***
Такси с бешенной скоростью мчится по пустым трасам города. И всё мысли лишь о прошлой ночи. Почему я ничего не помню? Что я могла сказать или сделать такого, что Минхо уже почти сутки не отвечает на мои звонки? А самое главное: каким образом я вторую ночь подряд оказываюсь в постели этого Тэмина? Консьерж косится в мою сторону, ещё бы, два раза на день просить запасной ключ от квартиры то в простыне, то в пижаме. Как он докторов не вызвал. Переступив порог, не замечаю его обуви. Значит, его здесь и не было. И даже первые лучи солнца, насыщающие комнату своим теплом, не грели душу. Становилось страшно. Минхо, где же ты?***
После утреннего безумия и поднятия на уши буквально половины города мой телефон разрывался от звонков. Дело в том, что Минхо — капитан футбольной команды. Через два дня у него важный матч, который решит, выходит ли его команда в Лигу Чемпионов или нет. И как бы я ни любила его, а он ни отвечал мне взаимностью, но Минхо жил работой, он обожал поле больше всего на свете. Но когда даже тренер не может найти его, то здесь, казалось, и высшие силы будут бессильными Джиджи как волшебник на голубом вертолёте. И если бы не она, я сошла бы с ума. Она начала обзванивать больницы, полицейские участки, в то время как мне было страшно даже думать об этом. Я на грани помешательства. Вторая пачка сигарет выкуривается как никогда легко, это была единственная надежда затуманить разум. И к самому большому счастью ни в одной из больниц его не оказалось. На мгновение от этого стало легче. — Белла, да сядь ты уже на место. И потуши сигарету, ради всего святого, здесь дышать уже нечем, — Джи распахивает окна настежь, и теплый воздух наполняет квартиру. — А что если он сбежал? — Не выдумывай. — А что, если понял, что всё это бред и … — Когда сваливают, то как минимум захватывают вещи на первое время. Ты шкафы проверяла? — Да, всё на месте: паспорта, карты. — А где вы планировали медовый месяц? — Он в Берлине, я в Париже. — Вы ненормальные. — Давай сейчас не об этом, — докурив сигарету в одну тягу, выбрасываю её в окно. — Что мне делать? — Занимайся своими делами. — В смысле? — Да без смысла. Иди в тренажёрный зал, затем к агенту загляни, узнай, всё ли в порядке с визами. Если ты будешь сидеть дома, то сойдёшь с ума, — и из всех слов сказанных ранее кем-либо за сегодняшний день, эти оказались самыми разумными. — А ещё не отвечай ни на один звонок, разве что если твой суженый не объявится. — Хорошо, но, а если… — Без этого. Я заеду вечером, — и вновь, я одна в этой огромной квартире, оставленная на съедение своим демонам и дурным мыслям, которые окончательно сведут меня с ума. День проходит за одно мгновение. И ни один километр, который был выбеган на дорожке, не затмит мысли о Минхо. Я поняла, что всё очень плохо, когда отголоском начала слышать его голос, словно где-то вдалеке и он завёт меня. Пару раз голос был настолько сильным, что становилось страшно. Похоже, мне действительно нужно отдохнуть, иначе вместо Парижа отправлюсь в реабилитационный центр. Но, похоже, мне нужен сон.***
Сестра весь вечер успокаивала меня, пока я рыдала, положив голову ей на колени. Не так я представляла себя неделю до свадьбы. Представляла себя суматоху, постоянную проверку готовности всего и вся, а по итогу придётся всё отменять, но это ерунда. Где Минхо? Его нет у друзей, нет у родителей и других родственников. Документы на месте, деньги тоже. Выписки с кредиток на его почту не приходят. Ведь не бывает, чтобы человек просто исчез! Под действием снотворного, никотина и алкоголя в крови — я засыпаю. Медленно, не спеша. Проигрывая в голове образ любимого: эту милейшую улыбку и самые жаркие объятья, идущие от пламенного сердца.***
Аромат кофе, наполнивший комнату, так и пробуждает улыбку на лице. Вкуснейшая арабика так и манит пригубить горький напиток. Лениво потягиваюсь в кровати, наконец-то раскрываю глаза и вместо любимого зеркального потолка вижу уже знакомый белоснежный. Горько вздохнув, поворачиваю голову, Тэмина уже нет в кровати. Лениво подняв своё тело с постели, вижу его стоящего на балконе, пьющего кофе. Едва слышно подбираюсь к нему сзади, но в последний момент плитка ламината издаёт скрип. — Ваше Высочество проснулось? — Давай без этого. Который час? — он что-то говорит, но слова проходят мимо. Его квартира находится на верхних этажах элитной высотки, с неё видно, казалось бы, весь город, который лениво просыпается в воскресное утро. Но первое, на что падает взгляд, это огромный билборд с моим изображением. Полуголая, в одних лишь с джинсах и с пронзительным взглядом, ставшим моим главным козырем. Всё в лучших, мать его, традициях. Тэмин пару раз взглянул то на меня, то на снимок и просто выдал. — И что же мы не такие улыбчивые, как на фото? — и было бы это сказано в любой другой момент кем-либо в другом месте, я бы и глазом не повела, но сейчас. Я слишком сильно устала, и это словно последняя капля в мои чаши терпения. — Оу, у меня всего лишь через шесть дней свадьба, а мой жених пропал. И нет, он не сбежал, а действительно пропал, потому что никто совершенно не знает, где он. Сегодня мне придётся сообщить о его пропаже, при этом всё также ходить по улице с лицом лица, потому что я же модель, а не человек. У меня нет чувств, ведь так обычно думают, да? А, прости, забыла. Вишенка на моём тортике, стоит прямо предо мной. Ведь я просто мечтала, просыпаться каждое утро непонятно с кем, оказавшись в его кровати непонятно каким образом. Выслушивать утром порцию отборного дерьма в свой адрес от человека, который ни-че-го не знает ни обо мне, ни о моих проблемах! — чашка с кофе замерла у его рта, который, скорее всего, распахнулся под наплывом моих слов. — Я не… — Не знал? Теперь ты знаешь. Так вот тебе моя фирменная улыбка, ведь я всегда должна улыбаться, верно? Возможно, он что-то сказал бы в ответ, но с глаз предательски прыснули слёзы. В груди что-то закололо, настолько сильно, что захотелось упасть на пол и свернуться калачиком возле мамы. Ноги сами несут к уже знакомому выходу, и чем быстрее шаги, тем сильнее слезы градом стекают по лицу. Ну же, Белла, соберись.!***
Сегодняшний день, наверное, станет одним из самых страшных в моей жизни. Когда мы покинули зал пресс-конференции, посвященной объявлению пропаже Минхо, я думала, что ослепла. Вспышки фотоаппаратов были настолько частыми и яркими, что ни одни солнцезащитные очки не могли спасти от их ослепительного блеска. Глупая череда вопросов, доносящихся с разных сторон. Гул стоял такой силы, что было сложно что-либо понять. И лишь сев в машину, которая скорее напоминала танк на колёсах, я смогла почувствовать себя в безопасности и вздохнуть с облегчением. Всё это время Джиджи находилась рядом со мной, как мой личный ангел-хранитель, и за это я была благодарна всем сердцем, ведь, казалось, ещё чуть-чуть и я сойду с ума. Но в машине начался не самый приятный разговор, хотя от него было не уйти. — Куда ты сегодня пропала ночью? Я чуть с ума не сошла. — Это слишком сложная история. — Ну, потрудись объяснить. — Я, похоже, изменила Минхо. — ЧТО?! — глаза цвета изумруда распахнулись настолько широко, а ресницы хлопали так часто, что казалось, она вот-вот взлетит. — Я не уверена. — Белла! — Утром после девичника я проснулась в кровати с неизвестным парнем, вернее, не незнакомым, а с тем, который меня почти сбил на перекрёстке… — А и поэтому ты решила отомстить? Весьма странный способ. — Выслушай. Я не помню ничего с той ночи, и если меня забирал Минхо с клуба, то как я могла оказаться в постели того парня? — смуглая кожа сестры начинала покрываться красноватыми пятнышками от ярости, она громко сопела и одному чёрту известно, какие мысли в её голове. — А к чему здесь вопрос о том, где ты… только не говори, что ты поехала к нему. — Я каждую ночь совершенно неизвестным образом оказываюсь у него дома. — В смысле? — Я засыпаю и просыпаюсь у него в кровати. — Это как? — Да я откуда знаю? Просто закрываются глаза, а потом хлоп, и он рядом. Моё тело на его кровати. Может, это лунатизм какой-то, я не знаю. Это всё началось после той ночи. — Ты сейчас серьёзно? — А разве похоже, что я шучу? — и пускай всё, что я говорила, больше смахивает на бред сумасшедшей, но по взгляду сестры было понятно, что она мне поверила. Совсем чуть-чуть, где-то там, в глубине души, но поверила. Это вселяло надежду в то, что всё же я действительно не тронулась умом. — Похоже, я опять ночую у тебя, — но не успевает она договорить, как я просто едва не выскакиваю из автомобиля на полном ходу. По тротуару в одну из кафешек заходит Минхо. Это он: его кашемировое пальто, его каштановые волосы, его улыбка. Это он! Кричу, что есть силы и пытаюсь открыть дверь, но все словно с ума сошли и верить мне не хотят. И спустя минуты две, когда мы остановились на светофоре, мои ноги несут меня к этому кафе. Мы здесь когда-то покупали кофе, когда только начинали встречаться. Если он и покупает кофе, то лишь в проверенном месте. Распахнув стеклянную дверь, настолько рьяно врываюсь в небольшое помещение и глазами ищу его. В ответ лишь десяток пустых и недоумевающих взглядов. Через мгновение кто-то хватает мою кисть, а я окончательно теряя рассудок и рыдая, пытаюсь вырваться, ведь я и вправду видела его. Слёзы прекращаются в машине, когда могучий охранник силками заталкивает меня в автомобиль. Я видела Минхо. Это был он.***
Я действительно думала, что она прикалывается, когда предложила привязать запястье правой руки к изголовью кровати, но когда один из галстуков Минхо окутал руку, я поняла, что сестра далеко не шутит. Но может это и к лучшему, в любом случае, если я и впрямь-таки лунатик, но точно останусь в пределах кровати, а если нет… да ну бред какой-то, конечно же, я сегодня останусь в кровати. Выкуренный косячок дарит спокойствие, и вновь в дурмане я нахожу отраду. Истерия отходит на задний план, но на её место не приходит спокойствие, умиротворение и прочее. Ничего, чувство абсолютной безнадёжности и совершенная пустота, высасывающая душу изнутри. Веки слипаются, тёплые простыни поглощают моё тело. Я засыпаю.***
Идеальный вечер. Невероятный закат апельсинового цвета с проблесками розовой ваты в небесах. Вдалеке маячит Эйфелева башня, но она меркнет на его фоне. Любимый, в белой футболке и светлых джинсах, радостно бегает по крыше, разбрасывая бумажные самолётики. Их возможно десятки, если не сотня. Звонкий смех, где-то там звенят колокола Нотр-Дам де Пари. Вокруг царит спокойствие и невероятное чувство облегчения. Наблюдать за счастливым Минхо, пускай он даже стоит ко мне спиной — сладкая отрада. Один из бумажных самолётиков врезается в мой затылок. Отогнав беспечные мысли в сторону. Развернув сверток пожелтевшей бумаги, гляжу на надпись:«Задолго до нашей встречи у нас бывали одинаковые сны».