Правдоискатель

Задыхаясь, некогда гордая вампирша тащилась по грунтовой дороге. Её алебастрово-белая шкурка была залита кровью из многочисленных порезов и ран, покрывавших тело, а задние ноги сгибались явно не в ту сторону. Её сознание переполнял безграничный ужас, поглощая любые другие мысли. Этого не должно было случиться! Она была вампиром, ужасным хищником, для которого пони были только едой. И сейчас её терзала неодолимая жажда. Страх вселялся в сердца пони всякий раз, когда Кровавая Королева выходила на охоту. Она ничего не опасалась, врываясь в ту деревню. Она была вампиром, и её жертвы исчислялись сотнями. У неё не было причин бояться жалких смертных, и той ночью Королева искренне наслаждалась каждой каплей крови, высосанной из беспомощных жителей, как и много раз до этого. Но эти ублюдки ждали её. Из-за своей гордыни она недооценила их хитрость, и ещё до восхода солнца попала в ловушку. Они сломали её рог, заковали в железные кандалы и выставили в центре города. И даже тогда вампирша ни о чём не беспокоилась; она издевалась над ними, угрожала, во всех подробностях описывая, что сделает с ними, когда сбежит. Тогда они силой открыли ей рот, вырезали язык и прижгли рану раскалённым железом; такое не восстановится, сколько бы крови она не выпила. Лишь тогда та, кого называли Кровавой Королевой, впервые почувствовала страх. Следующая неделя была полна мук голода и унижения. Из-за голода она ничего не могла сделать, когда прохожие и горожане оскорбляли и плевали в неё, жеребята кидались камнями, а кузнец день за днем ломал ей ноги. Вскоре раны перестали затягиваться. Но на седьмой день ей всё же улыбнулась удача. Этот тупорылый пьяница лишь слегка расшатал крепления кандалов, но и этого Королеве хватило, чтобы вырваться из оков. В тёмный предрассветный час она сбежала из этого проклятого места. Её задние ноги были сломаны, и она была вынуждена волочить их за собой, ковыляя на передних. Солнце взошло уже несколько часов назад… наверное, её уже ищут. Она уже совсем обессилела, грудь горела, ноги ныли от невыносимой боли, а нестерпимый голод терзал тело изнутри. В конце концов её тело отказалось выносить такие издевательства; ещё один мучительный шаг — и перед глазами встала тьма, сознание покинуло тело, и боль наконец-то исчезла. ---------------------------------------------- Очнулась она, почувствовав тёплую жидкость, втекающую ей в рот. Железистый запах ударил в ноздри, инстинкты захватили власть над телом и она жадно пила, пока кровь не закончилась. Оживлённая полученной пищей, Королева открыла глаза. В маленькой хижине или ферме, где она очнулась, было очень мало мебели, а имеющаяся была очень простой, зато вокруг было очень много цветов, плющей и прочей растительности. Перед ней стояла светло-коричневая пегаска, держа красную чашку. Королева попыталась встать, но пегаска её удержала. — Нет, нельзя, — нежным голоском сказала она, — ты не должна двигаться, если хочешь, чтобы ноги срослись правильно. Посмотрев вниз, она увидела наложенные на ноги шины. Любопытствуя, она осмотрела остальные увечья. Большинство ран были обработаны и перевязаны, мелкие порезы и ссадины покрыты какой-то зеленой травяной мазью. Впрочем, языка у неё по прежнему не было. Она снова посмотрела на пони, ставящую чашку на стол. — Тебе повезло, что я тебя нашла, — сказала та. — Я думала, ты вот-вот умрёшь. — Она повернулась к Королеве и улыбнулась, явно радуясь, что спасла жизнь той, кто с радостью бы её убил. Тут Королева заметила на передней ноге пони повязку с проступившим красным пятном. Она попыталась что-то сказать, но без языка и с сожжёнными голосовыми связками, смогла издать только нечленораздельное сипение и хрип. — Прости, — грустно сказала пони, её мордочка стала печальной. — Тут я ничего не смогла поделать. Королева задумалась. Её осенило, и она заводила копытами, изображая написание слов. Пони, похоже, понявшая эти жесты, на несколько секунд покинула комнату, а затем вернулась вместе с письменной доской и кусочком мела. Королева попыталась взять мел своей магией, но обнаружила, что её рог по-прежнему сломан. Не растерявшись, она взяла его в рот и написала на доске всего одно слово: «Почему?» — О чём ты? Она указала на себя, затем на свои клыки, на повязку на ноге пони и, наконец, на слово на доске. «Почему?» — Почему я спасла тебя? — Королева подтверждающе кивнула. — А почему я не должна была? Вампирша снова показала на свои клыки. — Какое это имеет значение? — спросила пони. — Тебе была нужна помощь. Королева просто не могла этого понять. Как пони могла относиться к кому-то вроде неё с состраданием? Тем более, что в любой другой ситуации Королева убила бы её без всякого сожаления. Взяв доску снова, она стёрла предыдущий вопрос и написала новый. «Имя?» — Флаттерхолли, — ответила пегаска. — А твоё? Конечно, если ты не против ответить. «Кровавая К…» Она остановилась и нахмурилась. Несколько минут она молча сидела и смотрела на доску. Затем она вновь стёрла запись и написала другое имя. «Винил Виртуоза Скрэтч».