Сделка

***

Через пару недель Сэм уходит от Бобби. Говорит, отводя взгляд в сторону, что все понимает и не станет делать глупостей, но если останется здесь, то обязательно сорвется. Сэму не важно, понимает ли Бобби, что ему лгут, старый охотник почти не расстается с выпивкой, и Сэм резко кивает и спешит к Импале, пока не остановили. Пока сам не остановился. Еще через неделю Сэм может с закрытыми глазами узнать каждый перекресток на дороге, огибающей поляну с одиноким, неровно выструганным крестом. Сэм выслушивает «нет» от очередного демона и едет на следующий перекресток, а утром останавливается в первом попавшемся мотеле, чтобы рухнуть на кровать и забыться пьяным сном, в котором Дин корчится на адской дыбе и зовет младшего брата на помощь. — Дин там, где и должен быть, — слышит Сэм от усмехающегося демона и не выдерживает, вонзает тому в руку нож, полученный когда-то от Руби, прибивает к деревянной столешнице на заброшенной заправке. Он возвращается в мотель, пьяно пошатываясь, не сразу попадает ключом в замок, а когда открывает и входит в комнату, его ждут. Молодая блондинка в строгом черном костюме сидит в продавленном мотельном кресле, положив ногу на ногу, и оценивающе рассматривает Сэма. — Ну? Чего ждешь? — Сэм не сомневается, что незваная гостья демон и сам торопит ее, усаживается на кровать и, открутив крышку с фляжки, запрокидывает голову и ловит языком последние капли. — Проспись, — холодно отвечает демон. — Поговорим, когда протрезвеешь. Сэм пьяно ухмыляется и собирается возразить ей, но та одним плавным движением поднимается с кресла, подходит к Сэму и кладет руку ему на плечо. Рука горячая, обжигает даже через плотную ткань ветровки, Сэм непроизвольно дергается, пытаясь освободиться, и последнее, что видит перед тем, как провалиться в сон, черное прозрачное пламя, поднявшееся вокруг них обоих...

***

Сэм понимает, что спит, и впервые в его сне нет Дина. Нет ничего, кроме окружающей Сэма темноты, которая мягко касается его, ласкает, успокаивает, не пропускает к нему... Ад? Да, понимает Сэм, все еще пребывая во сне, он тоже в Аду, и там, за темнотой вечные боль, страх и ужас, отчаяние и безнадежность. Сэм не ощущает больше присутствия Дина, но знает, что брат где-то там, тоже окружен убаюкивающей темнотой, а еще откуда-то знает, что Дин сейчас, вот в эту конкретную минуту, тоже спит, спокойно и безмятежно. …Сэм просыпается от тихого, на грани слышимости звона, но не торопится открывать глаза. То, что он лежит не на кровати в снятом на ночь номере мотеля, Сэм понимает сразу. Слишком свежие простыни, на ощупь похожи на плотный шелк, а, может, и есть шелк. Слишком тонкий, напоминающий о восточных сказках, горьковато-терпкий аромат в воздухе. Слишком тепло даже под тонким покрывалом. И он наг. Сэм осторожно открывает глаза, быстро охватывает взглядом комнату, ничем не напоминающую ни один из множества мотельных номеров, в каких приходилось останавливаться на ночь, а то и на месяцы. Стены задрапированы легкими алыми и золотыми тканями. Кровать, на которой он лежит, огромна, таких, как Сэм там разместилось бы пятеро и еще бы место осталось. В ногах, на краю кровати лежит его одежда, та, в которой он вернулся вчера (или когда?) в мотель. Сэм поспешно одевается, продолжая выхватывать взглядом не замеченные ранее детали. У противоположной стены два кресла с высокими спинками, затянутые пурпурной тканью, между ними небольшой столик из красного дерева, инкрустированный розовым перламутром. Рядом с кроватью на таком же столике золотые кувшин и таз для умывания, полотенце из желтого шелка. Под ногами пушистый мягкий ковер, на темно-красном поле цветут золотые розы. И никаких намеков на окна и двери. Хотя, возможно, они скрыты за колышущимися как от ветра тканями. Сэм быстро приводит себя в порядок, проверяет карманы, но те пусты. Он кивает сам себе и требовательно спрашивает у неизвестно кого: — Что дальше? — Переговоры, конечно, — раздается в ответ женский голос, от которого Сэма начинает потряхивать, и из всех мыслей остается одна: я хочу ее. Сэм усилием воли сбрасывает наваждение, оглядывается и успевает подумать, что теперь понимает, что значит выражение «замереть как кролик перед удавом». Сглатывает внезапно появившийся в горле комок и из последних сил заставляет себя оставаться на месте, когда появившаяся, будто ниоткуда женщина плавным, почти змеиным движением, направляется к нему. Она останавливается сама, возле одного из кресел и улыбается так, что Сэм уже не может себя контролировать. Все инстинкты отступают перед древним, почти животным зовом. Сэм уже не видит ничего, кроме женщины с волосами цвета пламени. Она чуть поводит плечами, и черные и багровые камни, оплетенные тонкими золотыми нитями в широкое ожерелье, тонко звенят. Скользят по обнаженной груди золотыми каплями подвески, стекают тонкими цепочками к золотым кольцам пояса, а от него струятся вниз, льются сверкающим водопадом до изящных щиколоток. Она не стыдится собственной наготы, прикрытой лишь плетением золотых цепочек, но больше не двигается, стоит, положив руку на спинку одного из кресел, и ждет. Сэм будто раздваивается, он сам продолжает стоять посреди комнаты, а его двойник уверенно направляется к ней. Сэм видит, как двойник грубо срывает с женщины золотое ожерелье, сжимает в руках небольшие высоко поднятые смотрящие в стороны груди, касается языком темных сосков. Сэм не может шевельнуть ни единой мышцей, но через двойника ощущает упругую податливость женской груди, опустившись на колени, выстилает поцелуями дорожку по гладкому, как шелк, телу. Отрывается на миг и, поднявшись на ноги, сухо усмехается, подталкивая к кровати изнывающую от ожидания большего женщину. Она облизывает губы и садится на кровать, оперевшись руками и широко разводит ноги. Двойник, не раздеваясь, только поспешно стянув с себя джинсы и трусы, сдвигает в сторону многочисленные золотые цепочки, опрокидывает женщину на кровать и, резко, не церемонясь, врывается в горячее влажное лоно. Он держит ее за бедра, с силой насаживая на свою плоть, выбивая протяжный стон удовольствия. И уже сам не сдерживается и кричит от наслаждения на грани боли, когда ее горячее лоно сжимается вокруг его плоти, вынуждая излиться внутрь, и, выйдя из нее, падает совершенно обессиленный рядом…

***

Взгляд Сэма поднялся к лицу женщины, и наваждение спало, как не было. Она все еще оставалась самой прекрасной из всех когда-либо существовавших, но холодная улыбка и оценивающий взгляд темных глаз, отрезвили Сэма как вылитое на голову ведро ледяной воды. — Извиняться за проверку твоего самоконтроля не буду, — бесстрастно произнесла она, легко повела плечами, и золотые цепочки, сверкнув, преобразились в строгий офисный костюм. — Воздействовала я не на твой разум, а на химию тела, и ты доказал, что способен управлять своими инстинктами. И теперь я согласна выслушать твои предложения, Сэм Винчестер. — Лилит, — выдохнул Сэм, и та медленно склонила голову. — Да. Я — Лилит. Контракт твоего брата у меня. И, если ты не передумал, то присаживайся, и мы начнем торг. — О чем? — пожал плечами Сэм, устраиваясь в кресле напротив Лилит. — Я ведь говорил, что хочу обменять себя на Дина. Его отпускают, я — остаюсь. Вы ведь этого хотели, верно? Получить меня? Ну, так я пришел. — Сэм… — после непродолжительного молчания, начала Лилит. — Не все так просто. Тебе говорили, но ты не захотел услышать: Дин находится там, где и должен быть, — она коротко вздохнула и продолжила: — Каждый, кто продает душу дьяволу. — Он сделал это ради меня! — вскинулся Сэм, но Лилит жестом остановила его: — Ты понимаешь, что если мы заключим договор, то я не отпущу твоего брата, пока ты не исполнишь свою часть договора? Но я гарантирую, что на этот период твой брат будет избавлен от мучений. По окончании нашей сделки, ты сам решишь, что делать с его душой. Да, Сэм, с душой, потому что его тело не только изувечено, оно разлагается. Восстановить его можно, используя наработки доктора Бентона. Но будет ли Дин рад такой жизни? Впрочем, есть еще варианты: поместить душу твоего брата в мертворожденного младенца или во взрослого, но потерявшего душу и находящегося в коме. Но, повторяю, все эти варианты я обеспечу только после того, как ты выполнишь свою часть договора. Это понятно? — Понятно, — процедил Сэм. — И что вам надо от меня такого, что вы не можете сделать сами? — Азазель тебе не сказал? — нейтрально поинтересовалась Лилит. — Он говорил об армии демонов, которую мне придется возглавить и повести против людей. — Одно из двух, — коротко усмехнулась Лилит. — Или он подшутил над тобой, или ты его не так понял, — и уже серьезно посмотрела на Сэма: — Я могу поклясться любой клятвой, что мы не желаем уничтожения людей и превращения вашего мира в выжженные пустыни. В отличие от наших противников, против которых ты и возглавишь армии. После соответствующего обучения у наших лучших стратегов, конечно. Сэм не сразу понял о ком и о чем говорит Лилит, и только через несколько секунд до него дошло: — Ангелы существуют?! — Мы же существуем, — пожала плечами Лилит. Но Сэм уже не слушал, память увела его в события полуторагодичной давности, когда они с Дином расследовали дело об «ангеле». И разговор со священником...

***

— Архангел Михаил... Победитель демонов. Сила Господня. — Значит, ангелы не такие, как их изображают на открытках? Они безжалостны? — Я предпочитаю думать, что они исполнены любовью, а не гневом...

***

— Нет! — быстро, не позволяя себе отвлекаться, произнес Сэм. — Если бы ангелы существовали, то разве допустили бы... — Сэм! — жестко прервала его Лилит. — Гостевые покои моих чертогов защищены, но все же прошу тебя следить за словами! Не привлекай их внимания, им-то как раз и нужна бойня всех со всеми, — и пояснила на молчаливый вопрос: — Им нужен реванш за поражение. — Ты что-то путаешь, — позволил себе улыбнуться Сэм. — Это они победили, когда низвергли... Его имя тоже нельзя упоминать? — Имя нельзя, прозвище — сколько угодно, — ответила Лилит. — И да, ты прав, говоря о заточении Светоносного. Тогда мы проиграли. Победили же мы в последней войне. Информационной, если тебе известно это понятие. Они не сразу это поняли, но теперь у них два пути: оставить все как есть, то есть признать, что ваш мир и все люди принадлежат нам, либо объявить начало последней войны. К чему это приведет, сам скажешь? — Армагеддон, — кивнул Сэм. — Ни одному демону его не пережить. И мне понятно, почему вы встревожены. Но причем здесь мы с Дином? У вас и своих стратегов хватает, зачем вам человек во главе ваших армий? — Сэм, — легкая гримаса недовольства скользнула по лицу Лилит. — Об этом мне не следовало бы говорить, но я скажу: Дин нам не нужен. Он не должен был оказаться у нас, потому что избран нашими противниками. Чтобы отворить темницу Светоносного, достаточно было вашего отца. Рано или поздно, но он бы сделал то, что от него хотели. Все ломаются, рано или поздно. Что касается тебя. Человек, ведущий за собой армии демонов — лучшее доказательство нашей победы в войне за людей. Ты — символ. Знамя. Наши противники сами предложили такие условия, — она небрежно махнула рукой и одна из занавесей дрогнула, начала истаивать, открывая пространство, заполненное клубящимися сизыми тучами. — Смотри. Слушай. Делай выводы.

***

…Синяя молния разорвала одну из туч, и Сэм увидел крылатую фигуру, окутанную ярчайшим, ослепляющим светом. Другая туча в ответ вспыхнула белым пламенем, рассыпалась огненными искрами и перед крылатым предстала Лилит. — Я призвал тебя, чтобы бросить вызов! — от голоса крылатого, казалось, содрогнулись все миры. — Мне? — иронично уточнила Лилит. — В своем ли ты уме, о брат моего супруга, если бросаешь вызов слабой женщине? — Ты поняла меня, — уже тише произнес тот, даже свет, окружавший его, чуть померк, и Сэм увидел, что говоривший недовольно хмурится. — Поняла, — согласилась Лилит, задумчиво накручивая на палец прядку огненно-рыжих волос. — Значит, твой Отец все же решил уничтожить то, что вышло из-под Его власти? — Это мое решение, — кратко проинформировал крылатый. — Я должен вернуть людей к Свету, и тогда Отец вновь обратит Свой взор на нас. Сэм перехватил потрясенный взгляд Лилит и сам едва сумел промолчать, когда та заговорила: — Михаил… Не мне это говорить, и не тебе слушать, но только Создатель вправе назначить срок, когда истечет жизнь в сотворенном Им мире. Ты помнишь, что Он сделал с твоим братом, когда тот присвоил себе право решать за Него? Почему думаешь, что с тобой не будет того же? Сэм не сводил взгляда с архангела, ожидая его ответа, но тот лишь повел крылом, отмахиваясь от слов Лилит, и жестко спросил: — Ты передашь мой вызов своему супругу? — Передам, — нехотя ответила Лилит. — Ключи от его темницы отдашь сейчас? — Позже, — Михаил пристально посмотрел на Лилит. — Теперь об условиях… — Твой вызов — наши условия! — перебила она архангела, и тот, поморщившись, согласно кивнул, предлагая продолжать. — Первое. Ваша встреча произойдет вне Земли, — и слегка повысила голос: — Это не обсуждается! Второе. Никакого поединка один на один. Хочешь войны — получишь. Третье. Предводителей армий каждая сторона назначает сама. — Нет, — бесстрастно ответил Михаил. — Мы встретимся с братом лицом к лицу. Он сам не захочет прятаться за спинами своих демонов. — Если захочет — встретитесь лицом к лицу, — процедила Лилит. — Но я никому из вас не позволю превратить Землю в выжженную пустыню. И не говори мне, что я забываюсь! Я — Лилит. Первая из демонов. Я восстала, когда будущий мой супруг еще был среди самых верных ангелов. И, главное. Я знаю истинное имя Создателя. Не вынуждайте меня использовать это знание против вас!

***

Сэм потрясенно переводил взгляд с Лилит, бесстрашно взиравшей на разъяренного архангела, на Лилит, бесстрастно застывшую в кресле напротив него самого. — Смотри. Слушай. Делай выводы, — напомнила Лилит, и Сэм снова погрузился в показанные ему воспоминания.

***

— Я не собираюсь уничтожать ни Землю, ни род людской, — в свою очередь процедил Михаил. — Мы найдем двух людей, родных братьев, и каждый из нас получит право влиять на одного из них. И этот один станет Избранным для каждой стороны. Кем именно — пророком, воином, весселем — каждая сторона решает сама. Лилит долго молчала, склонив голову и продолжая бездумно перебирать огненные пряди волос, а когда архангел уже хотел поторопить ее с ответом, негромко произнесла: — Я принимаю твои условия. Как мы найдем Избранных? — Я уже нашел, — Михаил отвел взгляд в сторону, с силой сжимая рукоять меча. — Но нужна твоя помощь, чтобы создать условия, которые подготовят избранников к их предназначению. — Говори, — кивнула Лилит. — Это семья уже много поколений служит в Ордене Летописцев, тех, что хранят знания с еще допотопных времен. Сейчас у отца семьи есть сын, ему пять лет. Сыновья, что родятся у него, и станут нашими избранниками. Они уже наши, по праву наследования. Но они не должны знать о своей родословной. Поэтому, нынешний глава семьи, Генри Винчестер должен исчезнуть. Его сын, Джон, должен вырасти, ничего не зная об Ордене… — Я поняла! — Лилит прервала архангела. — Ты позволяешь мне уничтожить не только хранителя знаний, но весь Орден на территории Северной Америки. Ты это хотел сказать? — Да, — со смесью облегчения и сожаления выдохнул Михаил. — Я вынужден так поступить, но я уничтожу любого из твоих демонов, кто выйдет за обозначенные мной пределы. — Я поняла, — повторила Лилит. — Договор заключен. Ключи от темницы? — Держи, — с руки архангела соскользнула лента прозрачного белого пламени, и Лилит бережно приняла ее, обернув вокруг запястья…

***

— Если я соглашусь… — начал Сэм, и тут же прикусил язык, вспомнив, что привело его к Лилит. Кто. — Тогда я спрашиваю: ты согласен? — уточнила Лилит. И, перехватив заполошенный взгляд Сэма, брошенный на кровать, мягко усмехнулась. — Я не перекупщик, целоваться или любиться со мной для заключения договора не надо, достаточно назвать вслух свои условия и подтвердить принятие моих. — Мне надо подумать, — кивнул Сэм и пояснил. — Над формулировкой текста договора подумать. — То есть, принципиальное согласие ты даешь? — Лилит легко поднялась с кресла, вынуждая встать и Сэма. — Я остаюсь человеком, — медленно начал говорить Сэм. — Никаких обращений и одержимости. Только обучение стратегии и тактике войн и собственно военное руководство на период сражений. — Принимается. Продолжай. — Сражения не затронут ни Землю, ни людей. — Сами сражений не затронут, но люди уже давно принадлежат нам, — напомнила Лилит. — Принимается, — кивнул Сэм. — Но никаких одержимых по завершению войны и вы не мешаете людям выбирать сторону. Вашу или их, — он махнул рукой вверх. — Принимается с поправкой: демоны могут использовать тела взрослых людей, чьи души уже покинули свои оболочки. — Принимается, — нехотя согласился Сэм. — Душу Дина передают мне сразу же. Сегодня. Сейчас. — Принимается, — кивнула Лилит. — Но душа твоего брата будет пребывать в состоянии покоя. Пробудить ее ты сможешь только по окончании своей миссии. Впрочем… — она ненадолго задумалась и продолжила. — Вы сможете ощущать присутствие друг друга, но ни видеть, ни говорить не сможете. Сэм нахмурился, попытался возразить, но промолчал, только резко кивнул. — Договор заключен, — бесстрастно произнесла Лилит, протягивая Сэму руку. Сэм осторожно коснулся ее руки, и тонкая лента прозрачного черного пламени обвила их запястья.