Чёрный кот

      Неприступный с виду, гордый и до неприличия высокомерный Палантас притягивал Даламара, вырывая его из повседневных и привычных дел Палантасской Башни. Отчасти даже потому, что напоминал Сильваност. Только последний не менялся столетиями, строгий в своём величии, тогда как великолепный, стремящийся быть идеалом порядка и красоты соламнийский город был пропитан движением и жизнью во всех её проявлениях. Постоянно проживать здесь эльф вряд ли бы стал, если бы не Башня: уж слишком предвзятое отношение у соламнийцев было к магам. Однако ничто не мешало ему наслаждаться теми моментами, когда он выходил на рынок. И потому эльф обыкновенно не слишком торопился возвращаться в башню, если того не требовали срочные дела. Хотя бы потому, что в воздухе вне неё витали иные ароматы, кроме затхлости, сырости каменных стен и колдовских ингредиентов.       Этот день выдался дождливым, но то было неудивительно: осень полноправно набирала силу и уже готова была заключить в свои объятия Ансалонский континент. Город готовился сразу к двум памятным датам: празднику сбора урожая и годовщине начала Войны Копья. Поток горожан и приезжих купцов, которых можно было легко отличить по гордой походке и невероятно довольному виду, был настолько велик, что Даламар начинал жалеть о покинутых стенах своей тихой и безлюдной каменной обители. Он смотрел под ноги, чтобы ненароком не ступить в грязь и не испачкать плащ и мантию больше, чем есть, и в один момент ему показалось, что в мутной и грязной воде движется что-то маленькое, чёрное и, по всей видимости, живое. Но только он решил забыть об этом (мало ли — крыса или ещё кто малоприятный), как разглядел в этом существе котёнка. Тот почти что тонул в слишком глубокой для него луже, но отчаянно пытался выбраться на более устойчивую поверхность. Удивляясь подобной воле к жизни у недавно рождённого — тому едва ли можно было дать месяц — существа, эльф, торопясь, чтобы этот несчастный комок ненароком не утонул или не попал кому под сапог, бережно поднял его из лужи, на что потребовалось потратить немало усилий, ведь люди вокруг испаряться не желали. Наверное, он выглядел забавно: чёрный маг, копошащийся в нечистотах посреди многолюдной улицы.       Котёнок дрожал, жмурился и явно пытался понять, что с ним произошло.       Даламар лёгкими движениями обтёр его платком из внутреннего кармана мантии, одновременно с тем пристально разглядывая. Как оказалось, тот был слегка слеп — по крайней мере, на свет и движения реагировал слабо.       Наверняка ему холодно, подумал эльф, кутая котёнка, который вполне мог бы уместиться на ладони, в своего рода кокон из платка и устраивая его у себя под мантией. Так он хотя бы будет защищён от сырости и холода и, возможно, перестанет бояться всего вокруг. Эльф свернул в наименее людный переулок, чтобы не отвлекаться и основательно подумать над тем, что и, главное, зачем он сделал — и как с этим быть дальше. Отпускать котёнка на произвол судьбы сейчас было слишком жестоко. Но нести в Башню... Шалафи, несомненно, будет недоволен такой выходкой, если узнает, а он не сможет не узнать, но его злость будет направлена на Даламара — не на животное. Мысль о палантасском приюте для животных не покидала его, но котёнок слишком доверчиво цеплялся за его пальцы и ткань одежды, чтобы оставлять его одного.       Глупость какая.       В Сильванести почти не водились коты. Через пару десятилетий после Катаклизма на Кринне бушевала эпидемия чумы, и разносчиками, как оказалось, являлись не только крысы, но и коты. После избавления эльфами от этих существ многократно увеличилось количество грызунов, но и на них нашли управу: Дом слуг почти поголовно страдал без дела, за исключением тех, кто помогал лекарям.       И Даламар, как то ни смешно, совершенно не знал ни повадок кошек, ни их особенностей. Но котёнок был беззащитен и вызывал желание помочь, так что эльф, надеясь на свои скупые знания, направился за молоком и мясом — что-нибудь должно подойти.       Весь путь он размышлял о возможности пронести животное через Шойканову Рощу живым и не испуганным, и даже совершенно забыл про список покупок, ради которого изначально и выбрался из Башни. Котёнок мирно спал, кое-как накормленный и убаюканный теплом и заботой, что облегчало задачу: теперь достаточно было лишь сделать его сон более крепким, чтобы тот не испугался близости проклятого леса. Мёртвые не осмелятся тронуть Даламара, а, значит, не тронут и содержимое его мантии.       И действительно — призраки то и дело появлялись в поле зрения, сверкая глазами, но приближаться к ученику хозяина не смели.       Непосредственно в Башне остро встал вопрос, где будет находиться животное, если уж отдать в приют не хватило духу. Стоило бы рассказать о нём шалафи, и, может, тот даже не станет сердиться, но пока Даламар нашёл подходящего размера бочку и постарался обустроить её как можно более уютно, понимая, что так только лишь больше привязывается к котёнку и оттягивает неизбежное. К тому времени сонные чары начали рассеиваться, и Даламар неловко погладил одним пальцем котёнка по голове:       — Мне нужно ненадолго отойти. Будь умницей, хорошо? — мягко пробормотал он, а после переместился в библиотеку — выбрать пару книг по уходу за этими животными.

***

      Маг проснулся ближе к вечеру, когда головная боль, терзавшая его с самого рассвета, немного отступила. За окном во всю бушевала гроза, так что Рейстлин списал своё пробуждение на шум раскатов грома. Выползать из тёплых одеял не хотелось: прогулка по Башне грозила обернуться замёрзшими даже сквозь сапоги ногами, плохо слушающимися от холода пальцами и больным, раздражённым холодным воздухом горлом.       В Башне всегда так, но именно сегодня это терпеть не хотелось.       Дух появился незаметно, заставив Рейстлина вздрогнуть. Тот почтительно мигнул, дав своему хозяину мгновение оправиться от неожиданности, а затем произнёс:       — Ваш ученик принёс что-то, хозяин.       Рейстлин устало вздохнул и снова упал на подушки.       — Оно живое?       — Да, хозяин.       Воображение незамедлительно нарисовало Рейстлину какую-нибудь девушку, которую Даламар наконец притащил в башню из Палантаса, в который он сам его сегодня отправил с утра.       — И где это... существо?       — В его комнате, в бочке.       Маг нахмурился, услышав про бочку. Навряд ли девица, будь она сколько угодно лёгкого поведения, согласится сидеть в подобном месте.       Со вздохом Рейстлин покинул нагретую за день постель, натянул мантию потеплее, и переместился в комнату ученика.       Маленькая бочка действительно стояла за столом, опрокинутая, задвинутая в угол, словно так её не будет видно. Фыркнув, маг пошёл к ней, намереваясь узнать, что притащил в его башню Даламар. Сам факт того, что это произошло, вовсе не был удивительным. Скорее наоборот: Рейстлин давно ждал от эльфа чего-то более существенного, чем гербарии в книгах или посаженные во дворе Башни, в непосредственной близости от Шойкановой рощи, ароматные цветы.       Что-то под его ногой внезапно громко запищало. Рейстлин, испугавшись, поскольку до этого в комнате было тихо, отскочил в сторону, ругая себя за то, что не осмотрелся внимательней, когда переместился.       Из-под ног теперь раздалось недовольное шипение. Рейстлин наклонился, пытаясь разглядеть, на что он наступил.       Поначалу он не увидел ничего, однако потом на него уставились два больших синих глаза. Рейстлин закатил глаза, узнав в существе кота. Кажется, он наступил тому на хвост.       — И почему всех тянет завести себе именно чёрное животное, — прошептал он, сгребая продолжавшего возмущаться котёнка за шкирку.       Даламара стоило призвать к ответу в любом случае, хоть Рейстлин и испытывал по поводу всего этого скорее веселье, чем злость.       Появившись достаточно близко от того места, где сейчас находился ученик, Маджере позволил себе некоторое время понаблюдать, как тот увлечённо и сосредоточенно что-то выискивал среди многообразия рукописей. Наконец, котёнок, уставший молча висеть на высоте нескольких футов и отошедший от тягостей перехода по коридорам магии, снова начал верещать и пытаться поцарапать возмутителя своего спокойствия. Выглядело комично. Но на звук отреагировал Даламар и, поспешно захлопнув фолиант, обернулся.       — Ученик, — поприветствовал его Рейстлин прежде, чем эльф открыл рот. — Что это?       Взгляд Даламара задержался на существе в пальцах учителя, и магу не составило труда представить, о чём он сейчас думает. Желая оттянуть несколько секунд времени, чтобы подобрать объяснение, эльф положил книгу, что всё ещё сжимал в руках, на ближайший стол, после чего развернулся и вполне ровно произнёс:       — Шалафи, я не успел предупредить тебя, — уши эльфа виновато прижались к голове, отчего Рейстлин испытал даже что-то вроде жалости, однако виду не подал, продолжая сохранять на лице выражение крайнего недовольства. Даламар тем временем продолжал: — Прости мою неосмотрительность... Это котёнок.       Даламар надеялся увидеть шалафи только через несколько часов, чтобы успеть в достаточной мере подготовить себя к убедительному объяснению, почему в Башне появился новый обитатель. Но в данный момент ему не пришло в голову более разумного и содержательного ответа. Тот факт, что животное учитель нашёл сам, а не узнал об этом от ученика, несколько осложнял ситуацию. Едва услышав и завидев Даламара, показавшийся вдруг удивительно хрупким котёнок стал вырываться из цепкой хватки золотых пальцев, и у эльфа болезненно сжалось сердце, когда он представил, насколько легко сбросить того с высоты вытянутой руки, что повлечёт за собой увечья. Или одним быстрым движением руки свернуть тонкую шею. А можно было даже не прибегать к физическому насилию, прошептав слово, после которого животное заснёт навсегда. И шалафи вполне мог это сделать, и Даламар успокаивал себя только тем, что если котёнок до сих пор жив, ему ничего подобного не грозит.       Но Рейстлин снисходительно посмотрел на ученика и отпустил животное на пол. Существо, не теряя времени, засеменило к эльфу, неуклюже переставляя лапки. Внимание шалафи сейчас, видимо, было сосредоточено на поступке своего ученика, а не на незваном госте, который тем временем начал тыкаться головой в сапог Даламара.       — Что он здесь делает? — бесстрастно спросил учитель, отчего эльф спросил себя, может ли тот испытывать трепет или нежность, когда дело касалось живых существ, а не безмолвных волшебных книг. Сам он поднял котёнка на руки, рассеянно почёсывая за ухом. Не отрывая взгляда от замурлыкавшего животного, Даламар тяжело сглотнул и заставил себя говорить:       — Возможно, его топили в луже, но он не умер. Я проходил мимо, заметил это и подумал... — он оборвал себя и вздохнул. Подумал в тот момент он мало о чём, а действовал больше спонтанно, руководствуясь только желанием помочь беззащитному существу, с которым обошлись несправедливо. Он не знал, как оправдаться, а лгать шалафи было глупо и чревато последствиями. — Я прошу прощения, шалафи. Если нужно, я выброшу его обратно.       Как бы безразлично ни произнёс эту фразу Даламар, его пугало, что с этим маленьким существом придётся расстаться. «Обратно» — это он, конечно же, преувеличил. На улицу умирать Даламар бы ни за что не выбросил котёнка, которому намеренно спас жизнь. А вот отдать в хорошие руки...       Какое-то время между Рейстлином и Даламаром висело гнетущее молчание, которое было нарушено звуками шагов и прислоняемого к стеллажу посоха. Шалафи приблизился.       — Это необязательно, — сказал Маджере, и его губы изогнулись в слабой улыбке.       Несмотря на это, Даламару пришлось побороть желание отодвинуться назад и закрыть собой котёнка, которого ему только что... разрешили оставить? Шалафи протянул руку к перекатившемуся на спинку котёнку. Этот жест был вполне доброжелательным, но эльф всё равно с некоторой опаской отдал его в руки учителя.       — Он похож на тебя, — прошептал Рейстлин.       Котёнок активно барахтался, однозначно намереваясь упасть и расшибиться, не иначе. Чуть озадаченный и смущённый подобной репликой, Даламар молча смотрел, как золотые пальцы ласково гладят котёнка по шее.       — Чем же, шалафи? — выдавил он, когда перебрал в голове все варианты.       Рейстлин несколько долгих секунд смотрел ему в лицо, отчего Даламар невольно завороженно замер. Котёнок всё сильнее сучил в воздухе лапками, поэтому Рейстлин вынужден был перехватить его удобнее обеими руками.       — Желанием приблизить собственную смерть, когда я того не хочу, — Маджере хмуро прокомментировал попытки котёнка вырваться и тем самым упасть на пол. — Как думаешь, по какой причине это существо попало на улицу? Зачем его топили, ученик? — тихим шёпотом спросил учитель, и с этими словами исчез, вручив Даламару довольный комочек. Маг прижал котёнка вплотную к своей мантии, на фоне которой его из-за чёрной шерстки даже можно было и не заметить.       Уж кто-кто, а тёмные эльфы знали цену глупым предрассудкам.