Ураган

Тони Старк был торговцом смерти, стал Железным человеком. Спас мир. Дважды. Зачёркнуто. Трижды. Зачёркнуто. Четыр… Зачеркнуто. Оправдан. Клинт Бартон творил херню всю сознательную жизнь. Убивал людей. Хороших и плохих. Спасает мирных почти каждый день. Всё ещё творит херню. Лучший друг… Всё равно оправдан. Локи. Осуждён. Зачёркнуто. Оправдан. Зачёркнуто. Своих не судят. Зачёркнуто. Один ему судья. И вообще, не ей решать кого оправдывать, а кого осуждать. Не по её это части. Она помнит времена, когда ей поклонялись. У неё был свой культ. И самые лучшие храмы, располагающиеся в Бехбейт эль-Хагар. Женщина улыбается и заправляет рыжую прядь за ухо. Кстати о волосах, они были черные. Иссиня-чёрные, прямые. А потом всё кончилось… и она решила стать рыжей. У рыжих души нет, значит и судить её душу не будет нужным. Своих не судят… Но это не точно. Муж ей судья. У неё своя магия. Древняя. Непостяжимая. Могущественная. Наташа понимает, что она не должна судить, Наташа понимает, что не должна драться и воевать. Ее место у трона*. Ха. Да только вот извечный вопрос, пришедший из тупого сериала. Кто же сидит на троне? И где же этот гребанный трон? Она покровительствует детям. Ремесленникам. Рабам. Работников Щ.И.Т.а можно назвать рабами. По своей воле оттуда мало кто уходит… Времена идут, а так мало меняется. Она прислушивается к девушкам, богачам и фараонам (да только все фараоны уже давно в царстве ее мужа). Николас Джей Фьюри. Осуждён… — Не тебе судить, — у ее мужа добрая улыбка. Добрая улыбка и мёртвые глаза. В этом мире он потерял зрение. — Скажи спасибо, что не как тогда, — он всегда относился к своей жизни с юмором. Наверное это из-за того… Да не важно. Не ей судить. — Зато ничего больше не надо вылепливать из глины**. И то верно. Но и забеременить она уже не может. Наталья Романова. Руки по локоть в крови. Ни хорошая. Ни плохая. Виновна? Оправдана? — Ну так, жена моя, сколько весит твоя душа? — у Мэтта весы, да пёрышко в руках. Жена, сестра, верная и единственная спутница на протяжении долгих лет. Виновна или же оправдана? — Я рыжая, муж мой, — Исида растягивает губы в горькой улыбке.