Сага про Великую Неудачницу

Единственный способ жить хорошо — сразу уходить оттуда, где плохо.

      Как же я устала. Люди, что окружают меня, уже давно забыли, кто я такая. Речь идёт не об известных фактах моей жизни, я говорю про ту маленькую девочку, что живёт глубоко в хладнокровном убийце, которая готова положить свою голову на жертвенный алтарь ради защиты и процветания своего родного дома. Жизнь шиноби очень коротка, но мой век был непозволительно долог. Не осталось просто тех, кто помнил бы меня.       Спроси любого в нашем чёртовом мире, кто такая Цунаде Сенджу — тебе незамедлительно ответят, что это бывшая Годайме Хокаге и прославленный шиноби-медик, Герой войны, даже могут припомнить репутацию Великой Неудачницы и алкашки. Если, конечно, у них кишка не тонка… Но это всё шелуха, которая не в состоянии передать всю величину айсберга по имени Цунаде.       Спустя столько лет я поняла, чего боялся Орочимару — он боялся быть забытым. Призрачная надежда продлить свой век даёт маленький шанс на то, чтобы стать двигателем истории, быть частью её. Я не говорю о мировой истории, моё внимание больше адресовано локальной. Мои ученики уже давно заняли моё место. Годы берут своё, я уже не незаменима, а это погружает в панический страх остаться ненужным, быть выброшенным как старый ржавый кунай. Но и страх быть забытой уже давно оставил меня.       Одно поколение сменяется другим. Эпоха шиноби сходит на нет. Всё автоматизируется. Люди уже забыли, что такое жить в страхе перед незримым будущим, когда война забирает дорогих тебе людей и оставляет тебя одного умирать с душевными муками. Как же я им завидую.       Моя биография может похвастаться разными вещами: от мировой глупости до кровавого «триллера». Помню, как Джирая предлагал в шутку написать сагу про Великую Принцессу Неудачницу. Этот придурок даже прибыль готов был поделить со мной, но хороший пинок дал ему ясно понять глубочайшую ошибку своего предложения.       Вот опять потекли слёзы. С каждым прожитым годом эмоции берут своё. А меня, как Принцессу Сенджу, учили быть хладнокровной и безжалостной, как острейший скальпель в руках мастера. Бабушка Мито, дедушка, папа, мама, братик…       Как же я устала. Поток слез уже было не остановить, меня всё глубже поглощали воспоминания о детстве. Старею. Нервная ухмылка наползла мне на лицо. Во что ты превратилась, Цунаде? Где же волевая женщина, которой любая гора ни по чем? Где верная подруга и боевой товарищ, учитель, символ Цитадели, к которому каждый может обратиться за помощью? Где она?       Я знаю, что говорят за моей спиной. Эти глупые девочки считают, что раз у меня обильное кровоизлияние в голову, то я резко стала глухой и немой?! Куда смотрит Сакура? Она прекрасно знает, как я отношусь к этому курятнику. Самое культурное, что я слышу за своей спиной — «не жилец». Но, сколько бы я не хорохорилась, как бы это обидно ни звучало, они были правы. Только благодаря Наруто я ещё существую на белом свете. Мой лучик, моё продолжение, моя радость.       К глубочайшему своему горю я не смогла прочувствовать всю суть материнства, как бы мне этого ни хотелось. Многие могут воскликнуть: «Как это? Великая медицина шиноби не может справиться с бесплодием?» К сожалению, она не всесильна и никак не панацея, везде есть свои границы, через которые не стоит переступать. Увы, я не смогла усвоить этот урок с первого раза.       После шестого эксперимента Орочимару я оставила затею выносить ребёнка. Видеть недоразвитые, покорёженные тельца было выше моих сил. Многие думают, что «боязнь крови» у меня после смерти Дана — это большое заблуждение. Меня вгоняет в дикий ужас лишь малейшее представление, что по моей эгоистичной прихоти умрёт ещё один маленький человечек, мой человечек. Меня разрывало от злости к Орочи, я винила его во всех смертных грехах, но подсознательно понимала, что мой друг ни в чём не виноват, и поэтому, после последнего эксперимента, я позорно сбежала от него, заливаясь литрами алкоголя в неизвестной никому деревушке. Мне пришлось оставить практику, чтобы не навредить себе и ещё кому-либо. Несколько лет странствий привели меня в некий покой, и я смогла погрузиться обратно в работу.       Просьба Минато и Кушины выбила меня из колеи. Быть крёстной мамой? Вы издеваетесь?! Кушина прекрасно знала о моих метаниях и пыталась поддержать в меру своих сил, но не о такой поддержке я мечтала. Бросив им: «Делайте, что хотите!», я снова сбежала из деревни.       Когда Кьюби напал на Коноху, я была очень далеко от деревни. Известие, что погиб Четвёртый со своей семьей, убило во мне желание существовать на этой бренной земле. Я была уже убеждена, что это проклятие последнего Сенджу преследует меня и моих близких. Я очень благодарна Шизуне, она смогла поддержать во мне жизнь своим присутствием. О возвращении в Коноху речи не стояло.       Появление Наруто в моей жизни можно сравнить с глотком свежего воздуха после столетнего заточения в темнице. Этот заводной апельсин дал мне цель для продолжения полноценной жизни. Во мне загорелась мечта увидеть собственными глазами, как мой голубоглазый мальчик станет Хокаге.       После всего пройденного горя, что встало на нашем пути, война стала точкой невозврата. Иррациональный страх потерять всё сковывал меня до последнего. Не забылась Третья Мировая война, как нашлись умельцы завести это Адово колесо вновь. Мне не забыть моменты, когда надежда уже иссякала, но твои не по-детски серьёзные глаза не давали опустить руки.       Ужасы войны позади, Узумаки Наруто — Седьмой Хокаге. Милый, ты рад? Почему твои глаза так печальны? Смотря на своего крестника, я вижу сломленного молодого человека, который видел то, о чём одно лишь упоминание доведёт до седины. Но ты сильный, ты справишься, и мы поможем тебе. Ты — та сила, что будет вести вперёд к светлому будущему, мой… белокурый сынок.       — «Кушина, у тебя вырос замечательный сын, ты можешь им гордиться», — закрывая глаза в последний раз, прошептала Цунаде.