи, оделась и вышла, тихо прикрыв за собой дверь. По одному тону феаноринга было понятно — спорить и пререкаться бесполезно. Он своего решения не поменяет. Он не Карнистир, который готов был на все ради Халет, но та по каким-то причинам ушла от него. То, что было между ними несколько минут назад, это была всего лишь страсть, которой она поддалась, не смогла проконтролировать свои чувства.       На следующее день еще до рассвета братья собрались в конюшне. Уезжал не только Тьелко, собирались покинуть Таргелион и близнецы, поэтому Морьо тоже был там, намереваясь проводить своих гостей хотя бы до заставы. Морифинвэ выглядел невыспавшимся и злым, Амбруссар- довольными. Охотник некоторое время стоял молча, наблюдая за ними, потом не выдержал.       — Что случилось?       — Турко, ты же прекрасно знаешь, что мой рабочий кабинет находится недалеко от твоих покоев. — процедил сквозь зубы Морьо, сверкая глазами в сторону брата.       — А что стряслось? — участливо поинтересовался блондин, готовясь сесть в седло.       — А то я не знаю, что именно в твоей комнате какая-то девка стонала так, что я не мог сосредоточиться. — фыркнул Карнистир. — Заткнуть ее не мог?       — Тебе же нужен был спор. Я его выиграл. — Тьелко пожал плечами. — А что до «заткнуть», мне может нравится…       — Ощущать как женщина сходит от тебя с ума и понимать, что ты никуда не дел свое… — в голосе Морьо была ухмылка.       — Зато мы получим обещанных охотничьих собак. — в один голос заявили близнецы, видя, что назревает драка. Охотник уже отпустил поводья и, сжав кулаки, направился к брату.       — Вы своего не упустите. — хмыкнул Туркафинвэ, занося для удара руку, которая тут же была поймана в воздухе Морьо.       — Может вы не будете драться? — жалобно попросил Питьо.       — Уж лучше тренировочный поединок на мечах, чем мордобой. — поддержал брата Тэльво.       — Хорошо. — коварная полуулыбка появилась на губах Тьелко. — В следующий раз, когда соберемся все вместе, Амбруссар будут сражаться с Майтимо.