Часть 1
14 апреля 2018 г. в 17:11
…Смерть, побрав все вместе,
Нации, религии, Страна.
Болью в сердце каждого осталась,
Страшная, Священная война…
Что заставило Ивана проснуться в три сорок пять ночи, он бы и сам не сказал. Вот только от чего-то заболело сердце, заныло под ложечкой. Невольно взгляд упал на календарь. Все правильно -двадцать второе число…
Чтобы не разбудить любимую супругу он вышел из спальни, невольно потирая руки.
В ушах уже стоял самолетный гул и тревожные переговоры выпускников, еще живых, еще ничего не осознавших, но чувствовавших, каким-то пятым чувством надвигающуюся беду. Тревогу проснувшейся матери, что прижала малыша к себе, пытающуюся спрятать, уберечь свое чадо.
Первая смерть тогда резанула по нервам заставляя вскочить и заорать благим матом, а маленькая Наташа уже каталась в панике и приступах боли, держась за голову и пытаясь отключиться от панических воплей своих людей. В какой момент она затихла, сжавшись в комочек, Иван пропустил, старшая сестра выла белугой прижав руки к груди. Непонимание и неприятие резанули по сердцу. Казалось, что нет сил встать и понять что случилось, но если сестры, хоть и были странами, все же оставались женщинами, он биться в истерики не мог. И вот, уже по всей стране несется известие о Войне. А маленькая, хрупкая сестренка встает с каменным лицом и исчезает на глазах, оставив лишь запах полевых цветов. Старшая, шатаясь, бредет к шкафу меняя расшитую рубаху на гимнастерку.
Утром же Молотов выступал с заявлением, с тем, что на долгие года перекроило все судьбы людей.
«Граждане и гражданки Советского Союза!
Советское правительство и его глава товарищ Сталин поручили мне сделать следующее заявление:
Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска, напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбёжке со своих самолётов наши города — Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причём убито и ранено более двухсот человек…»
***
Сердца стук всё тише,
Камни говорили о войне,
Будем жить! — Солдат напишет
Гильзой на оплавленной стене.
***
Маленькая, по сравнению с другими, крепость держалась, несмотря на нехватку воды, продовольствия и оружия. Женщины, дети… Пожалуй, ничто не могло заставить бойцов сдаться. Месяц, почти не прерывающихся обстрелов, Добыча воды под пулями… Опаленная кожа, сухость и бесконечный запах гари… Стоны раненых, бред умирающих… Сердце, доброе, светлое, медленно покрывалось обугленной коркой. Казалось, все это въедается в кожу. Невозможность предотвратить конец ставит точку.
Те первые дни, нахождения сестры в Бресте, Иван до сих пор вспоминает с содроганием, малышка впустила в сердце ненависть. Так было проще пережить боль и не сойти с ума…
А войска проходили в глубь убивая, грабя, завоевывая город за городом. И то тут, то там все чаще уходили люди в подполье. Запах дома сменялся запахом леса и землянок.
***
Севастопольский вальс,
Золотые деньки,
Нам светили в пути не раз
Вдалеке маяки.
***
Легендарный красавец, раскинувшийся на берегу черного моря, у твоих стен не раз ломали зубы враги, вот и тогда к привкусу пороха прибавлялся запах моря и легкого бриза. Воды такого лазурного моря окрасились в алый цвет. Бедная Ольга металась словно в бреду пытаясь спасти свой народ, один за одним пали Киев, Одесса, Таганрог, Харьков. Из-за полнейшего раздолбайства командования. Нет, люди сражались и погибали, но как же она была зла на командование.
На сколько героически сражались солдаты, на столько же позорно спешила уехать часть командного состава. Постоянные бомбежки, минирования и обстрелы, отрезали город, сражавшийся за свою свободу почти год.
Горечь и бессильная тоска… Пожалуй тогда она едва не сошла с ума.
Метущиеся состояние сестер их боль Иван ощущал как свои собственные, Но к своему сожалению ничего он не мог поделать, кроме как попытаться облегчить ее.
***
Мы уйдем потихоньку, себе и другим незаметно,
А «Авроре» стоять, и огням на Ростральных гореть.
Мы уйдем для того, чтобы пели другие поэты,
И сияла, гремела оркестров начищенных медь.
***
У самого же Ивана жил вопреки всему и вся героический Ленинград. долгих 872 дня. Похоронив кого от голода, кого от артобстрелов. Чудовищная корочка хлеба, который- то и хлебом сложно назвать, 125 грамм на день. Но город жил! Люди творили, поставляли изделия на фронт. Ох, сколько же раз он пытался прорваться туда к ним. Сколько осталось подо льдом Ладоги…
Для него пожалуй война — это та самая корочка хлеба из опилок и клейстера.
Да, был почти стертый, но не покорённый Сталинград, кровавый Курск, алый от крови Днепр, но в сердце лишь маленькая девочка и ее такой жестокий дневник:
Савичевы умерли
Умерли все
Осталась одна Таня…
Но почему-то и тогда ему бывало тепло.
Тепло от того, что его народ даже находясь в застенках, писал теплые строки. Из далекой Германии долетали строки греющие душу и дающие уверенность, что все вернется на круги своя.
…Сарвар ласкала малыша впервые,
Впервые в ней заговорила мать.
А он к ней руки протянул худые
И начал слово «мама» лепетать.
Всего семнадцать ей, скажи на милость!
Еще вся жизнь, все счастье впереди.
Но радость материнства засветилась
Уже сейчас у девушки в груди.
Родные звуки песенки знакомой
Польются в предвечерней тишине…
Мне в этот час пройти бы мимо дома,
И заглянуть бы в то окошко мне!
Сарвар малышку вырастит, я знаю,
В ее упорство верю до конца.
Ведь дочерям страна моя родная
Дарует материнские сердца.
Иван стоял на кухне куря сигарету и смотря на тихий рассвет.
— Семьдесят семь лет прошло… — Иван вздохнул и потер грудину. — Так что же ты болишь, будто только вчера закончилось?
— Ты чего не спишь? — его со спины обняли нежные руки супруги.
— Все хорошо, любовь моя, все хорошо… — затушив сигарету, он улыбнулся.
Примечания:
Использованы отрывки из:
песен
-Брестская крепость(гр СССР)
-Севастопольский Вальс(Георгий Рублев)
-Возвращение в город(Александр Розенбаум)
стихов
-Молодая мать(Муса Джалиль)
Исторической хроники.